• NASA предстоит принять тяжелые решения в связи с сокращением финансирования

    11 марта НАСА опубликовало проект бюджета на 2025 финансовый год. Агентство рассчитывает получить на свою деятельность 25,384 млрд долларов. Запрос на 2025 год точно соответствует бюджету 2023 года и будет приблизительно на 0,5 млрд выше, чем прописано в пока не утвержденном законопроекте о бюджете на 2024 год.

    Еще год назад НАСА запрашивало $27,2 млрд на 2024 год, и тогда же ожидалось, что в 2025 году агентство получит $27,73 млрд. Таким образом, размер недополученного финансирования в следующем году превысит $2,3 млрд. Главной причиной этого недофинансирования является соглашение о потолке долга, подписанное Конгрессом США и Белым домом в 2023 году.

    Глава НАСА Билл Нельсон отметил, что сложившаяся ситуация потребует от агентства принимать «трудные решения». Многие из этих трудных решений затронут научные программы НАСА, которые потеряют за год почти $1 млрд.

    Уже известно, что НАСА откажется работы над миссией по изучению Солнца – Geospace Dynamics Constellation. Этот проект считался одним из приоритетов НАСА. Пострадают и проекты исследования Земли, за исключением миссии по исследованию аэрозолей и облаков, которую спасает статус совместного проекта с японским космическим агентством JAXA.

    Сокращению подвергнутся статьи расходов на космические обсерватории «Хаббл» и «Чандра». И если бюджет «Хаббла» сократится всего на 5%, то рентгеновская обсерватория потеряет $27,2 млн из ожидавшихся $68,3 млн. Речь идет о сокращении программы работы обсерватории до минимального уровня, который позволит поддерживать функционирование аппарата. К 2029 году расходы на него должны сократиться всего до $5 млн.

    Секвестр затронет и программы, связанные с развитием коммерческой пилотируемой космонавтики. Финансирование программы CLD, целью которой является постройка частных низкоорбитальных станций на замену МКС, сократится с $228 млн в текущем году до $169,6 млн в следующем.

    Финансирование флагманских программ пилотируемой космонавтики, включая лунную программу «Артемида», практически не изменится по сравнению с 2024 годом. НАСА надеется получить $7,62 млрд (по сравнению с $7,67 в этом году). При этом, экспедиция на Луну «Артемида-5» в планах НАСА сдвинулась с сентября 2029 на март 2030 года. Предполагается, что в этой миссии для доставки экипажа на Луну впервые будет использован посадочный модуль Blue Moon компании Blue Origin. На следующее десятилетие сдвинулось и ожидаемого сокращение интервала между лунными миссиями с 2-3 лет до одного года.

    Срок действия соглашения о потолке госдолга истечет в 2026 году. В связи с этим глава НАСА выразил надежду, что в перспективе финансирование космонавтики удастся восстановить после провала 2024-2025 годов.

    Ссылка: spacenews.com

    Обсудить

     

  • Японская космическая компания ispace и ее проблемы

    Космическая компания ispace была основана в Японии в 2010 году командой Team Hakuto, которая принимала участие в конкурсе «частных луноходов» Google Lunar X-Prize. Хотя этот конкурс завершился без победителей в январе 2018 года, компания привлекла инвестиции от нескольких крупных корпораций, банков и инвестиционных фондов и начала разработку коммерческой лунной посадочной платформы. В декабре 2022 года ispace запустила свою первую автоматическую станцию Hakuto-R M1 на ракете-носителе Falcon 9 компании SpaceX. В апреле 2023 года эта станция разбилась при посадке на Луну.

    Несмотря на первую неудачу, ispace не отказывается от планов запустить вторую станцию Hakuto-R M2. Кроме того, она зарегистрировала дочернее предприятие в США для выполнения контракта НАСА по программе CLPS.

    Внешне ispace кажется одним из самых успешных космических стартапов в мире, и точно самым успешным таким стартапом в Японии. Однако несколько недель назад британская газета Financial Times опубликовала статью с негативной оценкой ситуации в ispace. Редактор газеты изучил внутренние документы ispace, а также пообщался с работниками компании и представителями ее инвесторов. Публикация FT вряд ли может претендовать на объективность, но ниже я выбрал наиболее интересные факты и утверждения из статьи.

    Согласно данным FT, под давлением акционеров, требовавших ускорить запуск лунной станции, зачастую решение технических вопросов в ispace отодвигалось на второй план. Спешка привела к большой нагрузке на коллектив, которая спровоцировала большую «текучку» инженерных кадров. Бывали случаи, когда команды инженеров-конструкторов увольнялись в полном составе.

    Несмотря на то, что стоимость акций ispace не просела серьезным образом после апрельской неудачи, и крупные инвесторы (в их число входит KDDI, Japan Airlines, Sumitomo Mitsui Financial Group) продолжают поддержку компании, ее финансовые ресурсы не беспредельны. Сотрудники компании обеспокоены тем, что, даже если ispace сможет успешно посадить аппарат на Луну, это не гарантирует ей в дальнейшем стабильный приток доходов.

    В руководстве ispace много менеджеров из таких компаний как Sony и Panasonic: они обладают хорошими связями, которые позволили найти инвесторов, но не имеют опыта работы в космической отрасли. В штате компании работает более чем 200 сотрудников (не считая американского подразделения), из которых 60% являются экспатами, поскольку найти достаточно опытных космических инженеров в Японии не удалось. Однако иностранцы жалуются на дискриминацию со стороны японских сотрудников и некомпетентность некоторых руководителей. В качестве примера FT приводит судебный иск, поданный к ispace летом предыдущим руководителем американского опыта компании. С другой стороны, сотрудники-японцы недовольны тем, что им предлагают меньшие зарплаты, чем иностранцам.

    К аварии Hakuto-R M1 привела некорректная работа программного обеспечения, которое не учитывало рельеф Луны. Разработкой ПО занималась американская компания Draper, которая утверждает, что провела все необходимое моделирование. В то же время, ispace приняла решение перенести место посадки с равнинного района на кратер Атлас с более сложным рельефом. Несмотря на взаимные негласные обвинения, пока что неясно, для каких условий и в каком виде проводились испытания ПО, и какая из двух компаний несет ответственность за ошибку.

    По данным FT, инженеры ispace настаивали на проведении испытаний посадочных процедур, но руководство компании посчитало их бессмысленными.

    Ссылка: ft.com

    Обсудить

     

  • Финансирование NASA в следующем году может сократиться

    Согласно проекту закона о бюджете на 2024 год, который прошел обсуждение в Конгрессе США, в следующем году американское космическое агентство может получить меньше средств, чем в 2023 году. Само же НАСА, наоборот, рассчитывало на значительный рост финансирования.

    Текст законопроекта, сформированного после обсуждения в Сенате США, пока не был опубликован, но в сопроводительной краткой сводке говорится, что он предполагает выделить НАСА 25 млрд долларов. Для сравнения, в текущем году агентство потратит $25,384 млрд. В бюджетном запросе, сформированным Белым домом, НАСА запрашивало на следующий год $27,185 млрд.

    Программа «исследовательской космонавтики», в рамках которой финансируется лунная пилотируемая программа «Артемида», получит $7,74 млрд – лишь немногим ниже запрошенных $7,97 млрд и больше, чем $7,47 млрд в 2023 году. Законодатели готовы полностью профинансировать работу над кораблем «Орион» и сверхтяжелой ракетой SLS. Небольшому сокращению подверглись статьи расходов на лунные пилотируемые взлетно-посадочные комплексы, разработкой которых занимаются компании SpaceX и Blue Origin. Представители Сената США отметили, что «исследовательская» программа НАСА имеет для них высший приоритет.

    Программы НАСА, связанные с изучением Земли, астрофизики и гелиофизики, будут финансироваться на уровне 2023 года или даже немного выше. В частности, на проекты в области гелиофизики было выделено дополнительно $54 млн.

    Серьезный удар был нанесен по миссии по возврату грунта с Марса – Mars Sample Return. На фоне отчета ревизоров о том, что реальная стоимость миссии значительно превысит плановый показатель, законодатели выделили на работу в следующем году лишь $300 млн из запрошенных $949,3 млн. Кроме того, они пригрозили, что если НАСА не сможет удержать стоимость MSR в пределах обещанных $5,3 млрд, то проект будет полностью отменен, а его бюджет разделят между пилотируемой «Артемидой» и другими автоматическими межпланетными миссиями.

    Документ, составленный в нижней палате американского парламента, предусматривал чуть большие расходы на НАСА в следующем году – $25,367 млрд. В этой версии документа финансирование лунной программы было обеспечено в полном объеме согласно запросу агентства, а вот финансирование научных программ сокращено на $880 млн до $7,38 млрд.

    Снижение финансирования космонавтики в законопроектах как Палаты представителей, так и Сената, связано с заключенным в конце мая соглашением о потолке госдолга. Тогда Конгресс и Белый дом согласились поднять потолок долга в обмен на секвестр расходных статей бюджета, не связанных с обороной.

    Представители НАСА признают, что снижение финансирования приведет к трудностям в исполнении многих программ. По словам заместителя директора НАСА Боба Кабаны, агентству предстоит принять трудные решения. Какие-то программы ждет растягивание сроков разработки, а другие и вовсе придется отменить.

    Ссылка: spacenews.com

    Обсудить

     

  • Роскосмос: при участии тысячи слонов

    24 января 2023 года глава Роскосмоса Юрий Борисов принял участие в ежегодной конференции «Королевские чтения» (XLVII Академические чтения по космонавтике), где поделился своим видением перспектив российской космонавтики в этом десятилетии. В своем небольшом выступлении он коснулся темы новой орбитальной станции и, конечно же, рассказал о серийном производстве спутников.

    Борисов проявляет активный интерес теме «конвейерного производства» спутников с первого дня своего назначения, а потому мы можем предположить, что именно с этим и связан его переход из правительства в Роскосмос.

    В прошлом Роскосмос отчитывался о своей деятельности перед вышестоящими органами при помощи различных отчетов, в которых космонавтика планомерно развивалась, и показатели росли. В таком отчете несложно любое направление деятельности представить успешным. Как обстоят дела с дистанционным зондированием Земли? Вот образцы фото с нашего спутника, вот сообщение о запуске «Ресурса», вот планы по созданию спутников ДЗЗ нового поколения.

    Однако в 2022 году государство внезапно для себя выяснило, что на практике Роскосмос не может обеспечить космические услуги на уровне, хотя бы отдаленно сравнимом с уровнем западных стран. У России нет ни группировки спутников наблюдения за Землей, подобной спутникам компании Planet, ни космической связи похожей даже не Starlink, а хотя бы на Iridium.

    В мировой космонавтике произошла революция, когда большие сложные прикладные спутники ушли в прошлое, уступив место группировкам малых аппаратов. В этом прошлом остался и весь Роскосмос со своими «Ресурсами», «Канопусами» и «Персонами», которые можно пересчитать по пальцам одной руки. По всей вероятности, это неприятное открытие не устроило руководство страны. Дмитрий Рогозин был отправлен в отставку, а на его место пришел Юрий Борисов, постоянно с тех пор твердящий о необходимости производить спутники серийно.

    Сейчас мы можем констатировать, что государство и руководство Роскосмоса осознали проблему. Но есть ли у них понимание того, как ее решать?

    На Королевских чтениях Борисов заявил, что к 2030 году России необходимо иметь группировку из не менее чем тысячи спутников. «Если посмотреть ресурсное обеспечение в рамках программы космической деятельности России, то к 2030 году мы можем выйти на состав космической группировки примерно 360 спутников». – сказал Борисов. – «(…) Чтобы выйти на такой объем [1000 аппаратов на орбите], необходимо выпускать 250, а ближе к 2030 году – 300-350 спутников в год. Сегодня мы их теоретически можем выпускать 42 в год».

    Не в первый раз глава Роскосмоса в качестве цели указывает количество спутников, при этом не объясняя, как формируется этот показатель. Давайте попробуем сами определить размер необходимых России спутниковых группировок. Если говорить о дистанционном зондировании Земли, то достаточный размер группировки малых спутников для съемки поверхности, по аналогии с американской компанией Planet, составит около 200 аппаратов. Еще около 100 можно заложить на гипотетическую радарную группировку. В группировки космической связи «Скиф» и «Марафон» после полного развертывания заложено, соответственно, 36 и 264 космических аппарата. В итоге выходит 600 спутников в новых группировках в дополнение к 150, которые Россия сейчас имеет на орбите.

    Даже со смелым предположением о полном развертывании группировок связи, а также учтя никем не анонсированную радарную группировку, мы не можем достичь уровня в 1000 спутников, который, по мнению Роскосмоса, является минимально допустимым. Потому у меня возникает неприятное подозрение, что эта цифра была получена простой аналогией с группировкой американских спутников. То, что эта группировка более чем наполовину состоит из спутников Starlink, аналога которым в России создавать не планируют, Роскосмос не учитывает.

    Юрий Борисов возглавляет Роскосмос чуть более полугода. Этого мало, чтобы требовать с него какие-то результаты, однако можно отметить, что за этот срок его риторика относительно «конвейерного» производства спутников не стала более конкретной. Роскосмос до сих пор не сформулировал, какие группировки малых спутников ему нужны, даже в том виде, в котором это сделали мы двумя абзацами выше.

    Другой симптом, не вызывающий оптимизма – это, как ни странно, реверансы в сторону бывших партнеров Роскосмоса. Перезапуск «Спектра-РГ» имеет смысл, а возвращение «Союзов» в Куру может быть продано очень дорого, учитывая патовую ситуацию со средствами выведения в Европе. Но стремление «отмотать назад» разрыв контракта на запуск OneWeb, произошедший по инициативе Дмитрия Рогозина, вызывает недоумение и серьезные сомнения в компетентности новой администрации Роскосмоса. Глобальный рынок космических запусков разваливался уже давно, а теперь он, по сути, мертв. Аналогичные процессы идут не только в области средств выведения, но кто-то в Роскосмосе отказывается замечать, что на дворе 2023 год, а не 2003.

    Борисов редко говорит о чем-то кроме сотен серийных спутников, хотя, теоретически, Роскосмос также должен заниматься научно-исследовательской и пилотируемой космонавтикой. При новом руководстве из новостей исчезли новый пилотируемый корабль (последняя новость о нем на сайте Роскосмоса датируется 6 апреля 2022 года) и перспективная ракета «Союз-СПГ», которая должна была прийти на смену «Союзу-2». Первый полет «Союза-5» назначен на следующий год, однако постройка стартового комплекса для него не сдвинулась за полгода с мертвой точки, как будто об этой проблеме в Роскосмосе просто забыли.

    Об исследовании Солнечной системы Роскосмос больше не вспоминает, хотя как раз в этом направлении можно было бы с большой пользой применить легкую универсальную и серийную платформу, предназначенную для полетов к Луне и другим телам внутренней Солнечной системы.

    О новой пилотируемой станции, которая должна заменить МКС после 2027 года, Борисов на Королевских чтениях заявил: «Работа этой станции должна дать новые данные и знания, чтобы мы сделали следующий шажок к Луне. Это краеугольная задача, а не просто создать станцию для того, чтобы продолжать пилотируемые исследования».

    Проблема заключается в том, что сказанное выше – ритуальная фраза, не несущая в себе никакого смысла. Ведь новая станция нужна именно для формального продолжения пилотируемых полетов, и она ни на миллиметр не приблизит нашу космонавтику к Луне. Борисов всего лишь повторил утверждение, сгенерированное хтоническим разумом из туманных глубин ЦНИИМаш и «Энергии». Это одно их тех утверждений, которые не несут в себе смысла, но будут казаться осмысленными в глазах публики и несведущего начальства, до тех пор, пока это начальство вдруг не обнаружит, что российская пилотируемая космонавтика осталась в каменном веке, тогда как в других странах она уже устроила промышленную революцию.

    Космическая лента

    Обсудить

     

  • ESA получит почти 17 млрд евро в три следующие года

    Государства-члены Европейского космического агентства договорились выделить ему 16,923 млрд евро в 2023-2025 годах. Об этом было объявлено 23 ноября на встрече министров стран-членов ЕКА в Париже. Эта сумма в номинальном выражении на 16% превышает бюджет агентства в 2020-2022 годах.

    Генеральный директор ЕКА Йозеф Ашбахер отметил, что выделенный бюджет, несмотря на значительный рост, оказался меньше 18,5 миллиардов евро, которые запрашивало руководство ЕКА. В качестве негативных факторов, которые потребуют роста расходов в ближайшие годы, Ашбахер отметил энергетический кризис в Европе, высокую инфляцию и проблемы в экономике.

    Несмотря на то, что запрос ЕКА не был исполнен в полной мере, агентство избежало необходимости исключать часть расходных статей. ЕКА продолжит работу над лунным посадочным модулем и продолжит участие в лунных программах НАСА. Также ЕКА займется созданием группировки спутников защищенной системы связи и попытается оживить программу «Экзомарс» вместе с НАСА.

    При этом, известно, что программа исследования Земли FutureEO потеряла около 20% финансирования. До конца зимы ЕКА скорректирует планы работ по этой и другим программам, которые недополучат средства в следующие три года.

    С другой стороны, некоторые статьи получили даже большее финансирование, чем ожидалось. Этим выделилась программа создания новой ракеты «Ариан-6», дефицит бюджета которой составлял около 200 млн. Директор ЕКА по средствам выведения Даниэль Нойеншвандер заявил, что финансирование «немного превзошло ожидания», но не назвал конкретные цифры.

    Ссылка: spacenews.com

    Обсудить

     

  • О банкротстве Masten Space и программе CLPS

    Американская компания Masten Space, зарегистрированная в Калифорнии, 28 июля подала заявление о банкротстве в соответствии с 11 статьей Американского кодекса о банкротствах. Эта статья предполагает распродажу активов для выплаты долгов кредиторам без обязательной ликвидации (но не исключая ее) юридического лица. Основным проектом, над которым трудилась Masten Space, была лунная посадочная станция по заказу НАСА.

    Программа американского космического агентства CLPS (Commercial Lunar Payload Services, Коммерческая доставка грузов на Луну) ставит своей целью поддержку частных компаний, разрабатывающих платформы для доставки грузов на Луну. К настоящему времени НАСА заключило контракты на запуск девяти миссий с компаниями Astrobotic, Intuitive Machines, Masten Space, Firefly Aerospace и Draper. Каждый аппарат должен будет доставить на Луну небольшие научные приборы или инженерные экспериментальные установки, разработанные в НАСА или по заказу НАСА. Сумма контрактов варьируется от $60 до $90 млн с одним исключением: в конце 2024 года компания Astrobotic должна будет обеспечить мягкую посадку на поверхность спутника Земли лунохода VIPER, для чего ей потребуется создать платформу повышенной грузоподъемности. За эту миссию она получит от НАСА почти $200 млн.

    Контракт с Masten Space стоимостью $79,9 млн (позднее сумма увеличилась до $81,3 млн) был заключен в 2020 году. Тогда предполагалось, что запуск посадочной платформы XL-1 состоится в 2022 году, однако позднее он был перенесен на 2023 год. К моменту подачи заявления о банкротстве Masten Space успела получить от НАСА $66,1 млн.

    В своем заявлении по поводу банкротства подрядчика НАСА отметило, что «тесно сотрудничает» с компанией, чтобы удостовериться в том, что дальнейшие процессы будут происходить в соответствии с законом, регулирующим федеральные закупки. При необходимости приборы, которые планировалось запустить в миссии XL-1, будут перераспределены между посадочными станциями других компаний.

    Программа CLPS стартовала в 2018 году. В первую группу партнеров НАСА вошла компания Astrobotic, которая планировала запустить свою станцию в конце 2019 года, а также Moon Express, Orbit Beyond и другие. В дальнейшем количество участников программы CLPS расширилось до 14, однако Orbit Beyond отказалась от контракта, а Moon Express прекратила активную деятельность. После нескольких переносов, первый запуск по программе CLPS – это будет платформа Peregrine компании Astrobotic – назначен на конец 2022 года.

    Об Astrobotic стоит поговорить отдельно. Эта компания появилась задолго до программы CLPS и была зарегистрирована еще в 2007 году. На первом этапе своей жизни Astrobotic была главным американским участником частного международного конкурса луноходов Google Lunar X-PRIZE. В те годы Astrobotic получала широкую техническую поддержку от НАСА. Она вышла из конкурса, который впоследствии провалился, с намерением продолжить разработку своей лунной платформы Peregrine для сторонних заказчиков. Astrobotic, несомненно, обладает самой опытной командой из всех участников CLPS. Постройка летного аппарата Peregrine пока не завершена, однако шансы на то, что запуск состоится в конца 2022 года, действительно существуют.

    Компания Intuitive Machines также планировала запуск станции Nova-C в прошлом, а затем в текущем году, однако недавно было объявлено, что эта миссия «сдвинулась» на 2023 год. Судя по доступным широкой публике обрывкам информации, первый летный аппарат Nova-C пока еще далек от воплощения в железе.

    За первые четыре года после запуска программа CLPS столкнулась с неоднократными переносами сроков и потерей нескольких участников. Стратегическим планам НАСА это не угрожает: для их реализации будет достаточно, если до успешных посадок на Луну из всех участников CLPS доберется одна только компания Astrobotic. В противном случае НАСА пришлось бы искать альтернативный способ доставки на Луну миссии VIPER, на что ушло бы несколько дополнительных лет. Однако вероятность подобного исхода достаточно низкая.

    Частную космонавтику часто воспринимают как панацею, способную излечить все проблемы отрасли, сделав разработку новой космической техники в разы быстрее и дешевле. При этом, одни подразумевают под «частной космонавтикой» любые частные компании (обычно когда говорят о России), а другие – так называемый «новый космос», т. е. космические стартапы последней волны.

    Главным – и, по большей части, единственным – примером, подтверждающим эффективность частников, является компания SpaceX. Программа CLPS имеет шанс стать обратным примером. Что, если в США появится только одна компания-разработчик малых лунных посадочных аппаратов? Будет ли это подтверждать эффективность нового подхода НАСА, учитывая, что для достижения этого результата профинансировать множество компаний? Сколько лет потребовалось бы подведомственной организации НАСА (например, Лаборатории реактивного движения) на создание аналогичного аппарата? Могла ли она уложиться в 3-4 года, недоступные для компаний, которые не имеют соответствующего опыта?

    Можно также вспомнить программу НАСА по разработке жилых модулей для глубокого космоса NextSTEP. Начиная с 2015 года, в ней, помимо нескольких традиционных гигантов американской космической отрасли, участвовали Bigelow Aerospace, Sierra Nevada, Ad Astra и другие компании без соответствующего опыта. Однако когда потребовалось форсировать работы в рамках новой программы «Артемида», НАСА из всех участников NextSTEP отдало контракт лишь одному старому проверенному партнеру – компании Northrop Grumman.

    Вернемся к тому, что подразумевают под «частной космонавтикой». Частный собственник в подавляющем большинстве случаев является более эффективным управленцем, чем государство. Другое дело – новая политика НАСА, подразумевающая вместо классических заказов по схеме cost plus раздачу множества контрактов новым игрокам на конкурсной основе. То, что эта политика действительно окажется эффективнее, стало общепринятой в приличном обществе аксиомой, однако в действительности это утверждение пока что не является доказанным фактом. И опыт SpaceX, в итоге, может оказаться не подтверждением правила, а исключением из него.

    Космическая лента>

    Обсудить

     

  • Россия не собирается продлевать сотрудничество по проекту МКС после 2024 года

    Во вторник 26 июля новый руководитель Роскосмоса Юрий Борисов провел свою первую встречу с Путиным в этом качестве. Протокольное мероприятие было формальным и не отличалось конкретикой, за исключением одного факта. Борисов сообщил, что Роскосмос принял решение прекратить работу на Международной космической станции после 2024 года.

    Действующий договор об эксплуатации МКС рассчитан до 2024 года. Если он не будет продлен всеми странами-участниками, то, по плану, станция проработает еще 2,5 года, а во второй половине 2025 года ее сведут с орбиты и затопят в Тихом океане при помощи кораблей «Прогресс».

    Ни для кого не являлось секретом, что МКС не будет существовать вечно. И в последние годы, когда затопление станции замаячило на горизонте, все участники программы задумались над тем, в какую сторону двинется пилотируемая космонавтика после нее. Тем не менее, оказалось, что ни одно космическое агентство не готово уйти с МКС в 2025 году.

    Роскосмос намерен продолжить топтание на «магистральном пути космонавтики», построив вместо МКС очередную низкоорбитальную станцию. Согласно актуальным планам (которые, в теории, еще могут быть пересмотрены) эта станция будет располагаться на околополярной орбите, и ее постройка начнется с запуска базового модуля (бывшего Научно-энергетического модуля МКС) приблизительно в 2027 году. Очевидно, что этот модуль не будет готов к запуску в 2025 году, и, следовательно, Роскосмос столкнется с перерывом в пилотируемых полетах, который продлится не меньше нескольких лет.

    Роскосмос мог бы попытаться сократить этот интервал, отделив от МКС модуль «Наука» и узловой модуль, чтобы в перспективе присоединить к ним НЭМ. В этом случае, новая российская станция останется на орбите МКС. Главный вопрос к этому плану: есть ли техническая возможность у «Науки», которая не разрабатывалась для самостоятельного полета, дождаться прибытия базового блока? Ответ на него, скорее всего, отрицательный.

    Наконец, нельзя исключать и того, что Роскосмос договорится о редких полетах наших космонавтов на китайскую орбитальную станцию. Разумеется, для этого придется использовать китайские корабли, поскольку станция «Тяньгун» находится на орбите со слишком низким наклонением для запусков с Байконура, и на «Союзах» стоит несовместимая стыковочная система.

    Американские планы развития после МКС куда более амбициозные. НАСА планирует профинансировать постройку на орбите Земли частной космической станции, а также начать возведение окололунной орбитальной станции Gateway с широким международным участием. Однако частная станция появится не ранее 2030 года, а Gateway, согласно актуальному расписанию, – не ранее 2027. Таким образом, для НАСА затопление МКС тоже будет означать перерыв в полетах. Потеря форпоста на низкой орбите Земли сильно спутает планы американского космического агентства, и оно, без сомнений, предпримет значительные усилия, чтобы этого не допустить.

    Наиболее очевидное решение: сохранить американский сегмент без российского. С этим, однако, есть серьезные технические и юридические сложности. Например, процедура утилизации МКС прописана с учетом использования российской техники. Ее придется перепроектировать. Можно ли физически разделить российский и американский сегменты МКС? Нельзя ответить на этот вопрос с уверенностью, поскольку никто даже не думал, что такая необходимость возникнет.

    Весьма вероятно, что сделать это просто не получится. Может ли МКС продолжить полет с необслуживаемым российским сегментом? Это создаст очень серьезные угрозы для безопасности станции.

    Гораздо более реалистичным выглядит сохранение российского сегмента в составе МКС с обслуживанием, но без его эксплуатации по назначению. В этом случае НАСА пришлось бы оплачивать полеты российских специалистов для поддержания модулей «Звезда» и «Заря» в работоспособном состоянии. При этом НАСА могло бы прибегнуть к услугам посредников (той же Axiom Space) для оплаты услуг Роскосмоса, однако с политической точки зрения такое решение все равно выглядит для США нежелательным.

    Если затопление МКС станет неизбежным, то НАСА придется серьезно корректировать свою стратегию. Gateway не сможет полностью заменить околоземную станцию. Длительные экспедиции на орбиту Луны невозможны из-за высокой радиации (сейчас рассматривается предел в два месяца). Полеты туда на ракете SLS и корабле Orion будут обходиться НАСА раз в 5-10 дороже, чем полеты на МКС. Кроме этого, с политической точки зрения, для США является недопустимой ситуация, в которой у Китая есть станция на орбите Земли, а у них нет.

    Для того, чтобы ускорить разработку новой низкоорбитальной станции, НАСА потребуется увеличить бюджет прямо сейчас, причем резко –на многие миллиарды долларов. И даже так, шансы успеть с запуском станции к 2025 году близки к нулю.

    Космическая лента

    Обсудить

     

  • О роли личности в истории Роскосмоса

    15 июля 2022 года госкорпорация Роскосмос, более четырех лет беспокойно лежавшая в больших руках Дмитрия Олеговича Рогозина, получила нового руководителя – Юрия Ивановича Борисова. Борисов работал в Правительстве России с 2008 года: он начал государственную карьеру в качестве замминистра промышленности и торговли, затем перешел в Военно-промышленную комиссию. С 2012 по 2018 годы он был заместителем министра обороны и курировал реализацию гособоронзаказа, а в 2018 году стал вице-премьером по ОПК и космической отрасли.

    Смена власти в Роскосмосе спровоцировала всплеск разговоров о перспективах российской космонавтики, слегка пробудив аудиторию, которую в последние годы погрузила в нервно-депрессивный сон всепоглощающая информационная активность Дмитрия Рогозина. Впрочем, в длинном списке бессмысленных дискуссий нынешние рассуждения о будущем Роскосмоса займут одно из почетных мест. И дело отнюдь не в Борисове.

    Сейчас общая ситуация в России, в т. ч. экономическая, находится в турбулентном состоянии. В этом режиме по определению невозможно делать какие-либо прогнозы. Однажды это время закончится. Тогда мы остановимся, посмотрим, в каком состоянии оказалась отрасль, и сможем предположить, в каком направлении она двинется дальше.

    Имеют определенный смысл более конкретные разговоры об отдельных программах и направлениях работы прямо сейчас: будет ли закрыт проект «Союза-5»? Получит ли корабль «Орел» новое имя? Откажется ли Роскосмос от научной космонавтики и от новой околоземной станции? Ответ, скорее всего, отрицательный.

    Оглянувшись на последние 10 лет, мы легко заметим, что глобальные решения в Роскосмосе принимаются под влиянием объективных обстоятельств, а не по воле руководителя – эта воля, конечно, проявляется, но весьма редко и слабо. Вряд ли кто-то из руководителей отрасли создавал больше информационных поводов, чем Рогозин. Но на что повлияла его деятельность? Если бы он не ругался с Маском в твиттере и не выражал так ярко свои политические взгляды, то сотрудничество Роскосмоса с ЕКА и с НАСА все равно оказалось бы ровно на той же отметке, на которой оно оказалось сейчас (разве что злорадство по поводу неудач Роскосмоса было бы чуть менее открытым, но, спрашивается, на что оно влияет?). Не появилось и проектов, о которых много говорил Рогозин, вроде «Союза-6» или сверхтяжелой ракеты с метановыми двигателями. При Рогозине, каким бы ярким он ни был, Роскосмос продолжил делать то, что делал до него. Это же относится и к предыдущим руководителям отрасли.

    Совсем недавно было объявлено, что основным приоритетом Роскосмоса теперь будет военная космонавтика, а также поддержание прикладной группировки спутников. Юрий Борисов подтвердил, что согласен с такой расстановкой целей. Означает ли это отказ от пилотируемой и научной космонавтики? Тоже нет. Приоритет военно-прикладной космонавтике Роскосмос отдает как минимум с 2014 года – тогда об этом объявил первый руководитель госкорпорации Игорь Комаров (не имевший, кстати, околовоенного прошлого). С тех пор научные проекты не были отменены, и отказываться от пилотируемой космонавтики Роскосмос тоже не намерен даже после затопления МКС. Для принятия подобных решений нужна воля «сверху», а ее не было. Если однажды темное решение на уровне правительства или президента будет принято, то никакого отношения к личности Борисова оно иметь не будет.

    На что же может влиять руководитель Роскосмоса?

    Во-первых, на реализацию уже утвержденных программ. От его управленческих талантов и кадровой политики зависит организация работы на предприятиях отрасли. Во-вторых, когда приходит время выбирать форму реализации какого-то проекта, на ней сказываются личные предпочтения руководителя. Например, Рогозин хотел видеть на сверхтяжелой ракете метан. В-третьих, когда в отрасли распределяются какие-то деньги, то от предпочтений руководства Роскосмоса – а не от официально объявленных приоритетов деятельности госкорпорации – зависит, на какие проекты их потратят. В ближайшие годы Роскосмосу предстоит разработать новую Федеральную космическую программу. На нее, вероятно, личные предпочтения Борисова успеют наложить свой отпечаток.

    Нам известно, что Юрий Борисов обладает большим опытом в организации производственной деятельности в ОПК, который по своей структуре схож с ракетно-космической промышленностью. Помимо надзора за соблюдением гособоронзаказа, он занимался финансовым оздоровлением предприятий и конверсией/диверсификацией их производств. Одной из своих задач Борисов назвал создание «серийного производства» военных и прикладных спутников. Вероятно, основное внимание он действительно уделит именно этой теме.

    Кроме того, нам известно, что Борисов, будучи человеком старой закалки, не стремится к онлайн-публичности. У него не было аккаунтов в соцсетях до прихода в Роскосмос, и вряд ли они появятся теперь. С другой стороны, он не боится традиционных СМИ и любит давать большие интервью как государственным каналам, так и РБК. Так что опасаться того, что Роскосмос станет слишком закрытым, тоже не стоит. А если внимательно прочитать все эти интервью, то складывается впечатление, что Борисов, как минимум, человек неглупый.

    Об отношении нового руководителя Роскосмоса к текущим проектам госкорпорации можно сказать лишь то, что они не вызывают у него резкой аллергии. В противном случае он не постеснялся бы критиковать их во время своих публичных выступлений с позиции вице-премьера, отвечающего за космос. Вероятно, четкого мнения у него пока просто нет. Оно сложится в течение ближайших месяцев, когда Борисов начнет погружаться в курс дел. После этого могут произойти определенные коррекции курса: например, отказ от Байтерека в пользу стартовой площадки для «Союза-5» на Восточном, если он сочтет идею развития Байконура бесперспективной (это всего лишь спонтанный пример для иллюстрации).

    Также можно ожидать кадровых перестановок. Ведь Рогозин расставил своих людей на очень многие посты и в офисе Роскосмоса, и на подведомственных предприятиях. Сроки перестановки кресел в отрасли будут зависеть от того, достаточно ли подходящих людей есть на примете у Борисова.

    Работа руководителя Роскосмоса очень комплексная. Она связана и с управлением большой промышленностью, и с выработкой стратегии развития космонавтики в стране, включая научную деятельность. У нее есть и важная дипломатическая составляющая. Все, что мы пока знаем о Борисове, касается лишь первого аспекта. Делать далекоидущие выводы из-за его околовоенного прошлого не следует. Например, Владимир Поповкин, пришедший в Роскосмос из армии, сначала отмахивался от частной космонавтики, а потом загорелся ее идеями и, кроме этого, много сил вложил в то, чтобы выбить Роскосмосу хорошие условия в программе «Экзомарс» (F). Взгляды нового руководителя формируются по мере погружения в тему. Каким руководителем Борисов станет для Роскосмоса, вероятно, пока не знает даже он сам.

    Космическая лента

    Обсудить

  • Как Юрий Борисов появлялся в нашей ленте новостей?

    О Роскосмосе в 2018 году: «Сегодняшнее состояние отрасли, те позиции, которыми мы гордились, находятся не в лучшей ситуации. (...) Это действительно можно назвать системным кризисом».

    Сентябрь 2018 года. Борисов о приоритетах космической отрасли: на первом месте — выполнение военного заказа, на втором – поддержание группировки прикладных спутников. Что касается пилотируемой и научно-исследовательской космонавтики, то им «никто не закрывает дорогу».

    Интервью каналу «Россия-24» в декабре 2019 года. Борисов обвинил Роскосмос в срыве гособоронзаказа в сфере космонавтики. Также он указал на то, что количество космических запусков в 2019 году оказалось в два раза меньше того, что обещал Дмитрий Рогозин Путину.

    В начале 2020 года Николай Севастьянов сказал, что именно Юрий Борисов предложил ему вернуться в РКК «Энергия». Севастьянов руководил «Энергией» в 2005-2007 годах (и запомнился своими надеждами на лунную программу), а затем — в 2019-2020 годах. В 2020 году его сменил соратник Рогозина Игорь Озар.

    В 2020 году по инициативе Юрия Борисова была создана рабочая группа, которая оценила состояние плавучего космодрома. Эксперты постановили, что «Морской старт» может быть восстановлен, и его восстановление имеет экономическую целесообразность. Впоследствии, однако, схема реструктуризации «Морского старта» так и не утверждена. Сейчас этот проект закрыт, а компания S7 Space распущена.

    О программе «Сфера» (декабрь 2020 года): «Два с половиной года мы говорим, что такое «Сфера». То ли одно, то ли другое. Кто должен сформировать это все? Минфин, Минэк или Роскосмос? Я уже принимаю серьезные меры. (...) Сначала Роскосмос оценил «Сферу» в 3,3 трлн рублей, из которых 2,8 трлн рублей – бюджетные. Следующая итерация была – 1,8 трлн рублей, из них 1,46 трлн – бюджетные. (…) Но есть и третья цифра – 800 млрд рублей, которую Роскосмос заявил перед президентским совещанием. Надо понимать, под что конкретно просить деньги: цели, задачи и KPI».

    Интервью РБК о съемках фильма «Вызов»: «Я вам гарантированно могу сказать, что пока я на этом посту, я не пропущу мероприятия по финансированию художественного фильма за государственный счет. Точно не пропущу».

    Космическая лента

    Обсудить

     

  • Юрий Борисов возглавил Роскосмос

    Днем 15 июля Владимир Путин снял с должности руководителя Роскосмоса Дмитрия Рогозина и назначил на этот пост Юрия Борисова, ранее курировавшего оборонно-промышленный комплекс и космическую отрасль на посту вице-премьера правительства. Слух об этом назначении курсировал еще с начала недели.

    Ссылка: ria.ru

    Обсудить

     

  • Заявка SpaceX на расширение космодрома в Бока-Чика заморожена

    Американская компания SpaceX ведет активную пусковую деятельность на мысе Канаверал во Флориде и базе Ванденберг Космических сил США, а также строит собственный космодром на полигоне Бока-Чика в Техасе. По мере роста амбиций SpaceX, ее планы на Бока-Чика менялись. Сейчас компания планирует использовать этот космодрома для запуска сверхтяжелой полностью многоразовой ракеты Starship. И поэтому в декабре 2020 года SpaceX подала запрос в государственные органы США, чтобы внести изменения в старое разрешение на деятельность в Бока-Чика, полученное еще в 2015 году.

    Согласно тексту новой заявки, SpaceX намерена построить в Техасе дополнительные стартовый стол и посадочную площадку, а также инфраструктуру для обслуживания космических пусков.

    7 апреля агентство Bloomberg сообщило, что месяц назад – 7 марта – Инженерный корпус армии США заморозил рассмотрение заявки. Это решение объяснено тем, что SpaceX не ответило на запрос о «наличии, качестве и количестве, а также значимости водно-болотных угодий и других водоемов». Также контролирующее ведомство интересует, как деятельность SpaceX в Бока-Чика может повлиять на эти угодья и проживающие там виды животных и растений, и, наконец, какие объекты в этом районе потенциально могут быть включены в Национальный реестр исторических мест.

    Если SpaceX предоставит эту информацию, рассмотрение заявки возобновится.

    Параллельно с этим, Федеральное управление гражданской авиации США (FAA) готовит экологическую экспертизу по планам SpaceX в Бока-Чика. Сейчас, после нескольких переносов, публикация отчета назначена на 29 апреля, но нет гарантии, что и этот срок будет соблюден. Если решение FAA окажется положительным, то получение пусковой лицензии станет следующим бюрократическим этапом, отделяющим SpaceX от первой попытки осуществить запуск Starship на орбиту Земли.

    В феврале 2022 года Илон Маск отмечал, что в случае дальнейших юридических задержек SpaceX может перенести пуски Starship во Флориду. Разумеется, там придется возводить необходимую инфраструктуру с нуля, что займет не менее полугода.

    Ссылка: bloomberg.com

    Обсудить

     

  • Санкционные новости

    За последние дни появились дополнительные данные о грядущих последствиях нынешнего кризиса для российской и мировой космонавтики.

    • Роскосмос отказывается от запуска спутников OneWeb, включая ближайший запуск 5 марта (если компания не исключит военное применение аппаратов, чего, конечно же, не произойдет). Всего в пусковой программе OneWeb осталось 5 запусков на ракетах «Союз-2», и деньги за них уже были перечислены.
    • Европейское космическое агентство подтвердило, что запуск миссии «Экзомарс» в этому году «крайне маловероятен».
    • Роскосмос назвал маловероятным продление работы МКС после 2024 года в текущих условиях.
    • Еще одной пострадавшей от санкций стороной станет российская грузовая авиакомпания «Волга-Днепр», которая специализируется на перевозках негабаритных грузов (и, в частности, космических аппаратов) по всему миру.
    • Глава Роскосмоса Дмитрий Рогозин анонсировал переориентацию основных усилий госкорпорации на импортозамещение, а также военные спутники и спутники двойного назначения.
    Космическая лента

    Обсудить

     

  • Космонавтика: первые последствия международного кризиса

    24 февраля Россия начала на территории Украины широкомасштабную военную операцию. В ответ на это западные страны ввели санкции и инициировали разрыв экономических, финансовых, социальных, культурных и научных связей с Россией. Этот процесс еще далеко не завершен, но уже сейчас мы можем судить о первых его последствиях для российской и мировой космонавтики. Ниже они кратно перечислены.

