Уже давно не секрет, что российские военные и их представитель в правительстве – вице-премьер по обороне и космонавтике Юрий Борисов – довольно прохладно относятся к нынешнему руководству Роскосмоса. Борисов намекал на «кадровые решения» осенью 2018 года, устроил неприятное для Дмитрия Рогозина заседание правительства в январе, не упускал шанс пройтись по нему весной, позднее критиковал ход работ на космодроме Восточный, и за несколько дней до Нового года он решил обойтись без лишней оригинальности, вновь выказав свое недовольство в интервью каналу «Россия 24». У вице-премьера две основных претензии к Роскосмосу. Во-первых, он фактически обвинил госкорпорацию в срыве гособоронзаказа в сфере космонавтики. Во-вторых, Борисов указал на то, что количество космических запусков в 2019 году оказалось в два раза меньше того, что обещал Дмитрий Рогозин Путину.

Рассуждать о том, как выполняется военный заказ, мы не можем из-за отсутствия данных, а вот вторая претензия явно не выдерживает критики. Рогозин действительно обещал выполнить 45 пусков ракет в этом году, но он, желая покрасоваться, посчитал все ракеты, произведенные на предприятиях Роскосмоса, в т. ч. баллистические ракеты Минобороны. Таковых у Роскосмоса по итогам года не 25 – это число пусков ракет космического назначения, – а около 38. Рогозин выполнил свое обещание на 84%.

Иронично, но Рогозин, пытаясь оправдаться, об этом не вспомнил. Он указал на неготовность спутников OneWeb: компания в этом году выполнила один запуск своих спутников на ракете «Союз-2» вместо обещанных пяти. Но выпавшие четыре запуска никак не объясняют тот разрыв между обещаниями и реальностью, на который указывал Борисов.

Также Рогозин указал на отсутствие электроники в качестве причины длительных задержек в разработке военных спутников. С этим сложно спорить: предприятия Роскосмоса не производят электронику, а закупают ее у других компаний, которые не могут предложить необходимую номенклатуру элементов. Предприятия российской электронной промышленности не хотят вкладывать средства в создание производства фактически штучных элементов, которые будут нужны не каждый год, а российское государство инвестирует в развитие электроники на два порядка меньше средств, чем, например, Китай. Отвечать же за это предлагается Роскосмосу.

Да, это не Борисов, а Рогозин после введения санкций бравурно обещал за два года решить проблему импортозамещения в электронике. Но сейчас ту же должность в правительстве занимает Борисов, и с него можно спрашивать за отсутствие результатов в не меньшей степени.

Дмитрий Рогозин относится к тому типу людей, защищать которых очень сложно. Однако сейчас его личные интересы связаны с корпоративными интересами Роскосмоса. И да, интересы Роскосмоса – это совсем не обязательно интересы российской космонавтики, но возможные альтернативы сейчас выглядят еще мрачнее. Если Минобороны хватит влияния, чтобы сместить Рогозина, космонавтика может, прямо или косвенно, перейти под контроль военных. Вряд ли это cулит ей что-то хорошее, и вряд ли даже решит проблемы выполнения гособоронзаказа.

Возможен и другой вариант. На Роскосмос имеет свои виды не только Минобороны, но и госкорпорация Ростех. Путин может уволить Рогозина, уступив настойчивым просьбам военных, но затем передать Роскосмос не им, а их конкурентам: за 20 лет у власти он очень часто так поступал. И тогда Роскосмоса не станет вовсе, а входящие в него организации станут частью Ростеха. В этой ситуации имело бы смысл воссоздать федеральное агентство в качестве органа стратегического планирования и заказчика научно-исследовательских и пилотируемых программ. Но такое решение противоречило бы всей практике госуправления, сложившейся в России.

• < Назад
• Вперёд >