    1. Продление работы МКС до 2030 года, о котором еще недавно с такой уверенностью говорили в США, сейчас кажется фантастикой. Закрыть программу прямо сейчас невозможно, но очень сложно представить, что США с Россией договорятся о ее продлении после 2024 года.

    Это означает, что с 2025 года у Роскосмоса не будет своей пилотируемой станции. Возможно, время от времени российские космонавты будут выполнять пилотируемые полеты на китайскую станцию, но даже в этом случае масштабы российской пилотируемой программы резко сократятся.

    НАСА также не успеет создать замену МКС за три года, однако возможным пунктом назначения для пилотируемых экспедиций – а их число тоже неизбежно снизится – станет окололунная станция Gateway.

    2. Из-за необходимости полностью отказаться от западных комплектующих и перейти на китайские комплектующие и технологии, сроки разработки космических аппаратов в России сдвинутся как минимум на несколько лет, а их характеристики снизятся. В первую очередь это будет видно по спутникам связи, полезная нагрузка для которых до последнего времени закупалась у европейских компаний.

    3. Российско-немецкая космическая обсерватория «Спектр-РГ» осталась без своего главного инструмента – немецкого телескопа eROSITA. Он был отключен по предписанию немецкой стороны. «Спектр-РГ» уже отснял небесную сферу в рентгеновском диапазоне, что было его основной задачей, однако ученые останутся без возможности проводить точечные наблюдения интересных рентгеновских источников.

    Российский телескоп APT-XC на «Спектре-РГ» продолжит работать, однако он является лишь дополнительным научным прибором и предполагает гораздо меньшую научную отдачу.

    4. Судьба российско-европейской миссии «Экзомарс-2022», которую планировали запустить в сентябре этого года, сейчас не вызывает оптимизма. Реализация проекта была одной из тем, которые Роскосмос и ЕКА собирались обсудить в понедельник на специальной телеконференции. Однако это совещание было отменено по инициативе европейской стороны. ЕКА объяснило свое решение отказом Роскосмоса проводить пуски ракет «Союз-СТ» из Гвианского космического центра.

    5. Европа в ближайшие 1-2 года столкнется с серьезным кризисом средств выведения, и он замедлит развертывание группировок прикладных спутников ЕКА. После отказа Роскосмоса проводить пуски ракет «Союз-СТ» из ГКЦ Европа потеряла свой носитель среднего класса. Будущее ракеты-носителя легкого класса «Вега» также туманно, потому что на ее верхней ступени используется двигатель РД-843, который производит украинский завод «Южмаш». На 2022 год было запланировано три пуска «Союза-СТ» (они не состоятся) и от 3 до 6 пусков «Веги» (их фактическое количество будет зависеть от запаса двигателей на складах итальянской компании Avio).

    До завершения пусковой программы Ariane 5 – основной ракеты Arianespace – осталось лишь пять полетов. Предполагается, что ей на смену придет ракета Ariane 6, первый испытательный полет которой должен состояться в конце этого года.

    Таким образом, заместить «Союзы-СТ» дополнительными ракетами Ariane 5 не получится. Более того, любые задержки в программе испытаний Ariane 6 приведут к реальной угрозе того, что Европа полностью лишится возможности запускать в космос любые спутники.

    Космическая лента

    Обсудить

  • США отказали в визе космонавту Роскосмоса

    В субботу 22 января агентство ТАСС сообщило, что США отказало в выдаче визы космонавту Роскосмоса Николаю Чубу, который должен был проходить тренировки в Космическом центре НАСА им. Джонсона перед предстоящим полетом на Международную космическую станцию.

    Обычно российские космонавты перед полетом на МКС проходят тренировку в США, чтобы познакомиться с устройством американского сегмента станции. Аналогичным образом, астронавты из США, Европы и Японии изучают устройство российского сегмента в российском Центре подготовки космонавтов им. Гагарина.

    Николай Чуб был участником первого открытого отбора в российский отряд космонавтов. После прохождения обучения, он в 2014 году получил квалификацию «космонавт-испытатель», однако пока что не был в космосе. Николай Чуб входит в состав дублирующего экипажа корабля «Союз МС-22», который летит на МКС в сентябре 2022 года. Собственный полет Чуба на МКС запланирован на весну 2023 года на корабле «Союз МС-23».

    Американское посольство не объяснило причину отказа в выдаче визы, а в комментарии РИА «Новости» пресс-секретарь дипломатической миссии Джейсон Ребхольц сообщил, что посольство в Москве продолжает оформлять визы космонавтам, даже несмотря на то, что выдача туристических, рабочих и деловых виз в России больше не производится. Россиян, желающих поехать в США, с 2021 года направляют в американское посольство в Варшаве.

    Сейчас не самое удачное время для скандалов между Роскосмосом и НАСА. Американское космическое агентство публично объявило о намерении продлить работу МКС даже не до 2028, а сразу до 2030 года. ЕКА и другие участники работы американского сегмента станции уже поддержали эту идею, однако Роскосмос ее пока никак не прокомментировал.

    У Роскосмоса есть две причины для сомнений. Во-первых, Дмитрий Рогозин все еще считает, что Россия сможет запустить первые модули национальной станции в 2026-2027 году, после чего МКС нам станет не нужна. И он был бы не прочь оставить ее до 2030 года, но если НАСА согласится платить Роскосмосу за сохранение российского сегмента МКС в рабочем состоянии. Во-вторых, специалисты РКК «Энергия», отвечающие за поддержание работоспособности российского сегмента станции, всерьез озабочены его техническим состоянием. Об этом можно прочитать здесь.

    Поскольку замена функций российского сегмента была бы крайне трудоемким и капиталоемким делом, смысл которого теряется в преддверии затопления станции, то выход Роскосмоса из проекта почти неизбежно означает закрытие МКС. НАСА совершенно в этом не заинтересовано Однако различные государственные ведомства во всех странах могут действовать – и зачастую действуют – несогласованно.

    Конфликт между российским МИДом и Госдепартаментом США начался в 2016 году, когда США «отобрали» часть собственности российского диппредставительства. После этого оба представительства пережили несколько волн взаимных сокращений штата. От них пострадали не только сотрудники дипведомств, но и простые граждане. Сначала консульский отдел американского посольства в России резко сократил часы записи на подачу виз, а затем случаи отказов резко возросли. В дипломатической практике такие отказы часто делаются совершенно случайным образом. В последнее время с невозможностью получить визу сталкиваются даже спортсмены и сотрудники российской миссии в ООН. Наконец, в 2021 году, как указывалось выше, США полностью прекратили выдачу в России всех видов виз кроме дипломатических. Различные сотрудники и НАСА, и Роскосмоса в прошлом сталкивались с проблемами при получении виз. Вполне возможно, Николай Чуб стал случайной жертвой этой политики.

    Этот случай будет не единственным, омрачающим сотрудничество России и США по программе МКС. В декабре 2020 года Минюст США ввел санкции против ЦНИИМаша, в состав которого входит российский Центр управления полетом МКС. Также санкциям подвергся РКЦ «Прогресс», который занимается постройкой ракет «Союз-2». На этих ракетах в космос запускаются пилотируемые корабли «Союз МС» и грузовые корабли «Прогресс МС».

    Роскосмос обещал обратиться к НАСА с вопросом относительно визы Николая Чуба. Вероятно, ситуация прояснится в ближайшие дни. Вполне возможно, что проблема с визой разрешится положительным образом, и тогда космонавт поедет на тренировку в США. В противном случае Рооскосмос будет вынужден пересмотреть состав экипажей ближайших кораблей «Союз», а по сотрудничеству России и США на МКС будет нанесен такой серьезный удар, какого еще не было.

    Космическая лента

    Обсудить

     

  • Какое будущее ждет Байконур?

    Беспорядки в Казахстане, начавшиеся в январе 2022 года, возродили разговоры о будущем космодрома Байконур, который Россия, официально, арендует до 2050 года. Конечно же, сама причина этих разговоров не играет большой роли, и в ближайшей перспективе с космодромом все будет в порядке. Но правда заключается еще и в том, что Роскосмос действительно планирует уйти с Байконура, даже если публично в этом не признается. Это стало неизбежным еще в 2007 году, когда был заложен первый камень Восточного.

    Российские военные уже давно отказались от использования космодрома в Казахстане. Последний пуск ракеты в интересах Минобороны оттуда состоялся в 2019 году, когда на орбиту был отправлен спутник связи «Благовест». Причем уже тот запуск был исключением из правил: Минобороны воспользовалось «Протоном-М» лишь потому, что «Ангара-А5» еще не была готова.

    Таким образом, по состоянию на начало 2022 года, на Байокнуре остались только федеральные и коммерческие запуски автоматических спутников, а также запуски по пилотируемой программе. Давайте разберем их по очереди.

    Полеты ракет «Протон-М» прекратятся в 2025 году. Производство этих тяжелых ракет уже свернуто. Для военных ее заменит «Ангара-А5/А5М» из Плесецка, а для Роскосмоса – «Ангара-А5М», стартовая площадка для которой сейчас создается на Восточном.

    Перевод федеральных и коммерческих запусков на ракетах «Союз-2» с Байконура на космодром Восточный уже идет все последние годы. Он ограничен возможностями инфраструктуры нового космодрома. Кроме того, просто из управленческих соображений, ради загрузки Байконура, часть космических запусков пока что будет оставаться на нем.

    Байконур жизненно необходим для запусков по пилотируемой программе. И он останется необходимым до завершения программы МКС, т. е. до 2030 года. Во второй половине этого десятилетия Роскосмос планирует перейти на эксплуатацию новых кораблей (ПТК НП «Орел» и его легкие модификации). Инфраструктура для них создается не на Байконуре, а на Восточном.

    Есть лишь один новый проект, в котором планируется задействовать Байконур – это ракета-носитель среднего класса «Союз-5». Эта ракета создается на замену «Зениту», который умер по политическим причинам. Однако, как можно заметить, потеря украинской ракеты прошла для Роскосмоса совершенно незаметно, потому что его диапазон нагрузок легко переносится на тяжелые ракеты. После начала эксплуатации ракета «Союз-5» может обратно взять на себя часть легких нагрузок с «Ангары-А5». Но может и не брать. Помимо этого, ее можно использовать для коммерческих миссий. Но санкции США резко ограничили российские коммерческие запуски.

    С практической точки зрения, «Союз-5» является совершенно опциональной ракетой. Он не нужен, без него легко обойтись. Однако для его пусков можно использовать старт «Зенита» с минимальными модификациями. И именно эти две причины в совокупности привели к решению использовать Байконур для пусков «Союза-5».

    Конечно, если на основе «Союза-5» будет создана сверхтяжелая ракета, то стартовую площадку для нее построят уже на Восточном. Логика Роскосмоса теперь определяется двумя базовыми правилами: нет смысла проводить запуски из Байконура, если у нас недозагружен Восточный. Нет смысла создавать новую инфраструктуру на Байконуре, если ее можно построить на национальном космодроме.

    Вот и получается, что в этом десятилетии Байконур нужен – для поддержания МКС – России и США, а потому он в полной безопасности. Но со следующего десятилетия он станет не нужен никому, кроме самого Казахстана. И, вероятно, со временем превратится в огромный музей советской космонавтики.

    Космическая лента

    Обсудить

     

  • Правительство США потребовало от Макса Полякова продать Firefly Aerospace

    Ракетный стартап, изначально называвшийся Firefly Systems, был основан в Калифорнии Томасом Маркусиком. В 2014 году компания получила грант от правительства штата, а в 2015 году — венчурный контракт НАСА на запуск микроспутника.

    Это не помогло ей в 2016 году, когда из-за Brexit-а у Firefly «отпал» один из двух основных инвесторов. В результате, компания полностью свернула свою деятельность. В 2017 году половину ее активов купил Макс Поляков — предприниматель украинского происхождения, ранее известный как основатель сайта знакомств Cupid. Помимо Firefly, которая возобновила деятельность в Техасе под именем Firefly Aerospace, он вложил средства и в другие космические стартапы через свой фонд Noosphere Ventures, однако Firefly осталась для него основным направлением. За последующие годы он потратил на эту компанию около $200 млн.

    При Полякове Firefly возобновила разработку сверхлегкой ракеты Firefly Alpha. Кроме того, было открыто КБ в украинском Днепре (бывш. Днепропетровск).

    В 2022 год компания входит с неплохими результатами. Первый испытательный полет Firefly Alpha в сентябре 2021 года закончился аварией на третьей минуте полета из-за возгорания одного из двигателей, на который попали компоненты топлива еще до зажигания, но в остальном ракета показала себя неплохо. Кроме того, Firefly Aerospace получила контракт НАСА на создание лунной посадочной станции по программе НАСА Commercial Lunar Payload Services (CLPS).

    Однако вчера издание Bloomberg сообщило, что еще в ноябре правительство США потребовало от Полякова избавиться от его доли в Firefly Aerospace, объясняя это интересами национальной безопасности. США опасается, что его вовлеченность в дела компании может привести к утечке технологий в другие юрисдикции вроде Украины или России. Кроме того, до ухода Полякова компании Firefly запретили продолжать деятельность на базе Ванденберг Космических сил США, откуда был осуществлен первый пуск Firefly Alpha.

    Еще ранее, в конце прошлого года, надзорные органы США потребовали от Полякова отказаться от близкого вовлечения в дела Firefly. После этого он покинул совет директоров компании.

    Отвечая на запрос Bloomberg, фонд Noosphere Ventures сообщил о готовности выполнить новые требования и избавиться от своей доли в Firefly Aerospace.

    Ссылка: bloomberg.com

    Обсудить

     

  • Роскосмос завершает постройку российского сегмента МКС

    В среду 24 ноября в 16:06:35 с космодрома Байконур стартовала ракета-носитель «Союз-2.1б» с космическим кораблем «Прогресс М-УМ». У этого «Прогресса» вместо грузового отсека пристыкован узловой модуль (УМ) «Причал», который, согласно актуальным планам Роскосмоса, должен завершить 23-летнюю эпопею постройки российского сегмента Международной космической станции.

    Корабль пристыкуется к модулю «Наука» сегодня около 18:25 мск. Спустя почти месяц, 22 декабря, «Прогресс» отделится от узлового модуля, который останется на МКС, и сойдет с орбиты. «Причал» будет не первым модулем, доставленным таким образом. В 2001 году грузовой корабль «Прогресс М-СО1» пристыковал к «Звезде» малый исследовательский модуль (МИМ) «Пирс», а в 2009 при помощи корабля «Прогресс М-МИМ2» на орбиту был доставлен «Поиск» (МИМ-2).

    Изначально никто не предполагал, что УМ станет последним модулем российского сегмента МКС. Этот шарообразный модуль с шестью стыковочными узлами должен был соединить три первых больших модуля станции («Заря», «Звезда» и «Наука») с большой Научно-энергетической платформой (НЭП). Позднее от НЭП отказались в пользу двух Научно-энергетических модулей, затем их число сократилось до одного. Теперь же и судьба единственного НЭМа оказалась в подвешенном состоянии в связи с тем, что его постройка очень сильно затянулась, и сроки готовности к запуску неминуемо приближаются к срокам затопления МКС.

    На протяжении 20 лет Международная космическая станция избавляла ведущие космические агентства мира от необходимости задумываться о смысле пилотируемых полетов на орбиту. Она обеспечивала стабильный бюджет и занимала работой множество людей. Но у этого удобства есть и обратная сторона. Многолетняя эксплуатация МКС начала всеми восприниматься как норма, необходимая и достаточная. Потенциальное отсутствие форпоста на орбите Земли теперь воспринимается как проблема. И сейчас эта проблема приближается к космическим агентствам так же неминуемо, как сама МКС приближается к погружению в воды Тихого океана.

    Согласно договору между космическими агентствами, МКС должна быть затоплена в 2024 году. Ни у кого не вызывает сомнений, что будет подписано новое соглашение, но будущие сроки окончания эксплуатации МКС – это вопрос более сложный. США хотели бы продлить их до 2030 года. Это позволит аккуратно перейти на частную орбитальную станцию. Государственный заказ обеспечит владельцам станции доход, и, помимо этого, НАСА выделит средства на саму постройку станции.

    В теории этот план звучит гладко, но на деле до 2030 года остается не так много времени. Более того, в ближайшие годы НАСА не сможет получить достаточное финансирование, чтобы начать строить замену МКС.

    Роскосмос, если верить публичным заявлениям его представителей, дорожит Международной космической станцией значительно меньше. Он готов продлить ее эксплуатацию только до 2028 или даже 2026 года, в зависимости от хода работ по созданию модулей национальной станции. Но на практике Россия абсолютно не готова уходить с МКС.

    У России пока нет утвержденной концепции новой станции, и достоверно известно лишь ее название – РОСС. В 2021 году была одобрена только идея ее постройки, но как будет выглядеть эта станция, никто пока не знает. Последнее озвученное предложение гласит, что Роскосмос построит станцию на полярной орбите, причем первым ее модулем станет НЭМ. Затем к нему присоединится новый узловой модуль, а затем – базовый модуль, построенный на основе того же НЭМа.

    Эти планы не выдерживают никакой критики. Станция на полярной орбите лишена всякого смысла хотя бы из-за высокого уровня радиации, который сделает постоянно присутствие экипажа на ней невозможным (при этом, такая орбита не дает вообще никаких преимуществ). Кроме того, НЭМ не проектировался в качестве базового модуля и не может им быть из-за отсутствия ряда систем. Если Роскосмос откажется от изменения его проекта (в противном случае модуль вряд ли будет готов и в 2028 году), то в первые свои годы до запуска базового блока станция не сможет полностью автономно существовать.

    Предыдущая концепция, несколько более разумная, предполагала, что НЭМ все-таки будет запущен к МКС, а затем отделится от нее вместе с «Причалом» и модулем «Наука». Однако «Наука» также не обеспечит все потребности автономной станции, а «Причал» по ряду причин имеет ограниченный срок службы.

    Как и НАСА в США, Роскосмосу для создания замены МКС не обойтись без дополнительного, и весьма существенного финансирования. Однако правительство, привыкшее к стабильному уровню расходов на пилотируемую космонавтику, не понимает, зачем их надо резко увеличивать. Это непонимание усугубляется тем, что в России взамен на рост расходов государство не получит ничего нового.

    Наконец, над планами НАСА и Роскосмоса висит еще одна угроза, которую не принято замечать. Связана она с техническим состоянием станции. В 2019 году началась и затем постепенно росла утечка воздуха в переходной камере модуля «Звезда». Впоследствии в ней были найдены многочисленные трещины. И хотя часть из них удалось заклеить, потеря воздуха не прекратилась. Сейчас ПрК изолирована и не используется.

    Помимо этого, летом 2021 года стало известно, что космонавты нашли несквозные трещины в стенках модуля «Заря». По мнению генерального конструктора РКК «Энергия» Владимира Соловьева, со временем на российском сегменте МКС может начаться «лавинообразный» выход из строя старых систем. Это проблема не только Роскосмоса, но и НАСА: разделение или замена функций любого из сегментов МКС на практике неосуществима.

    Роскосмос и НАСА сейчас просто не представляют, что они будут делать, если столкнутся с необходимостью преждевременно завершить эксплуатацию МКС.

    Изначально МКС была рассчитана на службу до 2015 года. После нее все космические агентства надеялись идти вперед в освоении космоса, к более продвинутым орбитальным конструкциям, к базам на Луне и полетам на другие планеты. Но регулярное продление работы МКС привело к тому, что окончание программы из планового и упорядоченного может превратиться в кризисное, а существование низкоорбитальных станций стало самоцелью пилотируемой космонавтики. И если у НАСА достаточно средств, чтобы параллельно полетам на орбиту Земли начать полеты на орбиту Луны, то Роскосмос этим похвастаться не может.

    Потенциал новой российской станции РОСС будет ограничен финансовыми возможностями Роскосмоса, а значит, РОСС даже в лучшем случае, не превзойдет российский сегмент МКС, который уже давно не дает никакой научной отдачи. Постройка замены МКС – это единственный шаг в пилотируемой космонавтике, который не имеет никакого смысла для России. Даже полный отказ от нее был бы более логичным. Логичной была бы и самая простая окололунная станция, и одиночные экспедиции в дальний космос.

    Но здесь мы возвращаемся к той проблеме, о которой говорилось в начале статьи. МКС проложила такую глубокую колею, из которой не может выбраться даже НАСА. Что уж говорить о Роскосмосе. В нем ситуация хуже сразу по трем причинам: он находится в этой колее с советских времен, он не имеет достаточного финансирования и, главное, страдает от полной атрофии стратегического планирования.

    На последнем пункте стоит остановиться подробнее. До своей реформы Роскосмос был федеральным агентством, которое отвечало за выработку стратегии в области космонавтики и распределение госзаказа. В меньшей степени он занимался управлением частью предприятий ракетно-космической отрасли в форме ФГУПов. Предприятия-акционерные общества в это время не зависели от Роскосмосе.

    Когда было принято решение о создании единой госкорпорации, которая будет отвечать сразу за всё и поглотит в себе всю отрасль, существовали опасения, что в ней произойдет перекос в сторону хозяйственных функций. К сожалению, так и произошло. Почти вся деятельность Роскосмоса посвящена финансовым и прочим показателям предприятий. За семь лет существования госкорпорации Роскосмос не было создано долгосрочных планов в области пилотируемой космонавтики, не было составлено внятной научно-исследовательской программы, не инициированы новые проекты. И даже новые прикладные программы вроде «Сферы», которые создавались в последние годы, по качеству проработки не удовлетворяют требованиям правительства. В остальном же Роскосмос лишь продолжает работу над старыми программами, и, когда возникает необходимость, принимает сиюминутные решения без необходимого анализа.

    В последние годы стало сложно сохранять интерес к российской космонавтике, потому что в ней не происходит ничего нового, и нет даже инициативы, чтобы заняться чем-то новым. Остался один единственный вопрос, который пока не имеет очевидного ответа и вызывает интерес: сможет ли российская пилотируемая космонавтика выпутаться из истории с МКС в 2020-х, или станет жертвой случайного неудачного решения. Но время пройдет. И последний вопрос тоже получит свой ответ.

    (мнение)

    Космическая лента

    Обсудить

     

  • Blue Origin предложила проект станции на смену МКС

    В понедельник на Международном астронавтическом конгрессе в Дубае группа американских компаний представила проект новой околоземной орбитальной станции Orbital Reef. Как и в случае со Starlab от Nanorack и Lockheed Martin, эта станция предлагается НАСА в качестве замены МКС.

    Согласно презентации, Orbital Reef – это модульная станция, которая сможет принять первые грузы и астронавтов в конце 2020-х годов, до вывода из эксплуатации Международной космической станции. Базовые модули большого диаметра для станции Orbital Reef собирается разработать компания Blue Origin Джеффа Безоса. Также она создаст различные служебные системы и обеспечит запуски модулей на орбиту при помощи ракеты New Glenn.

    Sierra Nevada, которая в настоящее время разрабатывает для снабжения МКС многоразовый грузовой планер Dream Chaser, собирается построить для Orbital Reef надувные модули LIFE. И, конечно, она надеется использовать Dream Chaser для доставки на станцию грузов, а в перспективе – и астронавтов.

    Компания Boeing намерена предоставить научный модуль и пилотируемый космический корабль Starliner. Также она может взять на себя операционную деятельность и обслуживание станции, используя опыт, полученный при эксплуатации американского сегмента МКС.

    В проекте участвуют и несколько компаний поменьше. Redwire Space (владеет Made in Space) хочет заняться исследованиями в микрогравитации, развитием орбитального производства и созданием космических трансформируемых структур. У компании Genesis Engineering Solutions есть идея создать одноместную пилотируемую космическую капсулу. А Аризонский государственный университет готов взяться за руководство научной программой орбитальной станции.

    Согласно представленным иллюстрациям, базовый модуль Orbital Reef будет иметь стыковочные узлы на обоих торцах, что позволит наращивать станцию «бесконечно», и несколько портов на боковых стенках. У ним будут стыковаться дополнительные научные и жилые модули, а также мачты с солнечными батареями и радиаторами.

    В первоначальной конфигурации, которую можно развернуть к концу 2020-х годов, станция будет «примерно в три раза меньше», чем показано на иллюстрациях и в видеоролике. Она будет включать по одному базовому, научному и надувному модулю и одну мачту с солнечными панелями. На подобной станции смогут работать до 10 человек одновременно. Доступная мощность электрогенерации составит 100 кВт, а доступный внутренний объем будет на 10% меньше, чем на МКС.

    Проект Orbital Reef попытается получить финансирование по программе НАСА по изучению коммерческих направлений работы на низкой орбите Земли – CLD (Commercial Low Earth Orbit Destinations). На первом этапе этой программы агентство финансирует первоначальную проработку концепций низкоорбитальных космических станций. Всего предполагается заключить договоры с четырьмя подрядчиками. На втором этапе, который обещает более серьезное финансирование, работа будет доведена до сертификации частных станций для полетов космонавтов НАСА.

    Как отмечает старший вице-президент Blue Origin по развитию перспективных программ Брент Шервуд, компании должны продвигаться со своими проектами космических станций самостоятельно, не дожидаясь финансирования НАСА. Второй этап программы CLD не начнется раньше 2025 года. Таким образом, компании, ожидающие бюджетных средств, физически не успеют развернуть свои станции до 2030 года, когда НАСА лишится возможности финансировать МКС.

    Деятельность НАСА по созданию замены МКС, начавшаяся в последние годы, сильно ограничена скромным бюджетным финансированием. Даже те небольшие суммы, которые запрашивает НАСА, в Конгрессе урезают до совсем ничтожных. С другой стороны, в самом агентстве, похоже, уверены, что МКС проработает как минимум до 2030 года, а значит, время для создания частной станции остается.

    Подобная оценка со стороны НАСА может быть слишком оптимистичной. Сейчас Роскосмос размышляет о завершении эксплуатации МКС в 2028 году в качестве базового сценария и дополнительно рассматривает возможность своего выхода в 2026 году, но никак не в 2030 и не позже. Это не блеф, а искреннее желание нынешнего руководителя Роскосмоса прекратить совместную работу с НАСА. Через несколько лет, когда запуск отдельной российской орбитальной лаборатории будет откладываться, планы Роскосмоса тоже вынужденно скорректируются. Но договариваться о продлении работы МКС предстоит не через несколько лет, а сейчас. И далеко не факт, что договориться удастся так легко, как рассчитывает НАСА.

    Ссылка: spacenews.com

    Обсудить

  • Сегодня исполнилось 64 года с запуска первого искусственного спутника Земли

    Обычно в этот день в российской космонавтике принято вспоминать былые дни и великие свершения предков. Давайте и мы вернемся в те времена.

    После того, как 4 октября 1957 года людям впервые удалось преодолеть земную гравитацию, космонавтика начала развиваться стремительно. Уже через четыре года после запуска «Спутника» в космос полетел первый человек, а еще через восемь лет астронавты высадились на Луне. В те времена космонавтика владела умами людей. Дети действительно хотели стать космонавтами, а взрослые верили, что еще через 10-15 лет появятся обещанные фантастами орбитальные города и поселения на Луне и на других планетах.

    О том, что произошло потом, можно спорить. Возможно, причиной стало поражение СССР в лунной гонке с США, вследствие которого оба государства потеряли мотивацию вкладывать деньги в космонавтику. А возможно, Солнечная система с ее мертвыми и пустыми планетами просто не оправдала ожидания людей. Как бы то ни было, интерес к космонавтике начал угасать. Он снижался в 1970-х и 80-х, а распад СССР его добил.

    Сейчас в России есть не больше 10-20 тысяч людей, интересующихся космонавтикой. Они попадают в эту среду случайно, под влиянием каких-нибудь любопытных новостей, но через 3-5 лет остывают, разочаровавшись и поняв, что вряд ли в обозримой перспективе увидят что-нибудь принципиально новое и интересное. «Хардкорных» фанатов космонавтики, которые сохраняют ей верность более 8-10 лет, вряд ли наберется более тысячи человек. Аналогичный процесс происходит и в западных странах, где сообщество космических энтузиастов невелико, несмотря даже на рост популярности космоса из-за SpaceX и лично Илона Маска.

    Эволюция космонавтики шла медленно, но за 60 лет она изменилась радикально, и вряд ли родоначальники космонавтики согласились бы с ее текущим состоянием. Космические отрасли во всех странах превратилась в сугубо прикладные, и разве что в США осталась значимая надстройка в виде научно-исследовательского направления космонавтики. В других странах роль ее незначительна, а в России научная космонавтика практически отсутствует. В этом смысле, современная космонавтика ничем не отличается от производства, например, железнодорожной техники. Да, в мире есть фанаты локомотивов и вокзалов, но это весьма небольшая увлеченная группа, не претендующая на нечто большее.

    Ожидания государства от космической отрасли тоже изменились. В России перед ней не ставят политические цели, не требуют поддержания престижа или, тем более, экспансии. Правительство ждет от Роскосмоса некого самообеспечения за счет прикладных программ и своевременного выполнения военного заказа. Сам Роскосмос, увы, даже в этой примитивной роли не особенно дееспособен. Он уже несколько лет не может оформить в удовлетворительном виде документацию по программе «Сфера», не пытается сформировать стратегию развития отрасли и не контролирует реализацию проектов, работа над которыми началась в прошлом: если предприятие справляется с разработкой («Союз-5»), то хорошо, а если нет (ПТК НП), то вот лучше почитайте репост Глазьева в телеграм-канале Рогозина, это куда интереснее.

    Нынешний Роскосмос, по большей части, занят пиаром своего руководителя Дмитрия Рогозина. Для этого на уже существующих ракетах «Союз-2» меняется ливрея, для этого же за государственный счет на уже существующем корабле «Союз-МС» в космос запускают актрису, для этого же делаются все публичные жесты Роскосмоса.

    Сейчас у Роскосмоса есть один научный аппарат – обсерватория «Спектр-РГ». Линейка астрономических космических аппаратов «Спектр» попала в Федеральную космическую программу еще в нулевых годах, и современный Роскосмос вряд ли понимает, зачем она там нужна. Поэтому новые аналогичные программы в его планах не появляются и появиться не могут. Работа над исследовательской станцией «Луна-25» – а ее запуск вновь может быть отложен на несколько лет – продолжается тоже по инерции.

    Важно понимать: тот факт, что Роскосмос находится в нефункционирующем состоянии, не означает, что отрасль тоже мертва. В ней продолжают работать предприятия, которые выпускают свои востребованные локомотивы «Союз» и поезда «Экспресс». Но той романтики, которая привлекала людей в 1960-х, в космонавтике больше нет, и в обозримой перспективе она не появится.

    Здесь может показаться, что российская космонавтика стоит особняком. Отрасли других стран отличаются тем, что там время от времени появляются вдохновляющие проекты. И, возможно, рано или поздно, один из таких проектов что-то изменит. Но до тех пор многие-многие из нынешних энтузиастов космонавтики успеют потерять к ней интерес.

    Космическая лента

    Обсудить

     

  • NASA стремится получить дополнительные средства на коммерциализацию МКС

    На прошлой неделе в Конгрессе США прошли слушания подкомитета по космосу Палаты представителей. Заседание было посвящено завершению эксплуатации Международной космической станции и связанной с этим необходимости переноса деятельности НАСА на частные низкоорбитальные станции.

    Согласно актуальным планам американского космического агентства, МКС будет выведена из эксплуатации приблизительно в 2030 году, а «уход» с нее потребует предварительного двухлетнего переходного периода. К этому времени на низкой орбите Земли должна появиться одна или несколько частных станций, которые смогут выполнять работы в интересах НАСА. На рассмотрении агентства находится более 10 предложений от компаний, которые заинтересованы в создании космический станций, но, на данный момент, НАСА ведет активное сотрудничество только с одной из них – Axiom Space.

    После 2030 года основное внимание НАСА будет уделять своей программе полетов в дальний космос. Деятельность НАСА будет включать работу на лунной орбитальной станции Gateway и, возможно, высадки на поверхность Луны.

    С практической точки зрения, слушания в Конгрессе вращались вокруг выделения средств на коммерциализацию низкоорбитальной деятельности. В 2020 и 2021 годах НАСА запрашивало на это $150 млн, однако законодатели выделили только $15 и $17 млн соответственно. В 2022 году НАСА хочет получить $101,1 млн. Пока что не принятый законопроект о бюджете предусматривает выделение лишь $45 млн.

    Чтобы отстоять необходимость полного финансирования, НАСА пригласило экспертов и партнеров из ракетно-космической отрасли. Среди выступающих был Джеффри Манбер, исполнительный директор компании Nanoracks.

    Nanoracks – относительно небольшая компания, которая, однако, является пионером по коммерциализации МКС. С 2013 года она занимается запуском микроспутников с борта станции. В 2020 году на МКС появилась шлюзовая камера «Бишоп» (Bishop) компании Nanoracks, которая позволит проводить запуски значительно чаще.

    В Конгрессе Манбер заявил, что США могут уступить лидерство на низкой орбите Земли другим странам. Еще ранее стало известно, что один из клиентов Nanoracks отказался от запуска своего спутника с МКС в пользу китайской орбитальной станции, которая была введена в эксплуатацию в 2021 году. «Я не боюсь сотрудничества или конкуренции с Китаем», – заявил директор Nanoracks. – «Но мы не можем допустить даже мысли о том, чтобы уступить кому-то наши 20 лет опыта работы на МКС». Он призвал законодателей увеличить финансирование НАСА, чтобы не допустить разрыва между затоплением МКС и началом эксплуатации частных станций.

    Заинтересованные политики и сторонние эксперты также использовали в качестве основного аргумента китайскую угрозу. Так, Тодд Харрисон из Центра стратегических и международных исследований заявил, что между Китаем и США началась гонка за создание коалиций в космосе. Та группа, которая в следующие 10 лет займет лидирующие позиции, сможет установить свои правила поведения на орбите (по аналогии с тем, как США это делают для Луны, продвигая «Аккорды Артемиды» среди своих партнеров).

    Дополнительную угрозу для планов НАСА создают технические проблемы на российском сегменте МКС. Найденные ранее трещины в модуле «Звезда» сами по себе не угрожают станции. Однако опасения связаны с тем, что специалисты пока не смогли установить их природу. Если трещины в корпусе начнут развиваться за пределами закрытой переходной камеры, это может вынудить Роскосмос и НАСА сократить срок эксплуатации МКС.

    Ссылка: spacenews.com

    Обсудить

     

  • Что произошло с российской сверхтяжелой ракетой

    15 сентября генеральный директор РКЦ «Прогресс» Дмитрий Баранов сообщил журналистам, что его предприятие прекратило работу над техническим проектом сверхтяжелой ракеты. Вряд ли кого-то удивила эта новость, ведь печальная судьба сверхтяжелой ракеты определилась почти год назад.

    Более 15 лет назад, в январе 2006 года, на Королевских чтениях выступил тогдашний руководитель РКК «Энергия» Николай Севастьянов. Он предложил Роскосмосу профинансировать постройку лунной базы, заявив, что «Энергия» сможет создать ее уже к 2015 году. Конечно, в государственном бюджете тогда не нашлось средств на пилотируемую лунную программу, но впоследствии Роскосмос предпринял две попытки подступиться к этой теме. Интерес Роскосмоса к Луне выражался, в первую очередь, в желании создать сверхтяжелую ракету, необходимую для полетов в окололунное пространство и на поверхность спутника Земли.

    В 2013-2014 годах Роскосмос попросил различные предприятия отрасли представить свои концепции сверхтяжелых ракет. Финансирование этих работ предполагалось заложить в Федеральную космическую программу на 2016-2025 годы, однако в 2014 году резко упали цены на нефть, а вслед за ними и курс рубля. Правительство начало сокращение расходов, и бюджет ФКП был урезан практически в два раза.

    После воцарения Дмитрия Рогозина в 2018 году Роскосмос вновь заинтересовался сверхтяжелой ракетой. В РКК «Энергия» был в очень короткий срок составлен эскизный проект ракеты «Енисей», на которой предполагалось применить советские двигатели РД-171 и РД-180. ЦНИИМаш, не удовлетворившись качеством работы, отправил проект на уточнение, и именно так у РКЦ «Прогресс» появился контракт на техническое проектирование сверхтяжелой ракеты.

    Однако амбиции Роскосмоса в последние годы касались не только сверхтяжелой ракеты. Госкорпорация также предложила правительству выделись средства на программу прикладных спутников связи и дистанционного зондирования Земли «Сфера», причем, как и в случае сверхтяжелой ракеты, речь шла о достаточно значительных деньгах. Настолько значительных, что кабинет министров в течение долгого времени «заворачивал» программы Роскосмоса как недостаточно проработанные.

    В ноябре 2020 года состоялось заседание, посвященное перспективам космической отрасли, с участием представителей правительства, Путина и Рогозина. По его итогам было объявлено, что правительство даст средства на «Сферу» (правда, качеством проработки программы чиновники все еще были не удовлетворены), а вот на сверхтяжелую ракету государственный бюджет средства не выделит.

    Дальнейшие новости о сверхтяжелой ракете были исключительно техническими и никак не меняли судьбу проекта. Это касается заявления Баранова о прекращении работ над техническим проектом. То же самое можно сказать и об утверждении Рогозина, что разработка ракеты всего лишь отложена и возобновится после создания метановых двигателей. Отсутствие финансирования подразумевает, что никаких работ над сверхтяжелой ракетой не будет, и называть это хоть приостановкой, хоть плановым замедлением темпов работ, если Рогозину так будет приятнее.

    Отдельно стоит упомянуть идею использования водородных модификаций «Ангары-А5» для организации лунных экспедиций. В январе 2021 года Совет РАН по космосу предложил использовать схему с четырьмя пусками «Ангары-А5В» вместо сверхтяжелой ракеты. Однако уже летом позиция ученых изменилась, и они предложили сосредоточиться на создании околоземной орбитальной станции РОСС, которая должна стать неким гибридом идей советских станций «Салют» и «Мира».

    Аналогичным образом развивалась стратегическая мысль Роскосмоса в 2014-2015 годах. Смирившись с невозможностью создать сверхтяжелую ракету, Роскосмос хотел заменить ее четырьмя пусками «Ангары-А5В». Однако, как мы знаем, по состоянию на сентябрь 2021 года у Центра им. Хруничева не готов даже эскизный проект этой модификации ракеты. Оба раза идея применения водородной «Ангары» при полетах к Луне тихо ушла в небытие.

    На то есть две причины. Во-первых, с технической точки зрения, «Ангара-А5В» является достаточно сложной ракетой. Дело не только в необходимости заново учиться работать с водородом. Помимо этого, при попытке создать 37-тонную ракету из легких универсальных ракетных модулей «Ангары» (грузоподъемность «Ангары-А1.2» составляет менее 3,5 т) возникли разнообразные технические проблемы. Во-вторых, четырехпусковая схема полета на Луну с трудом увязывалась даже в 2014 году и была возможна лишь в теории. К 2021 году масса нового пилотируемого корабля успела подрасти, и представить его использование вместе с «Ангарой-А5В» для полетов к Луне невозможно даже «на бумаге».

    Если бы Роскосмос задался целью создать инфраструктуру для полетов к Луне, то, вероятно, выход можно было найти. Сэкономить при создании лунной ракеты можно, если использовать существующий задел и отработанные технологии, а также уменьшить размерность самой ракеты. Однако в этом направлении Роскосмос работать не хочет. Судя по последним заявлениям Рогозина, он, наоборот, склоняется в пользу разработки новых двигателей на метане с перспективой их применения на гипотетической сверхтяжелой ракете в будущем. А это переносит разговоры о такой ракете, как и о российских лунных пилотируемых экспедициях, в исключительно философскую плоскость.

    Космическая лента

    Обсудить

     

  • NASA профинансирует исследование лунных посадочных кораблей для второго этапа программы Artemis

    Лунная программа НАСА разделена на два этапа. На первом этапе, который формально все еще должен завершиться в 2024 году, на поверхность Луны планируется высадить двух астронавтов. На втором этапе НАСА планирует обеспечить «устойчивое присутствие» людей в окололунном пространстве, для чего потребуется создать многоразовую взлетно-посадочную систему. Пока что основные усилия космического агентства направлены на проекты, связанные с первой высадкой на Луну.

    В апреле 2020 года в США стартовала программа по разработке взлетно-посадочных аппаратов для высадки людей на Луну 2024 году – Human Landing System (HLS). Изначально все рассчитывали, что финансирование получат два независимые проекта лунных кораблей, но в апреле 2021 года НАСА, совершенно неожиданно для наблюдателей, отдало единственный контракт стоимостью $2,9 млрд компании SpaceX. Этому решению поспособствовало отсутствие достаточного финансирования для параллельной поддержки нескольких проектов.

    Выбор SpaceX вызвал недовольство других участников программы HSL: Blue Origin и Dynetics обратились в Счетную палату США с протестом относительно решения НАСА. А 8 июня американский сенат принял санкционирующий законопроект, указывающий НАСА на необходимость выбрать второго участника для продолжения работ по программе HLS. На всю программу до 2025 года законодатели хотят выделить $10 млрд. Впрочем, пока это лишь декларация.

    На прошлой неделе НАСА объявило, что начинает прием заявок на «Исследование [лунных] пилотируемых посадочных систем для устойчивого присутствия и минимизации рисков». Агентство готово профинансировать первоначальные исследования концепций посадочных аппаратов, которые потребуются на втором этапе программы «Артемида» для регулярных полетов на Луну. В рамках этих научно-исследовательских работ компании смогут усовершенствовать архитектуру своих посадочных систем и дать НАСА свои отзывы по предлагаемым стандартам.

    В мае сообщалось, что НАСА готово выдать по этой программе несколько контрактов на сумму около $15 млн каждый. Согласно опубликованному 2 июля «запросу предложений», компании, подающие свои заявки, могут запрашивать финансирование в размере $45-100 млн.

    Тонкость ситуации заключается в том, что прием заявок на участие в этом конкурсе заканчивается 2 августа – за два дня до окончания срока принятия решения Счетной палатой США по протесту Blue Origin и Dynetics.

    Теоретически, Счетная палата может вынести свой вердикт, не дожидаясь 4 августа. Однако анонимный источник в американской ракетно-космической отрасли в своем комментарии журналу SpaceNews отметил, что на этот раз НАСА пропустило этап публикации чернового варианта «запроса» к компаниям и сразу опубликовало запрос на прием предложений, что достаточно необычно. Из-за этого создается впечатление, что агентство торопится провести конкурс до решения Счетной палаты. «Они пытаются сделать свое решение [по выбору SpaceX в качестве единственного подрядчика] свершившимся фактом», – сказал собеседник SpaceNews. – «Я никогда не видел, чтобы агентство делало что-то подобное».

    Профессор Аризонского государственного университета Грег Отри, который при предыдущей администрации отвечал за взаимодействие НАСА и Белого дома, также считает, что агентство пытается связать руки Blue Origin и Dynetics. Чтобы остаться в лунной программе, обе компании должны будут принять правила игры, навязанные космическим агентством.

    Ссылка: spacenews.com

    Обсудить

     

  • Кто оплачивает съемки фильма на МКС?

    В мае 2020 года в американском издании Deadline появилась статья о планах Тома Круза в сотрудничестве со SpaceX и НАСА провести съемки фильма в космосе. Наличие переговоров об этом подтвердил глава НАСА Джим Брайденстайн, и, видимо, тогда эта новость попала на глаза Дмитрию Рогозину. Вскоре он объявил о планах снять фильм на российском сегменте МКС, причем сделать это быстрее американцев.

    Уже через несколько месяцев было объявлено название фильма и начался конкурс на выбор актрисы, которой предстоит отправиться на МКС. Тема конкурса достаточно быстро выпала из информационного пространства, и большого влияния на выбор съемочной группы он не оказал. Согласно актуальным планам, 5 октября 2021 года Роскосмос планирует запустить пилотируемый корабль «Союз МС-19», который доставит на космическую станцию актрису Юлию Пересильд и ее оператора и режиссера Клима Шипенко.

    Не все в правительстве относятся положительно к затее Рогозина. Так, в декабре 2020 года вице-премьер Юрий Борисов, курирующий космонавтику, заявил, что проект не должен финансироваться за счет средств бюджета. «Я вам гарантированно могу сказать, что пока я на этом посту, я не пропущу мероприятия по финансированию художественного фильма за государственный счет. Точно не пропущу», – заявил он в интервью РБК. Такая резкая позиция не помешала Роскосмосу продолжить проект. В феврале 2021 года Рогозин провел разговор с Путиным, и тот публично поддержал съемки фильма, поскольку Рогозин пообещал, что деньги из бюджета на него выделять не потребуется.

    Официально источники финансирования проекта Роскосмос не раскрывал. По словам Рогозина, съемки фильма в космосе будут профинансированы за счет средств, привлеченных партнерами, а госкорпорация потратится только на подготовку и отбор людей. Однако поверить в это очень сложно.

    Полеты в космос – дорогое удовольствие. Роскосмос требует около 60 млн долларов за одно туристическое место на корабле «Союз». Даже если не закладывать в запуск никакой прибыли, два места не будут стоить меньше $50 млн. Такая сумма находится далеко за пределами возможностей погрязшего в долгах Первого канала, отвечающего за фильм, да и вообще несоизмерима с бюджетами в отечественной киноиндустрии. На сегодняшний день, самым дорогим российским фильмом стал «Утомленные солнцем 2: Цитадель» Никиты Михалкова. На него суммарно было потрачено $45 млн. Однако этот фильм был снят в «сытом» 2011 году, и с тех пор бюджеты российских фильмов значительно просели.

    В действительности, вряд ли стоит тратить время на поиски таинственного инвестора фильма «Вызов». Скорее всего, когда Рогозин заявил, что из бюджета не потребуется выделять на фильм средства, он говорил правду – с определенной точки зрения. Средства на постройку и запуск корабля были выделены из бюджета уже давно, и какое-то дополнительное финансирование для организации съемок Роскосмосу не требуется.

    Тонкость заключается лишь в том, что бюджет выделил Роскосмосу финансирование для организации полетов космонавтов, которые должны решать научные задачи и выполнять другие работы в интересах государства. В случае запуска космических туристов финансирование, полученное от государства, возвращается с прибылью, и эту схему можно принять, хотя к ней тоже есть вопросы. С другой стороны, если использовать корабль и ракету для бесплатного полета на МКС актрисы и оператора, то они превращаются в чистые бартерные дотации Первому каналу. Вряд ли такое можно считать целевым расходованием бюджета. Однако после публичной поддержки Путина никто не станет задавать госкорпорации неприятные вопросы.

    Космическая лента

    Обсудить

     

  • О чем говорит рекордная безаварийная серия Роскосмоса

    В пятницу 28 мая ракета «Союз-2.1б», стартовавшая с космодрома Восточный, вывела на орбиту очередные 36 спутников интернет-связи OneWeb. По подсчетам РИА «Новости», этот пуск стал 59 безаварийным космическим пуском подряд. Предыдущая авария Роскосмоса случилась 11 октября 2018 года, когда ракета «Союз-ФГ», выводившая на орбиту пилотируемый корабль «Союз МС-10», потеряла стабилизацию, и космонавты были вынуждены задействовать систему аварийного спасения корабля.

    Такая продолжительная безаварийная серия космических запусков является рекордной в истории современной России.

    Глава Роскосмоса Дмитрий Рогозин приписывает себе повышение надежности российских ракет, и, в некоторой степени, это соответствует действительности. Он потребовал от команд, отвечающих за подготовку ракет к пускам, внимательно относиться даже к мелким замечаниям, выявляемым на космодроме. Поэтому в последние годы переносов стартов стало много – и даже пятничный старт «Союза-2.1б» был сдвинут на сутки для замены инерциального блока, – а аварий стало мало. Это, однако, свидетельствует еще и о том, что проблемы на производстве ракетной техники за последние два года никуда не делись.

    Есть и объективные предпосылки, которые позволили избежать аварий. Сейчас Роскосмос почти полностью перешел на эксплуатацию надежных и отработанных ракет среднего класса «Союз-2». Если в начале 2010-х тяжелые ракеты «Протон-М» летали каждые один-два месяца (до 10 в год), то с октября 2018 года Роскосмос выполнил всего семь пусков «Протонов-М». В прошлом именно эти ракеты серьезно портили статистику Роскосмоса. В среднем «Протоны» терпели аварии в одном случае из десяти.

    К результатам работы Роскосмоса можно подходить с разными метриками. Например, обыватели оценивают космонавтику по новым достижениям в научных исследованиях и пилотируемых полетах, и по наличию новых разработок в целом.

    В ближайшее время Роскосмос планирует запустить модуль «Наука» к Международной космической станции и автоматическую межпланетную станцию «Луна-25». Эти пока еще гипотетические, но уже вполне реалистичные успехи Рогозин приписывает себе, хотя вряд ли это честно: оба проекта подошли к логическому завершению по объективным причинам.

    В 2019 году все попытки прочинить топливные баки модуля «Наука» зашли в тупик. Решение установить оригинальные баки безо всякого ремонта и очистки было единственно возможным выходом. И если бы Центр им. Хруничева согласился на продвигаемую Рогозиным идею поставить вместо старых баков совершенно новые одноразовые, сделанные из баков разгонного блока «Фрегат», то, вероятно, МЛМ-У «Наука» не отправился бы на космодром до сих пор. Справедливости ради стоить заметить, что, возможно, именно угроза всерьез заняться реализацией этой абсурдной идеи мотивировала специалистов ГКНПЦ и «Энергии» выдвинуть единственно разумное предложение вернуть на «Науку» ее старые баки.

    Что касается станции «Луна-25», то работы над ней активизировались после того, как НПО им. Лавочкина завершило постройку посадочного аппарата для миссии «Экзомарс» и смогло перенаправить высвободившихся специалистов на лунный проект.

    Другие перспективные российские космические проекты, к сожалению, не могут похвастаться успехами. Разработка нового пилотируемого корабля (ПТК НП) буксует из-за мелких проблем вроде непредвиденных сложностей с двигателями ориентации и стабилизации, а также необходимости адаптировать корабль под ракету «Ангара». Статические испытания ПТК НП должны были начаться еще в декабре 2020 года, а в феврале Рогозин докладывал Путину, что испытания начнутся до конца зимы. Но аппарат для испытаний не готов до сих пор. Здесь Рогозин действительно мог бы проявить свой управленческий талант и добиться ускорения работ, но он ограничился переименованием корабля из «Федерации» в «Орел».

    В то же время, прямое руководство Роскосмоса – правительство и Кремль – оценивает его работу по другим параметрам. После долгих лет неурядиц они не ждут от отрасли ничего хорошего и хотят только одного: чтобы она не генерировала негативные новости. С их точки зрения, отсутствие аварий является большим достижением и, следовательно, команда Рогозина отлично справляется со своей работой.

    Поэтому ожидаемые срывы графиков разработки ПТК НП «Орел», ракеты «Союз-5» и т. д. не повлияют на судьбу Рогозина, не говоря уж о том, что в ближайшие два года он легко может отрицать наличие проблем с этими проектами. Предпосылок для резкого повышения аварийности у российской космонавтики нет, а если оно и произойдет, то чашу терпения правительства переполнит отнюдь не сразу. Потому следует ожидать, что Рогозин останется с нами надолго, и у него будет достаточно времени, чтобы перестроить долгосрочную стратегию Роскосмоса в угоду своим политическим взглядам.

    Космическая лента

    Обсудить

     

  • Глава НАСА предупредил Конгресс о конкурентной угрозе со стороны китайской космонавтики

    19 мая, через несколько часов после того, как Китайское национальное космическое управление опубликовало первые снимки с марсохода «Чжужун», недавно назначенный директор НАСА Билл Нельсон прервал молчание, которое НАСА хранило с посадки марсохода 15 мая. Нельсон поздравил Китай с этим достижением и назвал его второй стороной в истории после США, которая сумела посадить космический аппарат на Марс и поддерживать его в рабочем состоянии значительное время.

    «С ростом международного присутствия роботизированных исследовательских аппаратов на Марсе США и весь мир с нетерпением ожидают открытий, которые сделает «Чжужун», расширяя знания человечества о красной планете». – говорится в заявлении НАСА. – «Я с нетерпением ожидаю новых международных успехов, которые помогут получить информацию и развить технологии, необходимые для высадки людей на Марс».

    В то время, когда был опубликован этот пресс-релиз, глава НАСА выступал в комитете по ассигнованиям американского Конгресса. Там он коснулся темы достижений китайской космонавтики, но тональность его заявлений была иной. Держа в руках снимки с китайской посадочной станции, Нельсон заявил, что эта посадка доказывает серьезность намерений Китая по отправке роботизированных аппаратов и, впоследствии, пилотируемых экспедиций на Луну и Марс. В этих условиях, по мнению администратора, законодатели не могут ограничивать финансирование НАСА, особенно в статьях, касающихся разработки лунной пилотируемой взлетно-посадочной системы.

    «Это очень агрессивный соперник». – заявил глава НАСА о Китае. Он подчеркнул, что успехи Китая создают угрозу лидерству США в космосе. Основные опасения Нельсон связал не с Марсом, а с Луной. По его словам, что Китай планирует отправить три тяжелые посадочные станции на южный полюс спутника Земли. Он также процитировал отчет, согласно которому Китай в текущем десятилетии готовит пилотируемый облет Луны и планирует разработать пилотируемый посадочный аппарат.

    Руководитель НАСА уже во второй раз критически отзывается о Китае в последние недели. 9 мая в пресс-релизе по поводу неуправляемого схода с орбиты второй ступени ракеты CZ-5B Нельсон заявил: «Космические державы обязаны минимизировать риски для людей и объектов на Земле, связанные с входом в атмосферу спутников и ракет, а также должны обеспечить максимальную прозрачность своих действий в этой сфере. Очевидно, что Китай не подходит ответственно к соблюдению стандартов в области космического мусора».

    В Китае это заявление вызвало негодование, которое проявилось как на страницах официальной прессы, так и в интернете на местных околокосмических форумах.

    Ссылка: spacenews.com

    Обсудить

     

  • Роскосмос может отказаться от использования МКС с 2025 года

    В прошедшее воскресенье вице-премьер Юрий Борисов, курирующий космонавтику в правительстве, заявил, что Россия не собирается продлевать работу Международной космической станции после 2024 года. Такое решение было принято на совещании с Путиным 12 апреля. Сейчас соглашение об эксплуатации МКС предполагает, что она проработает до этой даты и будет затоплена в 2025 году. В то же время, все ожидали, что программа МКС будет продлена до 2028 или даже до 2030 года.

    За прошедшие несколько дней ситуация с планами Роскосмоса прояснилась.

    Раньше предполагалось, что в 2028 или 2030 году Роскосмос отделит от МКС свои новые модули (т. е. МЛМ-У «Наука», узловой модуль «Причал» и Научно-энергетический модуль) и на их основе построит национальную станцию. Сейчас планы изменились. Модули «Наука» и «Причал» будут запущены к МКС в 2021-2022 годах, и закончат свою жизнь они вместе со станцией на дне Тихого океана. А вот НЭМ будет модернизирован с целью использования его в качестве базового модуля национальной станции. Она будет находиться на орбите с более высоким наклонением.

    Станция на орбите с высоким наклонением позволит космонавтам вести съемку территории России через иллюминаторы. Также Роскосмос хочет иметь на ней производственный модуль, туристический модуль и «стапель» для обслуживания космических аппаратов. Насчет съемки с орбиты вопросов нет, но остальные идеи по применению станции сложно воспринимать без скепсиса по одной общей причине: если бы в них был коммерческий или иной прикладной смысл, такие модули уже давно появились бы на МКС по инициативе космических агентств или частных компаний.

    Окончательное решение о выходе из программы МКС будет принято не сейчас. Роскосмос связывает его с техническим состоянием станции. Но заключение о способности МКС проработать еще несколько лет РКК «Энергия» может написать совершенно любое, а вот недоделанный модуль в космос запустить не получится. Если судить по обещанию Рогозина запустить НЭМ в 2025 году, можно с уверенностью сказать, что планы Роскосмоса относительно МКС будут зависеть от готовности модуля. Если его разработка и постройка затянется, то Роскосмос предложит НАСА продолжить эксплуатацию МКС еще на четыре года.

    Для того, чтобы продлить программу МКС за пределы уже согласованного срока, необходимо согласие всех партнеров. НАСА заинтересовано в продолжении работы станции. Оно планирует к концу 2020-х пристроить к ней частный сегмент, который перед затоплением МКС можно будет отделить и превратить в отдельную коммерческую станцию. Если Роскосмос откажется от использования МКС раньше времени, это нарушит планы НАСА.

    Главное, о чем сейчас следует помнить – это нестабильность всех планов Роскосмоса. И одобрение Путина отнюдь не отливает их в граните. Со сменой руководителя Роскосмоса или изменением объемов финансирования планы легко поменяются. И, когда придет время, Путин или другой президент точно так же одобрит их обновленную версию.

    Кроме того, в своем оригинальном виде НЭМ не может быть базовым модулем отдельной станции. Его конструкцию потребуется изменить. Если без этого шансы доделать НЭМ к 2025 году еще существуют, то с учетом модернизации они становятся весьма призрачными.

    И, наконец, на фоне лунных планов США и Китая постройка Роскосмосом своей низкоорбитальной станции окончательно закрепляет за Россией статус страны второго эшелона в пилотируемой космонавтике. Россия не стала разрабатывать сверхтяжелую ракету, а Рогозин у себя в твиттере уже начал оправдывать отказ от полетов к Луне. «Мы не планируем пародировать планы американцев или китайцев и, тем более, бежать за кем-то следом. Мы исходим из своих приоритетов, ненакладных для экономики страны финансовых возможностей…» – пишет руководитель российской космонавтики.

    Когда в СССР появились первые долговременные орбитальные станции, они позиционировались как промежуточный этап перед освоением Солнечной системы, необходимый для того, чтобы научиться жить в условиях космического пространства. Новая станция, по заявлениям Роскосмоса, должна стать бессрочной. Такой она, конечно, не станет: российская пилотируемая космонавтика не сможет существовать бесконечно без стратегии и без понимания смысла полетов на низкую орбиту Земли.

    Космическая лента

    Обсудить

     

  • Что означает выбор SpaceX в качестве разработчика лунной посадочной системы?

    В апреле 2019 года я написал про две реальности космонавтики. В одной космические агентства тратят десятки миллиардов долларов, чтобы создать классические средства выведения и корабли: неэффективные, но понятные и надежные. В другой реальности SpaceX анонсирует проекты, которые являются либо, как минимум, воспринимаются реалистичными – и это не подвергается сомнению, – но, при этом, рядом с проектами НАСА или других космических агентств они выглядят фантастически.

    В апреле 2020 года в США стартовала программа по разработке средств высадки астронавтов на Луну – Human Landing System (HLS). Она стала очень яркой иллюстрацией столкновения этих двух реальностей. «Национальная команда» в составе старых компаний американской ракетно-космической отрасли под руководством Blue Origin предложила построить «взлетно-посадочный аппарат XX века на стероидах». Dynetics выдвинула оригинальное, но концептуально похожее предложение. А SpaceX выдвинула идею доставки астронавтов на Луну на своей универсальной полностью многоразовой сверхтяжелой космической системе Super Heavy Starship.

    В апреле 2021 года эти две реальности сошлись. НАСА, находящееся под давлением бюджетных ограничений, сделало революционную и рискованную ставку на предложение SpaceX. Изначально агентство хотело продолжить финансирование двух проектов из трех, чтобы сохранить конкуренцию. Однако выделенных конгрессом денег не хватало даже на один проект, и SpaceX снизила стоимость своей заявки. Это решило исход конкурса: компания Илона Маска станет единственным подрядчиком НАСА по программе HLS.

    В ситуации можно сделать несколько замечаний.

    1. У НАСА было два варианта действий: размазать имеющееся финансирование на два проекта, по сути, потеряв возможность довести оба до «железа», либо сделать ставку на один. Первый вариант казался более вероятным, но НАСА сумело всех удивить.

    2. «Вторая реальность» SpaceX еще не победила. Она должна доказать свою состоятельность. SpaceX предстоит решить принципиальные технологические сложности, чтобы сделать систему такой, какой она была задумана. В XX веке Space Shuttle этого не сумел.

    Все понимают, что путь от существующих прототипов Starship до полета на орбиту с возвратом неблизкий. Но от орбитального полета до высадки на Луну тоже очень далеко. Необходимо научится заправлять корабли на орбите, выполнять посадку на Луну, создать систему жизнеобеспечения для большого объема корабля. Даже такая мелочь как высадка на поверхность людей из корабля Starship – задача нетривиальная. Ее не решить простой лестницей, как 50 лет назад.

    3. Высадка людей на Луну сдвигается на неопределенный срок, если она вообще произойдет в рамках программы «Артемида». Об этом не говорится прямо. Однако, как следует из заявления НАСА, экспедиция состоится не «до конца 2024 года» или не в какую-то другую конкретную дату, а только тогда, когда агентство будет уверено в надежности техники SpaceX. Кроме того, НАСА интересует не только высадка на Луну, но и просто развитие перспективных технологий. Именно этого ожидает агентство в качестве отдачи от тех $2,9 млрд, которые получит SpaceX.

    4. На примере разработки пилотируемого комплекса Falcon 9 Dragon мы видели, как требования НАСА к безопасности и надежности конфликтуют с принятым в SpaceX подходом к разработке новой техники. Не сразу, но в перспективе это начнет оказывать негативное воздействие и на ход проекта Starship.

    Космическая лента

    Обсудить

     

  • NASA выберет компании для продолжения работ над лунным пилотируемым модулем в апреле

    В апреле 2020 года американское космическое агентство выбрало три компании для проработки концепций лунных взлетно-посадочных модулей. Предполагалось, что один из таких кораблей будет использоваться в 2024 году для высадки на поверхность спутника Земли пилотируемой экспедиции. Контракты первого этапа истекали в этом январе, но НАСА продлило их до 30 апреля.

    Сейчас в программе три участника: «Национальная команда» во главе с Blue Origin, Dynetics и SpaceX. Первая сильна своим лоббистским ресурсом, т. к. включает в себя Boeing и Lockheed Martin. Dynetics предлагает весьма оригинальную, и, в то же время, надежную концепцию заправляемого на орбите посадочного аппарата. А SpaceX выдвинула на конкурс свою перспективную многоразовую космическую систему Super Heavy Starship.

    26 марта на онлайн-конференции директор Летно-космического центра НАСА им. Маршала Джоди Сингер подтвердила, что НАСА планирует объявить о втором этапе работ по этой программе до 30 апреля. Несколько недель назад и. о. директора НАСА Стив Юрчек называл эту же дату, хотя признавал, что официальный анонс может сдвинуться на начало мая.

    Ожидается, что НАСА для второго этапа программы выберет две компании из трех. Возникшая двухмесячная задержка связывается со сложностью выбора между сложными и хорошо проработанными проектами, а не с нехваткой финансирования.

    В 2021 году НАСА получило но программу разработки лунных посадочных кораблей $850 млн, т. е. приблизительно в четыре раза меньше, чем агентство запросило. И если снижение финансирования не повлияло на подход НАСА к выбору подрядчиков – желание сохранить конкуренцию и выбрать не менее двух компаний перевесило, – то, несомненно, этот фактор повлияет на сроки выполнения работ.

    Пока неизвестно, какую политику будет проводить новая администрация НАСА и Белого дома по отношению к «трамповской» программе возвращения на Луну. Формально, во время предвыборной кампании Байден высказывался в ее поддержку, но он также говорил, что приоритетом НАСА должна быть борьба с изменением климата. Отказ от высадки на Луну в 2024 году уже можно считать решенным делом: эта дата стала совершенно недостижимой (если вообще когда-нибудь была).

    На этой неделе Белый дом может опубликовать черновой план бюджетного запроса на 2022 год. Он позволит нам приблизительно понять, в каком направлении двинется НАСА при президенте Байдене и его давнем соратнике Билле Нельсоне, который станет новым директором космического агентства.

    Ссылка: spacenews.com

    Обсудить

     

  • Ждать ли «Луну-25» в этом году?

    Немногим более полугода остается до запуска первой российской межпланетной исследовательской миссии за многие десятилетия – станции «Луна-25». Она должна стать первой российской автоматической станцией, которая приземлится на Луну после «Луны-24» в 1976 году. Важной особенностью миссии является то, что район ее посадки находится вблизи южного полюса спутника. В прошлом все автоматические и пилотируемые аппараты приземлялись вблизи экватора Луны. Подробнее о научных задачах и устройстве станции можно прочитать здесь.

    Согласно утвержденному в прошлом году графику, старт ракеты-носителя «Союз-2.1б» с разгонным блоком «Фрегат» и станцией «Луны-25» с космодрома Восточный должен состояться 1 октября 2021 года. По мере приближения этой даты, Роскосмос продолжает демонстрировать абсолютную уверенность в своих планах.

    20 февраля была опубликована стенограмма встречи главы Роскосмоса Дмитрия Рогозина с Путиным (вероятно, сама встреча состоялась раньше). Рогозин пообещал действующему президенту запустить «Луну-25» в октябре 2021 года. 26 февраля по результатам посещения НПО им. Лавочкина он подтвердил, что космический аппарат будет отправлен на космодром в августе, как это и планировалось ранее. 6 марта Рогозин в своем фейсбуке написал, что «Луна-25» будет запущена в 2021 году. И, наконец, во вторник 9 марта Рогозин сказал, что пригласил на запуск лунной станции главу Китайского национального космического управления (CNSA) Чжан Кэцзяня.

    Последнее выглядит наиболее странно. Даже если не думать о том, какой конфуз произойдет при переносе запуска или аварии, надо помнить, что простенькая «Луна-25» вряд ли может заинтересовать «китайских партнеров» Роскосмоса. По сравнению с китайской станцией «Чанъэ-5», которая в прошлом году доставила на Землю образцы лунного грунта, «Луна-25» выглядит примитивной и отсталой.

    Есть и полностью противоположная точка зрения на перспективы «Луны-25». Ее придерживается известный историк российской космонавтики и не менее известный инсайдер Анатолий Зак. По его данным, основные проблемы миссии связаны с отсутствием одного из основных элементов станции – бортового комплекса управления, и, соответственно, неготовностью программного обеспечения. Подробнее прочитать об этом можно в американском журнале «Популярная механика» или на его сайте RussianSpaceWeb.com (за весьма скромную по цене подписку).

    «Луна-25» может похвастаться впечатляющей историей переносов. В период первоначального проектирования предполагалось, что станция отправится в космос на индийской ракете PSLV, которая значительно уступает по грузоподъемности «Союзу-2». Это наложило серьезные ограничения на массу космического аппарата. Позднее он был перепроектирован, но объем топливных баков не изменился. И теперь они физически не могут вместить больше топлива, чем было заложено изначально.

    При полетах к другим планетам есть «баллистические окна» – периоды, когда энергетические затраты для выполнения межорбитального перелета снижаются. Так, всем известно, что станции к Марсу запускаются раз в два года.

    Это не так очевидно, но необходимые затраты энергии для полета к Луне тоже чуть-чуть колеблются. И именно в эти слабые колебания попадает «Луна-25» из-за своих предельных массовых параметров.

    У НПО им. Лавочкина отсутствует запас времени для парирования любых задержек, которые могут возникнуть при подготовке станции к запуску. Если запуск 1 октября не состоится, то стартовое окно для нее будет открыто только до конца октября или, в крайнем случае, до середины ноября. Пока нельзя сказать, когда появится следующая возможность запустить «Луну-25», но раньше весны 2022 года ее ожидать не стоит.

    Так то же прав, Рогозин или А. Зак? С одной стороны, уверенному тону Рогозина доверять не стоит. Это кажется странным: нет никакого смысла давать обещания, зная, что совсем скоро от своих слов придется отказаться. Можно понять, когда он обещает полет нового пилотируемого корабля в 2023 году – мало ли что случится за это время, да и кто вспомнит, – но к «Луне-25» это не относится.

    Однако если понаблюдать за нынешним главой Роскосмоса, то легко заметить, что он придерживается другой логики. Для него важно выглядит хорошо прямо сейчас, а то, как это скажется на завтрашнем дне – не важно. Каждый год он обещает Путину выполнить по 40-50 запусков. Все понимают, что эти планы сродни фантастике, но Рогозина это не останавливает. Есть еще более показательный пример. В начале января он обещал показать фотографии статического образца нового пилотируемого корабля (ПТК НП «Орел») «после праздников», прекрасно зная, что не сможет это сделать. После окончания каникул Рогозин просто игнорировал вопросы на эту тему.

    Нет никаких оснований думать, что к «Луне-25» он относится иначе. Наконец, нельзя исключить и того, что он не планирует отвечать за перенос сроков ее запуска. Рогозин вполне может объявить после запуска модуля «Наука» или после пуска «Ангары» с полезной нагрузкой, что его миссия в Роскосмосе выполнена, и уйти куда-нибудь в более спокойное место.

    С другой стороны, достоверной информации о состоянии проекта у нас нет. В отсутствие заслуживающих доверия официальных новостей всегда возникает соблазн доверять голословным заявлениям из любых инсайдерских источников, но это неправильно. Источник может обладать либо неполной информацией, либо устаревшей, может выдавать желаемое за действительно, а то и намеренно вводить в заблуждение.

    Сейчас, наверное, только ведущие инженеры НПО им. Лавочкина, непосредственно работающие с «Луной-25», могут достоверно оценить ее шансы. А нам нужно понимать, что мы очень плохо информированы, и не удивляться ни запуску «Луны-25» в этом году, ни переносу запуска, если он произойдет.

    В прошлогоднем интервью гендиректор НПО им. Лавочкина Владимир Колмыков сказал, что, согласно утвержденному графику, летный образец «Луны-25» должен быть изготовлен до конца марта 2021 года. Кусочек графика, попавший на фотографию Роскосмоса во время посещения предприятия Рогозиным в феврале, свидетельствует о том, что сдача аппарата сдвинулась на апрель. И если в следующем месяце мы не увидим соответствующий пресс-релиз, это будет указывать на то, что шансы «Луны-25» улететь к Луне в 2021 году устремились к нулю.

    Космическая лента

    Обсудить

     

  • Космический бюджет Японии вырос до рекордных $4 млрд

    В 2021 фискальному году, который начнется 1 апреля, японская космическая программа получит 449,6 млрд йен, т. е. 4,14 млрд американских долларов. Это почти на четверть больше, чем в 2020 году. Во многом такой рост объясняется участием в американской лунной программе «Артемида».

    Японское космическое агентство (JAXA) за ближайшие год получит 472 млн долларов на выполнение обязательств Японии по программе «Артемида». Из них $362 млн будут потрачены на разработку тяжелой грузовой транспортной системы HTV-X для доставки грузов на американскую окололунную станцию Gateway, еще $60 млн будет направлено на технологические исследования по созданию модуля этой станции. Также Япония намеревается в перспективе разработать и построить тяжелый герметичный пилотируемый луноход для перемещения астронавтов по поверхности Луны. По предварительным данным, его разработкой займется компания Toyota.

    Почти половина космических расходов Японии ($2,1 млрд) приходится Министерство образования, науки и технологий. Сейчас JAXA реализует несколько научных проектов. Автоматическая станция «Хаябуса-2», доставившая на Землю образцы грунта с астероида Рюгу, выполняет свою дополнительную миссию. В 2022 году Япония планирует запустить лунный посадочный аппарат SLIM. Также ведется работа над амбициозной межпланетной станцией MMX, которая должна будет доставить на Землю грунт со спутника Марса Фобоса. Ее запуск запланирован на 2024 год. В этом же году JAXA рассчитывает запустить очередной космический аппарат для исследования астероидов DESTINY+. И, наконец, продолжится финансирование совместной с Индией лунной исследовательской программы LUPEX.

    $185 млн будет потрачено на завершение разработки новой тяжелой ракеты H-III. Ее создание затянулось из-за технических проблем с водородными двигателями LE-3. В январе центральный блок первой ракеты был отправлен на космодром для подготовки к запуску. Ее первый пуск ожидается в наступающем фискальном году, т. е. до конца марта 2022 года. Начиная с 2024 года H-III должна будет полностью заменить ракету H-IIA.

    Еще $783 млн составят расходы на программу дистанционного зондирования Земли, которая в основном носит оборонный характер – на Министерство обороны из этих денег приходится около $541 млн. Также численность служащих «Космических вооруженных сил» Японии будет увеличена на 50 человек. Сейчас в них служат менее 30 человек.

    Ссылка: spacenews.com

    Обсудить

     

  • Роскосмос и Gateway

    В понедельник 25 января СМИ сообщили, что Россия была исключена из международной экспертной группы, обсуждающей облик будущей окололунной станции Gateway. В последние годы вопрос участия России в этом проекте зашел в тупик, поэтому окончание переговоров не должно вызывать удивление.

    Идея орбитальной станции Gateway – изначально она называлась Lunar Orbital Platform – появилась раньше американской лунной программы «Артемида» и не связана с ней напрямую, хотя и предполагается, что астронавты при полетах на Луну в перспективе будут делать остановку на окололунной станции. Однако орбитальная станция вблизи спутника Земли необходима с чисто прагматической точки зрения. Она позволит загрузить регулярной работой новую сверхтяжелую ракету SLS и корабль «Орион» (Orion).

    В отличие от МКС, которая изначально возникла как международный проект (НАСА предоставляло ресурсы, Россия – технологии), Gateway является американской станцией, хоть и с международным участием. НАСА открыто для широкого участия России в проекте, но только на общих основаниях с другими участниками программы. Обсуждались предложения по созданию Роскосмосом шлюзового модуля и по предоставлению запасного спасательного корабля. В обмен на эти услуги НАСА готово выделить российским космонавтам определенную квоту времени для работы на станции. Однако заключению соглашения мешают принципиальные противоречия.

    Пока единственным пилотируемым объектом в космосе является низкоорбитальная Международная космическая станция, Роскосмос наряду с НАСА остается флагманом пилотируемой космонавтики. Скоро к ним присоединится Китай, который начинает строить собственную станцию. В случае участия в программе Gateway на американских условиях, Роскосмос получит лишь вторую роль. В отличие от европейских, канадских и японских космических агентств, он не привык послушно соглашаться на проекты, предложенные НАСА, и на то место в этих проектах, которое предложит НАСА. С другой стороны, с точки зрения финансовых возможностей, Роскосмос теперь находится как раз на уровне ЕКА, Канадского космического агентства и JAXA.

    Очевидно, что это противоречие может разрешиться в любую из двух сторон: либо Роскосмос трезво оценит свои возможности, либо добьется увеличения финансирования. Если он решит присоединиться к станции Gateway через год-два, то участие в экспертной группе ему для этого не требуется: он просто обсудит свое предложение с НАСА и заключит ним сделку. А потому, с практической точки зрения, выход из группы в 2021 году не имеет совершенно никакого значения.

    Глава Роскосмоса Дмитрия Рогозин заявил, что Россия обсуждает возможную постройку лунной базы вместе с Китаем. Это сообщение следует воспринимать так же, как начало взаимодействия между НАСА и Роскосмосом по проекту Gateway в 2017 году. Рано или поздно Роскосмос поймет, что китайская лунная программа, как и американская, является национальной. И точно так же, Китай не готов предложить России равноправное партнерство.

    Дальнейшее развитие событий будет зависеть от Роскосмоса. Перед ним открыто несколько путей. Ему нужно трезво их проанализировать и сделать выбор.

    Космическая лента

    Обсудить

     

  • Российская пилотируемая космонавтика: возможные пути развития

    На протяжении последних 20 лет Роскосмос, как и другие космические агентства, был надежно защищен от необходимости размышлять над целями, задачами и перспективами пилотируемой космонавтики. Это защиту обеспечивает Международная космическая станция. МКС должна была завершить свою работу еще в 2015 году, но она оказалась настолько удобна для всех, что, вероятно, просуществует в два раза дольше – до 2028 или 2030 года. И действительно, если раньше приходилось размышлять о смысле полетов в космос, придумывать «магистральный путь развития» или ставить новые, более амбициозные цели, то теперь есть МКС. На нее просто нужно регулярно летать, и этого достаточно.

    Тем не менее, в 2021 году уже нельзя сказать, что срок затопления МКС находится за горизонтом планирования. А значит, Роскосмосу необходимо решать, в каком направлении российская пилотируемая космонавтика двинется с МКС, когда сама станция направится к плотным слоям атмосферы Земли.

    С аналогичной проблемой столкнулись и другие страны, но их планы в общих чертах уже понятны. Так, США планируют постепенно перенести акцент на лунную программу. К середине 2020-х годов у них появится станция Gateway на орбите Луны, а ближе к 2030 году возможна и высадка на поверхность спутника. Но и с низкой орбиты Земли они не уйдут: там на смену МКС придет небольшая коммерческая станция.

    Другие партнеры по МКС не будут строить низкоорбитальные станции, но присоединятся к США на станции Gateway.

    Собственная амбициозная программа есть у Китая. Уже в 2021 году он начнет строить свою низкоорбитальную многомодульную станцию, а во второй половине десятилетия планирует высадить космонавтов на Луну, обойдясь при этом без лунной орбитальной станции. Для реализации лунной программы Китай не планирует привлекать иностранных партнеров.

    Давайте рассмотрим те варианты, которые доступны Роскосмосу. По объективным причинам любой проект, который придет на смену МКС, требует увеличения расходов на пилотируемую космонавтику (создать новое дороже, чем эксплуатировать уже имеющееся). Поскольку российское правительство не демонстрирует желания выделять дополнительное финансирование, для начала рассмотрим два наиболее вероятных варианта развития событий. Остальные доступны Роскосмосу с технологической точки зрения, но требуют дополнительных финансовых средств, а также некоторой смелости, не свойственной российской космической госкорпорации.

    Первый вариант – это, как ни странно, полный отказ от пилотируемой космонавтики. С самого начала своего существования она играла почти исключительно политическую роль, пропагандируя технологические успехи государства. В случае России, пилотируемые полеты в космос давно перестали работать на престиж государства, а на фоне полетов американцев и китайцев к Луне они будут играть скорее отрицательную роль. Поддержание пилотируемой космонавтики потеряет всякий смысл, а отказ от нее позволит сэкономить средства в государственном бюджете.

    Также Роскосмос может попробовать сохранить пилотируемую программу. В первой половине 2020-х годов можно договориться о гостевых визитах на китайскую низкоорбитальную станцию. Отделение новых российских модулей МКС (МЛМ-У «Наука», УМ «Причал», НЭМ) перед затоплением МКС позволит превратить их в небольшую национальную станцию. При этом, пусть станция и не будет постоянно обитаемой, у российских космонавтов сохранится возможность время от времени летать в космос.

    Отделение модулей обязательно будет сопровождаться заявлениями о дальнейшем расширении станции за счет запуска к ней принципиально новых модулей: трансформируемого, свободнолетающего (ОКА-Т) и т. д. Однако реализация этих планов будет возможна лишь при расширении финансирования пилотируемой космонавтики. В то же время, у правительства не будет никаких мотивов для увеличения расходов на пилотируемую космонавтику. Поэтому если отделение российских модулей от МКС можно считать самым простым и вероятным вариантом развития событий, то достройка станции до полностью функциональной – один из самых невероятных сценариев. Для сравнения, российский сегмент МКС так и не был достроен даже спустя 22 года после запуска первого модуля.

    Альтернативный путь развития космонавтики – это присоединение к американской космической программе. В обмен на шлюзовой модуль (а в перспективе, возможно, и на спасательную капсулу) Роскосмос получит возможность запускать космонавтов на американскую окололунную станцию. Это позволит не только сохранить пилотируемую космонавтику, но и удержать ее ближе к передовым рубежам. Ценой этому станет признание того факта, что Роскосмос больше не может сотрудничать с НАСА на равных. Кроме того, до российского космонавта очередь при организации высадок на поверхность Луны дойдет уже после европейских, канадских и, вероятно, японских астронавтов.

    С другой стороны, участие в американской программе обойдется недорого. Для начала потребуется создать лишь один модуль Gateway. И лишь в перспективе России понадобится собственный лунный пилотируемый корабль и ракета-носитель, способная доставить его на орбиту Луны.

    Весьма схожих результатов Роскосмос может добиться и без сотрудничества с НАСА. Для этого надо всего лишь взять старую советскую концепцию одномодульных орбитальных станций и адаптировать ее под современные нужны. Посещаемая станция из одного маленького модуля на орбите Луны потребует той же инфраструктуры, что и участие в программе Gateway: нового корабля (ПТК НП), ракеты, способной запустить его на орбиту Луны, и, собственно, модуля, в котором космонавты будут жить и работать. В этом случае российские космонавты не смогут высадиться на Луну, но постройка окололунной инфраструктуры позволит удержать отставание от США и Китая в умеренных пределах. Если же Роскосмос останется на низкой орбите, то до передовых космических держав ему будет, простите, как до Луны.

    В отличие от НАСА, две параллельные пилотируемые программы он не потянет. А значит, помимо дополнительного финансирования Роскосмосу потребуется решимость, чтобы отказаться от низкоорбитальной станции ради лунной программы.

    Не стоит недооценивать психологический фактор. За всю свою историю советская и российская пилотируемая космонавтика так и не решилась выйти за пределы низкой орбиты Земли. Для нее Луна и ее орбита – это неизведанное пространство, в котором нельзя опереться на старый опыт. ЦНИИМаш – «мозговому центру» Роскосмоса, отвечающему за формирование стратегии, – будет очень сложно решиться на такой шаг: без опоры на привычных партнеров, без запасного плана в виде на низкоорбитальной станции. А поэтому отнюдь не факт, что российская космонавтика вышла бы за пределы низкой орбиты, даже не испытывай она проблемы с финансированием.

    Наконец, возможен еще более смелый вариант действий – собственная лунная программа, взаимосвязанная с программами других стран. Другими словами, Роскосмос может отказаться от создания полной лунной пилотируемой инфраструктуры, положившись на возможности стран-партнеров. И это единственная возможность для Роскосмоса остаться на переднем рубеже пилотируемой космонавтики.

    Наиболее очевидная система взаимосвязанных национальных космических программ выглядит следующим образом: НАСА создает станцию Gateway на орбите Луны, транспортную систему SLS/Orion и, в перспективе, взлетно-посадочный корабль (ЛВПК) для лунных пилотируемых экспедиций. ЕКА на основе своей перспективной тяжелой лунной посадочной платформы разрабатывает собственную версию ЛВПК. А Роскосмос создает модуль (или несколько модулей) лунной базы и, опционально, ПТК НП с ракетой для его доставки на орбиту Луны. Таким образом, все страны к концу 2020-х годов получает возможность работать на Луне, используя при этом элементы инфраструктуры своих партнеров.

    Возможен и другой сценарий: например, Роскосмос может предложить Китаю свою одномодульную окололунную орбитальную станцию в качестве перевалочного пункта при организации полетов на поверхность Луны. Китайская лунная программа в нынешнем виде не требует такой станции, однако в перспективе она может пригодиться. В обмен Китай мог бы «возить» российского космонавта на Луну.

    Космическая лента

    Обсудить

     

  • Россия завершает год с 15 космическими запусками

    В 2020 году силами Роскосмоса и Минобороны было проведено 15 пусков ракет-носителей – рекордно малое количество в новейшей истории. Еще один пуск ракеты «Союз-СТ-А» компании Arianespace состоялся из Гвианского космического центра, и еще один пуск должен состояться 28 декабря.

    В прошлом году глава Роскосмоса Дмитрий Рогозин обещал, что в 2020-м мы увидим значительный рост количества космических запусков в России. Этому обещанию не суждено было сбыться, во многом, из-за банкротства британской компании OneWeb. Однако винить только неблагоприятные внешние обстоятельства будет неправильно.

    Из 15 состоявшихся пусков, четыре приходятся на исполнение обязательств Роскосмоса по поддержанию работы МКС и еще три – коммерческие запуски спутников OneWeb. Пять пусков проведены в интересах Минобороны, еще дважды из Плесецка были запущены спутники «Гонец-М», и летом стартовал один «Протон-М» со спутниками связи «Эксперсс-80/103».

    Таким образом, в 2020 году в России состоялся всего один прикладной запуск (не считая «Гонцов»), а научных не было вовсе. Остальные же запуски финансировались либо военными, либо коммерческими заказчиками. В связи этим возникает вопрос: а чем вообще занимается Роскосмос?

    Разработка научных космических проектов в России занимает очень много времени, и научные запуски происходят далеко не каждый год. В 2021-2022 годах должны быть запущены автоматическая межпланетная станция «Луна-25» и российско-европейский «Экзомарс-2022». Работа над лунной станцией идет уже более 10 лет, а соглашение по «Экзомарсу» было подписано в 2013 году. Поскольку с тех пор Роскосмос не инициировал новые научные проекты, то после 2022 года в научной космической программе возникнет пауза, которая вполне может стать вечной.

    В предыдущие 10 лет Роскосмос в среднем запускал по три гражданских спутника прикладного назначения в год. Во второй половине 2010-х их стало меньше из-за сокращения бюджета, и в ближайшие годы, несмотря на оптимистичные обещания Роскосмоса, ситуация вряд ли изменится. В России будет мало прикладных запусков, по крайней мере, до утверждения и начала полноценного финансирования программы «Сфера».

    В последние два года фокус внимания Роскосмоса сместился с разработки космических аппаратов на развитие средств выведения. Помимо продолжения работ над новой ракетой «Союз-5», у которой нет конкретных задач, и создания производства «Ангары-А5», заказанной Минобороны, Роскосмос взялся за новые разработки. Он выделил средства на частично многоразовую кислородно-метановую ракету среднего класса «Амур» («Союз-СПГ») и кислородно-керосиновую «Союз-6». Обе ракеты по грузоподъемности аналогичны уже существующей «Союз-2». И если разработку «Амура» еще можно объяснить желанием освоить новые технологии, то «Союз-6» после отказа от сверхтяжелой ракеты потерял всякий смысл. Это не помешало Роскосмосу выделить в декабре 166 млн рублей на разработку эскизного проекта ракеты.

    Помимо перечисленного, в планах Роскосмоса – модернизация ракеты «Ангара-А5» с повышением ее грузоподъемности до 27 т, создание пилотируемой модификации ракеты «Ангара-А5П» и ее водородной 37-тонной версии «Ангара-А5В».

    В условиях, когда потребности российской космонавтики почти полностью удовлетворяет уже давно существующий «Союз-2», а для оставшихся запусков хватает запускаемой из Плесецка «Ангары-А5», сложно объяснить логически подобную концентрацию ресурсов на средствах выведения в ущерб разработке космических аппаратов.

    Космическая лента

    Обсудить

     

  • Насколько далеко продвинулась коммерциализация космоса?

    Основным трендом уходящего второго десятиления XXI века в космонавтике стало расширение роли частных компаний и частных инициатив. Сложилось общепринятое мнение о том, что благодаря этому космонавтика может стать более эффективной и сделать большой шаг вперед. Сложно с этим спорить. Давайте, однако, поговорим о том, почему революция пока не случилась, и что для нее требуется.

    В экономике все сводится к деньгам. Чтобы отрасль развивалась, в ее необходимо инвестировать средства, и, как мы знаем, почти в любой стране мира государственный бюджет не может соревноваться с частным бизнесом по объему инвестиционного капитала. Поэтому государственные ведомства стараются (по крайней мере, они должны стараться) создать такие условия, в которых бизнес начнет вкладывать в экономику свои средства. А он начинает это делать, когда видит возможность заработать.

    Различные аналитические агентства оценивают размер космической экономики Земли в $300-400 млрд/год. В действительности речь идет скорее об экономике, каким-то образом связанной с космонавтикой. А еще правильнее будет оценивать не размер околокосмической экономики, а оборот космической отрасли. Так, около $100 млрд приходится на производство приборов для спутниковой навигации. Понятно, что космическая отрасль эти деньги даже не нюхает, ведь навигационный сигнал предоставляется потребителям бесплатно. Еще больше денег приходится на спутниковое телевидение. Конечно, бабушка из отдаленной деревни, отдающая 150 рублей в месяц за спутниковую тарелку, так или иначе финансирует запуск спутников, но странно относить эти средства к космической отрасли, ведь расходы на производство спутников мы уже посчитали отдельно.

    Всего из государственных бюджетов на космонавтику в год тратится около $100 млрд, и это основная часть инвестиций. Еще до $10-20 млрд приходится на коммерческое спутникостроение, обслуживание спутников и пусковые услуги.

    Если оценивать динамику развития частной космонавтики с точки зрения объема частных средств, привлекаемых в отрасль, то результат может оказаться неожиданным.

    Долгое время локомотивом частной космонавтики была сфера спутниковых телекоммуникаций. В «нулевых» годах каждая страна хотела завести геостационарный спутник, чтобы распространять телесигнал по своей территории, а оставшиеся мощности сдавать в аренду и зарабатывать на этом деньги. Речь о немалых вложениях: один спутник стоит $200-300 млн, а ракета для него – $50-150 млн.

    Однако в начале 2010-х ситуация изменилась. Развитие наземных сетей снизило востребованность телекоммуникационных спутников. Кроме того, сами спутники стали более надежными и мощными, что сократило потребность в запуске новых аппаратов. Из-за возникшего избытка спутниковых ретрансляционных мощностей, стоимость их аренды падала много лет подряд. Сейчас уже понятно, что это был не временный кризис, а сжатие отрасли под снизившийся спрос. Этот сегмент частной космонавтики вряд ли оправится в обозримой перспективе, и уж точно не сможет быть ее локомотивом.

    Гораздо более позитивные тенденции демонстрирует сегмент «малой» космонавтики. Благодаря техническому прогрессу, многие задачи в космосе теперь можно решать при помощи микроспутников, а благодаря экономическому прогрессу недорогие маленькие спутники стали доступны образовательным учреждениям и среднему бизнесу.

    Количество запускаемых микроспутников уверенно растет. В ближайшее время должен значительно расшириться и рынок средств выведения для них. Но надо помнить, что успех этого сегмента связан именно с его дешевизной. «Малая» космонавтика по самой оптимистичной оценке имеет годовой оборот в сотни миллионов долларов, что не идет ни в какое сравнение с государственными расходами.

    Наконец, в последние годы наметился еще один перспективный частный сегмент космонавтики – низкоорбитальные системы интернет-связи. Свои группировки сейчас развивают британская государственная компания OneWeb и американская частная SpaceX, уже запустившая в опытную эксплуатацию сеть Starlink. Судя по потенциальному объему рынка, он может стать сопоставим с телекоммуникационным сегментом. Но это значит, что государственные бюджеты он пока потеснить не сможет. Кроме того, спутниковую интернет-связь в перспективе тоже постепенно будут вытеснять наземные сети.

    Поскольку конечной целью является быстрое развитие космонавтики, а для него требуется резкий рост инвестиций, то во главе угла стоит именно источник финансовых средств, а не их потребитель. Т. е. частная компания, финансирующая постройку спутников на госпредприятии, в большей степени может считаться успешным примером коммерциализации космоса, чем государство, заказывающее разработку космической техники у частной компании.

    И тут мы переходим к разговору о той компании, с которой все начинают обсуждение частного космоса. На данный момент SpaceX представлена в одном чисто коммерческом сегменте рынка: она является оператором космических запусков. А поскольку основными частными заказчиками запусков на тяжелых ракетах всегда были операторы телекоммуникационных спутников, то количество пусков Falcon 9 в интересах частных компаний отражает общую тенденцию этого сегмента. В 2017 и 2018 годах на Falcon 9 в качестве основной полезной нагрузки по 12 раз выступали космические аппараты частных компаний. В 2019 году было пять таких запусков, а в 2020 – всего один. Если несколько лет назад казалось, что частные заказчики скоро начнут приносить SpaceX основную часть дохода, то сейчас компания почти полностью зависит от государственных заказчиков. Ситуация может измениться с началом эксплуатации Starlink, но пока говорить об этом рано, тем более что даже Starlink щедро дотируется государством.

    Конечно, частные компании по многим причинам работают эффективнее государственных. Это, однако, не объясняет те чудодейственные свойства, которые приписываются SpaceX. Ведь остальные подрядчики НАСА тоже являются частными, и при этом ни Boeing, ни Lockheed Martin, ни Northrop Grumann не демонстрируют чудеса эффективности. Разница между ними и SpaceX заключается в том, что последняя еще не успела закоснеть в бюрократии и зарасти жиром от легких государственных денег. Нельзя забывать и о субъективных факторах: отличной работе исполнительного директора Гвен Шотвелл и хорошем инженерном чутье Илона Маска.

    Для более глубокого понимания того процесса коммерциализации космонавтики, который происходит в США, следует учесть еще один аспект. НАСА пытается создать условия для роста частных инвестиций в отрасли, постепенно увеличивая самостоятельность своих подрядчиков. Это, а также надежные и выгодные контракты от государства, позволяет подрядчикам привлекать для развития сторонние инвестиции.

    Но зависимость космонавтики от государства такая политика не снижает. Когда инвестор вкладывает средства в компанию-подрядчика НАСА, он рассчитывает, что прибыль с контрактов космического агентства позволит ему «отбить» инвестиции. В конечном итоге, всё опять упирается в государственное финансирование, и такая схема, по сути, не сильно отличается от привлечения кредитных средств для развития отрасли.

    Именно поэтому произошедший в США бум частной космонавтики пока не смогла повторить ни одна страна мира: у других космических агентств нет достаточных средств для поддержания такого бума.

    НАСА имеет достаточно амбициозные планы на коммерциализацию космонавтики. Так, после окончания работы Международной космической станции НАСА хочет эксплуатировать коммерческую станцию. Государство будет оплачивать либо услугу по проведению экспериментов в космосе, либо доставку астронавтов на орбиту и предоставление им рабочих мест. Ключевой вопрос заключается в том, какую роль госзаказ будет играть для компании-владельца орбитальной станции. Если НАСА останется ключевым клиентом, то особого прогресса по сравнению с МКС такой подход не даст. Если же станция сможет «зарабатывать» без помощи государства, то можно ожидать достаточно быстрого наращивания возможностей первой частной орбитальной станции и появления ее конкурентов. К сожалению, второй вариант развития событий аналитики считают крайне маловероятным.

    Космическая отрасль требует от инвесторов очень больших вложений и не обещает быстрых прибылей даже в тех сегментах, в которых прибыль вообще возможна. Поэтому коммерческая космонавтика не может обойтись без помощи государства. Так, не стоит ожидать появления описанной выше орбитальной станции, если НАСА не оплатит разработку и запуск ее модулей.

    Основная же часть космической деятельности не является прибыльной и не обходится без государства в качестве заказчика. Изменить ситуацию сможет либо развитие экономики Земли, которое сделает космос более доступным для всех, либо резкое снижение стоимости выведения грузов на орбиту. Эту задачу сейчас обещает решить компания SpaceX при помощи многоразовой сверхтяжелой ракеты Super Heavy Starship.

    Космическая лента

    Обсудить

     

  • РКК «Энергия» прогнозирует технические проблемы на МКС после 2025 года

    25 ноября в Москве состоялось заседание Совета РАН по космосу. Такие заседания проводятся несколько раз в год для обсуждения различных исследований, связанных с изучением или использованием космического пространства. Совет обладает правом рекомендовать организациям, подотчетным РАН, заняться исследованиями в каких-либо направлениях.

    В среду на заседании Совета выступил заместитель гендиректора РКК «Энергия», бывший космонавт, член-корреспондент РАН Владимир Алексеевич Соловьев. В своем докладе он заявил: «До 2025 года Россия имеет обязательства участия в программе Международной космической станции. Уже сейчас есть ряд элементов, которые серьезно затронуты повреждениями и выходят из эксплуатации. Многие из них не подлежат замене. После 2025 года мы прогнозируем лавинообразный выход из строя многочисленных элементов на борту МКС. По оценкам РКК «Энергия», траты на дальнейшее финансирование, которые оцениваются в 10-15 млрд. рублей, слишком велики». Далее Соловьев предложил не продлевать работу МКС после 2024 года, вместо этого сосредоточив ресурсы на постройке национальной станции.

    Описанная Соловьевым российская орбитальная служебная станция (РОСС) является развитием старых идей РКК «Энергия» практически без изменений. В ее основе – научно-энергетический модуль с пристыкованным к нему узловым модулем, к которому уже стыкуются все остальные модули подобно тому, как они стыковались к базовому модулю станции «Мир». РОСС должна стать посещаемой низкоорбитальной станцией открытой архитектуры, которая позволит поддерживать ее на орбите бесконечно долго путем замены отработавших модулей не новые.

    И даже список задач у РОСС не изменился по сравнению с ее предшественниками: «Энергия» предлагает использовать пилотируемую станцию для дистанционного зондирования Земли, обслуживания спутников и лабораторных экспериментов.

    Доклад Соловьева вызвал много шума в СМИ, за которым последовала реакция Роскосмоса и самой РКК «Энергия». Так, в комментарии ТАСС Соловьев заявил, что пока что речи о прекращении использования МКС после 2025 года не идет, а доклад на заседании Совета РАН по космосу носил «информационный характер». Глава Роскосмоса Дмитрий Рогозин отметил, что списывать МКС еще рано, и подтвердил намерения отправить к станции новый модуль «Наука» в следующем году. При этом госкорпорация отмечает, что Научно-технический совет Роскосмоса рассмотрит предложение РКК «Энергия».

    Продление работы МКС происходило уже дважды: срок работы станции был расширен за пределы 2015, а затем и 2020 года. Для того, чтобы эксплуатация станции продолжилась после 2024 года, необходим консенсус Роскосмоса и НАСА. До сих пор споров по этому поводу между двумя агентствами не возникало.

    Российская космическая отрасль сильно изменилась за последние 10 лет. Сейчас, будучи госкорпорацией, Роскосмос напрямую контролирует все крупные предприятия космической отрасли. Во времена Федерального космического агентства многие предприятия были автономны, и особняком стояла РКК «Энергия» – бывшее ОКБ-1 Сергея Королева, которое до сих пор отвечает за всю пилотируемую программу России и обладает контрактом на эксплуатацию МКС. В прошлом «Энергия» не подчинялась Роскосмосу: она нередко открыто противоречила ему и пыталась навязывать собственную программу развития отрасли.

    Сейчас контрольный пакет акций РКК «Энрегия» находится в руках Роскосмоса, но это не лишило ее собственных корпоративных интересов. Сейчас в разработке «Энергии» находится научно-энергетический модуль для МКС, который должен быть готов к запуску в 2024 году. Несомненно, «Энергия» предпочла бы бы запустить модуль не к МКС, а уже к отдельной национальной станции. Это позволило бы сдвинуть сроки запуска модуля «вправо», а заодно получить дополнительное финансирование как на изменение проекта НЭМ, так и на новые модули для новой станции. И доклад Соловьева можно воспринимать именно как попытку со стороны «Энергии» навязать Роскосмосу свое видение перспектив пилотируемой программы. Ведь теперь, если Роскосмос захочет продлить работу МКС, ему придется объяснить, как это сочетается с заявлениями Соловьева на заседании совета РАН.

    Формально решение о возможности сохранить МКС будет приниматься на основании анализа состояния станции, который проводит «Энергия». Если последняя сочтет продолжение эксплуатации МКС небезопасным, то сохранить станцию не получится. Однако в условиях подконтрольности «Энергии» Роскосмосу не стоит ожидать того, что она выдаст нежелательное для госкорпорации заключение.

    Следует также учитывать, что Рогозин никогда не испытывал особой любви к Международной космической станции и предлагал отказаться от нее в пользу национальной станции еще в 2014 году. У РКК «Энрегия» вполне есть шансы убедить его в перспективах РОСС. Но одного желания вряд ли будет достаточно. На стороне МКС играет и позиция НАСА, и проблемы с поиском финансирования новой станции, и даже просто необходимость активных действий (тогда как для сохранения МКС от Роскосмоса требуется лишь «плыть по течению»).

    Полностью исключать возможность отказа России от использования МКС в 2024 году нельзя, однако пока что такой шаг выглядит слишком радикальным и смелым для Роскосмоса. Ситуация прояснится в 2021 году, когда начнутся международные переговоры о возможном продлении срока службы МКС.

    Космическая лента

    Обсудить

     

  • Что ждет НАСА в случае победы Байдена

    На этой неделе в США прошли выборы президента. Судя последним новостям, всё идет к тому, что президентское кресло скоро отойдет кандидату от демократической партии Джо Байдену. Космическое агентство в США находится в ведении Белого дома, а потому приход новой администрации всегда приводит к коррекции космических планов.

    Официально нынешний руководитель НАСА Джим Брайденстайн был утвержден на эту должность всего 2,5 года назад: процесс затянулся из-за конфликта между президентской администрацией Трампа и парламентом. Этой зимой, когда Трамп будет освобождать офис, Брайденстайну предстоит подать формальное прошение об отставке.

    Брайденстайн хорошо ладит с законодателями и предприятиями ракетно-космической отрасли, и даже многие сторонники демократической партии выражают надежду, что он сохранит свой пост при Байдене. Это не невозможный вариант развития событий, но он все-таки не очень вероятен. Байден шел на выборы со своей командой, включающей и советников по космосу, и у них, конечно же, есть собственные амбиции и планы на руководящие должности. Даже если у Байдена нет нареканий к работе Джима Брайденстайна, у него есть обязательства перед своими сторонниками. А вот перед Брайденстайном никаких обязательств у него нет.

    Космическая политика не была важной темой в предвыборной кампании Байдена и не станет важным направлением его работы в случае переезда в Белый дом. Это хороший знак: очередного кардинального пересмотра долгосрочной стратегии НАСА можно не опасаться.

    Современную программу НАСА можно очень условно разделить на три этапа. Краткосрочные планы – запуск миссий «Артемида-1» (беспилотная) и «Артемида-2» (пилотируемая) на орбиту Луны. В среднесрочной перспективе это миссия «Артемида-3» в 2024 году, т. е. высадка людей на Луну, а в долгосрочной перспективе – после 2025 года – предполагается организовать «устойчивое присутствие» астронавтов в окололунном пространстве для решения научных и экспериментально-технологических задач. Официально долгосрочной целью НАСА считается полет на Марс, но это всего лишь декларация.

    При Байдене США не откажутся от сверхтяжелой ракеты SLS и корабля «Орион». И дело даже не в лоббизме в Конгрессе, а в том, что работа над ними почти завершена. Набранная инерция и огромные расходы не позволят закрыть программу без большого скандала. А потому краткосрочным планам НАСА ничего не грозит. Два первых полета ракеты SLS и корабля «Орион» были запланированы еще при администрации Обамы – тогда они назывались EM-1 и EM-2 (Exploration Mission, Исследовательская миссия). Они пережили уход Обамы, пережили четыре года Трампа, и никуда не денутся сейчас.

    Скорее всего, радикальных перемен не произойдет и в долгосрочных планах. Окололунную станцию Gateway защищают международные договоренности, а также необходимость как-то оправдывать дальнейшие расходы на SLS и «Орион». Никуда кроме орбиты Луны они летать не могут.

    Планы работы на поверхности Луны вполне могут быть пересмотрены, но ожидать полного отказа от программы, как это произошло при Обаме, не стоит. Если НАСА в третий раз за 20 лет полностью пересмотрит свою стратегию, не успев добиться никаких результатов, это вызовет огромное разочарование в космической отрасли, не говоря уж о том, что никто из партнеров больше не станет воспринимать НАСА всерьез.

    Смена руководства всегда становится хорошим поводом, чтобы избавиться от заведомо провальных, рискованных или просто слишком сложных проектов. И на эту роль претендуют среднесрочные планы НАСА. С самого анонса программы «Артемида» казалось, что у НАСА мало шансов доставить астронавтов на Луну в 2024 году. Весь последний год агентство упрощало миссию «Артемида-3», отказавшись от многоразового лунного модуля и стыковок на станции Gateway. В результате получилось так, что НАСА надо создать одну транспортную систему к 2024 году, и другую, гораздо более продвинутую, после 2025 года.

    Надо добавить, что американский парламент выделил НАСА на разработку лунных взлетно-посадочных модулей в 2021 году всего $628 млн вместо запрошенных $3,2 млрд. Джим Брайденстайн попытался защитить бюджет в сенате, но решение было отложено до выборов. После победы Байдена шансы того, что законодатели увеличат финансирование, минимальны.

    Запуск экспедиции на Луну в 2024 году требует резкого увеличения финансирования и очень жесткого графика работы, а потому от нее будут рады отказаться и в парламенте, и в самом НАСА. Если высадка на Луну все-таки останется в американских планах, а это весьма вероятно, то она сместится с 2024 года на конец 2020-х. К сожалению, это может привести к некоторому снижению бюджета НАСА в ближайшие годы.

    В остальном политика космического агентства при Байдене не изменится: оно продолжит поддерживать частную космонавтику, разрабатывать автоматические межпланетные станции и, возможно, уделит больше внимания коммерциализации низкой околоземной орбиты.

    Космическая лента

    Обсудить

     

  • Что может сделать Роскосмос?

    Есть очень распространенная точка зрения – а распространена она как в России, так и за ее пределами – о том, что российская космическая отрасль полностью недееспособна. В статье про ПТК НП «Орел» я писал, что вряд ли кто-то вообще может правильно оценить реальные возможности Роскосмоса. Однако я попробую если не сделать это, то хотя бы пояснить, как я сам подхожу к этому вопросу.

    Любая национальная космическая отрасль обладает определенным инженерно-техническим потенциалом. Он зависит от наличия необходимых технологий в этой стране, уровня развития смежных отраслей, опыта космической деятельности, от квалификации трудящихся в отрасли инженеров и рабочих. Так, российская космонавтика обладает значительным опытом, но потеряла квалифицированные кадры в1990-х и 2000-х годах. Качество проектирования ниже, чем в США, используемые технологии устарели. Возможности российской промышленности далеко не абсолютны: недостающие космонавтике электронику и другие комплектующие приходится импортировать.

    Санкции отрезали российскую космонавтику от импорта. Они стали тяжелым ударом, но не смертельным. Постепенно западные комплектующие замещаются отечественными и китайскими. Само собой, по характеристикам новые комплектующие уступают западным, а значит, отставание российской космонавтики закрепляется.

    Занижать технологический потенциал отрасли, впрочем, тоже не стоит. Технологическое отставание отличало и советскую космонавтику: ее первоначальные успехи были вызваны лишь наличием достаточном мощной ракеты Р-7. При этом, несмотря на отставание, СССР строил орбитальные станции и успешно запускал автоматические аппараты к Луне и Венере (а вот исследование Марса оказалось уже за пределом технологических возможностей страны).

    Сейчас, для примера, российская навигационная система ГЛОНАСС значительно превосходит китайскую Beidou по точности определения координат, несмотря на то, что в Beidou в полтора раза больше спутников. И это не единственное достижение Роскосмоса.

    В итоге, Роскосмос сохранил ракетные технологии и даже способен развивать их, все еще сохраняя заметное отставание от США и Европы. Для примера, теоретически, Россия могла бы построить свой аналог Falcon 9. Он получился бы менее совершенным, но, скорее всего, оказался бы дешевле оригинала за счет более дешевой рабочей силы. А вот с водородными технологиями ситуация хуже: Центр им. Хруничева получил финансирование на разработку кислородно-водородного разгонного блока около пяти лет назад, но результатов представить не смог. Впрочем, нельзя исключать, что находящийся в тяжелом финансовом кризисе, Центр просто потратил эти средства на операционные расходы.

    Что можно сказать наверняка, так это то, что России не по силам создать инструменты для амбициозных астрономических проектов серии «Спектр». Реализовать их получится только в рамках партнерства с западными странами.

    Для сравнения, технологические пределы американской космонавтики находятся на совсем ином уровне. Так, космическая обсерватория им. Вебба, запуск которой неоднократно переносился, судя по всему, находится на границе того, что может реализовать НАСА. Экспедиция на Марс американскому агентству и вовсе не по зубам, а вот Луна является вполне достижимой целью.

    Роскосмос не умеет правильно оценивать свои технологические возможности. Результатом этого стали проекты, разработка которых продолжается долгие годы безо всякого заметного прогресса.

    С другой стороны, отсутствие успехов в большинстве направлений не обязательно означает, что Роскосмосу они не по зубам. Результат работы Роскосмоса, как и НАСА, определяется не только национальным инженерно-техническим потенциалом. На него влияет много других факторов. Аналитики часто о них забывают, объясняя все проблемы технической неспособностью отрасли создать ту или иную технику.

    Для примера, давайте вспомним историю американского пилотируемого корабля «Орион» (Orion). Контакт на разработку CEV Orion выиграла компания Lockheed Martin в 2006 году. Разработка велась в рамках лунной программы «Созвездие» (Constellation), которую Барак Обама, став президентом, благополучно закрыл в 2010 году. Новая президентская администрация инициировала переход к космической стратегии Flexible Path («Гибкий путь»). В период пересмотра стратегии работа над кораблем не могла не замедлиться. Однако «Орион» сумел выжить в этом процессе, потеряв приставку CEV в названии. Кроме того, изменение задач потребовало внесения изменений в его конструкцию.

    Одновременно с этим, встал вопрос о продлении эксплуатации МКС после 2015 года. До этого срока Европейское космическое агентство оплачивало свою работу на станции запусками грузовых кораблей ATV. НАСА согласилось в качестве оплаты после 2015 года принять от ЕКА служебные модули для корабля «Орион», сделанные на основе корабля ATV. Таким образом, за разработку и производство служебного модуля американского корабля теперь отвечает Airbus D&S.

    Разработка корабля «Орион» финансируется по схеме cost-plus, по которой заказчик (т. е. НАСА) оплачивает все дополнительные расходы, возникающие в процессе разработки. Из-за этого генеральный подрядчик (Lockheed Martin) больше заинтересован в долгосрочной разработке, которая приносит стабильный большой доход, а не в эксплуатации корабля.

    Согласно первоначальной концепции лунных экспедиций времен программы «Созвездие», НАСА планировало использовать для запусков кораблей «Орион» огромную ракету Ares V («Арес-5») грузоподъемностью до 188 т (71 т к Луне). Из-за этого корабль, в отличие от своего предка «Аполлона», весьма ограничен в энергетических возможностях – проще говоря, он несет мало топлива.

    На замену «Аресу-5» НАСА с 2011 года разрабатывает ракету SLS. Однако из-за того, что она может вывести только 70 т на низкую орбиту Земли (26 т к Луне), в современных планах НАСА экспедиция на поверхность Луны требует четырехпусковой схемы: помимо SLS необходимо использовать еще три тяжелых ракеты либо для запуска и дозаправки лунного модуля (предложение Dynetics), либо для запуска элементов лунного модуля по отдельности (Blue Origin).

    И, наконец, чехарда с планами привела к тому, что расписания разработки корабля и ракеты для него не сошлись. Теоретически, «Орион» можно было запустить в космос и в 2020 году. Однако первая ракета SLS для него будет готова только к концу 2021 года. А первый полет с астронавтами на борту можно не ждать раньше 2023 года, т. е. срок от начала разработки до первой пилотируемой экспедиции составит 17 лет.

    Если подвести итог, то получится, что разработка корабля «Орион» так сильно затянулась из-за частых пересмотров долгосрочной стратегии, политики (привлечение ЕКА), проблем с финансированием и ошибок планирования. Ровно те же проблемы оказывают свое негативное влияние на любую национальную космическую отрасль, включая и российскую. Но в России они выражены намного ярче из-за высокой централизации и крайне низкого качества управления в Роскосмосе.

    Теперь давайте кратко вспомним историю корабля ПТК НП, который в первые годы даже называли Orionski из-за того, что слишком уж очевиден был источник вдохновения российских инженеров.

    РКК «Энергия» выиграла контракт на создание корабля в 2009 году. Изначально корабль был околоземным, но в 2011 году он пережил полную смену концепции, превратившись в лунный. В 2013 году завершилась разработка технического проекта, но 2014 году рухнули мировые цены на нефть, оставив российский бюджет без валютных доходов, а российскую космонавтику – без финансирования. Еще одним следствием кризиса стала задержка в формировании новой Федеральной космической программы на 2016-2025 годы. Она была принята не в 2014 году, как планировалось, а только в 2016. И в эти два года неопределенности многие работы были поставлены на паузу.

    За последние годы ключевых технические проблемы ПТК НП были решены, а значит, с технической точки зрения, он может быть построен. Вполне возможно, что корабль будет готов к летным испытаниям в 2023 году. Однако для этого необходимо вовремя построить и стартовую инфраструктуру для него и ракеты «Ангара» на космодроме Восточный. Кроме того, разработка сверхтяжелой ракеты не была начата в 2014 году из-за резкого сокращения федерального бюджета. В обозримой перспективе такая ракета не появится, а «Ангара-А5» годится только для проведения летных испытаний на орбите Земли. Следовательно, никто не может сказать, когда начнется эксплуатация ПТК НП и начнется ли она вообще.

    Легко подметить, что проблемы, с которыми столкнулись проекты «Ориона» и ПТК НП, совершенно идентичны. И в обоих случаях они не были смертельными для проектов. Опасаться можно было лишь закрытия проектов по финансовым причинам или при радикальной смене стратегии. Однако космические проекты на поздних стадиях разработки набирают определенную инерцию, преодолеть которую становится сложно. Именно это уже более 10 лет защищает российскую ракету «Ангара», несмотря на то, что к ней накопилось множество претензий.

    Если вы хотите понять, какое будущее ждет один из российских космических проектов, задайте себе последовательно три вопроса:

    1. Может ли Роскосмос технически осилить этот проект? Например, для многоразовой ракеты среднего класса «Амур» ответ будет положительным. В ней нет каких-то недоступных технологий.

    2. Выделено ли финансирование из бюджета на этот проект в достаточном объеме? Получает ли его подрядчик? Финансирование ракеты «Амур» в Федеральной космической программе не было заложено, т.е. дальше эскизного проекта она не продвинется, пока не будет принята новая программа. А это займет несколько лет.

    3. Как далеко продвинулась разработка? Есть ли вероятность закрытия проекта в связи со сменой стратегии? Упомянутый выше «Амур» не прошел и второй этап, но все-таки рассмотрим его здесь. Разработка ракеты только началась. Сейчас это инициативный проект Роскосмоса, который может исчезнуть так же внезапно, как и появился. В какую-то долгосрочную стратегию он не вписан.

    Таким образом, на появление «Амура» пока что особо надеяться не стоит.

    Сам по себе факт растягивания сроков в Роскосмосе не обязательно означает, что он не может реализовать какой-то проект. Это просто результат общей неэффективности отрасли. И если этот проект не будет закрыт в связи со сменой планов, рано или поздно мы увидим результат. Для примера, «Луна-25» и другие автоматические станции не являются приоритетными и не финансируются должным образом, но шансы у них есть. А вот для постройки ядерного буксира научно-технического потенциала отрасли вряд ли хватит.

    Космическая лента

    Обсудить

     

  • Семь стран присоединились к американским «Аккордам Артемиды»

    13 октября на Международном астронавтическом конгрессе НАСА объявило, что Австралия, Италия, Канада, Люксембург ОАЭ, Соединенное Королевство и Япония подписали «Аккорды Артемиды» – соглашения, устанавливающие принципы использования и изучения Луны различными странами.

    «Аккорды» являются интерпретацией достаточно общих формулировок «Договора о космосе», принятого в ООН в 1967 году. Они были написаны НАСА в рамках подготовки к возвращению на Луну, запланированному на 2020-е годы. НАСА подчеркивает, что мнение иностранных партнеров было учтено при разработке финальной версии соглашений. Подробнее об «Аккордах» можно прочитать здесь.

    США не стали выносить «Аккорды» на обсуждение в ООН. Администратор НАСА Джим Брайденстайн объяснил это решение тем, что их обсуждение и согласование на международном уровне заняло бы слишком много времени. Вместо этого, новые лунные соглашения будут реализованы как обязательные двусторонние договоры между США и странами, желающими принять участие в американской лунной программе.

    Сейчас не существует стран, способных начать независимую лунную программу без США. А значит, «Аккорды Артемиды» де-факто будут действовать на Луне как общепринятое международное соглашение. В дальнейшем всем остальным странам придется просто смириться с их существованием, вне зависимости от того, нравятся им эти «Аккорды» или нет.

    12 октября глава Роскосмоса Дмитрий Рогозин, также во время выступления на Международном астронавтическом конгрессе, заявил, что Россия не станет участвовать в лунной программе «Артемида», поскольку она является слишком «американоцентричной». Такое определение соответствует действительности. «Артемида» – не международная программа, а американская программа с международным участием. Однако подобная форма отражает реальные возможности НАСА и других космических агентств.

    Единственный существующий сейчас оплот пилотируемой космонавтики – Международная космическая станция – является уникальным примером равноправного сотрудничества России и США. Ее появление стало возможным, потому что к концу 1990-х годов у России были опыт и технологии постройки орбитальных станций, которых недоставало НАСА. Однако даже на пике потепления в отношениях двух стран убедить американский Конгресс, чтобы он согласился на равноправное сотрудничество, удалось с огромным трудом и минимальным перевесом голосов.

    В случае с окололунной станцией вклад российской космической отрасли не может быть больше вклада ЕКА или Японского космического агентства. Шансы на благосклонность американских законодателей равны нулю. И, наконец, глава Роскосмоса г-н Рогозин за последние шесть лет своими неосторожными высказываниями сделал все возможное для того, чтобы НАСА не воспринимало Роскосмос в качестве надежного и доброго партнера. Конечно, теплое отношение НАСА не изменило бы других факторов, но после этого со стороны Рогозина просто странно требовать каких-то поблажек и особого отношения к Роскосмосу.

    В первые два десятилетия XXI века российская пилотируемая космонавтика удерживала высокие позиции благодаря участию в проекте МКС. В то же время, она не наращивала свой потенциал, а скорее даже деградировала, и она не сможет сохранить лидирующие позиции при продвижении за пределы околоземной орбиты. А значит, теперь, когда время МКС подходит к концу, у Роскосмоса остается три пути: либо на вторых ролях участвовать в окололунных проектах НАСА, либо в этой же роли присоединиться к низкоорбитальной пилотируемой программе Китая, либо попытаться построить небольшую национальную околоземную станцию.

    От первого пути Роскосмос отказался. И не потому, что он невыгоден для российской космонавтики – в конце концов, это трамплин для дальнейшего развития и возвращения лидерских позиций, – а потому, что таковы личные политические взгляды Дмитрия Рогозина. Следующим логичным шагом для Роскосмоса будет попытка вписаться в пилотируемую программу Китая. И весь вопрос состоит в том, удовлетворится ли Рогозин ролью младшего партнера у столь обожаемого им Китая.

    Космическая лента

    Обсудить

  • Нужен ли России Восточный?

    На Земле только что завершился сентябрь, а вместе с ним – третий квартал 2020 года. C января с космодрома Восточный в России не состоялось ни одного пуска. Более того: в последний раз ракета «Союз-2.1б» стартовала оттуда 5 июля 2019 года, т. е. более года назад. Это неплохой повод присоединиться к старой и вялотекущей дискуссии о том, нужен ли вообще России Восточный, а если даже нужен – то зачем.

    С советских времен основным местом космических запусков для России остается космодром Байконур, расположенный в Казахстане. Он находится южнее Восточного, соединен с центральной частью России железнодорожными путями, по которым можно доставлять даже достаточно большие ракеты-носители, такие как «Протон-М» диаметром 4,1 м.

    Решение уходить с Байконура возникло не сразу, и оно вызвано почти исключительно политическими причинами. После распада СССР главный космодром страны оказался на территории независимого государства. И при планировании перспективной космической программы перед Россией встал вопрос: стоит ли вкладывать средства в создание новой космической инфраструктуры за пределами страны? Возможно, этот вопрос получил бы положительный ответ, если бы Роскосмос не испытывал неудобств от изменившегося политического статуса Байконура, но это не так. Казахстан усложнял согласование полей падения, ограничивал количество пусков тяжелых ракет-носителей «Протон» и поднимал плату за эксплуатацию космодрома. Сейчас не многие вспомнят, но даже продление аренды Байконура на последующие 50 лет проходило отнюдь не гладко.

    Результатом этих проблем стало решение строить новые стартовые комплексы для перспективных ракет уже на территории России. Но и тут взгляд не сразу упал на Амурскую область. Помимо нее, рассматривалось Приморье и даже варианты в европейской части страны. В конце концов, было принято решение построить новый космодром на месте старого – «Свободного».

    В СМИ можно найти много статей о том, что место для строительства Восточного выбрано неправильно. Действительно, Амурская область не имеет развитой инфраструктуры, находится не очень близко к транспортным путям (так, при доставке ракетных блоков по железной дороге, их диаметр будет ограничен 3,4 м). В случае нештатной ситуации с пилотируемым кораблем, он может упасть в очень суровое Охотское море, в котором у Роскосмоса нет спасательного флота.

    Однако следует помнить, что у всех рассмотренных районов были свои недостатки. Европейская часть страны густо населена, Приморье является сейсмически активным районом, другие площадки располагались севернее, что снижало бы грузоподъемность ракет. Это не обязательно значит, что место было выбрано правильно, но этот выбор является дискуссионным вопросом, требующим большого отдельного анализа. Простого ответа на него нет.

    Планы на космодром Восточный постоянно менялись. Изначально предполагалось, что там будет построен стартовый комплекс для ракет-носителей «Русь-М», но их разработка задерживалась и впоследствии была отменена. В конце концов, было решено на первой очереди строительства возвести инфраструктуру для старой ракеты «Союз-2», а затем построить старт для новой «Ангары». Стройка началась в 2007 году. По графику, первый пуск с Восточного должен был состояться в конце 2015 года.

    Все последующие годы строительство космодрома сопровождалось коррупционными скандалами, которые следовали один за другим. Триггером стали претензии к основному подрядчику Роскосмоса, Дальспецстрою – дальневосточному подразделению Спецстроя России. Он пережил быструю смену нескольких руководителей, в результате чего в делах компании возник беспорядок. Она перестала вовремя рассчитываться с подрядчиками, а те – со своими рабочими. В 2017 году Дальспецстрой был ликвидирован.

    Есть вопросы и к Роскосмосу. Созданный на его предприятиях проект космодрома оказался очень дорогим. Например, если говорить о второй очереди строительства, т. е. стартовом комплексе для ракет «Ангара», то смета на него во много раз превышает стоимость китайского космодрома Вэньчан, предназначенного для пусков аналогичных «Ангаре-А5» ракет тяжелого класса «Великий поход-5». Более того, на китайских ракетах в качестве топлива используется пара жидкий кислород-жидкий водород, что, в теории, должно существенно удорожать инфраструктуру по сравнению с парой жидкий кислород-керосин.

    Первый старт с Восточного состоялся 28 апреля 2016 года, т. е. с задержкой около четырех месяцев по сравнению с первоначально утвержденным в 2007 году графиком. Это можно было бы считать грандиозным успехом, но Роскосмос решил превратить первый старт ракеты с Восточного в шоу с участием президента, и, когда пуск пришлось перенести на сутки, это шоу обернулось пиар-катастрофой.

    Для настолько масштабных и долговременных проектов задержку в четыре месяца действительно можно считать отличным результатом, но следует учитывать, что далеко не все объекты первой очереди строительства были сданы к апрелю 2016 года. Пуск проводился, выражаясь метафорически, «с колес», т. е. необходимые для обеспечения пуска объекты инфраструктуры были развернуты во временном виде.

    Это тоже не было критической проблемой. При должных стимулах завершить стройку можно было к концу 2016 года. Однако отчитавшись перед руководством страны первым пуском, Роскосмос расслабился и потерял интерес к стройке. И даже сейчас, в 2020 году, многие объекты первой очереди до сих пор не сданы.

    Отсутствие мотивации – это одна из основных причин того, почему работа на Восточном буксует. Политические причины создания космодрома никуда не делись. В 2019 году Минобороны России прекратило эксплуатацию ракет «Протон-М» и полностью ушло с Байконура, а при запусках с Плесецка «Ангара» не может полностью заменить «Протон». Рано или поздно старт для «Ангары» на Восточном станет для военных необходимостью.

    Как показала практика, проблему транспортной труднодоступности Восточного можно решить. В 2020 году на Восточный был доставлен крупногабаритный стартовый стол для «Ангары» по Северному морскому пути, причем транспортировка не заняла много времени.

    Однако пока что практической необходимости переводить запуски «Союзов» с Байконура на Восточный нет. Редкие пуски «Союзов» на него переносятся только ради того, чтобы избежать слишком длительных периодов простоя. Ситуация изменится только тогда, когда Минобороны почувствует необходимость обновлять свои геостационарные спутники. Но и тогда в большинстве случаев будет достаточно возможностей «Ангары» из Плесецка. А пока с запросами Минобороны вполне справляются «Союзы-2».

    От затягивания сроков строительства второй очереди космодрома могло бы спасти пристальное внимание государства, но оно занято совсем другими проблемами.

    И тем не менее, постепенно Роскосмос будет выводить свою деятельность с Байконура на Восточный, хотя этот процесс и может растянуться на многие годы. На Байконуре останутся только запуски по пилотируемой программе, а с окончанием работы МКС не станет и их.

    Космическая лента

    Обсудить

     

  • Сколько стоит пилотируемый космос

    Когда мы говорим о космонавтике, то опираемся на несколько постулатов, которые не подвергаем сомнению. Первый и главный заключается в том, что космос – это дорого. Обычно после этого говорят, что международное сотрудничество позволяет сэкономить, но, даже несмотря на это, постройка Международной космической станции обошлась в 150 млрд долларов по состоянию на 2011 год, а сейчас расходы на нее приближаются к 200 млрд.

    Конечно, сложно спорить с тем, что стоимость запуска одного килограмма груза на орбиту Земли стоит тысячи, а то и десятки тысяч долларов. Разработка космической техники тоже остается дорогим удовольствием. Однако вопрос о том, сколько стоят большие научно-исследовательские и пилотируемые проекты, на удивление, не так прост.

    Даже в XXI веке ракетно-космическая отрасль ни в одной стране мира так и не перешла полностью на рыночные «рельсы». Органы государственной власти во всех странах остаются важным заказчиком прикладных проектов и единственным заказчиком (за отдельными исключениями) в военных, научно-исследовательских и прикладных программах. В рыночных условиях любая отрасль стремится минимизировать затраты для достижения нужного результата, однако государственная экономика оптимизируется по другим параметрам.

    Сотрудничество при освоении космоса тоже совсем не обязательно начинается ради экономии. Оно может преследовать разные цели. Программа «Союз-Аполлон» была политическим проектом, программы «Мир-шаттл» и МКС – больше технологические. Экономия возникает, когда партнеры распределяют между собой все необходимые работы. Но на МКС российский и американский сегменты, наоборот, дублируют друг друга. Станция была построена не для решения практических задач, а для достижения политических целей, например – непрерывного пребывания человека на орбите Земли. В то же время, многие эксперименты не требуют постоянного присутствия человека, а другие можно проводить экспедициями посещения.

    Структура МКС формировалась не для повышения эффективности и максимизации научных исследований. Большую роль сыграли возможности стран-участников программы. Какой вклад могло внести национальное космическое агентство – такой и принимался в МКС.

    Если бы Международную космическую станцию строили частные компании по техническому заданию, предполагавшему проведение некоторого набора некоторых научных экспериментов, то станция имела бы совсем другой облик и обошлась бы намного дешевле как в постройке, так и в эксплуатации. Станция стала бы посещаемой, более компактной, имела бы более специализированные лабораторные модули и т. д.

    В некоторой степени похожим образом НАСА поступило с новыми пилотируемыми кораблями, отдав на откуп подрядчикам определение их облика. И программу Commercial Crew Development теперь, после завершения первого полета корабля Dragon, мы с уверенностью можем назвать успешной.

    Более пяти лет назад одна частная фирма по заказу НАСА провела исследование того, во сколько может обойтись постройка минимальной станции на Луне силами частных компаний. Итоговая оценка в $10 млрд кажется заниженной, но, окажись расходы даже в три раза выше, они не перекроют стоимость МКС.

    Конечно, НАСА никогда не отдаст свою перспективную исследовательскую пилотируемую программу частникам. А потому уже сейчас расходы на сверхтяжелую ракету SLS и корабль «Орион», которые понадобятся для полетов к Луне, превысили $30 млрд, хотя их разработка еще не завершена. Для сравнения, долететь до лунной орбиты можно было бы на ракете Falcon Heavy компании SpaceX (обошлась менее чем в $2 млрд с учетом расходов на создание Falcon 9) и модифицированном корабле Dragon (вероятно, стоимость необходимых доработок не превысила бы $1-2 млрд).

    Можно сформулировать другой вопрос: если бы вместо МКС в 1998 году началось строительство окололунной станции или даже лунной базы, во сколько бы она обошлась? Мы уже знаем ответ: приблизительно в $150 млрд. Конечно, более амбициозная задача позволила бы космическим агентствам получить бюджет побольше. Но, в конечном итоге, они потратят на решение любой задачи ровно столько, сколько смогут добыть.

    Сказанное выше не означает, что НАСА может легко достичь Луны с имеющимся бюджетом, стоит лишь дать агентству хорошего пинка. НАСА (как, кстати, и Роскосмос) выполняет социальную и политическую функцию. Оно должно поддерживать и загружать работой многочисленные организации ракетно-космической отрасли, оно должно приносить политические дивиденды, а потому аварии для него недопустимы.

    Государство выделяет «космические» деньги именно для достижения социально-политических целей. При этом, конечно, без космических полетов не обойтись, но обременение политическими и социальными целями увеличивает стоимость полетов на порядок. Ситуация изменится лишь тогда, когда частные компании станут заказчиками пилотируемых полетов. Но в обозримой перспективе предпосылок для этого нет.

    Космическая лента

    Обсудить

  • Госкорпорации «Роскосмос» исполнилось пять лет

    13 июля исполнилось пять лет со дня создания государственной корпорации «Роскосмос». Закон об этом был подписан 13 июля 2015 года. А 28 декабря того же года Владимир Путин подписал указ под номером 666 об упразднении Федерального космического агентства.

    Идея переформатирования Федерального космического агентства (ФКА, или просто Роскосмос) в госкорпорацию «Роскосмос» по образцу «Росатома» возникла еще в предыдущем десятилетии, но всерьез обсуждаться на правительственном уровне начала в 2012 году по инициативе тогдашнего главы Федерального космического агентства Владимира Поповкина. По сведениям корреспондента «Коммерсанта» Ивана Сафронова, в 2012 году противником этой идеи выступил вице-премьер Дмитрий Рогозин. Ему не понравилось, что в госкорпорации функции заказчика и исполнителя оказываются «спрятаны за единой организационной скорлупой». Как отметил Рогозин, предложение о создании госкорпорации звучало и за три года до этого, но с тех пор «новых аргументов в его пользу не появилось».

    В октябре 2013 года Владимир Поповкин покинул Роскосмос, так и оставшийся федеральным агентством, из-за проблем со здоровьем. После этого российская космическая отрасль вступила в период реформ. Сначала была создана Объединенная ракетно-космическая корпорация, которой были переданы акции предприятий космической отрасли (до этого они находились в руках Росимущества). Предполагалось, что в течение 2-3 лет все ФГУПы будут акционированы и также войдут в состав ОРКК, но процесс акционирования не завершен до сих пор.

    Преобразование Роскосмоса в госкорпорацию стало неожиданностью. В конце декабря 2014 года о целесообразности такой реформы внезапно заявили в Госдуме. Официально о ней было объявлено спустя месяц, когда Игорь Комаров, до этого возглавлявший ОРКК, был переведен на пост директора Федерального космического агентства. Считается, что причиной второго витка реформы стал конфликт между ОРКК и ФКА, не желавшим передавать свои предприятия новой корпорации.

    Спустя пять лет после этих событий мы можем подвести итоги объединения отрасли в одну большую госкорпорацию. К сожалению, все опасения относительно такой реформы, звучавшие в 2012 и в 2015 годах, подтвердились.

    Наверное, самым неочевидным последствием реформы стала утрата Роскосмосом функций стратегического планирования. Формально, эта задача на него все еще возлагается. Госкорпорация «Роскосмос», помимо прочего, отвечает за формирование стратегии развития космонавтики, а на практике этим занимается ЦНИИМаш – хтонический головной институт Роскосмоса, существующий вне времени и пространства. Однако спектр обязанностей «Роскосмоса» расширился. Раньше с него спрашивали за запуски спутников и аварии. Теперь к этому добавилось финансовое состояние предприятий, вошедших в госкорпорацию, причем оно сразу вышло на первое место. Всё остальное не особо заботит правительство, а потому оно не заботит и «Роскосмос».

    Учитывая, что качественным планированием Роскосмос никогда не отличался, эта утрата может показаться мелочью, но ее последствия просто еще не проявились. В последние два года правительство ставило перед госкорпорацией задачу по написанию сразу нескольких новых проектов развития, которые должны прийти на смену ФКП: новый национальный проект по космонавтике, программа «Сфера», разработка сверхтяжелой ракеты. «Роскосмос» сорвал все сроки, так ничего и не подготовив.

    В 2028 или в 2030 году Международная космическая станция будет затоплена. Раньше Роскосмос рассматривал три варианта развития пилотируемой космонавтики. Кризисный сценарий – отделение российского сегмента МКС в независимую станцию, осторожный сценарий – создание новой высокоширотной орбитальной станции, и, наконец, при благоприятном развитии событий рассматривалась возможность после МКС построить окололунную орбитальную станцию.

    Российский сегмент МКС не достроен до сих пор. В следующем году планируется запустить к нему модуль «Наука», а в середине 2020-х туда отправится Научно-энергетический модуль (НЭМ). Однако теперь, когда до затопления МКС остается менее 10 лет, у госкорпорации «Роскосмос» нет утвержденного плана действий на период окончания программы. Для того, чтобы отделить российский сегмент и построить на его основе национальную станцию, уже сейчас нужно либо вносить соответствующие модификации в конструкцию НЭМ, либо заказывать дополнительные орбитальные модули. «Роскосмос» этого не делает. В результате, российская пилотируемая космонавтика после 2028 года может разделить судьбу МКС.

    Другое негативное последствие реформы упоминал сам Дмитрий Рогозин в 2012 году: объединение функций заказчика и исполнителя в одном субъекте наносит отрасли вред. К 2020 году это все так же актуально. Интересы клиента и исполнителя всегда противоположны. Клиент хочет заплатить поменьше, получить побольше и побыстрее. Исполнитель желает взять побольше денег, произвести поменьше и работать подольше. Это противоречие ставит «Роскосмос» в несколько шизофреническое положение.

    Желая улучшить собственную отчетность, «Роскосмос» оплачивает входящим в него предприятиям работы в объеме, лишь слегка превышающем себестоимость, и любой перерасход, который часто случается при разработке новой техники, грозит увести исполнение госконтракта в убыток. Проблема решается прямым субсидированием из федерального бюджета тех предприятий, долг которых стал неподъемным. Такие субсидии в последние годы получили Центр им. Хруничева и РКК «Энергия». Однако и у них, и у других предприятий из-за сложившейся финансовой политики просто отсутствуют средства на развитие и модернизацию производства.

    Другая проблема заключается в том, что «Роскосмос» остается распределителем госбюджета, и это ничем не отличается от того, как бюджет распределяют Министерство образования или здравоохранения. Но при этом от «Роскосмоса» как от корпорации требуют быть прибыльным. В понимании правительства, «Роскосмос» должен окупать расходы госбюджета, т. е. возвращать не меньше денег, чем получает.

    Во всем мире основным заказчиком в космонавтике является государство, а в России государство – это единственный заказчик. Госзаказ в космонавтике распределяет сам «Роскосмос», а потому он не зарабатывает деньги на его выполнении. Заработать он может за счет зарубежного заказа, но даже на пике такой заработок не превышал 5-10% бюджета «Роскосмоса», поскольку космонавтика в качестве глобальной рыночной отрасли так и не сформировалась. Вторая возможность заработать «Роскосмосу» – заниматься чем угодно кроме космонавтики. Именно поэтому госкорпорация делает такой упор на производстве лифтов, пытается заниматься производством нефте- и газодобывающего оборудования и продвигает свои трамваи. Увы, чтобы «Роскосмос» стал прибыльным, входящие в него предприятия должны почти целиком перейти на производство гражданской продукции, и лишь в небольшой степени заниматься космическими разработками.

    Третье последствие реформы, которое нужно упомянуть – выведение российской космонавтики из-под действия рыночных механизмов. В отдельно взятой отрасли была восстановлена плановая экономика с присущими ей недостатками. В рыночной экономике структура отрасли может меняться по естественным причинам: более успешные предприятия поглощают более слабые, неэффективные теряют доходы и реформируются или закрываются. Но плановая экономика работает не так. В ней решения принимаются сверху, и без должной экспертизы они не повышают, а снижают экономическую эффективность. «Роскосмос» сейчас перекраивает структуру отрасли, сложившуюся в естественных условиях, объединяя предприятия в несколько холдингов. В представлении Дмитрия Рогозина, это должно повысить эффективность, но как и почему это должно произойти – непонятно.

    В Федеральной космической программе (ФКП) на 2016-2025 годы нет новых научно-исследовательских и пилотируемых программ, которых бы не было в программе на предыдущее десятилетие. Запущенная в 2019 году космическая обсерватория «Спектр-РГ» была, в основном, построена до 2015 года и ожидала только задерживающихся телескопов. Соглашение об участии России в программе «Экзомарс» подписал еще Владимир Поповкин. Программа лунных станций и перспективных лабораторий также досталась нам от ФКП 2006-2015.

    Те космические аппараты, разработка которых не успела начаться до 2015 года – «Спектр-УФ», «Миллиметрон» и др. – вряд ли когда-нибудь будут сделаны. Вероятно, последней российской автоматической межпланетной станцией станет десантный модуль «Экзомарса» или «Луна-25». После них никакого задела нет, а значит, даже в лучшем случае нас ждет перерыв на 10-15 лет.

    Итог пяти лет работы госкорпорации получается довольно печальный. И дело не только в неблагоприятной внешней конъюнктуре, которая, конечно, повлияла на «Роскосмос», но и в том, что реформа действительно нанесла космонавтике вред. Отрасль не смогла воспользоваться падением курса рубля, которое удешевило «Протоны» для иностранных заказчиков. «Роскосмос» перестал планировать свою деятельность на перспективу, что грозит образованием вакуума и полным исчезновением перспективных проектов через 5-10 лет. Вместо этого, отрасль занята бессмысленным переструктурированием и отчаянными попытками вместо производства космической техники заняться чем-то еще.

    Космическая лента

    Обсудить

     

  • РКК «Энергия» возглавит ракетостроительный холдинг Роскосмоса

    Уже много лет продолжается реформа российской ракетно-космической отрасли, и не меньше пяти лет идут разговоры о создании в отрасли нескольких «интегрированных холдингов», которые займутся разными направлениями работы. По всей видимости, в 2020 году эта старая идея Дмитрия Рогозина приближается к своему воплощению.

    Космические отрасли во всем мире заметно отличаются от других отраслей экономики. Это связано с монопольным положением основного заказчика – государства. Но российская космонавтика стоит особняком. Она сформировалась во времена Советского Союза и не прошла полностью через реформатирование в 1990-х годах, как другие отрасли экономики. Наибольшей схожести с нормальными отраслями и западной космонавтикой отрасль достигла к началу 2010-х годов, когда, с одной стороны, существовало Федеральное космическое агентство, отвечавшее за формирование госзаказа, а с другой – компании-подрядчики, получающие контракты ФКА на основе конкурса. Особенностью российской космонавтики оставалось лишь то, что многие – не все – компании отрасли находились под прямым управлением Федерального космического агентства. Роскосмос мог назначать директоров ФГУПов. А вот акции акционерных обществ находились в руках Росимущества, которое никак не подчинялось Роскосмосу, а то и вовсе были частично проданы в частные руки.

    С 2012 года курировать космонавтику в правительстве начал Дмитрий Рогозин. Под его надзором космическая отрасль перестала медленно сближаться с «нормальными» отраслями и пошла по пути, который не пытались реализовать нигде в мире. В России на всех этапах реформирования космонавтики в ней пытаются что-нибудь объединить и интегрировать. Сначала все предприятия отрасли было решено объединить под крышей Объединенной ракетно-космической корпорации. Затем – ФКА было преобразовано в госкорпорацию, что позволило объединить функции государственного заказчика и исполнителя. Это поставило отрасль в несколько шизофреническое положение, ведь у заказчика и исполнителя противоположные цели. Заказчик хочет заплатить поменьше и получить побольше, а исполнитель – наоборот. И в правительстве требуют от предприятий Роскосмоса прибыльности, а от него самого – уменьшения затрат, но для достижения прибыльности предприятий ему нужно наращивать расходы.

    Теперь наступила пора холдингов: Рогозин хочет все предприятия отрасли сгруппировать в 3-4 «вертикально интегрированные структуры», которые займутся ракетостроением, двигателестроением, приборостроением и спутникостроением. Как пишет МИА «Россия сегодня», ракетостроительный холдинг возглавит РКК «Энергия» и ее новый директор, пришедший из авиастроительной отрасли – Игорь Озар. Основным направлением деятельности «Энергии» уже много лет является пилотируемая космонавтика, а в ракетных проектах она выступает лишь «головным» исполнителям, отдавая всю работу на откуп субподрядчикам.

    Большой проблемой российского бизнеса – не только Роскосмоса и не только государственных предприятий – является низкое качество управления. Обычно сначала в голове руководителя зарождается идея каких-нибудь преобразований, а затем аналитики пишут для этой идеи обоснование (хотя, казалось бы, во время бега голова должна находиться впереди, а хвост – позади). Примерно это и происходит и сейчас. Идея разбиения предприятий на холдинги не является спорной, потому что у ее авторов нет аргументов, с которыми можно было бы спорить. Они говорят о чем угодно – о повышении эффективности, управляемости, и даже конкуренции, но вопрос о том, как и почему реформа должна всё это повысить, поставит их в тупик.

    С каждым шагом реформирования российская ракетно-космическая отрасль все менее походит на обычные отрасли экономики и космические отрасли других стран, постепенно превращаясь в какого-то монстра Франкенштейна. Наверное, у Рогозина в голове есть идеализированная картинка того, как этот монстр должен работать, но никакого отношения к реальности она не имеет.

    Тут можно добавить, что Рогозин в принципе слабо увязывает свою деятельность с реальностью. Если слушать его интервью, то российская космонавтика не просто начала вставать с колен с первого дня его перехода в Роскосмос. Теперь, спустя два года, она поднялась во весь свой богатырский рост, и лишь информационная война не дает ослепленным людям видеть очевидные успехи.

    Действительность не имеет ничего общего с этой картиной. Эффективность предприятий не повышается, скорость разработки новой техники – тоже. Долгосрочной стратегии нет, в перспективной линейке ракет нарисованы три носителя одной размерности. Пуск «Ангары» при Рогозине переносится не менее активно, чем при других руководителях. Теперь старт вновь сместился на конец текущего года, и об обещаниях устроить пуск «Ангары» в ноябре 2019 года не вспомнит даже сам Рогозин.

    Более того, спустя шесть лет после начала пандемии объединительства в космонавтике уже можно констатировать, что никакой пользы эти идеи не несут. Мы очень долго слышали от руководителей Роскосмоса, сколько вреда приносит независимость РКК «Энергия» и как Роскосмос навел бы там порядок, взяв компанию под контроль. Роскосмос смог посадить своего гендиректора в «Энергию» в 2014 году, а теперь он почти полностью ей владеет. Но к 2019 году положение «Энергии» ухудшилось настолько, что государство было вынуждено покрывать ее долги прямыми дотациями.

    Возможно, все-таки не зря во всем мире кроме России не пытаются объединять предприятия космической отрасли в три холдинга, а, вместо этого, поддерживают их конкуренцию и независимость?

    Космическая лента

    Обсудить

     

  • Настоящее и будущее частной космонавтики

    С 31 мая к Международной космической станции пристыкован частный пилотируемый корабль Crew Dragon 2. Его запуск стал триумфом частной космонавтики и заставил говорить о переходе инициативы в освоении космоса от государства к частникам.

    Традиционно космонавтикой занимались государственные организации. Это было связано как с ее военно-политическим значением, так и с тем, что изучение и освоение космоса не могло приносить никакой прибыли. В США заказчиком выступало государственное аэрокосмическое агентство – НАСА, но работу для него выполняли как внутренние «Центры», так и частные подрядчики. Эта ситуация принципиально не изменилась до сих пор. В СССР и заказчик (Министерство общего машиностроения), и исполнители контролировались государством. После распада страны было сформировано космическое/авиакосмическое агентство, причем часть предприятий отрасли напрямую подчинялось ему, а другие находились под контролем Росимущества или даже были приватизированы. В ходе последней реформы Роскосмос был реорганизован в первую космическую госкорпорацию, и предприятия отрасли были переданы под ее контроль.

    За прошедшие с появления космонавтики 70 лет, она научилась зарабатывать деньги. Спутники дистанционного зондирования Земли и метеорологические космические аппараты приносят ценные данные, однако основной доход дают большие геостационарные спутники связи. Телекоммуникационные компании заказывают и запускают космические аппараты стоимостью в сотни миллионов долларов, а зачем сдают в аренду их мощности. В результате эксплуатации этих спутников, переаренды и страхования, формируется оборот мировой космонавтики, исчисляемый несколькими сотнями миллиардов долларов в год.

    Этот сегмент космического рынка переживает не лучшие времена. Более пяти лет подряд стоимость аренды транспондерной мощности спутников падает, причем быстрыми темпами, поскольку их заменяют наземные сети. С другой стороны, сами спутники становятся более надежными, и количество передающих транспондеров на них растет, а потому спутники реже требуют замены. Это не могло не сказаться на производителях: в прошлом году французско-итальянская компания Thales Alenia Space сократила 200 человек в своем спутникостроительном подразделении.

    С начала 2020 года компания SpaceX выполнила 10 космических запусков. Их них в восьми случаях основной полезной нагрузкой выступали спутники системы низкоорбитальной связи Starlink, которую разрабатывает сама SpaceX, и в еще двух случаях заказчиком стало НАСА. Спутники для частных заказчиков запускались только в качестве попутной нагрузки. Arianespace выполнила два коммерческих запуска телекоммуникационных спутников. Ракеты российского Главкосмоса дважды использовались для запуска спутников компании OneWeb, однако весной она обанкротилась. Для сравнения, за первую половину 2017 года было запущено 11 коммерческих геостационарных спутников.

    Новым явлением 2010-х годов помимо кризиса спутниковой связи стал бум малых космических аппаратов. Количество микроспутников, работающих на орбите Земли, уверенно растет. В большинстве своем, они принадлежат частным компаниям. Появился и первый оператор, нацеленный на запуски малых спутников – Rocket Lab. Однако, при всех успехах, следует помнить: это направление космонавтики развивается потому, что оно дешевое. Суммарный оборот малого спутникостроения и пусковых услуг исчисляется десятками или сотнями миллионов долларов, а не миллиардами и не сотнями миллиардов.

    Государства остаются основным заказчиком метеорологических спутников и дистанционного зондирования Земли, хотя последние привлекают все больше частных клиентов. Но заказчиком Planet (оператор сети малых спутников зондирования Земли) выступают американские военные. Они же поддерживают перспективную сеть низкоорбитальной связи Starlink компании SpaceX – пока что уникальный проект, о перспективах которого говорить преждевременно.

    Что касается пилотируемой космонавтики, то в ней государственные органы были и остаются единственными заказчиками. Рыночные отношения требуют наличия значимого количества заказчиков и значимого количества исполнителей, чтобы они могли конкурировать друг с другом за лучшие условия. Мирового рынка пилотируемых полетов не существует. Каждое государство отдает заказы национальным компаниям вне зависимости от качества и стоимости их услуг. Поэтому некорректно говорить о конкуренции «Союза» и Dragon, как это делают многие СМИ – во всяком случае, пока тот и другой не начали регулярно возить в космос туристов.

    Особняком стоят США, где НАСА симулирует рыночные отношения, пытаясь создать конкуренцию среди поставщиков на внутреннем рынке. Однако это не меняет того, что заказчик остается один, да и о полнофункциональной конкуренции исполнителей говорить вряд ли можно. Государство вынуждено содержать нескольких подрядчиков, а потому заказ достается не только лучшему (в данном случае – SpaceX), но и тому, кто в рыночных условиях проиграл бы конкурентную борьбу (Boeing).

    За пределами США подобный подход не используется. Это объясняется очень просто: другие космические агентства не могут себе позволить оплачивать дублирующих подрядчиков.

    Ни одно государство в мире не способно вложить в космонавтику достаточно денег, чтобы обеспечить прорывное развитие. Свободный инвестиционный капитал есть у частных компаний, но пилотируемую космонавтику пока финансирует только государство. Именно поэтому прогресса в пилотируемых полетах мы не видим уже много лет.

    Ожидается, что в ближайшие годы в космос начнут летать туристы. Те не менее, прибыль от таких полетов будет исчисляться десятками миллионов долларов, и пока неизвестно, насколько регулярными они станут. Зарабатывать на туристах можно при наличии в космосе станции, постройка и эксплуатация которой профинансированы государством, но эти десятки миллионов в год никак не окупят постройку частной станции.

    НАСА – единственное космическое агентство, которое имеет продуманную стратегию коммерциализации пилотируемой космонавтики. Эта стратегия основана на косвенном субсидировании полетов за счет предоставления места на МКС и за счет расширения самостоятельности подрядчиков. Но НАСА не знает, когда частные компании смогут сами выступать заказчиками пилотируемых полетов и при этом обходиться без государственной поддержки.

    Ситуация может измениться в двух случаях: если в результате технического прогресса орбитальное производство промышленных товаров станет выгодным, вопреки расходам на такое производство, либо же, если расходы на орбитальную транспортировку резко упадут. И тогда космонавтика двинется вперед темпами, каких мы не видели даже во времена космической гонки.

    Компания SpaceX двигается во втором направлении. Она рассчитывает кардинально снизить стоимость космических запусков при помощи многоразовой ракетно-космической системы Super Heavy/Starship. Успех проекта пока остается под вопросом. За прошедший год SpaceX даже не повторила на более современных прототипах достижение 25 июля 2019 года – подскок аппарата Starhopper на высоту 150 м.

    Первый полет частного пилотируемого космического корабля – значимое событие в истории космонавтики. Однако говорить о кардинальных изменениях в практике пилотируемых космических полетов нельзя – они остаются где-то в туманном будущем.

    Пока же, роль государства в космонавтике скорее увеличивается, чем уменьшается.

    Космическая лента

    Обсудить

     

  • Еще несколько слов об Artemis Accords

    15 мая НАСА опубликовало презентацию Artemis Accords («Соглашения Артемиды») – соглашений, которые должны будут подписать иностранные партнеры США по лунной программе. Благодаря Reuters суть соглашений уже была приблизительно понятна, но теперь о них было объявлено официально.

    Заявляется, что «Аккорды» опираются на «Договор о космосе» 1967 года, но несколько пунктов в них не могут не смущать.

    В первую очередь это, конечно, «зоны безопасности» вокруг объектов на Луне. Пока у нас нет текста документа, нельзя утверждать наверняка, нарушают они статью II «Договора о космосе» или нет. В это статье утверждается: «космическое пространство, включая Луну и другие небесные тела, не подлежит национальному присвоению». Но давайте представим, что Дед Василий построил дом посреди леса и запретил дачникам без его разрешения собирать грибы в «безопасной зоне» вокруг него радиусом один километр. Не посчитают ли дачники такое поведение присвоением леса?

    Второе тонкое место – добыча ресурсов на Луне. Опять же, можно говорить, что присвоение ресурсов из недр Луны не означает присвоения самих недр и самой Луны, но в глубине души мы понимаем: это лукавство.

    Наконец, третий сомнительный момент. США отказываются от утверждения «Аккордов» в ООН. Они будут навязывать их тем, кто хочет сотрудничать с НАСА по программе «Артемида» – запускать свои модули к станции Gateway, возить туда астронавтов, высаживаться на американских кораблях на Луну. США имеют полное право в одностороннем порядке выставлять любые условия своим партнерам. Но это особое дело – корректировать международное право двусторонними соглашениями и распространять их как общепринятую норму, с которой остальным придется смириться. Есть другой путь: вынести соглашение на обсуждение в ООН. Тогда придется договариваться с Китаем и Россией. И это будет нелегко, но ничего категорически неприемлемого в соглашениях нет. И именно так нужно поступать, если ты не считаешь, что весь мир принадлежит тебе. Но логика у США простая: зачем учитывать точки зрения других стран и растягивать процесс принятия соглашения, когда можно просто заставить остальной мир признать его де-факто?

    «Аккорды» можно рассматривать с двух точек зрения: этики и пользы. С точки зрения этики они имеют неприятный запах, и, чтобы его не замечать, надо смотреть на США и НАСА через розовые очки. Но если размышлять о пользе для освоения космосе, то «Аккорды Артемиды», конечно, нужны. Более того, они слишком осторожны. Куда полезнее был бы открытый отказ от договора 1967 года, распространение суверенитета на Луну, разрешение строить там военные базы. И если хоронить «Договор о космосе» будут там же, где его и принимали – в ООН, – то остальные претензии отпадут сами собой.

    Космическая лента

    Обсудить

  • США хочет создать «зону безопасности» вокруг своих будущих объектов на Луне

    Согласно новому материалу агентства Reuters, который был опубликован во вторник, президентская администрация США готовит новое международное соглашение о деятельности на Луне. Его называют Artemis Accords, т. е. Аккорды (или соглашения) Артемиды. Название «Артемида» носит лунная пилотируемая программа НАСА, запущенная весной 2019 года.

    Формально, долгосрочной целью американской космической программы является экспедиция на Марс, ставшая важной еще при администрации Обамы. Однако нынешняя администрация Белого дома не скрывает, что рассматривает Луну в качестве стратегического актива. В последние годы США рассматривают Луну в качестве следующего этапа своей пилотируемой программы. И только освоившись в окололунном пространстве и на самой Луне НАСА двинется к другим планетам.

    6 апреля 2020 года президент США Дональд Трамп подписал указ в поддержку коммерческого освоения ресурсов на Луне и других небесных телах. В нем подчеркивается тот факт, что США отказываются считать ресурсы Луны и других небесных тел достоянием человечества и стремятся к распространению этого подхода в других государствах. Этот указ не имеет юридической силы за пределами США. Также он противоречит «Соглашению о Луне» 1979 года, однако ни США, и другие космические державы не подписали это соглашение.

    Главным действующим соглашением, регулирующим деятельность государств в космическом пространстве, является «Договор о космосе» 1967 года. Согласно одной из глав этого договора, все страны имеют право добывать ресурсы в космосе для обеспечения научно-исследовательской деятельности. При этом напрямую о запрете добычи ресурсов для других целей не говорится.

    Artemis Accords – проект международного соглашения, в котором США намерены прояснить юридические аспекты добычи ресурсов на Луне и напрямую подтвердить ее легальность. Также соглашение предполагает создание «зон безопасности» вокруг частных и государственных объектов на Луне. Эти зоны, по задумке авторов, необходимы, чтобы гарантировать защиту объектов от деятельности конкурирующих компаний и государств.

    Вопрос о том, как концепция зон безопасности согласуется с «Договором о космосе», пока остается открытым. Старое соглашение запрещает распространять национальный суверенитет на любые тела Солнечной системы (кроме Земли, разумеется), но, по мнению авторов «Аккордов», наличие зон безопасности не означает суверенитет. Зоны, однако, подразумевает право преимущественного пользования и управления. Так, для примера, представители другой страны должны будут запрашивать у США разрешение на проход в их зону.

    США не планируют проводить свое соглашение через ООН. Вместо этого, они увязывают его с партнерством по лунной программе «Артемида».

    Начатая в прошлом году лунная программа имеет международный статус. НАСА уже заключило договоры о сотрудничестве с Канадским космическим агентством и JAXA. Естественным партнером является Европейское космическое агентство, которое разработало и производит служебные отсеки для американских пилотируемых кораблей «Орион». Однако о равноправном партнерстве речь не идет: лидирующая роль в программе отводится НАСА, окололунная станция Gateway будет национальной американской станцией. Если проводить аналогию с Международной космической станцией, то партнеры НАСА, вероятно, будут управлять научной программой своих модулей и обеспечивать техническое обслуживание, но за прямое управление всеми модулями станции будет отвечать ЦУП в Хьюстоне.

    Увязка соглашений с участием в программе «Артемида» означает, что партнеры НАСА должны будут одновременно принять и лидирующую роль США в освоении Луны, и право на добычу ресурсов и создание зон безопасности.

    «НАСА в основном занимается наукой, технологиями и открытиями, которые критически важны, но я думаю, что менее заметной является идея о том, что НАСА является инструментом дипломатии», – заявил во вторник глава НАСА Джим Брайденстайн. – «Важно то, что страны всего мира хотят быть частью этого [соглашения]. Это элемент национальной мощи». Участие в программе смогут принять страны, которые США считают своими «единомышленниками». Россия в их число, как пишет Reuters, не входит. А потому вопрос участия Роскосмоса в постройке станции Gateway вряд ли остается на повестке дня.

    Пока что нынешние партнеры НАСА не были ознакомлены с проектом соглашения – ожидается, что в ближайшие несколько недель оно будет представлено Канаде, Японии Европе, Объединенным Арабским Эмиратам и некоторым другим странам.

    Если программа будет принята и вступит в силу, в последующие десятилетия освоение Луны будет идти силами США и группой примкнувших к ним стран. Такие страны как Китай или Россия не обладают ресурсами для собственной лунной программы, однако если положение дел однажды изменится, это создаст затруднительную ситуацию: они не будут связаны соглашениями, требующими уважать границы американских объектов на Луне. Впрочем, на нынешнем этапе ни у одного агентства в мире кроме НАСА нет возможности начать освоение Луны.

    Ссылка: reuters.com

    Обсудить

     

  • Рогозин и SpaceX

    В воскресном интервью «Комсомольской правде» генеральный директор Роскосмоса Дмитрий Рогозин раскритиковал компанию SpaceX в целом и многоразовое использований ракет-носителей в частности. В этом нет ничего нового. Взгляды Рогозина известны давно, они обсуждались и критиковались тоже неоднократно. Проблема же заключается в том, что, в силу принятой схемы управления отраслью, личные взгляды Рогозина – человека, как мы все помним, не имеющего профильного образования, – оказывают сильное влияние на всю стратегию российской космонавтики.

    В своем интервью глава Роскосмоса выдвинул три утверждения. Во-первых, он считает, что стоимость ракеты Falcon 9 компании SpaceX для государственных заказчиков превышает ее цену на рынке в три-четыре раза. Во-вторых, повышенную стоимость госконтрактов Рогозин называет демпингом. В-третьих, утверждается, что многоразовое использование ракет Falcon 9 не дает той экономии, о которой заявляет SpaceX, а межполетное обслуживание требует больших ресурсов.

    Первые два заявления требуют развернутого ответа. Информация о контрактах НАСА и Пентагона находится в открытом доступе, поэтому мы знаем точно, сколько они платят за услуги компании SpaceX. Обычно запуск спутника на ракете Falcon 9 обходится государственным ведомствам США в $85-100 млн. В 2018 году ВВС США предложили SpaceX $130 млн за Falcon Heavy. Стоимость контрактов с частными заказчиками оказывается в открытом доступе нечасто, но она приблизительно соответствует публично заявленной цене Falcon 9 – $50 млн. Для Falcon Heavy заявлена цена, в зависимости от количества спасаемых блоков, от $90 до $150 млн. Очевидно, что никакой разницы в 3-4 раза между ценой для государства и ценой для сторонних заказчиков не существует.

    Практика более высоких цен при работе с государством не является исключительной для SpaceX. Государственные ведомства США всегда выдвигают дополнительные требования к своим подрядчикам и компенсируют это повышенной стоимостью контрактов. Можно ли считать такой подход скрытым субсидированием? В общем и целом – да. В этом с Рогозиным был солидарен глава французской компании Arianespace Ален Шармо. Однако и Arianespace, и ГКНПЦ им. Хруничева, российский производитель ракет «Протон-М», тоже получают прямые государственные субсидии.

    Другой вопрос: можно ли приравнивать получение субсидий к демпингу? Здесь ответ однозначно не в пользу Рогозина. Демпинг – это временное снижение цены ниже рыночной с целью выдавливание конкурентов. Он не имеет никакого отношения к субсидированию.

    При выходе на рынок SpaceX действительно предложила цену ниже, чем у остальных компаний, однако веских оснований считать это демпингом нет, поскольку не существует устоявшейся рыночной цены. Рынок космических запусков в целом является достаточно монополизированным и функционирует не на чистых рыночных механизмах, поскольку основным заказчиком являются государства, широко распространены субсидии, большинство заказчиков по возможности делает ставку на использование национальных ракет носителей. В результате, цена контрактов на запуск одинаковых спутников может различаться в разы.

    Более того, после выдавливания с рынка ILS, предлагающей запуски на «Протонах-М», SpaceX не подняла цену. Наоборот, с началом повторного использования ракет цена продолжила снижаться. Поскольку для окупаемости многоразовых ракет им требуется многократное повторное использование, можно предполагать, что целью удешевления пусков является не вытеснение конкурентов – они уже исчезли, – а общее расширение рынка за счет привлечения новых покупателей.

    Falcon 9 действительно оказалась дешевле своих конкурентов, и Рогозин прав, когда утверждает, что это не заслуга многоразовости. Правда в том, что SpaceX смогла создать эффективное производство, в отличие от Центра им. Хруничева, который оставался убыточным, даже продавая «Протоны-М» по $100 млн.

    Скепсис Рогозина относительно многоразового использования ракет-носителей основан старых исследованиях. В частности, научно-исследовательские работы «МРКС» (Многоразовые ракетно-космические системы) и «МРКС-2», проводившиеся 5-15 лет назад, утверждают, что добиться окупаемости таких ракет будет сложно. Отсюда же исходит и заявление о дороговизне повторного обслуживания.

    Проблема заключается в том, что нельзя на основании одних исследований судить об эффективности других. Российские специалисты не описывали и не анализировали подход SpaceX к многоразовости ракет. Тем не менее, мы знаем, что компания не проводит глубокого межполетного обслуживания первых ступеней Falcon 9, т. е. больших расходов на него не несет. Ступени возвращаются на стартовый стол даже без чистки. Что касается необходимости повторных испытаний двигателей, о которых говорит Рогозин, то статические огневые испытания на стартовой площадке входят в стандартную программу подготовки к пуску всех Falcon 9, включая те, которые летят в первый раз.

    Снижение цены Falcon 9 c $62 до $50 млн не доказывает, но указывает на то, что многоразовое использование первых ступеней Falcon 9 действительно помогло SpaceX снизить себестоимость одного пуска. Каких-то весомых причин подозревать представителей SpaceX в обмане у нас нет.

    Космическая лента

    Обсудить

     

  • О будущем станции Gateway и международном сотрудничестве

    Как бы ни менялась американская пилотируемая программа на перспективу следующих лет, уже сейчас можно утверждать, что она будет в той или иной степени связана с Луной. Уже несколько лет НАСА прорабатывает концепцию окололунной орбитальной станции Gateway («Ворота», или Gateway to Mars – «Ворота на Марс»), которая изначально носила еще более странное название Lunar Orbital Platform – Gateway («Лунная орбитальная платформа – Ворота»).

    Еще год назад казалось, что станция Gateway заменит МКС в качестве основного пилотируемого (пусть и посещаемого) объекта в космосе. НАСА успело привлечь к проекту нескольких зарубежных партнеров, включая Японию и Канаду. Впрочем, схема сотрудничества не была скопирована с МКС в чистом виде. Концептуально, МКС является российско-американской станцией, которая состоит из двух равноправных сегментов. Остальные партнеры летают на станцию по американской квоте, их модули относятся к американскому сегменту. Именно схему американского сегмента НАСА решило взять за основу при разработке Gateway, т. е. это будет национальная космическая станция США. Роскосмос не захотел перейти в статус подчиненного партнера НАСА, и переговоры с ним зашли в тупик.

    Сейчас будущее Gateway видится не таким ясным, как еще несколько месяцев назад. Под давлением лоббистов и бюджетных ограничений НАСА отказалось от использования станции в качестве перевалочного пункта в экспедиции на поверхность Луны в 2024 году – миссии «Артемида-3». Это означает, что постройка Gateway вряд ли начнется до 2025 года. А с учетом того, что после высадки на Луну политические задачи программы «Артемида» будут решены, можно опасаться, что ее и вовсе свернут, даже если этого не произойдет раньше, со сменой хозяина в Белом доме.

    Сотрудничество НАСА и Роскосмоса по программе МКС было непростым. У обеих сторон накопилось много раздражения и претензий друг к другу. Обязательное согласование всех работ существенно осложнило эксплуатацию станции и добавило уйму бюрократической работы.

    На первый взгляд кажется немыслимым, чтобы НАСА по своей воле вновь «залезло» в такие отношения с кем бы то ни было. Однако нынешние проблемы проекта Gateway напоминают нам, что у партнерства Роскосмоса/НАСА по программе МКС были и плюсы. Международные обязательства удержали проект на плаву даже в самый тяжелый период 2014-2017 годов. Сейчас отношения между агентствами охладели, но МКС ничего не угрожает. С другой стороны, партнерство по «зависимой» схеме не дает такого эффекта: НАСА легко меняет планы на станцию Gateway, и партнерам остается лишь мириться с этим.

    Может ли НАСА ради закрепления лунной программы снова пойти на партнерство с другим агентством? Это маловероятно, но не абсолютно невозможно. Вопрос о том, кто может стать достаточно сильным партнером для НАСА, тоже не имеет очевидного ответа. Европа привыкла к ведомому статусу в отношениях с США и не может выделить достаточно средств для постройки окололунной станции. Остаются Китай и Россия.

    Китайская космонавтика имеет высокую репутацию. Аварии у них редки, лунные исследовательские станции работают успешно, есть собственные космические корабли, на подходе – долговременная низкоорбитальная станция. А вот у Роскосмоса репутация плачевная. Частые аварии и общая неэффективность привели к потере доли рынка, автоматических межпланетных станций нет, российский сегмент МКС так и не достроен 2020 году, хотя по первоначальным планам предполагалось, что уже в 2015 году станция завершит свою работу и будет затоплена.

    Однако репутация агентств в обывательском представлении не обязательно отражает реальность. На руку репутации Китая играет его закрытость. Аналогичным образом в США существовали преувеличенные представления о возможностях советской космонавтики в прошлом веке.

    Вопреки репутации, в последний раз Китай завершил календарный год без аварий ракет-носителей пять лет назад. В 2019 году у него было две аварии, а с начала 2020 года – уже две. Когда Китай только анонсировал создание многомодульной космической станции, ожидалось, что запуск первого модуля состоится в 2018 году. Сейчас это событие запланировано на 2021 год. Лунная программа Китая развивается успешно, но станции «Чанъэ» работают не идеально.

    Репутация Роскосмоса, наоборот, хуже, чем его реальное состояние. Мы привыкли судить о космических агентствах по успехам в научно-исследовательских миссиях, но Россия ими, по сути, не занимается. Роскосмос решает военные и прикладные задачи, причем, по большей части, справляется с ними, а ресурсы на всё остальное выделяются по остаточному принципу. Россия с 2013 года не может запустить к МКС модуль «Наука», и этот пример не только позорный, но и очень показательный, ведь модуль давно готов. Отказаться от подключения топливной системы «Науки» к топливной системе МКС можно было сразу, и модуль был бы запущен в 2014 году. Однако Роскосмосу потребовалось шесть лет, чтобы принять это решение. Его возможности ограничивает управленческая импотенция, а не технологическая.

    Можно возразить: не так важно, по каким причинам Россия не может достроить МКС, если результат от этого не меняется. Это не совсем так, и тут примером нам послужит «Экзомарс». НПО им. Лавочкина десятилетиями не может сделать простейшую лунную посадочную станцию «Луна-Глоб», но под давлением международных обязательств десантный модуль для Марса – пусть и с существенными оговорками – был построен. Не Роскосмос несет ответственность за перенос миссии на 2022 год. Но Европейскому космическому агентству прощаются те ошибки, которые ни за что не простили бы Роскосмосу. И это вновь напоминает нам о том, что репутация последнего – не очень объективный критерий.

    Кроме того, в мире есть еще одно космическое агентство, которое сталкивается с управленческими трудностями. Это НАСА. Посмеиваясь над ПТК НП (он же «Федерация», он же «Орел»), давайте не будем забывать, что разработка корабля «Орион» началась еще раньше, но он тоже не летает. Ракета SLS – невероятно дорогая и неэффективная. Ее первый полет должен был состояться в 2017 году, а теперь, вполне возможно, сдвинется на 2022. Но отказаться от нее НАСА не может, ведь закрыть проект и обосновать растрату гигантских средств будет сложно, да и людей оставить без работы нельзя. Ровно по тем же причинам Роскосмос продолжает «тащить» разработку «Ангары».

    Есть две причины, по которым НАСА, будь принято такое решение, согласилось бы скорее сотрудничать с Роскосмосом, чем с Китаем по программе Gateway. Во-первых, как ни странно, это все еще опыт. У Роскосмоса есть огромный опыт постройки космических станций и организации жизни в космосе. РКК «Энергия» знает, что делает, тогда как Китай учится на ходу и может столкнуться с множеством детских болезней. Во-вторых, Роскосмос хоть и неприятный партнер, но знакомый. От него известно чего можно ожидать, а при необходимости – на него понятно как надавить. О Китае этого не скажешь.

    Конечно, этого не достаточно, чтобы НАСА хотя бы задумалось об объединении усилий с Роскосмосом. Для начала последнему надо продемонстрировать, что он действительно превосходит свою репутацию, успешно запустив хотя бы модуль «Наука», а в идеале – еще и совершенно новый научно-энергетический модуль. Кроме того, руководитель Роскосмоса должен понимать, что он командует не деревенским футбольным клубом. Эта должность выдвигает определенные требования к поведению, и некоторые публичные высказывания на ней категорически недопустимы.

    Космическая лента

    Обсудить

  • США подтвердили нежелание участвовать в «Соглашении о деятельности государств на Луне»

    В 1967 году государства, заинтересованные в полетах в космос, подписали «Договор о принципах деятельности государств по исследованию и использованию космического пространства, включая Луну и другие небесные тела», известный просто как «Договор о космосе». Этот документ был основан на нескольких более ранних резолюциях ООН, но именно он, по сути, положил начало космическому праву. Согласно договору, космическое пространство является закрытым для любого оружия массового поражения. Небесные тела нельзя использовать для создания военных баз и испытаний оружия. Суверенитет государств распространяется только на непосредственно запущенные ими космические объекты, но не на небесные тела. В то же время, использование ресурсов, извлеченных из недр этих тел, не запрещено.

    Этот договор был подписан и ратифицирован большинством стран, входящих в ООН.

    В 1979 году в ООН было разработано «Соглашение о деятельности государств на Луне и других небесных телах». В рамках этого документа провозглашается, что ресурсы Луны и других небесных тел являются достоянием всего человечества и не могут быть присвоены государством или частной компанией. Ни одна страна, способная запускать космические аппараты в космос, не ратифицировала это соглашение.

    6 апреля президент США Дональд Трамп подписал указ в поддержку коммерческого освоения ресурсов на Луне и других небесных телах. В нем подчеркивается тот факт, что США отказываются считать ресурсы Луны и других небесных тел достоянием человечества и стремятся к распространению этого подхода в других государствах. Также указ призывает НАСА и другие государственные структуры к государственно-частному партнерству при изучении и освоении Луны.

    Поскольку США не подписали «Соглашение о деятельности на Луне», указ Трампа ничего не меняет в их политике. Более того, в 2015 году в США был принят Закон о конкуренции в области коммерческих космических запусков (Commercial Space Launch Competitiveness Act), который разрешал коммерческую добычу ресурсов в космосе.

    Практического значения указ Трампа иметь не будет. Конечно, НАСА рассматривает возможность создать инфраструктуру для добычи льда на Луне, чтобы затем использовать его для снабжения пилотируемых экспедиций на поверхности Луны и для снабжения топливом гипотетической марсианской экспедиции. Однако никакие дополнительные изменения в законодательстве для этого не нужны: в «Договоре о космосе» 1967 года прямо прописано разрешение на добычу ресурсов, если они будут использоваться для обслуживания научно-исследовательской деятельности. И можно было бы предположить, что НАСА привлечет частные компании к добыче ресурсов на Луне, покрыв часть их расходов, вот только пока нам не известно о наличии там ресурсов, которые имели бы коммерческую ценность на Земле. А добыча ресурсов на астероидах остается делом не самого близкого будущего.

    Таким образом, указ Трампа следует воспринимать как простую декларацию, очередное напоминание бизнесу об официальной позиции американского государства. Но российский МИД и Роскосмос отнеслись к этому документу иначе: дошло даже до сравнения действий США с действиями страны-агрессора, ведущей захватническую войну. По всей видимости, заместитель гендиректора Роскосмоса Сергей Савельев, не понимая смысл формулировок и юридическое значение указа, отреагировал таким эмоциональным образом на фразу об отказе США признать космос совместным достоянием.

    Как и Соединенные Штаты, СССР тоже не стал подписывать соглашение 1979 года, и, следовательно, СССР и Россия никогда официально не признавали космическое пространство общим достоянием человечества. Несмотря на это, начиная с программы «Союз-Аполлон» в мире сложилось особое отношение к космосу как к пространству международного сотрудничества, а не конкуренции. И хотя никто не взял на себя обязательство отказаться от притязаний на Луну, Марс и их недра, на практике никто и не пытался этого сделать. Можно сказать, что такому миролюбию в немалой мере поспособствовало отсутствие возможности осваивать Луну, но, как показала американская программа «Аполлон», в условиях конкуренции возможность быстро появляется.

    В 1970-х годах Советский Союз и США пришли к пониманию того, что противостояние в космосе станет для них слишком тяжелой ношей, и потому решили ограничить свой конфликт планетарными рамками – для обоих государств в этом был смысл. Сейчас же ситуация совершенно иная. Ни Россия, ни Китай не могут конкурировать с США, которые тратят на космонавтику больше, чем все остальные страны вместе взятые (на США приходится 58% мирового космического бюджета по итогам 2019 года). Выступая за приватизацию лунных ресурсов, США понимают, что станут основным бенефициаром этого процесса – если он все-таки начнется. Остальные страны в этом не заинтересованы, и потому выступают против.

    На первый взгляд кажется, что США решили выйти за пределы сложившихся этических рамок ради собственных национальных интересов, тогда как Россия выступает с высокоморальной позиции. В действительности же в обоих случаях во главе угла стоят национальные интересы.

    Космическая лента

    Обсудить

     

  • Дмитрий Рогозин – 21 месяц во главе Роскосмоса

    14 февраля анонимный телеграм-канал написал, что Дмитрий Рогозин в скором времени уйдет из Роскосмоса, а через несколько дней там же написали, что новым местом работы для него станет Совет Безопасности.

    17 февраля в ТАСС было опубликовано интервью замглавы Роскосмоса по финансам Максима Овчинникова, который рассказал об успехах госкорпорации под руководством Дмитрия Рогозина, и в последующие дни эту тему подхватили низкоуровневые СМИ. Хвалебные статьи выпустили «Аргументы и факты», Правда.ру и интернет-ресурс ЦЭРС ИНЭС. Статью с последнего перепечатали Regnum и Rosbalt.

    Привычный мозг невовлеченного наблюдателя воспринимает эти публикации как проявление «информационной войны», давно обнаруженной пресс-секретарем Роскосмоса Владимиром Устименко. В рамках этой картины мира вице-премьер Юрий Борисов, глава «Ростеха» Сергей Чемезов и многие другие регулярно сходится в информационных баталиях с руководством госкорпорации. Однако в действительности искать здесь заговор совсем не обязательно.

    У Дмитрия Рогозина много недоброжелателей, и первый из них, конечно, – вице-премьер Борисов, который регулярно критикует Роскосмос в своих интервью. Будь такое решение во власти Борисова, Рогозин давно покинул бы Роскосмос, однако для увольнения главы госкорпорации требуется согласие одного человека – Путина. И можно не сомневаться, что во время своих встреч с Путиным Борисов поднимает этот вопрос. Также мы знаем, что он не стесняется высказывать свою точку зрения в СМИ. Что же касается других СМИ, то вряд ли они транслируют точку зрения Борисова. СМИ часто критиковали Роскосмос и до Рогозина, и, без сомнения, продолжат этим заниматься после него. Космонавтика вот уже 30 лет не является приоритетом для российского государства, и оно не слишком озабочено тем, как ее освещают даже государственные (РИА Новости) или умеренно-лояльные (Лента.ру) СМИ.

    У нас нет причин верить в «информационную войну» против Рогозина, потому что для его отставки она просто не требуется. И хотя продажность анонимных телеграм-каналов не вызывает сомнений, сейчас, вероятно, в Кремле действительно обсуждается отставка Рогозина, тем более что после смены правительства в январе началось обновление руководства и других государственных ведомств.

    Ситуация с публикациями в поддержку Рогозина несколько сложнее. Они точно так же бесполезны, как и критические публикации, но глава пресс-службы Владимир Устименко явно верит в «информационные атаки» (что даже простительно, ведь достаточного опыта для такой должности у него нет) и храбро с ними борется в своем твиттере. Легко поверить, что он организовал и «контратаку», тем более что публикация положительных материалов о Роскосмосе в последние дни выглядит очень скоординированной. Первым появилось официальное интервью в ТАСС, а затем, со ссылкой на него, были опубликованы статьи в изданиях, которые не гнушаются заказными публикациями. Впрочем, как было сказано выше, на судьбу Дмитрия Рогозина эта деятельность вряд ли повлияет, а потому не стоит обращать на нее внимание.

    Для ракетно-космической отрасли Рогозин остался чужим. Поначалу многие его решения саботировались, да и сейчас такая «практика» сохраняется. Результаты без малого двух лет его работы неоднозначны. На его период пришлась перекройка стратегии Роскосмоса. Схема финансирования госкорпорации начала меняться: Федеральная космическая программа на 2016-2025 годы больше не исполняется. Роскосмос должен написать новую госпрограмму и вписать себя в «национальные проекты». Эта работа выполняется медленно, и к качеству документов есть много вопросов.

    Какие-то изменений к лучшему и реформ, которые переломили бы негативные тенденции в космонавтике, тоже не произошло, хотя Рогозин не стесняется публично заявлять обратное. Однако надо отметить, что Рогозин смог добиться и определенных успехов. Подход к испытаниям космической техники стал строже. Мы чаще наблюдаем переносы запусков по техническим причинам и реже – аварии. Кроме того, Рогозин принял необходимое решение о сокращении функций модуля МЛМ-У «Наука», что позволило использовать на нем оригинальные топливные баки. Сейчас ремонт модуля завершен: он проходит испытания перед отправкой на космодром и, вполне возможно, будет запущен в следующем году.

    Рогозин с первых дней после назначения на должность является раздражающим фактором не только для его недругов в правительстве и для отрасли, но и для иностранных партнеров Роскосмоса, которым не нравятся его недипломатичность, а порой – откровенная грубость. На протяжении четырех месяцев твиттер-аккаунт «робота Федора» насмехался и открыто издевался над новостями об американской космонавтике. При этом аккаунт «Федора» связывают с Рогозиным не только в России, но и в Европе, и в США. И хотя Рогозин отрицал эту связь, вряд ли он хоть кого-то смог убедить. Отношения Роскосмоса с иностранными партнерами за последние два года усложнились, и Роскосмос, в отличие от некоторых других космических агентств, пока не смог договориться об участии в американской лунной программе. Впрочем, этому сотрудничеству мешают и объективные факторы – санкционный режим и необходимое понижение роли России по сравнению с программой МКС.

    Если Рогозина не уволят в ближайшее время, большим испытанием для него станет следующий пуск ракеты «Ангара-А5», намеченный на лето, и в случае аварии его карьеру уже ничто не спасет.

    Значение личности Рогозина не следует преувеличивать. Он не лучший и не худший руководитель Роскосмоса за последние 20 лет, и проблемы отрасли носят объективный, а не субъективный характер. Победа Юрия Борисова не спасет российскую космонавтику. Если Борисов «усадит» в кресло руководителя госкорпорации какого-нибудь своего протеже из отставных военных, то ситуация, в том числе и с международным сотрудничеством, может даже ухудшиться – стоит вспомнить хотя бы Олега Остапенко, другого военного во главе Роскосмоса. С другой стороны, более удачный выбор может улучшить ситуацию с международным сотрудничеством.

    А вот в том, что касается разработки и эксплуатации космической техники, изменений ни в какую сторону ждать не стоит. Проблемы отрасли слишком глубоки и уже не поддаются решению на уровне главы госкорпорации, а программу выхода из кризиса никто в стране не в состоянии даже сформулировать. Космонавтика так и продолжить медленно деградировать, кто бы ни пришел на смену Дмитрию Рогозину.

    Космическая лента

    Обсудить

  • Белый дом запросил для NASA $25,2 млрд в 2021 году

    10 февраля американский президентский офис опубликовал проект бюджета на 2021 год, который предусматривает рост финансирования НАСА на 12%. Белый дом хочет выделить агентству $25,246 млрд, в т. ч. более $8 млрд на текущие и перспективные проекты в области пилотируемой космонавтики. В рамках лунной программы «Артемида» предлагается выделить следующие суммы:

    • $3,3 млрд на разработку пилотируемого лунного посадочного аппарата;
    • $4 млрд на сверхтяжелую ракету SLS и пилотируемый корабль Orion;
    • $175 млн на лунные скафандры;
    • $212 млн на проработку концепций пилотируемых лунных роверов и жилых модулей;
    • $254 млн на программу коммерческих грузовых полетов на Луну;
    • $430 млн на различные технологии для Луны и Марса (добыча и переработка ресурсов на Луне, навигация, выработка энергии и т. д.);
    • $529 млн на исследования Марса при помощи автоматических аппаратов.

    В запросе НАСА нет финансирования новой верхней ступени EUS для ракеты SLS Блок 1B.

    Ссылка: spacenews.com

    Обсудить

     

  • Новый законопроект о деятельности НАСА требует вернуть приоритет марсианской программе

    24 января Комитет по науке, космосу и технологиям Палаты представителей Конгресса США представил законопроект о деятельности НАСА, который ставит себе целью полностью пересмотреть курс американской космонавтики и вернуть ее стратегию в прежнее русло.

    Текущая стратегия НАСА складывалась постепенно в течение многих лет, но решающим для нее стал появившийся весной прошлого года указ Белого дома осуществить высадку на Луну не позднее 2024 года. Согласно актуальным планам, через несколько лет на орбите Луны будет построена станция Gateway («Ворота»). Одна из целей ее создания – получение опыта жизни в дальнем космосе, что важно при подготовке к экспедиции на Марс. Также Gateway должна использоваться в качестве перевалочного пункта при полетах на поверхность Луны, в том числе, в перспективе, для дозаправки будущих многоразовых посадочных аппаратов. Первая высадка астронавтов на Луну запланирована на 2024 год. НАСА планирует провести геологическую разведку и научиться использовать ресурсы Луны (в первую очередь – лед), чтобы в перспективе применить их при подготовке марсианской экспедиции.

    Новый законопроект возвращает НАСА на несколько лет назад. Он требует от НАСА радикально сократить лунную программу и сделать приоритетом полет на Марс: облет соседней планеты должен состояться в 2033 году. Станция на орбите Луны должна называться на просто Gateway, а Gateway to Mars («Ворота на Марс»). Из требований к орбите станции исключается необходимость поддерживать полеты на поверхность Луны. Высадки на поверхность спутника все еще предусматриваются, причем они должны происходить не реже двух раз в год, но дата первой экспедиции смещается на 2028 год.

    Законопроект требует от НАСА при полетах на поверхность Луны не использовать орбитальную станцию для сборки посадочного комплекса. Вместо этого он предписывает использовать ракету SLS Block 1B (с верхней ступенью EUS) и запускаемый на ней интегрированный взлетно-посадочный аппарат, которому не требуется сборка на орбите Луны. Это описание полностью соответствует предложению компании Boeing (головной подрядчик по проекту SLS), опубликованному в конце прошлого года. Любопытно, что сейчас НАСА не торопится финансировать разработку верхней ступени EUS и планирует использовать для высадки на Луну ракету SLS Block 1, за что агентство уже подвергалось критике Конгресса.

    В 2019 году НАСА начало принимать заявки на создание взлетно-посадочных аппаратов. Агентство планировало профинансировать создание двух конкурирующих аппаратов и закупать услугу по доставке астронавтов на поверхность Луны по аналогии с программой коммерческой доставки астронавтов на Международную космическую станцию. Однако законопроект требует от НАСА придерживаться консервативного подхода: НАСА должно обладать всеми правами на лунный взлетно-посадочный аппарат и самостоятельно выполнять экспедиции.

    Также НАСА предписано отказаться от разведки и использования лунных полезных ископаемых – это требование угрожает планам запуска геологоразведочного лунохода VIPER в конце 2022 года.

    И, наконец, помимо всего перечисленного, агентству предоставляется право продлить эксплуатацию Международной космической станции до 2028 года и далее.

    Ожидается, что законопроект будет рассмотрен Палатой представителей 29 января. Впоследствии он должен будет пройти Сенат, который пока что не настроен на радикальный пересмотр стратегии НАСА.

    Ссылка: spacenews.com

    Обсудить

     

  • Борисов опять критикует Рогозина

    Уже давно не секрет, что российские военные и их представитель в правительстве – вице-премьер по обороне и космонавтике Юрий Борисов – довольно прохладно относятся к нынешнему руководству Роскосмоса. Борисов намекал на «кадровые решения» осенью 2018 года, устроил неприятное для Дмитрия Рогозина заседание правительства в январе, не упускал шанс пройтись по нему весной, позднее критиковал ход работ на космодроме Восточный, и за несколько дней до Нового года он решил обойтись без лишней оригинальности, вновь выказав свое недовольство в интервью каналу «Россия 24». У вице-премьера две основных претензии к Роскосмосу. Во-первых, он фактически обвинил госкорпорацию в срыве гособоронзаказа в сфере космонавтики. Во-вторых, Борисов указал на то, что количество космических запусков в 2019 году оказалось в два раза меньше того, что обещал Дмитрий Рогозин Путину.

    Рассуждать о том, как выполняется военный заказ, мы не можем из-за отсутствия данных, а вот вторая претензия явно не выдерживает критики. Рогозин действительно обещал выполнить 45 пусков ракет в этом году, но он, желая покрасоваться, посчитал все ракеты, произведенные на предприятиях Роскосмоса, в т. ч. баллистические ракеты Минобороны. Таковых у Роскосмоса по итогам года не 25 – это число пусков ракет космического назначения, – а около 38. Рогозин выполнил свое обещание на 84%.

    Иронично, но Рогозин, пытаясь оправдаться, об этом не вспомнил. Он указал на неготовность спутников OneWeb: компания в этом году выполнила один запуск своих спутников на ракете «Союз-2» вместо обещанных пяти. Но выпавшие четыре запуска никак не объясняют тот разрыв между обещаниями и реальностью, на который указывал Борисов.

    Также Рогозин указал на отсутствие электроники в качестве причины длительных задержек в разработке военных спутников. С этим сложно спорить: предприятия Роскосмоса не производят электронику, а закупают ее у других компаний, которые не могут предложить необходимую номенклатуру элементов. Предприятия российской электронной промышленности не хотят вкладывать средства в создание производства фактически штучных элементов, которые будут нужны не каждый год, а российское государство инвестирует в развитие электроники на два порядка меньше средств, чем, например, Китай. Отвечать же за это предлагается Роскосмосу.

    Да, это не Борисов, а Рогозин после введения санкций бравурно обещал за два года решить проблему импортозамещения в электронике. Но сейчас ту же должность в правительстве занимает Борисов, и с него можно спрашивать за отсутствие результатов в не меньшей степени.

    Дмитрий Рогозин относится к тому типу людей, защищать которых очень сложно. Однако сейчас его личные интересы связаны с корпоративными интересами Роскосмоса. И да, интересы Роскосмоса – это совсем не обязательно интересы российской космонавтики, но возможные альтернативы сейчас выглядят еще мрачнее. Если Минобороны хватит влияния, чтобы сместить Рогозина, космонавтика может, прямо или косвенно, перейти под контроль военных. Вряд ли это cулит ей что-то хорошее, и вряд ли даже решит проблемы выполнения гособоронзаказа.

    Возможен и другой вариант. На Роскосмос имеет свои виды не только Минобороны, но и госкорпорация Ростех. Путин может уволить Рогозина, уступив настойчивым просьбам военных, но затем передать Роскосмос не им, а их конкурентам: за 20 лет у власти он очень часто так поступал. И тогда Роскосмоса не станет вовсе, а входящие в него организации станут частью Ростеха. В этой ситуации имело бы смысл воссоздать федеральное агентство в качестве органа стратегического планирования и заказчика научно-исследовательских и пилотируемых программ. Но такое решение противоречило бы всей практике госуправления, сложившейся в России.

    Космическая лента

    Обсудить

     

  • Два подхода к развитию космической отрасли в России и США

    В 2019 году в России началась реализация «национальных проектов». Под этим названием скрывается новая схема расходования государственных средств, которая отличается от, скажем, федеральных целевых программ (ФЦП) детализацией задач и наличием набора показателей, который позволяет следить за тем, насколько хорошо были решены заявленные задачи. Космическая отрасль продолжает финансироваться по трем ФЦП: Федеральная космическая программа (ФКП), программа «ГЛОНАСС» и программа развития космодромов. Если эксперимент с внедрением национальных проектов будет признан успешным, то в перспективе все ФЦП могут быть свернуты и заменены нацпроектами, что автоматически будет означать глобальную корректировку всех космических планов. Пока же Роскосмос, чтобы получить дополнительное финансирование, пытается «пропихнуть» свои программы в уже существующие национальные проекты, такие как «Наука» и «Цифровая экономика».

    Самая известная из таких перспективных программ Роскосмоса носит название «Сфера». Она включает не только новые подпрограммы вроде «Эфира» (гипотетический конкурент OneWeb и Starlink), но и старые, представленные в ФКП, такие как система спутников-ретрансляторов «Луч», система спутниковой связи «Гонец», различные программы по зондированию Земли и т. д. Таким образом, финансирование Роскосмоса уже в ближайшие годы постепенно начнет перемещаться в нацпроекты.

    Общий смысл внедрения национальных проектов заключается в повышении эффективности расходования государственных средств. Возможно, в случае фундаментальной науки или социальных проектов это работает, но в космонавтике, при наложении на генеральную стратегию по коммерциализации космической деятельности, результат выходит неоднозначным.

    Традиционная схема планирования в российской космонавтике выглядит так. На первом этапе Роскосмос определяет список перспективных проектов. При этом он проводит консультации с другими ведомствами, но в первую очередь ориентируется на возможности подконтрольных предприятий и необходимость обеспечить их загрузку. Затем проекты реализуются – частично или полностью. На этом программа считается выполненной. В последнее время из-за требований повысить доходность госкорпорации к этому несложному плану добавился третий пункт: Роскосмос пытается найти применение для уже реализованных программ. Самый очевидный пример – спутники дистанционного зондирования Земли, такие как «Ресурс-П». По сути, данные с них почти не используются, и коммерческие заказчики с большим трудом могут получить к ним доступ. Роскосмос пытается создать механизм коммерциализации данных ДЗЗ, хотя особых успехов в этом направлении пока не достиг.

    При переходе к национальным проектам схема меняется не сильно. Теперь Роскосмос на этапе планирования пытается предлагать создаваемые группировки спутников другим госкорпорациям. Здесь сразу возникает сбой: поскольку во главе угла все еще стоят хозяйственные принципы (необходимость загрузки предприятий и их реальные возможности) и поскольку Роскосмос не может знать потребности внешних компаний, предлагаемые решения их не очень интересуют – платить за обещанные Роскосмосом услуги они не хотят. И если проект Роскосмоса предполагает софинансирование разработки, то он буксует, как это произошло с проектом группировки спутников связи «Эфир». В противном случае план проходит утверждение, и дальше он развивается по описанной в предыдущем абзаце схеме.

    Другими словами, российская космическая отрасль – да и вся государственная экономика – вернулась к от рыночных принципов хозяйствования к плановым, при которых номенклатура и количество производимых товаров определяются не потребностями потребителей, а интересами производителей. Результатом является крайне низкая эффективность отрасли – да и всей государственной экономики вместе с ней.

    Более того, любая негосударственная часть экономики в принципе исключается из рассмотрения как несущественная.

    Интересно, что в США сфера дистанционного зондирования Земли развивается иначе. Подход НАСА диаметрально противоположен тому, который избрал Роскосмос. Если Роскосмос хочет производить и запускать спутники ДЗЗ, а затем продавать их данные заинтересованным госкорпорациям, то НАСА, наоборот, выступает не поставщиком, а потребителем этих данных.

    В 2018 году американское космическое агентство запустило пилотный проект по закупке снимков Земли для их использования в научных целях. Поставщиками НАСА стали компании Maxar, Planet и Spike, создающие группировки малых спутников. Годовой эксперимент НАСА был признан удачным: 10 декабря исполнительный директор системы данных для наук о Земле в НАСА Кевин Мерфи объявил, что агентство продолжит закупать данные ДЗЗ у частных подрядчиков.

    Программа НАСА не столько призвана помочь развиваться молодым компаниям, работающим в сфере ДЗЗ, сколько является ответом на сложившуюся реальность. Своим развитием в этом десятилетии сфера ДЗЗ обязана в первую очередь частным компаниям, и США здесь на первом месте. Например, компания Planet обладает группировкой из 193 спутников, которые могут делать снимки поверхности земли в субметровом диапазоне и ежесуточно отслеживать изменения на конкретных участках в интересах клиента. Услугами Planet пользуются как частные заказчики, так и государственные, включая военных.

    Услугами российских спутников ДЗЗ российские военные тоже пользуются. Им не очень нравится качество получаемых данных. Зато это государственные данные.

    Космическая лента

    Обсудить

  • Как меняются представления Роскосмоса о международном сотрудничестве

    20 июля 1969 экспедиция «Аполлон-11» совершила посадку на Луне. Это событие ознаменовало конец лунной гонки – большого космического соревнования между СССР и США. После успешной реализации программы «Аполлон» Советский Союз отказался от своей пилотируемой лунной программы. С годами соперничество сменилось сотрудничеством, и 15 июля 1975 года состоялся совместный полет российского и американского космических кораблей по программе «Союз-Аполлон».

    К нашему времени международное сотрудничество стало общепринятым стандартом взаимодействия при освоении космосе. Сотрудничество и взаимная поддержка космических агентств в пилотируемых и научно-исследовательских программах не описаны в юридически обязывающих документах, но они стали правилом хорошего тона. Все космические агентства мира пытаются помогать друг другу. NASA из-за наложенных на него юридических ограничений не может сотрудничать с Китаем в области космонавтики, но декларирует поддержку любых усилий, направленных на изучение космоса.

    29 ноября руководитель пресс-службы Роскосмоса Владимир Устименко сделал комментарий относительно американской лунной программы «Артемида»: «Лунные программы у нас есть и будут, но не в том ажиотаже и ритме, которые нам пытаются навязать другие страны. В будущем году мы отправляем совместный аппарат ExoMars к Красной планете». За этим простым на первый взгляд заявлением скрывается фундаментальный сдвиг в восприятии Роскосмосом других космических агентств. NASA руководством Роскосмоса теперь воспринимается не как партнер, а как соперник, который что-то нам пытается навязать – по всей видимости, с целью причинить какой-то вред.

    Конфронтационная позиция свидетельствует о том, что в руководстве Роскосмоса сложились совершенно неадекватные представления о мире и своем месте в нем. Разумеется, НАСА не пытается навязать нам гонку, и даже не потому, что особо дружески относится к Роскосмосу. Просто международные партнеры давно списали российскую космическую отрасль со счетов – и как ценного партнера, и как возможного конкурента. Возможность поучаствовать в постройке национальной американской окололунной станции Gateway была предложена Роскосмосу «по старой дружбе», как ключевому партнеру по проекту Международной космической станции. Но для равноправного партнерства сейчас, в отличие от 1990-х годов, российская космонавтика не может предложить НАСА никаких технологий.

    Еще одна проблема заключается в том, что никакой альтернативы американскому плану изучения Луны Роскосмос предложить не может. Российская «лунная программа», о которой говорит Устименко – это попытка запустить с задержкой в 20 лет несколько простых лунных автоматических станций, первые из которых по своим задачам уступают даже советским лунным станциям полувековой давности. Кроме того, опыт других научно-исследовательских программ Роскосмоса свидетельствует о том, что даже в таком виде лунная программа будут вряд ли будет реализована. Более вероятно, что сроки запуска лунных станций продолжат сдвигаться в отдаленное будущее, как это регулярно происходило все последние годы. Другими словами, НАСА гораздо более трезво оценивает состояние российской космической отрасли, чем это делает ее руководство – по крайней мере, в своих публичных заявлениях.

    Можно констатировать, что с Роскосмосом происходит вполне объективный процесс: после преобразования из федерального агентства в госкорпорацию он постепенно начал утрачивать черты космического агентства и связанные с ним функции. Научные исследования космического пространства остаются лишь в декларациях, а участие в международных проектах подменяется попыткой продать остальному миру какие-то космические услуги. В этом смысле выглядит совершенно логично отказ от участия в постройке американской окололунной станции и активный поиск государств, готовых заплатить за полеты своих космонавтов на МКС. Совершенно логично выглядело и предложение Роскосмоса изготовить модуль для станции Gateway на коммерческих основаниях, т. е. просто за деньги. С точки зрения НАСА, однако, это не имеет смысла: им проще и безопаснее заказывать модули у национальных компаний, либо передать разработку – а значит и финансирование – партнерам по проекту Gateway.

    Недавно стало известно, что Россия может построить дополнительный шлюзовой модуль для станции Gateway в обмен на возможность для российского космонавта слетать на эту станцию на американском корабле «Орион». В октябре 2019 года в Вашингтоне состоялся 70 Международный астронавтический конгресс, на котором, вероятно, исполнительный директор Роскосмоса по пилотируемым программам Сергей Крикалев и договорился об этом сотрудничестве. Такие новости, однако, не должны вводить в заблуждение. Как любая крупная структура, Роскосмос состоит из многих центров принятия решений, и деятельность Крикалева не отражает общий тренд трансформации госкорпорации.

    Роскосмос постепенно эволюционирует в принципиально новую структуру, хотя руководство госкорпорации вряд ли отдает себе в этот отчет – слишком часто оно меняется, чтобы проводить сравнения. Функции стратегического планирования космической деятельности отмирают – работа по написанию всевозможных стратегических планов продолжается, но они не несут обязательного характера, подолгу не принимаются и потом не исполняются. Наиболее ярким примером будет даже не гуляющая между правительством и Советом безопасности «стратегия освоения Луны», а тот факт, что у Роскосмоса нет никаких планов на случай закрытия МКС. Были заброшены все планы начиная с отделения российского сегмента и создания национальной станции и заканчивая постройкой лунной базы. Сейчас НАСА намеревается продлить работу МКС до 2030 года. Если американские планы изменятся – или же когда 2030 год приблизится – Роскосмос окажется в ситуации, когда пилотируемые полеты ему придется просто прекратить.

    Совершенно неправы американский писатель (что просительно) и пресс-служба Роскосмоса (что непростительно), когда они воспринимают новые американские космические корабли Dragon и Starliner как угрозу для российской космонавтики. Все наоборот: если бы программа создания коммерческих кораблей провалилась, НАСА предпочло бы закрыть МКС уже в 2024 году, сосредоточившись на лунной программе. Вместе с МКС закрылась бы и российская космонавтика.

    Основные задачи перед космонавтикой теперь ставит ВПК – он определяет, какие космические средства нужны для обороны страны, и требует от Роскосмоса их создания. Вся остальная деятельность госкорпорации постепенно становится направлена на коммерциализацию космических товаров и услуг.

    Зарабатывать на запусках иностранных космонавтов на МКС получается. На станцию уже слетал представитель ОАЭ Хазаа Аль-Мансури. Вероятно, в космос вскоре слетает еще один астронавт ОАЭ, а также сейчас обсуждается возможность отправить на МКС гражданина Венгрии. Обратите внимание, что получение доходов от пилотируемой космонавтики имеет для Роскосмоса больший приоритет, чем, например, получение летного опыта российскими космонавтами, многие из которых ни разу не летали на орбиту. Ни один из космонавтов, набранных по открытым наборам – т. е. начиная с 2012 года – в космосе до сих пор не побывал. Кроме того, рынок небольших, но платежеспособных государств, находящихся в дружественных или нейтральных отношениях с Россией и заинтересованных в появлении национальных космонавтов, достаточно мал и быстро закончится.

    Коммерционализировать лабораторную деятельность на Международной космической станции тоже возможно. Сейчас на российском сегменте МКС для этого просто нет свободного места, но ситуация может измениться, если модуль МЛМ-У «Наука» войдет в состав станции. Создание механизма работы со сторонними заказчиками, заинтересованными в проведении экспериментов на орбите – тоже посильная задача.

    При должном планировании, получать доходы можно и с продажи данных спутников дистанционного зондирования Земли – а кроме этого, они имеют военное значение. Спутники связи, создаваемые на предприятиях Роскосмоса, закупаются «внешними компаниями» – АО ГКС и ГПКС, – а потому являются, по отчетности Роскосмоса, коммерческой деятельностью. Но остальные виды деятельности будут сворачиваться. И этот процесс уже начался.

    Космическая лента

    Обсудить

  • Представители ЕКА начали обсуждение бюджета агентства на следующие три года

    Вчера в испанской Севилье началась встреча представителей 22 государств, являющихся членами Европейского космического агентства. Они должны принять общий трехлетний бюджетный план ЕКА, определить проекты, которые будут финансироваться, и международные программы, в которых ЕКА примет участие.

    Генеральный директор ЕКА Ян Вернер официально представил проект бюджета агентства, предполагающий финансирование в размере 12,5 млрд евро в 2020-2022 годах. Средства будут выделяться на программы, разделенные на четыре группы в соответствии со «столпами» ЕКА: наука и пилотируемые полеты, прикладные работы (наблюдения за Землей, телекоммуникации), «обеспечение и поддержка» (т. е. средства выведения) и космическая безопасность (защита от астероидной угрозы, наблюдения за Солнцем).

    В список ключевых научных и пилотируемых программ, на которые предлагается выделить средства, входят логистический модуль для поддержания связи и дозаправки американской окололунной станции Gateway, а также жилой модуль для нее. Помимо этого, ЕКА хочет разработать тяжелый лунный посадочный аппарат. В перспективе его можно будет использовать для доставки грузов на лунную поверхность.

    ЕКА хочет принять участие в программе НАСА по доставке образца грунта с Марса на Землю. Американская программа разделена на три этапа: сначала запущенный в 2020 году марсоход отберет образцы горных пород и оставит их по пути следования. Затем еще один аппарат соберет образцы в одном месте и, наконец, третий аппарат со взлетной ступенью отправит их на Землю. ЕКА хочет сыграть значимую роль во второй миссии и лидирующую роль – в финальной.

    Нет уверенности в том, что все предложенные в презентации Яна Вернера программы получат поддержку. Одна из слабостей Европейского космического агентства заключается в том, что оно играет сложную политическую роль. Направления космической деятельности должны не только решать научные и прикладные задачи, но и удовлетворять экономическим интересам стран, входящих в ЕКА, пропорционально их вкладу в бюджет агентства. Другими словами, Франция, вкладываясь в бюджет ЕКА, получает «право» на поддержку заказами ракеты «Ариан-6», а Италия рассчитывает на поддержку «Веги» и ее модернизации. Согласование всех программ требует огромной переговорной и бюрократической работы.

    Можно также констатировать, что в международных отношениях ЕКА оставляет за собой роль ведомого. Европа всегда присоединяется к генеральному направлению, установленному НАСА. Впрочем, с учетом того, что США обеспечивает более половины мировых расходов на космонавтику, это вполне понятно. В XXI веке НАСА является лидером в международном сотрудничестве, а те, кто отказывается следовать за НАСА, не в состоянии предложить никаких альтернатив.

    Последние несколько лет наблюдения за европейской космонавтикой позволяют сделать еще один вывод: попытки модернизировать ее структуру и создать «новый частный космос» по аналогии с тем, как это произошло в США, ни к чему не привели. Мешает как общая бюрократизированность Европы, так и то, что ЕКА, в отличие от НАСА, не способно поддерживать существенными государственными контрактами большое количество стартапов. К 2020 году «новый космос» так и остался чисто локальным американским феноменом.

    Космическая лента

    Обсудить

     

  • Совокупные мировые расходы на космос в 2018 году превысили $70 млрд

    Согласно отчету аналитической компании Euroconsult по государственным космическим программам, в 2018 году расходы всех государств мира на космическую деятельность составили $70,9 млрд. Вложения в космонавтику растут в среднем на 5,75% ежегодно после того, как в 2015 году был достигнут минимум в $62,5 млрд.

    Антирекорд 2015 года связан с двумя факторами: снижением американских военных расходов и резким сокращением бюджета Роскосмоса. В долларовом выражении он упал на 60%, в рублевом – на 22% по сравнению с 2013 годом.

    Из $70,9 млрд, израсходованных на космическую деятельность в прошлом году, 63% приходится на гражданские и научные программы. Всего на них было израсходовано $44,5 млрд. Гражданские расходы – в т. ч. на научные исследования, разработка технологий и пилотируемые полеты – были движущей силой роста последних лет. Расходы были увеличены в США, Азии (за счет Китая) и в регионе Ближнего Востока и Африки (благодаря инвестициям ОАЭ).

    Общие расходы на космонавтику в 2018 году в США составили $40,9 млрд – это 58% от мировых расходов. В начале 2000 годов доля США составляла 75%. Китай израсходовал на космос, согласно оценке экспертов, около $5,8 млрд. Космические расходы России оцениваются в $4,2 млрд. Эта цифра может включать неточную оценку военных расходов, открытая информация по которым отсутствует. В июне этого года премьер-министр России Дмитрий Медведев сказал, что в 2019 году госкорпорация Роскосмос получит около 256 млрд рублей (около $4 млрд). При этом, бюджет Роскосмоса вырос по сравнению с 2018 годом.

    Совокупный мировой оборонный космический бюджет в 2018 году составил $25,4 млрд, из них $19 млрд приходится на США. При этом за последние 10 лет доля США в мировых расходах на военный космос снизилась с 81% до 72%. Это произошло во многом благодаря активизации Китая. Наибольшая доля военного бюджета в космонавтике – у России, она составляет 47%. Сразу за ней идут США с 46%. Затем Китай (37%), Соединенное королевство (35%), Япония (34%), Франция (20%). По сравнению с 2017 годом, расходы на военную космонавтику выросли на 8,3%.

    В 2018 году было запущено 138 космических аппаратов массой более 50 кг. Из них 58 было выведено на орбиту из Китая, 22 из США и 17 из России. Из 79 запущенных гражданских космических аппаратов 42 предназначены для дистанционного зондирования Земли, 15 – телекоммуникационные спутники.

    Аналитики ожидают, что расходы на космонавтику продолжат расти в ближайшей перспективе и достигнут $84,6 млрд в 2025 году. Основной движущей силой роста станут расходы на оборону, тогда как финансирование «гражданского космоса» будет расти умеренными темпами.

    Ссылка: spacenews.com

    Обсудить

     

  • Белый дом просит выделить дополнительные средства на программу «Артемида»

    23 октября и. о. директора Департамента управления и бюджета Белого дома Рассел Воут направил письмо сенатору США Ричарду Шелби с просьбой пересмотреть план финансирования НАСА в следующем году. Ранее Сенат США согласился выделить агентству рекордные 22,8 млрд долларов. Шелби представляет штат Алабама, в котором базируются производств аBoeing и других «старых» космических корпораций, а потому он традиционно лоббирует их интересы.

    В начале 2019 года агентство запросило на работы, связанные с пилотируемыми полетами в дальний космос, $1,58 млрд. После прохождения законопроекта через парламент эта статья расходов выросла до $1,64 млрд, однако весной по требованию Белого дома НАСА занялось программой «Артемида», цель которой – обеспечить высадку астронавтов на Луну в 2024 году. В мае агентство сформировало новый запрос. Только программу «Артемида», помимо других работ, требуются $1,6 млрд. Из них $1 млрд предполагалось направить на разработку лунного взлетно-посадочного аппарата, $132 млн на разработку технологий и $321 млн на станцию Gateway. Всего агентство надеялось получить на «исследовательскую» пилотируемую космонавтику $2,3 млрд.

    Основные опасения Белого дома связаны с финансированием лунного посадочного аппарата и орбитальной посещаемой станции Gateway. Согласно актуальной версии законопроекта, на разработку посадочного аппарата будет выделено $744 млн вместо запрошенного $1 млрд. В целом, как говорится в письме Белого дома, выделенных на исследовательскую пилотируемую программу $1,6 млрд не достаточно для того, чтобы обеспечить высадку на Луну в 2024 году.

    Одновременно с этим, программы создания пилотируемого корабля «Орион» (Lockheed Martin) и сверхтяжелой ракеты SLS (Boeing) получили на $951 млн больше, чем запрашивало НАСА.

    Дополнительное недовольство Белого дома (и, соответственно, НАСА) вызывает требование сената использовать SLS для запуска межпланетной исследовательской станции Europa Clipper. В связи с напряженным графиком программы «Артемида», как минимум до 2025 года свободных ракет SLS просто не будет, тогда как миссия в систему Юпитера должна быть запущена в 2023 году. При этом, если в пилотируемой программе без SLS не обойтись, то Europa Clipper вполне возможно отправить в космос на коммерческой ракете. 16 октября директор НАСА Джим Брайденстайн усомнился в самой возможности Boeing и субподрядчиков произвести более трех ракет SLS, необходимых для реализации лунной программы, до 2024 года.

    Кроме того, в своем письме Воут предполагает, что цена одного пуска SLS составит около $2 млрд, и использование другой ракеты позволило бы агентству сэкономить около $1,5 млрд. Это рекордно высокая оценка. Официальных данных о стоимости одной SLS нет, а выдвигаемые чиновниками предположения сильно расходятся. Так, судя по бюджетному запросу на 2020 год, НАСА предполагает, что одна SLS будет обходиться агентству приблизительно в $1 млрд. Офис Генерального инспектора НАСА в мае этого года оценивал стоимость SLS в $876 млн, но он же в более позднем сообщении, опубликованном в августе, оценивает ее уже в $1,5 млрд.

    Ссылка: spacenews.com

    Обсудить

     

  • Ракетные проекты Роскосмоса


    (автор схемы)

    С начала сентября Роскосмос анонсировал сразу несколько новых ракет-носителей, разработка над которыми то ли должна начаться, то ли не должна. Сейчас пришла пора изучить весь предлагаемый зоопарк средств выведения.

    К 2019 году из семейства ракет-носителей «Ангара» остались две ракеты: «Ангара-А1.1» и «Ангара-А5». Первая должна заменить легкие конверсионные ракеты, а вторая разработана на замену «Протону-М», эксплуатация которого заканчивается в 2025 году. К недостаткам «Ангары» относится высокая цена: из-за свой модульности «Ангара-А5» никогда не сможет стать конкурентоспособной. Пока не подтверждена и надежность ракеты. Кроме того, в нынешнем виде она не соответствует требованиям технического задания. Достичь заявленной грузоподъемности сможет только модернизированная «Ангара-А5М» с форсированными двигателями.

    Роскосмос не планирует отказываться от «Ангары». Разработка базовой версии ракеты уже давно завершена. Летные испытания тяжелой «Ангары» должны возобновиться в конце этого или начале следующего года, и во второй половине 2020-х годов она останется единственной российской ракетой тяжелого класса.

    «Союз-5» («Иртыш», «Сункар») – перспективная ракета-носитель среднего класса, которая разрабатывается в рамках текущей Федеральной космической программы уже несколько лет. В прошлом году была завершена работа над эскизным проектом, а полеты «Союза-5» должны начаться в 2023 году с Байконура.

    На первой ступени ракеты будут использованы двигатели РД-171МВ – модернизированная версия двигателей РД-171, применявшихся на украинском «Зените» (представители Роскосмоса порой называют эти двигатели самыми мощными ракетными в мире, но это не соответствует действительности). Грузоподъемность «Союза-5» составит 17 т. Эта ракета является попыткой воссоздать «Зенит» на российском производстве, – но, разумеется, с адаптацией под собственные возможности.

    Несколько недель назад «Роскосмос» объявил, что для начала летных испытаний перспективного пилотируемого корабля (ПТК НП) будет использована ракета «Ангара-А5П», а не «Союз-5». Российские военные отказались от использования Байконура, а потому других государственных заказов для ракеты не найдется. Сейчас не очень понятно, как «Союз-5» сможет конкурировать за коммерческие заказы на международном рынке. Ранее компания S7 Space, владеющая плавучим космодромом Sea Launch, называла «Союз-5» неконкурентоспособным.

    Неожиданностью стал анонс 6 сентября еще одной ракеты среднего класса – «Союз-6» («Амур»). На ней будут использованы двигатели РД-180, которые сейчас закупаются американской компанией ULA, а грузоподъемность «Союза-6» составит около 9 т при запуске на низкую орбиту, 5,5 т на солнечно-синхронную орбиту или 2,3 т на ГПО. Судя по июльским и февральским заявлениями главы госкорпорации Дмитрия Рогозина, в перспективе эта ракета должна будет заменить (или частично заменить) «Союз-2», который используется для запуска пилотируемых кораблей «Союз-МС», грузовых кораблей «Прогресс-МС», спутников дистанционного зондирования Земли, связи и навигации. Старт для «Союза-6» Роскосмос намерен построить на Байконуре, т. е., в отличие от «Союза-2», эта ракета не будет использоваться для запусков военных аппаратов. Первый старт намечен на 2025 год.

    Непонятно, чем обусловлено намерение заменить «Союз-2» помимо желания пристроить двигатели РД-180. Нет никаких сомнений, что «Союз-6» будет существенно дороже, т. к. сами РД-180 являются крайне дорогими.

    6 сентября Роскосмос также анонсировал создание сверхлегкой частично многоразовой ракеты для отработки метановых двигателей. Вероятно, речь идет о проекте «Крыло-СВ», который ранее поддержал Фонд перспективных исследований. Система предназначена для вывода на солнечно-синхронную орбиту космических аппаратов массой до 600 кг. Схема работы ракеты предусматривает отделение первой ступени ракеты-носителя на высоте 59-66 километров и ее возвращение в район старта с посадкой на взлетно-посадочную полосу. Разработчики надеются начать полеты неких «демонстраторов» в 2022 году.

    Наконец, 18 сентября, выступая перед студентами БГТУ «Военмех», Дмитрий Рогозин показал еще одну ракету – метановый 9-тонный аналог «Союза-6». Изначально такую ракету в инициативном порядке разрабатывал РКЦ «Прогресс» под названием «Союз-5». После того, как название отошло Роскосмосу для аналога «Зенита», метановый моноблок был переименован в «Союз-7». Сейчас у ракеты нет официального названия. Информации о том, какое предприятие будет разрабатывать двигатели, а также о месте и сроках начала летных испытаний также нет. Задачи для ракеты, которая будет дублировать уже имеющуюся «Союз-2» и разрабатываемую «Союз-6», также неясны.

    В Федеральной космической программе на 2016-2025 годы предусмотрено финансирование только для «Ангары» и «Союза-5». Однако с каждым годом Роскосмос все дальше отходит от этой программы, отменяя заявленные в ней работы и взамен инициируя другие. Очевидно, что официальный пересмотр ФКП или полный отказ от нее рано или поздно станет неизбежен – особенно в свете желания правительства вообще отменить федеральные целевые программы.

    Очевидно, что Роскосмосу не выделят финансирование на все заявленные проекты ракет, и ему придется выбирать. Учитывая, сколько вопросов накопилось к обоснованиям предложенных ракет, можно ожидать, что внятно объяснить критерии выбора ракет для финансирования Роскосмос также не сможет. Ему мешают отсутствие стратегического планирования программы развития средств выведения и непонимание целей космонавтики в целом. После всех ракетных инициатив этой осени возникает ощущение, что смысл своего существования Роскосмос видит в разработке и проведении пусков ракет. Хотелось бы напомнить руководству отрасли, что это не так. Космонавтика – это деятельность, связанная с работой автоматических и пилотируемых аппаратов в космосе. Ракеты являются всего лишь средством доставки спутников в космическое пространство. И внимание им должно уделяться соответствующее: значимое, но не основное.

    Космическая лента

    Обсудить

  • Роскосмос создаст ведомственную строительную компанию постройки космодрома Восточный

    Госкорпорация Роскосмос предлагает создать подрядную организацию для строительства объектов космодрома Восточный, которая будет единственным исполнителем соответствующих работ. Законопроект об этом был опубликован 7 августа на портале проектов нормативных актов. Такое намерение Роскосмоса подтверждает кризис, сложившийся вокруг постройки второй очереди космодрома.

    В начале июня глава Роскосмоса Дмитрий Рогозин объявил о начале работ по возведению стартового комплекса для ракет-носителей «Ангара» на космодроме Восточный. Он также пообещал следить за работой в реальном времени. Однако сейчас татарстанская строительная компания ПСО «Казань» окончательно отказалась от контракта Роскосмоса из-за собственных финансовых проблем. Также, по данным РБК, от стройки отказались «Стройгазмонтаж» Аркадия Ротенберга и группа «Крокус» Араза Агаларова – они сочли проект финансово невыгодным.

    Возведением первой очереди космодрома занимался Дальспецстрой России. И хотя работа была закончена почти вовремя, а задержка первого пуска составила всего четыре месяца, стройка погрязла в коррупционных скандалах. В 2014-2018 годах в связи с постройкой Восточного было возбуждено 140 уголовных дел, а общий ущерб государству Генпрокуратура оценила в 10 млрд рублей. Дальспецстрой, в свою очередь, неоднократно обвинял Роскосмос в затягивании сроков передачи строительной документации и задержках платежей.

    Возведение второй очереди космодрома еще на началось и не привело к образованию уголовных дел, но ситуация уже выглядит угрожающе: изначально предполагалось, что постройка стартового комплекса для «Ангары» на Восточном начнется сразу после завершения работ над стартовым комплексом «Союза», т. е. в 2015-2016 годах. Однако работы, если не считать расчистку леса и выравнивание котлована, не начались до сих пор.

    Сейчас у Восточного в среде строительных организаций сложилась «токсичная» репутация. Положение осложняет сокращение бюджета стройки, вызванное общим секвестром бюджета Роскосмоса в 2015-2017 годах. В результате ни одна крупная строительная компания в стране не готова браться за этот контракт.

    Не совсем понятно, как Роскосмос собирается организовать работу на Восточном самостоятельно: откуда он возьмет технику, рабочих и как организует работу безо всякой компетенции в строительной сфере.

    Идея заниматься постройкой космодрома без привлечения строительных компаний бесперспективна с практической точки зрения, но она имеет смысл с точки зрения интересов Дмитрия Рогозина. Начиная с января этого года курирующий космонавтику и ВПК в правительстве вице-премьер Юрий Борисов регулярно предостерегал Роскосмос от проблем, связанных со стройкой, но Рогозин уверял его и Дмитрия Медведева, что полностью контролирует ситуацию. Как оказалось, это не так. Сейчас Рогозин не может обратиться в правительство с просьбой выделить дополнительное финансирование, т. к. это стало бы признанием его провала, а потому он предпочитает действовать своими силами, даже если это лишь откладывает и углубляет проблему, а не решает ее.

    Космическая лента

    Обсудить

  • Цифровая победа Рогозина

    Дмитрий Рогозин возглавляет российскую космическую отрасль уже больше года. Оценивать результаты работы Роскосмоса в 2018-2019 годах можно по-разному. Кто-то вспомнит первую аварию «Союза-ФГ» осенью прошлого года, из-за которой был сорван запуск пилотируемого корабля «Союз МС-10», и просверленную бытовом отсеке «Союза МС-09» дырку. Кто-то – успешный запуск космической обсерватории «Спектр-РГ». Но непосредственное начальство Рогозина в Кремле и Белом доме ничего не вспоминает. Вместо этого оно, по принятой в последние годы традиции, ориентируется на цифровые показатели.

    Если взять на вооружение этот же подход, то получится, что Роскосмос при Дмитрии Рогозине демонстрирует отличную динамику. Два месяца назад Счетная палата объявила, что в 2018 году в Роскосмосе не было зафиксировано существенных финансовых нарушений – и это после того, как в 2017 году нарушений было найдено на 800 млрд рублей. А 1 августа на встрече с Владимиром Путиным Дмитрий Рогозин сказал, что производительность труда в отрасли за год выросла на 8%. Самая низкая производительность труда среди всех госкорпораций – один из тех показателей, за которые Роскосмос уже давно подвергается критике. Помимо этого, Рогозин рассказал об ожидаемом 2019 году росте чистой прибыли госкорпорации в пять раз (при этом консолидированная выручка должна вырасти на 26%) и о запланированных на этот год рекордных 40 пусках.

    Не удивительно, что Путин вполне доволен, а ходившие с зимы слухи о скорой отставке Рогозина уже поутихли. Однако с цифровыми показателями, которые так любит нынешняя администрация президента, есть две проблемы. Во-первых, очень сложно выделить такую группу показателей, которая объективно отражает состояние наблюдаемой отрасли. Во-вторых, когда целью работы становится рост конкретных показателей, их репрезентативность быстро снижается: показатели растут, а вот реальное состояние отрасли – не улучшается.

    По всей видимости, обе эти проблемы в полной мере касаются Роскосмоса.

    В рекордном на финансовые нарушения 2017 году бюджет госкорпорации составлял менее 100 млрд рублей (а с учетом военного заказа вряд ли превышал 250 млрд). Очевидно, что заявленные Счетной палатой 800 млрд не были украдены, несмотря на яркие заголовки в СМИ: просто физически невозможно украсть больше, чем ты получил. Финансовые нарушения – это не воровство и отнюдь не обязательно абсолютное зло. Они могут быть вынужденной мерой. Конечно, если теперь Роскосмос перестал задерживать выплаты предприятиям по контрактам – это отлично. Но нарушениями также являются и «перебрасывание» средств из одной программы в другую, и даже перевод средств предприятиям ранее указанной в договоре даты. Например, в 2019 году Роскосмос столкнулся с проблемой при разработке посадочного аппарата научной миссии «Экзомарс-2020». Чтобы нагнать график, работы в НПО им. Лавочкина пришлось вести в три смены, но денег на это в бюджете заложено не было. Нерегулярность финансирования – одна из ключевых проблем отрасли. Зачастую субподрядчики не получают оплату за выполненную работу месяцами, потому что головное предприятие еще не получило средства от Роскосмоса, а у Роскосмоса основные платежи наступают ближе к концу года. Поэтому повышение финансовой дисциплины без модернизации схемы распределения средств в госкорпорации угрожает замедлением темпов работ.

    Рост производительности труда – тоже положительный пример, но, когда он сопровождается сокращениями персонала, сложно оценить, насколько в действительности более эффективной становится работа. С выручкой и прибылью ситуация еще сложнее. Роскосмос является не просто коммерческой структурой. Это в то же время и государственная организация, отвечающая за распределение государственного заказа. Поскольку основным заказчиком для него было и остается государство, рост прибыли – это хорошо с точки зрения менеджмента Роскосмоса, но не так уж хорошо с точки зрения государства, которое просто переводит свои средства в карманы госкорпорации и ее предприятий. В отличие от чисто рыночных условий, рост консолидированной выручки не свидетельствует о достигнутых успехах. Он просто отражает увеличение государственных расходов, которые в 2018-2019 годах действительно заметно выросли.

    Хуже всего ситуация обстоит с пусками ракет. В последние годы Роскосмос потерял мировое лидерство по этому показателю и откатился на третье место, пропустив вперед США и Китай. В 2019 году ситуация не изменилась, но изменился подход Роскосмоса: в своих публичных заявлениях Дмитрий Рогозин начал приписывать к орбитальным космическим запускам испытательные запуски межконтинентальных баллистических ракет, которые проводит Минобороны. Таким трюком можно произвести впечатление на Владимира Путина и других людей, которые получают информацию с государственных телеканалов, но объективная реальность от этого не меняется: рогозинскую статистику нельзя использовать для сравнения России с другими странами. По количеству космических запусков мы твердо закрепились позади двух ведущих держав мира.

    Вчерашнее совещание в Кремле прошло для Дмитрия Рогозина вполне успешно. Его показатели устраивают руководство страны, и в ближайшее будущее он может смотреть оптимистично. Однако полностью работу Роскосмоса представить в виде растущих показателей вряд ли удастся. Следующим крупным испытанием для Роскосмоса станет второй пуск ракеты «Ангара-А5» – это будет первый полет еще не серийной, но уже произведенной в Омске ракеты. Он запланирован на начало 2020 года. Затем проблемы возникнут со стартовым комплексом для «Ангары» на космодроме Восточный. Несмотря на все бодрые заявления, активная работа на космодроме никак не может начаться.

    Космическая лента

    Обсудить

  • Текущее состояние лунной программы NASA

    В эту субботу весь мир отметил 50 годовщину первой высадки людей на Луну. 20 июля 1969 года на поверхность спутника Земли из посадочного модуля «Орел» (Eagle) вышли Нил Армстронг и Базз Олдрин. Это событие, несомненно, является одним из важнейших достижений человечества. Но устроенные НАСА торжества чем-то напоминают пышные празднования в России 50-летнего юбилея полета Юрия Гагарина: агентство предпочитает гордиться былыми свершениями там, где ему нечего предъявить в настоящем. Отмечая полувековой юбилей полета на Луну, неплохо бы помнить: это достижение стало не важным шагом на пути развития космонавтики, а ее пиком, после которого последовал длительный откат назад. В 2019 году гордиться достижением «Аполлона-11» могли бы жители лунного города. А нам, скорее, должно быть стыдно: ведь после 1972 года лет люди перестали летать в дальний космос, и в настоящее время они не выбираются за пределы низкой орбиты Земли.

    26 марта 2019 года Белый дом призвал НАСА вернуться на Луну в сжатые сроки и осуществить новую высадку астронавтов до конца 2024 года. В честь сестры древнегреческого бога Аполлона новая лунная программа получила имя «Артемида» За прошедшие с момента анонса четыре месяца в НАСА была сформулирован предварительный и весьма общий работы, а мы теперь можем попытаться его оценить.

    В распоряжении НАСА есть почти готовые ракета-носитель SLS грузоподъемностью 70 т и корабль «Орион» (Orion), способный выполнять полеты к Луне. Две миссии в рамках летных испытаний этой этой системы, запланированные на 2020+ и 2023 годы, были переименованы из «Исследовательских миссий» (Exploration Mission, EM-1 и EM-2) в миссии «Артемида-1» и «Артемида-2». В первом случае корабль должен будет облететь Луну без людей на борту, во втором – с астронавтами, повторив экспедицию «Аполлон-8».

    В отличие от старого пилотируемого корабля «Аполлон», новый «Орион» не обладает большим топливным баком, и SLS по грузоподъемности существенно уступает «Сатурну-5». Для осуществления полноценной экспедиции с высадкой на Луну взлетно-посадочный аппарат должен запускаться отдельно и стыковаться с «Орионом» на лунной орбите. Для этого НАСА хочет построить небольшую орбитальную станцию Gateway, которая будет состоять из двигательно-энергетического модуля (PPE) и малого шлюзового модуля, который также иногда называют жилым. Контракт на разработку первого уже получила компания Maxar Technologies, которая возьмет за основу космического аппарата свою геостационарную спутниковую платформу. Оба модуля должны быть выведены в космос при помощи коммерческих ракет-носителей в 2022-2024 годах.

    Высадка на Луну запланирована в рамках третьей экспедиции «Артемида-3» в 2024 году.

    Недостающим элементом транспортной инфраструктуры является лунный взлетно-посадочный модуль. По плану НАСА, он будет состоять из трех элементов – посадочной ступени, взлетной ступени и межорбитального буксира. Последние два элемента будут перзаправляемыми и многоразовыми. Межорбитальный буксир нужен для доставки аппарата с орбиты станции Gateway на низкую круговую орбиту Луны.

    В мае 2019 года директор НАСА Джим Брайденстайн в одном из интервью оценил дополнительное финансирование, необходимое для реализации программы «Артемида», в 20-30 млрд долларов. Эту оценку поддержали представители американской космической отрасли. Белый дом предлагает выделить космическому агентству дополнительно $1,6 млрд в 2020 году. В последующие четыре года потребуются ассигнования на лунную программу в размере $6-8 млрд в год, т. е. бюджет НАСА должен вырасти с нынешних $21,5 млрд до $28-30 млрд. Детальная проработка бюджетного плана программы пока не готова. Ожидается, что она будет составлена и представлена публике к началу 2020 года.

    Финансирование – одна из основных проблем программы «Артемида». Пока что не были утверждены даже дополнительные $1,6 млрд на следующий год, и в дальнейшем выделение больших сумм наверняка вызовет ожесточенные дискуссии в Конгрессе. При этом начинать разработку лунного посадочного модуля необходимо безотлагательно, иначе запуск пилотируемой миссии в 2024 году из маловероятного превратится в невозможный.

    Ключевые риски программы связаны с политической ситуацией. В США главу национального космического агентства назначает президент. Каждый новый хозяин Белого дома хочет отмежеваться от деятельности предшественника, которую он активно критиковал во время предвыборной компании, и потому космическая политика сильно меняется с каждым новым президентом. Так, придя к власти после Буша-младшего, Барак Обама закрыл предыдущую программу по возвращению на Луну «Созвездие» (Constellation). При Обаме новой важной целью для НАСА стала экспедиция на Марс. В 2016 году он уступил место Дональду Трампу, при котором НАСА аккуратно начало переориентироваться на Луну.

    18 июля в газете Washington Post была опубликована статья Лори Грейвер – бывшего сенатора-демократа, замдиректора НАСА в 2009-2013 годах и советника по космосу Барака Обамы, Хилари Клинтон и Джона Керри. Грейвер призвала НАСА отказаться в пилотируемых полетов в космос и взамен сосредоточиться на заботе о Земле. Конечно, такое мнение вряд ли станет официальной позицией Белого дома в случае прихода туда демократа в 2020 году, однако не стоит ожидать и того, что новый президент поддержит финансирование чужой ему программы «Артемида». Высадка на Луну может быть как полностью отменена, так и сдвинута на более поздний срок. Стоит также учитывать, что американскому народу точка зрения Лори Грейвер куда ближе лунных амбиций Трампа. Согласно данным опроса, проведенного в июне, возвращение на Луну назвали очень важной целью только 21% взрослых американцев, а на первое место (68%) они поставили мониторинг астероидов и других угроз Земле.

    Кроме того, сохранение власти самим Трампом не гарантирует уверенное будущее лунной программе. Для него это исключительно предвыборный проект, смысл которого Трамп не очень понимает, то и дело интересуясь – а нельзя ли сразу полететь на Марс, минуя Луну. После перевыборов программа «Артемида» потеряет для него всякое значение, а потому ее финансирование легко может стать предметом сделки с демократами в Конгрессе.

    Нерешенными остаются некоторые глобальные технические вопросы. Например, Административно-бюджетное управление Белого дома хочет, чтобы НАСА ради экономии отказалось от идеи постройки окололунной орбитальной станции Gateway, что, теоретически, возможно, но посадочный аппарат в этом случае придется делать более тяжелым, сложным и одноразовым. Космическое агентство пытается сохранить Gateway, указывая, что станция стратегически важна для организации долгосрочного присутствия в дальнем космосе, и без нее программа «Артемида» рискует превратиться во «флаговтык», как это произошло в прошлом веке.

    Представители американской космической промышленности также выступают за постройку станции Gateway и, вероятно, их мнение будет иметь решающее значение. Если взглянуть на последние 20 лет работы НАСА над флагманскими пилотируемыми проектами, можно заметить, что смена стратегий агентства не смогла убить некоторые разработки, важные для промышленных лоббистов. В первую очередь это касается корабля «Орион». Контракт на его разработку был заключен с компанией Lockheed Martin еще в 2006 году. Корабль был переименован, но он пережил две смены администрации в Белом доме. Во-вторых, большие шансы сохраняет ракета-носитель SLS. Ее предшественник, сверхтяжелый «Арес» из программы «Созвездие», был отменен из-за объективных технических проблем, но SLS уже находится на завершающем этапе разработки – ожидается, что первая ступень для испытательного пуска будет собрана к концу этого года, – а потому отказ от SLS становится маловероятным.

    Станция Gateway не просто выгодна американской промышленности благодаря будущим госконтрактам. Она также является минимально возможной целью для будущих полетов SLS и корабля «Орион», перевод которых со стадии разработки на стадию эксплуатации неминуемо надвигается на НАСА в 2020-х годах. Даже в случае отмены лунной программы и очередной переориентации на Марс НАСА придется как-то использовать ракету и корабль до наступления светлого марсианского будущего, и кроме станции на орбите Луны придумать для них другую цель вряд ли получится. И потому даже если постройка станции будет исключена из программы «Артемида», что все-таки маловероятно, она неминуемо возникнет в планах НАСА уже после высадки на Луну, когда SLS останется без работы.

    Сказанное выше не означает, что новую высадку американцев на Луну можно не ждать. Все начатые проекты имеют свою инерцию, и иногда их сложно отменить даже при большом политическом желании. Конечно, шансов увидеть людей на Луне в 2024 году не так уж много, но в 2025-2030 годах экспедиция может состояться. Вопрос только в том, что последует за ней – планомерная работа по освоению спутника Земли или очередной откат к низкоорбитальным полетам и мечтам о Марсе.

    Космическая лента

    Обсудить

  • Falcon Heavy станет самой тяжелой регулярно летающей ракетой

    Утром 24 июня Falcon Heavy, самая тяжелая ракета-носитель из существующих сейчас в мире, стартовала третий раз в своей истории. Летные испытания Falcon Heavy начались в феврале прошлого года с запуском в космос автомобиля Tesla Roadster. В этом году ракета слетала уже дважды: весной она вывела на геопереходную орбиту коммерческий спутник связи, а в понедельник – 24 малых спутника. Однако основная цель этой миссии – подтверждение возможностей Falcon Heavy, включая грузоподъемность и возможность разведения спутников на разные орбиты. Вторая ступень Falcon Heavy выполнила четыре включения двигательной установки, а затем выдала тормозной импульс, в результате которого она сгорела в атмосфере. Эта миссия стал последним испытанием для Falcon Heavy, необходимым для того, чтобы ВВС США сертифицировали ее для запуска спутников военного назначения. Начиная с 2020 года Пентагон планирует широко использовать Falcon Heavy для запуска секретных спутников. Помимо этого, у SpaceX есть коммерческие контракты на сверхтяжелую ракету.

    В течение 1990-х и 2000-х годов верхнюю планку массы космических аппаратов задавали тяжелые спутники связи, и в среде специалистов сложилось мнение о том, что ракет тяжелого класса, выводящих до 25-30 на низкую орбиту Земли, хватит для решения всех прикладных и военных задач. Этой же грузоподъемности достаточно для запуска научно-исследовательских станций к любым планетам Солнечной системы, хотя, конечно, перелет до Сатурна или Плутона может занимать по 10 лет. Судьба более мощных сверхтяжелых ракет (советская «Энергия», американский «Сатурн-5») не сложилась: они нашли экономического применения, и их производство было закрыто из-за дороговизны в короткие сроки.

    Falcon Heavy может вывести на низкую орбиту Земли до 63,8 т в полностью одноразовом варианте. Конечно, по этому показателю она значительно уступает сверхтяжелым ракетам XX века, но существенно превосходит все существующие сегодня. И пример Falcon Heavy свидетельствует о том, что к концу 2010-х годов экономические требования к грузоподъемности ракет-носителей изменились.

    Важным преимуществом Falcon Heavy становится стоимость. Ее первая ступень состоит из трех модулей, унифицированных с серийно производящимися модулями первой ступени Falcon 9. Боковые модули практически не отличаются от ступеней Falcon 9, а вот центральный блок был переработан с усилением конструкции. Тем не менее, он производится на том же оборудовании в тех же цехах. Стартовая площадка Falcon 9 и Falcon Heavy также унифицирована. Благодаря этому SpaceX может без больших затрат поддерживать всю инфраструктуру для производства и эксплуатации Falcon Heavy. Этого нельзя сказать о ракете SLS, которая разрабатывается компанией Boeing по заказу НАСА. На поддержание ее инфраструктуры будет уходить, по разным оценкам, не менее $1 млрд в год.

    Помимо запуска военных спутников, Falcon Heavy, вероятно, найдет свое применение в пилотируемой программе НАСА. Уже сейчас ее можно считать основным кандидатом для запуска первого элемента лунной орбитальной станции Gateway в 2022 году. В дальнейшем, вероятно, она будет использоваться и для запуска грузовых кораблей к этой станции.

    Если провести аналогию с ракетами SpaceX, в России перспективным выглядит «Союз-5» – двухступенчатая ракета грузоподъемностью 17 т, разрабатываемая РКК «Энергия» и РКЦ «Прогресс». Первая ступень «Союза-5» рассматривается в качестве бокового ускорителя ракеты сверхтяжелого класса, которая, однако, обладает теми же недостатками, что и SLS, и старые сверхтяжелые ракеты: для центральных модулей сверхтяжелой ракеты потребуется отдельное производство, которое закроется в случае любого длительного перерыва в пилотируемой программе.

    В то же время, трехмодульный вариант ракеты «Союз-5» – сейчас в планах Роскосмоса его нет – мог бы выводить на низкую орбиту Земли 40-45 т полезной нагрузки, а с водородной верхней ступенью – еще больше. Помимо запуска военных спутников, которые «потяжелели» из-за перехода на российскую электронику, трехмодульный «Союз-5» мог бы пригодиться и на первом, достаточно бюджетном этапе лунной программы. Такая ракета в состоянии доставить на орбиту Луны небольшие модули орбитальной станции и пилотируемый корабль «Союз», модифицированный для дальнего космоса. Теоретически, можно вписать в трехмодульный «Союз-5» и экспедицию на поверхность Луны. Для доставки перспективного корабля ПТК НП на орбиту Луны потребовалось бы либо два пуска, либо более тяжелая – уже пятимодульная – версия ракеты.

    Космическая лента

    Обсудить

  • При посадке корабля «Союз МС-11» произошел переход на запасной топливный коллектор

    Утром 25 июня в 5:47:50 мск в Казахстане совершил посадку космический корабль «Союз МС-11». На нем вернулись на Землю члены 58/59 долговременной экспедиции МКС: космонавт Олег Кононенко, астронавт НАСА Энн Макклейн и астронавт Канадского космического агентства Давид Сен-Жак. Корабль находился на Международной космической станции с 3 декабря 2018 года, астронавты и космонавты провели в космосе 204 дня.

    Хотя спуск и посадка корабля прошли успешно, без проблем при этом не обошлось. После выполнения тормозного импульса, необходимого для схода с орбиты, корабль выдал сигнал об отказе основного коллектора топливной системы. Командир корабля Олег Кононенко сообщил на Землю: «Прошла обобщенная авария К1Б 05:02:54. […]». Продолжение переговоров: «Прошла общая авария первого коллектора. […] Перешли на второй коллектор».

    Комбинированная двигательная установка прошла глубокую модернизацию в последней модификации кораблей «Союз». Корабли «Союз МС» оборудованы двумя независимыми контурами коллекторов для подачи топлива, поэтому непосредственной угрозы авария основного коллектора не несет. Кроме того, сигнал об аварии прошел после тормозного импульса, т. е. после того, как двигательная установка выполнила свою работу. Наконец, вероятнее всего, речь идет не об аварии коллектора, а о ложном срабатывании сигнала, т. е. об ошибке в датчиках или в системе управления.

    Различные нештатные ситуации – как незначительные, так и серьезные – время от времени происходят с кораблями «Союз». В 2007 и 2008 годах корабли выполнили жесткую баллистическую посадку из-за того, что разделение корабля на отсеки не произошло вовремя по вине несработавших пиропатронов. В 2014 году у корабля «Союз ТМА-14М» после выведения на орбиту не раскрылась одна из солнечных батарей. Возникали и другие аварии оборудования, не повлекшие, однако, серьезных последствий. Сама по себе сегодняшняя ситуация не является уникальной (и, более того, она происходит не в первый раз), но вот реакция пресс-службы Роскосмоса на нее вызывает удивление.

    «Все бортовые системы и агрегаты «Союза МС-11» (в том числе комбинированная двигательная установка) отработали в штатном режиме, в строгом соответствии с программой полёта. Замечаний нет». – сообщил Роскосмос в специальном информационном сообщении, которое появилось после заметок в СМИ об аварии коллектора. – «После полного выполнения задач посадки был подготовлен к использованию (в случае возможного возникновения необходимости) резервный коллектор (контур пневмогидросистемы КДУ). Таким образом, сообщения, распространяемые некоторыми СМИ о возникновении при посадке неких «нештатных ситуаций», являются недостоверными».

    Данное сообщение лавирует между словесной эквилибристикой и прямой ложью. В нем говорится о «подготовке второго коллектора», но не упоминается причина – отказ основного агрегата. Говорится о выполнении программы в штатном режиме, но программа полета тоже не включала переход на второй коллектор.

    Мотивы этого заявления пресс-службы установить сложно. Во-первых, подобная политика подрывает доверие партнеров к Роскосмосу. Во-вторых, она никак не поднимает авторитет самой организации: благодаря тому, что НАСА транслирует пилотируемые полеты к МКС, переговоры ЦУПа и экипажей кораблей «Союз» находятся в общем доступе. Любой желающий может убедиться в том, что проблема с коллектором существовала. Если пресс-служба не знает о трансляциях НАСА, то к профессионализму ее сотрудников возникает еще больше вопросов.

    В таких условиях независимые СМИ все равно сообщат об аварии, а государственные проигнорировали бы ее и без некорректного заявления пресс-службы. Единственным последствием этого заявления будет очередное снижение доверия к Роскосмосу со стороны общества и иностранных партнеров.

    Космическая лента

    Обсудить

  • О сложностях выработки долгосрочной стратегии NASA

    Вряд ли сейчас кто-то не в курсе, что c апреля 2019 года американское космическое агентство спешно готовится к возвращению на Луну. Белый дом потребовал высадить на поверхность Луны астронавтов не позднее 2024 года, тогда как ранее НАСА намеревалось сделать это приблизительно в 2028 году.

    Конечно, требование президента заставило НАСА ускорить реализацию своих планов. Агентство получит дополнительные средства, и высадка, вероятно, состоится – если не в 2024 году, то в 2025 или 2026. Однако есть у произошедшего и негативные последствия. До этого у НАСА хоть и не было стройной стратегии, но существовали примерные представления о постепенном наращивании присутствия в окололунном пространстве. Сначала агентство планировало построить окололунную орбитальную станцию Gateway, параллельно запуская роботизированные миссии на Луну. Затем планировалось отправить на спутник Земли несколько пилотируемых экспедиций, а в перспективе, возможно, построить там посещаемый форпост.

    Теперь стратегия НАСА разделена на два этапа. На первом этапе, т. е. до конца 2024 года, все силы брошены на доставку людей на Луну. На втором этапе после 2024 года будет «все остальное». Однако деятельность на втором этапе не проработана, а потому ее задачи не учитываются при разработке лунной инфраструктуры первого этапа. Другими словами, размерность лунного взлетно-посадочного аппарата выбирается исходя из одной цели – доставить на Луну людей как можно быстрее. В расчет не принимаются перспективные задачи – такие, например, как доставка модулей лунной базы или тяжелого научного оборудования.

    Помимо этого, угрозу стратегии добавляет ее очевидная политизированность. Высадка людей на Луну выглядит как вполне неприкрытый предвыборный проект Трампа. И что будет после высадки, администрацию вообще не интересует. А значит, дальнейшая программа может быть как пересмотрена, так и отменена вовсе.

    7 июня президент США Дональд Трамп написал немного странный твит. «За те деньги, которые мы вложили в НАСА, они сейчас должны говорить НЕ о полете на Луну – мы сделали это 50 лет назад». – заявил он. – «Они должны заниматься намного более масштабными проектами, включая Марс (а Луна является его частью), Оборону и Науку!».

    8 июня исполнительный секретарь Национального космического совета Скотт Пейс, комментируя твит Трампа, сказал, что цели НАСА не меняются, и президент лишь хотел привлечь внимание к необходимости более качественно прорабатывать стратегию развития. Марс как был, так и остается конечной целью усилий НАСА, а деятельность в окололунном пространстве – это лишь технологический шаг на пути к соседней планете.

    В 2000-х годах при Буше-младшем НАСА планировало вернуться на Луну в рамках программы «Созвездие» (Constellation), но в 2010 году президент США Барак Обама объявил о закрытии «Созвездия» и запуске новой программы «Гибкий путь» (Flexible Path), конечной целью которой является высадка астронавтов на Марс. Формально эта цель никогда не была отменена, однако к моменту прихода Трампа в Белый дом сроки предполагаемой экспедиции сползи с начала 2030-х на начало 2040-х годов. В последние годы руководители НАСА практически не говорили о Марсе в контексте пилотируемых полетов.

    Заявление Трампа не нужно рассматривать как очередное изменение целей НАСА. Это лишь напоминание о том, что космическое агентство слишком зависит от политиков, а потому его долгосрочные планы не следует воспринимать слишком серьезно. Даже отказ от высадки на Луну в 2024 году нельзя полностью исключать, а уже во второй половине 2020-х может быть что угодно, начиная от постройки базы на Луне и заканчивая полным отказом от работы в окололунном пространстве ради подготовки марсианской экспедиции. Которая, правда, отползет на вторую половину XXI века.

    Есть объективные факторы, удерживающие пилотируемую деятельность НАСА в определенном русле. Во-первых, это международный проект МКС. Станция будет постепенно коммерциализироваться, но государства-участники программы продолжат содержать ее как минимум до 2028-2030 года. Во-вторых, НАСА необходимо как-то использовать сверхтяжелую ракету-носитель SLS и новый корабль Orion. Они слишком дороги для эксплуатации на низкой околоземной орбите и лучше всего подходят для экспедиций к Луне, а потому, вероятно, окололунная станция Gateway из планов НАСА никуда не денется.

    Но вот о гипотетической лунной базе этого сказать нельзя: программа «Артемида» может ограничиться всего лишь несколькими высадками астронавтов на Луну, как это случилось 50 лет назад с программой «Аполлон».

    Стабилизировать лунную программу НАСА могло бы международное участие. Но «возвращение на Луну» позиционируется как миссия национального престижа, а потому существенного иностранного участия в ней не предполагается. Взять же на себя инициативу по созданию лунной базы, даже с опорой на американскую транспортную систему, никто международных из партнеров НАСА не готов. ЕКА, JAXA и Роскосмос давно привыкли быть ведомыми и делать то, что решит американское космическое агентство.

    Космическая лента

    Обсудить

  • Пентагон запретит своим партнерам запускать спутники на российских ракетах

    Департамент обороны США включил Россию в список стран, чьи ракеты не должны использоваться для запуска спутников его партнерами. Хотя формальное включение в список произошло на этой неделе, неожиданностью оно не было: соответствующий закон был принят в США в ноябре 2017 года. Запрет вступит в силу через пять лет после утверждения, т. е. с января 2023 года.

    Угроза является достаточно серьезной: крупные международные операторы космической связи получают 10-15% своих доходов от контрактов с американскими государственными организациями, в первую очередь – Департаментом обороны. Учитывая, что ракеты «Протон-М» не являются более дешевыми и надежными, чем американские Falcon 9, у этих операторов связи нет никаких причин отказываться от военных контрактов ради российских ракет.

    Санкции не угрожают пакту заказов российских операторов космических запусков, потому что он и так уже пуст после ряда аварий «Протонов» и выхода на рынок Falcon 9. В последние несколько лет Роскосмос жил фактически без доходов от международных заказов. Сейчас у компании ILS, которая предоставляет услуги запуска на российских тяжелых ракетах, остается всего один заказчик – европейский оператор Eutelsat. Однако контракт с ним истечет до 2023 года. С 2025 года «Протоны» выводятся из эксплуатации, а приходящая им на смену «Ангара-А5» не сможет быть конкурентоспособной на мировом рынке из-за своей высокой цены.

    Помимо этого, российские ракеты «Союз-2» в ближайшие несколько лет будут использоваться для запуска спутников OneWeb. Однако этот контракт является разовым – созвездие спутников разворачивается лишь один раз. Да и американские военные пока предпочитают сотрудничать не с OneWeb, а с их конкурентом Starlink.

    Тот факт, что Роскосмос ничего не теряет от запрета Департамента обороны США, не означает, что это решение является безболезненным. Оно не позволит российской космической отрасли восстановить свои позиции на рынке космических запусков, утерянные в 2015-2017 годах. Причем сделать это было бы очень нелегко и без запрета, учитывая технологическое отставание от лидера ракетного рынка, т. е. компании SpaceX.

    Космическая лента

    Обсудить

  • Так ли Рогозин близок к увольнению, как это кажется?

    1. Почему Рогозин может уйти.

    • Согласно одним слухам, при назначении в Роскосмос Дмитрию Рогозину дали год на то, чтобы добиться видимых успехов. На начало этого периода пришлись два скандала, которые раскрасили дни Дмитрия Олеговича в яркие, но не очень приятные для него цвета: во-первых, отверстие в бытовом отсеке корабля «Союз МС-09» привело к утечке воздуха на МКС; во-вторых, корабль «Союз МС-10» был потерян из-за аварии ракеты-носителя «Союз-ФГ».
    • Другие слухи утверждают, что результаты работы руководителя Роскосмоса признаны неудовлетворительными, и его должны снять к июлю.
    • В ленте новостей регулярно появляются сообщения о коррупции в Роскосмосе.

    2. Почему Рогозин не обязательно уйдет.

    Критерии оценки эффективности руководства Роскосмоса у наблюдателей – экспертов, журналистов, любителей – и государства совершенно разные. Владимир Путин (президент России) более пяти лет назад «ушел на фронт», и с тех пор его интересует только военная сфера деятельности. В последние дни он много говорил о космонавтике, и все его заявления касаются исключительно оборонных проектов. При этом Путин вполне доволен тем, как они развиваются: «За последние шесть лет была проведена большая работа по совершенствованию российской орбитальной группировки космических аппаратов военного и двойного назначения. Ее состав обновлен практически на 80% и увеличен в 1,5 раза. [...] КБ и предприятия ракетно-космической отрасли должны четко выполнять все задания гособоронзаказа, особое внимание следует обратить на строгое соответствие всей линейки продукции требованиям тактико-технических заданий по разработке новейших космических систем и комплексов, в том числе по разрешающей способности аппаратуры наблюдения. [...] Важно развивать наземную инфраструктуру, обеспечивающую запуски космических аппаратов военного и двойного назначения, в том числе Плесецк».

    Мы с вами переживаем из-за отсутствия научных миссий, стагнирующей 20 лет пилотируемой программы и деградирующего научно-технического потенциала. Но, с точки зрения Кремля, это не важно. К Роскосмосу выдвигается три требования:

    • выполнять оборонный заказ;
    • не создавать негативных новостных поводов своими авариями;
    • съедать поменьше государственных средств (или же получше компенсировать их «шабашками» – именно так воспринимается международное сотрудничество).

    3. В каком случае Рогозин может уйти.

    На судьбу нынешнего главы Роскосмоса могут повлиять разные люди: Путин, лично недовольный неудачами в военной космонавтике, его советник Андрей Белоусов (ему кажется, что Роскосмос слишком много тратит и мало зарабатывает), курирующий ВПК в правительстве вице-премьер Юрий Борисов и др.

    Путин всем доволен – малые знания помогают спать крепко. Финансовые вопросы болезненны для Роскосмоса, и очередной отчет Счетной палаты рано или поздно может спровоцировать решение об отставке Рогозина. Но самая существенная угроза для него – неудача при военном пуске.

    Другими словами, если что-то плохое произойдет с долгожданной космической обсерваторией «Спектр-РГ», единственным научным проектом Роскосмоса – в Кремле вряд ли обратят на это внимание. Но если пуск ракеты «Ангара» с массогабаритным макетом окажется неудачным, судьба Рогозина, вероятно, будет предрешена.

    Сейчас пуск «Ангары» намечен на конец года, но он может быть перенесен на 2020 год. К тому времени Дмитрий Рогозин будет занимать свое кресло в Роскосмосе почти два года, что вполне соответствует средней продолжительности работы на этом посту.

    Тем не менее, полностью сбрасывать со счетов слухи о скорой отставке Рогозина не стоит.

    (мнение)

    Космическая лента

    Обсудить

  • Две реальности космонавтики

    Около 10 лет назад Илон Маск сказал, что хочет осуществить высадку человека на Марс через 10 лет. Тогда его слова не имели большого веса. К 2019 году, хотя Марс и не стал ближе для человека, SpaceX продемонстрировала впечатляющие достижения и стала одной из ведущих космических компаний мира. Сейчас Илон Маск разрабатывает сверхтяжелую многоразовую ракету для полетов в дальний космос, и его обещания на следующие 10 лет воспринимаются совсем иначе. Система Super Heavy Starship должна выйти на орбиту Земли через несколько лет, а позднее она начнет летать на орбиту Луны, на ее поверхность и на Марс.

    SpaceX – не единственный пример такого рода. Насколько частных фирм в США и Японии обещают запускать автоматические посадочные платформы на Луну чуть ли не ежегодно начиная со следующего года. НАСА смотрит на это благосклонно и даже обещает отправлять свою полезную нагрузку с этими миссиями, однако в свою основную программу их не включает.

    Программа космических агентств сильно отличается от того, что делает SpaceX. В 2011 году НАСА объявило своей целью полет на Марс безо всяких заявок на колонизацию, но эта экспедиция должна была состояться только в середине 2030-х годов. В 2019 году Марс в планах космического агентства все так же находится за горизонтом в четверть века, и даже Луна не стала заметно ближе. Обладая намного большими ресурсами, чем SpaceX, НАСА планирует высадку на Луну позднее, чем частная компания. Причем высадка в планах НАСА напоминает экспедиции прошлого века: на Луну должны отправиться два человека в тесном спускаемом модуле. А вот посадка на Луну корабля Starship от SpaceX больше напоминает фантастические фильмы.

    Официально НАСА никак не поддерживает SpaceX в их лунно-марсианском проекте, но и не выступает против, и не объявляет его невозможным. При этом, между частной и государственной программами существует очевидная коллизия: если планы SpaceX осуществятся, то само существование НАСА и остальных государственных агентств потеряет всякий смысл, как и многомиллиардные расходы на их бессмысленные программы.

    Разница в обещаниях и скорости работы SpaceX и НАСА исходит из разности подходов. Государственные агентства ставят на первое место надежность, принося ей в жертву огромные финансы и затрачивая лишние годы. Когда-то агентства работали иначе. В 1970-х годах первая станция «Салют» была построена за один год, а в 1960-х США потребовалось всего восемь лет, чтобы высадиться на Луну. Теперь это невозможно, ведь любая авария, даже без жертв, может поставить под угрозу всю программу.

    SpaceX работает иначе. Она готова рисковать ради экономии и ради осуществления своих планов в кратчайшие сроки. Когда компания работает в союзе с НАСА, возникают проблемы. По большому счету, астронавта можно было засунуть в любой грузовой корабль Dragon, доставляющий грузы на МКС с 2012 года. И астронавт бы выжил, и вернулся бы на Землю без особых проблем. В другом мире и в другое время SpaceX могла бы это сделать. Но в нашем мире – нет. Первый пилотируемый корабль Dragon должен был полететь в 2015 году, но он не полетел до сих пор из-за требований НАСА к безопасности. Без этих требований, в альтернативной реальности, уже летающий в 2019 году корабль Dragon 2 попал бы в аварию, как это произошло в прошлую субботу в ходе испытаний двигателей системы аварийного спасения. В нашей реальности гибель астронавтов спровоцировала бы кризис всей программы коммерческой транспортировки на МКС. В альтернативном мире SpaceX бы продолжила полеты с другими астронавтами (благо, их хватает), параллельно совершенствуя корабль и делая его более безопасным.

    Стратегия «риска» – вполне работоспособная. Она позволяет добиваться результатов быстро. Но SpaceX не обладает достаточным капиталом, чтобы самостоятельно разработать и построить Super Heavy и Starship, а любое вовлечение НАСА будет налагать ограничения на допустимый риск.

    С началом эксплуатации пилотируемых кораблей Dragon 2 доходы SpaceX должны заметно вырасти, но процесс разработки корабля постоянно растягивается, и недавняя авария сдвигает сертификацию корабля как минимум на вторую половину следующего года. А значит, скорость разработки Starship долгое время будет ограничена годовой прибылью SpaceX. Да и техническую сложность этого проекта не стоит недооценивать. Пока не очевидна даже возможность создания такой дешевой полностью многоразовой системы на основе существующих технологий.

    С поправкой на излишний оптимизм Илона Маска в отношении сроков, планы SpaceX не являются фантастикой. Но, увы, к реалиям нашего мира намного ближе медленная и примитивная программа НАСА.

    Космическая лента

    Обсудить

  • Как приоритеты Роскосмоса определяют его репутацию

    5 апреля Роскосмос в своих соцсетях опубликовал видео с камер, установленных на спутнике дистанционного зондирования Земли EgyptSat-A. Несмотря на довольно любопытные кадры, видео не привлекло большого внимания общественности. Его нельзя сравнивать по популярности, например, первыми фотоснимками, сделанными марсоходом Curiosity на Марсе. В этом, конечно, нет ничего удивительного: EgyptSat-A находится в 600 км от Земли, а Curiosity – на другой планете в десятках миллионов километров от нас.

    Лидерство НАСА в освоении космического пространства не подвергается сомнению никем в мире. Но почему мы уверены, что американская космонавтика лучше любой другой? Потому что американские исследовательские станции работают около Юпитера, Марса и Луны. Зонд «Новые горизонты» снял в высоком разрешении Плутон и продолжает полет в поясе Койпера, а на поверхности Марса активны сразу два автоматических аппарата. В США готовится к полетам пилотируемый корабль «Орион» для экспедиций к Луне, и в 2019-2020 годах начнется эксплуатация двух новых околоземных пилотируемых кораблей.

    Заметьте, в приведенном выше списке нет ни одной победной реляции о запуске спутников дистанционного зондирования Земли или метеорологических космических аппаратов. Вы помните, когда в последний раз читали в новостях о чем-нибудь подобном? Хорошие прикладные спутники разрабатываются и европейскими компаниями (Thales Alenia Space, Airbus), и японскими (Mitsubishi), и даже российскими (ИСС им. Решетнева), но они не придают высокий статус космическим отраслям своих стран.

    Во всех странах основная часть вложений в космическую отрасль идет из госбюджета. В США это более половины, в России – 100%. Поэтому власти любят время от времени напоминать своим космическим агентствам, что они должны «приносить пользу» обществу и государству. И Россия здесь не исключение. Приоритеты Роскосмоса, описанные в официальной стратегии госкорпорации до 2030 года, полностью сформированы этими требованиями. На первом месте находится прикладная космонавтика, на втором – пилотируемая космонавтика, расходы на которую обусловлены участием в международной программе. И на последнем месте расположилась научно-исследовательская программа. Немного иначе сформулировал приоритеты отрасли ее куратор в правительстве Юрий Борисов в сентябре 2018 года: на первое место он поставил выполнение военного заказа, а на второе – поддержание группировки прикладных спутников. Что касается пилотируемой и научно-исследовательской космонавтики, то, по словам Борисова, им «никто не закрывает дорогу».

    В НАСА иные приоритеты. Основное финансирование там получает пилотируемая космонавтика (с учетом содержания МКС и разработки транспортный системы для полетов к Луне). Затем с небольшим отставанием идут проекты по астрономии и исследованию Солнечной системы. За ними стоит изучение Земли. А прикладные запуски вообще финансируются из бюджетов тех государственных ведомств, которые считают нужным их профинансировать.

    Некоммерческая прикладная космонавтика, которая приносит ту самую «пользу», оправдывающую расходы бюджетных средства – это наблюдение за Землей в гражданских целях и метеорология. Иронично, но реальная польза от этой «полезной космонавтики» не совсем очевидна. Окупают ли данные, полученные с каждого дополнительного метеорологического спутника, расходы на его запуск? У нас в стране ситуация еще хуже. В России регулярно запускаются спутники зондирования Земли («Канопусы», «Ресурсы») и есть активный метеоспутник «Электро-Л». При этом государственные ведомства и частные компании часто жалуются, что им проще получить доступ к данным с иностранных спутников, а у метеорологов есть претензии к качеству данных «Электро-Л».

    Получается, что российская прикладная космонавтика работает по большей части «в стол». Пилотируемые полеты и наука финансируются по остаточному принципу, а потому не демонстрируют вообще никаких достижений.

    В результате сложилась ситуация, при которой Роскосмос не приносит государству ничего кроме репутационного ущерба, связанного с неизбежными авариями. Репутация Роскосмоса за границей также находится на дне, ведь прикладные запуски, как говорилось выше, ее не поднимают, а других достижений у госкорпорации нет. Отсюда и вполне объяснимое нежелание государства финансировать отрасль. Зачем – если от нее одни проблемы?

    Конечно, можно и нужно повышать эффективность российской прикладной космонавтики: заказ на нее должны формировать заинтересованные государственные ведомства, и информация со спутников должна быть доступна без бюрократических препон как для них, так и для частных клиентов на рыночных условиях. Однако все это не исправит репутацию Роскосмоса и не оправдает его существование в глазах государственных чиновников. А вот успешный запуск даже простого исследовательского аппарата к Луне или другим планетам был бы воспринят положительно как в России, так и за ее пределами.

    С первых лет своего существования космонавтика была символом стремления к знаниям и научных достижений и, конечно, инструментом «мягкой силы» во внешней политике. К сожалению, к началу XXI века ситуация принципиально не изменилась. Привлекая к работе над перспективными проектами международных партнеров, НАСА демонстрирует им выгоды сотрудничества с США и удерживает их на своей НАСА-центричной орбите.

    Увы, государство до сих пор получает от космонавтики в основном не осязаемую прибыль, а репутационную отдачу. На репутацию влияют аварии (отрицательно) и достижения в научно-исследовательской программе (положительно). Поскольку вторым Роскосмос не занимается, у него нет достижений вовсе. И не важно, сколько денег вкладывается в Роскосмос и его обеление в СМИ: репутация у госкорпорации останется негативной.

    Вместо лунных станций, на которые можно установить научные приборы стран-партнеров, Роскосмос запускает один за другим спутники зондирования Земли. Он превратился в организацию, которая не в состоянии – организационно, не технически – запустить даже микроспутник Луны, и которая появляется в новостях лишь в связи с очередной аварией или очередным скандалом.

    Нежелание Роскосмоса вращаться на орбите НАСА делу никак не помогает. Оно имело бы смысл, будь у Роскосмоса финансовые и технические ресурсы, а также собственные вменяемые научные и пилотируемые программы. Но их нет. Как и желания приобрести какой-то новый опыт, на основе которого в дальнейшем можно было бы создать независимую программу освоения Луны. Активным действиям Роскосмос, видимо, предпочел пассивную деградацию.

    Космическая лента

    Обсудить

  • Роскосмос в поисках новой стратегии развития

    В госкорпорации, которая вобрала в себя всю космическую отрасль страны, что-то происходит. Начиная с середины января появляются новости, которые свидетельствуют о кипучей, хоть и не слишком публичной активности.

    В начале прошлой недели состоялось совещание по выработке стратегии развития пилотируемой космонавтики, на котором присутствовали исполняющий обязанности директора ЦНИИМаш Николай Севастьянов и гендиректор РКК «Энергия» Сергей Романов. Темой беседы стала возможная разработка лунной версии корабля «Союз». Романов идею не поддержал: по его мнению, такой проект неизбежно помешает разработке перспективного пилотируемого корабля (ПТК НП «Федерация»). Впрочем, денег на два проекта, и даже на один только ПТК НП, не хватает.


    Николай Севастьянов

    Десять дней спустя, 24 января, в РКК «Энергия» прошло заседание совета директоров, на котором исполняющим обязанности гендиректора был выбран Николай Севастьянов. Романов пробыл в должности всего четыре месяца, а вот для Севастьянова она новой не будет. Он руководил РКК «Энергия» в 2005-2007 годах и был в это время известен идеей создания лунной версии корабля «Союз» для туристических полетов вокруг спутника Земли, а также сторонником постройки лунной базы. Он был уволен из корпорации вскоре после смены собственника крупного миноритарного пакета акций (по другой версии – из-за недовольства Роскосмоса, однако Федеральное космическое агентство в те годы не контролировало компанию). Сейчас этот же пакет акций передан в управление Роскосмосу, и Севастьянов вернулся в «Энергию».

    Это назначение –свидетельство того, что выбор между «ПТК НП и лунным «Союзом» в Роскосмосе сделан в пользу последнего. Разработка «Союза» – но лишь в теории – может обойтись дешевле и быть быстрее завязшей в технических проблемах «Федерации». Даже просто обсуждаемый отказ от ПТК НП демонстрирует готовность Роскосмоса к радикальному пересмотру программы развития.

    Мы не знаем наверняка, что заставило Роскосмос принять такое отчаянное решение, но зато точно знаем, что 23 января в правительстве состоялось совещание с участием премьер-министра Дмитрия Медведева, главы Роскосмоса Дмитрия Рогозина, вице-премьера Юрия Борисова (он курирует ВПК и космос) и советника президента по вопросам экономики Алексея Белоусова. Последний в декабре 2017 года предлагал отменить федеральную целевую программу, по которой финансируется Роскосмос, и неоднократно критиковал госкорпорацию за неэффективность.

    По результатам совещания Роскосмосу дали один месяц на повышение финансовой эффективности (но не сообщили, что ждет Дмитрия Рогозина, если через месяц эффективность останется неудовлетворительной). Кроме того, Борисов сообщил, что Путин дал поручение «уточнить основы политики в сфере космической деятельности» до конца февраля.

    Медведев же рекомендовал «заканчивать с прожектерством» и не обещать свершения в отдаленном будущем, а добиваться результатов сейчас. Слова Медведева хорошо резонируют с общественным мнением, но это именно что взгляд со стороны обывателя, а не со стороны начальства. 515 млрд рублей, которые Роскосмос должен получить за три года, могут показаться большой суммой только среднестатистическому зрителю телевизора или читателю твиттера, для которого любая сумма с более чем шестью нулями воспринимается как бесконечно большая.

    Во-первых, это лукавые цифры, ведь они предполагают меньший бюджет в первом году и его рост в последующие годы, но этот рост вполне может и не состояться. В 2015-2017 годах бюджет Роскосмоса был первым в очереди на секвестр. Во-вторых, эта сумма при пересчете на одного работника отрасли превращается в 75 тысяч в месяц. Из которых еще нужно вычесть налоги и страховые взносы. В результате зарплата в отрасли уже получается небольшой, а ведь из государственного финансирования надо также вычесть расходы на амортизацию оборудования, модернизацию производства и закупку материалов.

    Именно этим и объясняется крайне низкая производительность туда в российской космонавтике. Денег, которые выделяет государство, хватает только на не очень сытный прокорм людей, но почти не хватает на разработку и производство.

    Не очень приятное для Дмитрия Рогозина совещание и требование актуализировать госпрограмму до конца февраля вполне неплохо объясняют январскую активность в Роскосмосе. Юрий Борисов, впрочем, идею полетов к Луне не поддерживает.

    «Космическая отрасль сегодня – коммерческая и достаточно успешная во всём мире», – заявил он на брифинге после совещания 23 января. – «И нужно с определённой долей практицизма подходить к вопросам освоения, предоставления космических услуг. Зачем [нам нужна] цель облететь в очередной раз Луну с экипажем, если это не добавляет ни в научном, ни в техническом, ни в технологическом плане каких-то новаций, не выводит на новую ступень освоения, развития?»

    Здесь надо отметить, что, конечно, советские и российские космонавты никогда не облетали Луну, а потому такой полет был бы для нашей стороны технологической новацией и выходом на новую ступень развития космонавтики. Кроме того, заявление об успешной коммерциализации космонавтики в остальном мире является крайне спорным.

    Роскосмос в своей стратегии развития зашел в тупик уже давно. К этому привело сочетание двух факторов. Во-первых, даже руководство предприятий излишне оптимистично оценивает их возможности, а руководство Роскосмоса тем более не представляет, что может и чего не может отрасль. Исторически сложившийся снобизм заставляет руководителей думать, что мы можем всё, но, после 2,5 десятков лет деградации, это отнюдь не так. Вторая причина стратегических ошибок заключается в том, что руководители отрасли не разбираются в космонавтике. И нет, это началось еще до Дмитрия Рогозина. Если первые лица в отрасли не знают разницу между ракетой-носителем и космическим аппаратом, то как они могут соотнести, например, сложность разработки кислородно-водородного разгонного блока с возможностями отраслевых предприятий? В результате этих двух факторов сложилась ситуация, при которой ключевые и активно финансируемые проекты Роскосмоса являются заведомо невыполнимыми. Из-за отсутствия обратных связей в отрасли до руководства Роскосмоса не доходит информация о том, что его планы невозможно исполнить. Вместо ответа «нет, мы этого не можем» предприятия раздувают сметы и затягивают сроки.

    Показательный пример – стартовый комплекс для ракет «Ангара», постройка которого на космодроме Восточный должна была начаться еще в 2015 году. Роскосмос хочет получить универсальный стартовый стол, с которого можно будет проводить пуски «Ангары-А5» в разгонными блоками «ДМ» и «Бриз-М» и «Ангары-А5В» с теми же разгонными блоками. Эти блоки используют разные топливные компоненты, а ракеты имеют разную высоту, а потому стартовая инфраструктура даже в первом приближении выглядит невообразимо монструозно. А построить ее «в железе» вряд ли вообще возможно. И потому строительство на Восточном не началось до сих пор. В свою очередь, сам проекты ракеты «Ангара-А5В» с кислородно-водородной верхней ступенью, очевидно, является слишком сложным для КБ «Салют», которое в течение многих лет не может разработать кислородно-водородный разгонный блок. Но Роскосмос от «Ангары-А5В» не отказывается, и вот уже несколько лет продолжает таранить лбом стену, требуя от отрасли того, что она не может.

    Чтобы улучшить формальные показатели эффективности, чего от него добиваются в правительстве, Роскосмосу нужно либо добиться существенного увеличения финансирования, либо радикально уменьшить размер отрасли. Последнее, конечно, не может пройти безболезненно: будут ломаться производственные цепочки, увеличиваться сроки разработки, участятся аварии.

    Чтобы перейти от «прожектерства» к реальной работе, надо закрыть множество проектов и заменить их реализуемыми. Но это означало бы необходимость признать, что существенные средства в последние пять лет бал потрачены впустую. На такое Роскосмос вряд ли готов пойти, да и правительство понимает суть проблемы не лучше руководства отрасли: оно требует начать пуски «Ангары» с Восточного, а не честный ответ на вопрос о том, нужна ли нам «Ангара» на Восточном в принципе. Даже понимай Дмитрий Рогозин необходимость радикального пересмотра стратегии, он не станет спорить с требованиями «сверху» и ломать себе карьеру.

    Выводы получаются неутешительные. Не следует ожидать, что Роскосмос откажется от всех тупиковых проектов. РКК «Энергия», вероятно, попытается делить ресурсы между ПТК НП и лунным «Союзом», и в результате не построит ни тот, ни другой корабль. Отказ от ПТК НП в пользу «Союза» был бы правильным решением, но только в том случае, если бы он сопровождался отказом от «Ангары» на Восточном в пользу «Союза-5» и его тяжелой трехмодульной модификации.

    Космическая лента

    Обсудить

  • Выдержки из интервью Рогозина для РБК

    Глава Роскосмоса Дмитрий Рогозин дал интервью РБК. В интервью не очень много новой информации:

    • выводы комиссии, расследующей появление дырки в корабле «Союз МС-09», появятся через несколько недель, но широкая публика о них не узнает;
    • в отрасли работает 190 тысяч человек;
    • запуск МЛМ-У «Наука» к МКС перенесен на 2020 год;
    • Роскосмос рассматривает возможность использования кораблей «Союз» для туристических полетов по орбите Земли без стыковки с МКС;
    • непрофильные активы предприятий будут передаваться городским властям;
    • Роскосмос продолжит борьбу за участие в проекте OneWeb (против выступает ФСБ);
    • согласно пересмотренному графику, ПТК НП «Федерация» будет создан к 2023 году.

    Рогозин в этом интервью сделал множество сомнительных заявлений, которые, впрочем, достаточно бесполезны, поэтому их разбор, приведенный ниже, можно не читать.

    1. «Я проработал в правительстве шесть с половиной лет. В 2011 году состояние оборонно-промышленного комплекса страны напоминало положение «Роскосмоса» сейчас (...) Мы в считаные годы перевооружили нашу армию и флот. (...) Я счастлив, что имел непосредственное отношение к этим глобальным переменам».

    Любопытно, что положительные изменения произошли только в военно-промышленном комплексе, но не в Роскосмосе, к которому Рогозин также имел непосредственное отношение. Может, дело не в его руководстве, а в кратном увеличении гособоронзаказа?

    2. «В конце мая я переехал [в офис «Роскосмоса»] на Бережковскую набережную».

    Незначительный, но любопытный факт: офис Рогозина на Бережковской набережной (там ранее располагалась ОРКК) появился задолго до назначения в Роскосмос. Офис Роскосмоса расположен на проспекте Мира. После того, как Рогозин стал директором госкорпорации, чиновникам из Роскосмоса пришлось перебираться к нему на Бережковскую набережную.

    3. О первом пуске с Восточного: «Руководство «Роскосмоса» должно было поставить штатную серийную ракету на пуск, но оказалось, что в этой ракете блок коммутации был неисправным. До сих пор удивляюсь, как можно было на ровном месте так споткнуться некоторым товарищам, превратив праздник в очередную драму».

    Пуск первого «Союза» с космодрома Восточный прошел хорошо, он сдвинулся всего на одни сутки по сравнению с первоначально утвержденной датой. Для сравнения можно посмотреть, сколько переносов бывало у SpaceX при введении в строй новой стартовой площадки. В очередную драму у нас это событие превратили не предприятия отрасли, поставившие проблемный блок коммуникации, а попытки руководство отрасли и ее куратора в правительстве политизировать чисто техническое событие. Президента США на важные космические пуски не привозят, потому что переносы в таком деле – это норма, а не драма, и устраивать драму в виде летающего туда-сюда президентского самолета руководству НАСА не приходит в голову.

    4. Об объединении предприятий Роскосмоса и военно-промышленного комплекса: «И КТРВ, и «Алмаз-Антей» имеют большую экспортную выручку. Она могла бы пойти на оперативное решение проблем других предприятий Роскосмоса. (…) Только соединив все наши «промышленные полки и дивизии» в единую «индустриальную армию», мы сможем вернуть себе в мире лидерство».

    Рогозин забывает, что зарубежными партнерами российского ВПК и российской космонавтики являются абсолютно разные страны. Если для ВПК санкции просто болезненны, то для Роскосмоса после объединения они станут смертельны. Закончится его сотрудничество с NASA, ESA и JAXA. Останется китайская космонавтика, которая готова видеть Роскосмос только в качестве младшего партнера.

    5. Одна из причин плохой репутации Роскосмоса – «это непрофессионализм отдельных журналистов, которые ради ярких заголовков готовы распространять чушь и пользоваться при этом мнением неизвестных в отрасли «экспертов». Мы сейчас выстроили конструктивные отношения с Академией Циолковского […]».

    Речь, конечно же, идет о том, что недавно Академия космонавтики им. Циолковского запретила своим членам публично критиковать Роскосмос. По всей видимости, конструктивные отношения должны подразумевать отсутствие любой критики.

    Также напомню, что в ситуации с дыркой в корабле «Союз» основная вина лежит вовсе не на журналистах. Она заключается в неосторожных заявлениях самого главы Роскосмоса. А выступая на «Первом канале», Рогозин заявил, что, если назовет виновного в появлении дырки, обидит этим иностранных партнеров, т. е. явно намекал, что за появление дырки отвечают американцы.

    6. «На целый год были остановлены пуски «Протона». Мы сами себя выбили с рынка пусковых услуг. Наши западопоклонники могут сколь угодно «облизывать» Маска, но он здесь ни при чем. Мы сами были виноваты».

    Господин Рогозин забыл две вещи. Во-первых, SpaceX потеснила не только ILS, но и французскую Arianespace, у которой не было проблем с двигателями. Во-вторых, поток новых заказов у ILS истощился еще до отзыва двигателей в 2016 году.

    «Основу инженерного состава SpaсeX составляют люди, которые перешли из НАСА».

    Это тоже давно не соответствует действительности, и переход сотрудников из агентства вовсе не означает, что компания является его проектом, как г-н Рогозин это утверждает. S7 Space может это подтвердить.

    7. «В этом году московский завод [им. Хруничева] произвел все так называемые долговые ракеты, деньги за которые предприятие получало в прошлые годы, но руководство центра умудрилось эти деньги потратить непонятно на что».

    Деньги были потрачены на выплату зарплат. Об этом неоднократно сообщалось, в т. ч. и в СМИ.

    8. Отвечая на вопрос о снижении экспорта по сравнению с прогнозом: «Думаю, слабо были учтены негативные факторы, связанные с санкциями».

    Санкций, запрещающих запуски на российских ракетах, сейчас нет, а это основная статья российского космического экспорта. Значительного снижения экспорта космических аппаратов не наблюдается. Он как был, так и остался совершенно незначительным.

    Ссылка: rbc.ru

    Обсудить

  • Что говорит статистика запусков о состоянии космической программы России?

    С начала 2018 года Роскосмос и Минобороны России выполнили 16 пусков ракет-носителей. Еще один запуск двух спутников «Канопус-В» с космодрома Восточный 27 декабря должен довести число орбитальных запусков до 17, благодаря чему завершающийся год не установит очередной антирекорд по запускам с российских космодромов, а станет лишь повторением 2016 года.

    Снижение общего количества запусков – это не проблема, а симптом, который может иметь очень много объяснений. Намного более показательной статистика запусков получится, если разбить их на группы по назначению.

    К приведенной выше диаграмме требуются пояснения. Хотя планирование в космической деятельности и происходит по календарным годам, оно не жестко к ним привязано. Поэтому на схеме в 2015 году количество запусков к МКС выросло с восьми до девяти, а с 2016 года уменьшилось до семи. В действительности вплоть до 2016 года программа предусматривала четыре запуска «Союза МС» и четыре «Прогресса МС» в год, просто один запуск 2016 года «съехал» на декабрь 2015-го. А вот с 2017 года Роскосмос ради экономии отказался от одного «Прогресса».

    Кроме того, резкий скачок количества прикладных запусков в 2017 году обманчив. Он был компенсирован почти полным отсутствием таких запусков в этом году. В целом же программа прикладных запусков в России существенно сжалась после 2015 года. Это связано с тем, что в 2014 году Россия лишилась доступа к американской электронике (хотя первый случай невыдачи экспортной лицензии произошел еще в 2013 году). Поскольку цикл производства мелкосерийных космических аппаратов занимает несколько лет, в 2014 и 2015 годах продолжались запуски аппаратов, электроника для которых была закуплена до 2014 года. В 2016 году начался спад, который закончится, когда завершится перепроектирование спутников на основе отечественной, европейской и китайской электроники.

    Количество военных запусков тоже снизилось в 2016 году, но в меньшей степени, потому что американская электроника в них использовалась не так широко, а военный бюджет, в отличие от бюджета Роскосмоса, не сокращался. Даже наоборот, дополнительные вливания средств в оборонное спутникостроение 2013-2014 годов начинают ощущаться только сейчас. В 2018 году количество военных запусков вернулось к показателям 2013-2015 годов.

    Последняя значительная группа запусков – коммерческая программа. «Протон-М», который раньше выводил на орбиту до девяти иностранных спутников в год, почти полностью сдал свои позиции. Запуски спутников OneWeb на «Союзах», которые могут частично исправить ситуацию, пока не начались.

    В сумме именно сокращение прикладных и коммерческих запусков привело к тому, что Россия по количеству орбитальных пусков откатилась с первого места в мире на третье.

    Научные запуски у Роскосмоса практически отсутствуют, и научно-исследовательская программа российской космонавтики в целом остается незначительной.

    Довольно легко предсказать, как будут развиваться события в ближайшие несколько лет. Вероятнее всего, тренд на падение числа запусков будет преодолен, и нет, это не заслуга нового руководства Роскосмоса: не забывайте, что космическая отрасль имеет многолетний производственный цикл, а разработка новой техники вообще может длиться 5-10 лет и более.

    Пилотируемую программу ждет неминуемое, но не радикальное снижение, которое уже было заложено в бюджет. Предполагалось, что с 2019 года количество запусков кораблей «Союз МС» сократится с четырех до двух из-за начала эксплуатации американских кораблей. Задержки в американской пилотируемой программе заставили Роскосмос сгладить этот переход: в 2019 году должны полететь три российских пилотируемых корабля, а в 2020 году – два. Однако после запуска модуля МАМ «Наука» количество грузовых «Прогрессов» вновь должно увеличиться до четырех. Таким образом, среднегодовое количество запусков к МКС в перспективе уменьшится с семи до шести (оптимистичный вариант) или до пяти (пессимистичный вариант).

    Рост числа прикладных запусков должен начаться уже в следующем году. Во-первых, в интересах телекоммуникационных компаний возобновятся запуски «Экспрессов» (заказчик ГПКС, разработчик ИСС им. Решетнева) и «Ямалов» (заказчик ГКС, разработчик РКК «Энергия. Во-вторых, постепенно начнут вводиться в строй уже «постсанкционные» спутники, которые в последние два года перепроектировались с опорой на доступные комплектующие.

    Воздушно-космические силы России продолжат поддерживать существующие и развертывать новые группировки. Система военной связи пополнится четырьмя спутниками «Меридиан-М» (на платформе «Глонасса-М»), первый из которых отправится на орбиту в следующем году. Также в 2019 году должен быть запущен третий спутник оптической разведки «Барс-М» (РКЦ «Прогресс»). В 2019 году возобновятся запуски «Глонассов-К1» еще на старой элементной базе, а с 2021 года система «Глонасс» будет поддерживаться при помощи «импортонезависимых» аппаратов «Глонасс-К2». В 2019 году продолжатся запуски спутников системы предупреждения о ракетном нападении «Тундра». Кроме того, в следующем году с Плесецка должен быть запущен секретный спутник «Нейтрон» (шифр 14Ф01) неизвестного назначения. Он был разработан НПО машиностроения. Еще в планах военных есть спутники радиоразведки «Лотос-С» и новые «Пион-НКС» для морской разведки и целеуказания.

    Любопытно, что ВКС почти полностью отказались от использования ракет-носителей «Протон-М». Все военные спутники, несмотря даже на рост массы из-за импортозамещения, выводятся на орбиту при помощи ракет-носителей «Союз». Вероятно, эксплуатация «Протонов» военными будет полностью прекращена после запуска последнего геостационарного спутника связи «Благовест».

    Не более оптимистична и коммерческая судьба «Протона-М». В следующем году пуски тяжелой российской ракеты с иностранными спутниками продолжатся, но они будут проводиться по давно заключенным контрактам. Новых договоров на «Протоны-М» уже давно не нет и, вероятно, уже не будет. Частично компенсировать их смогут групповые запуски спутников связи OneWeb на «Союзах», которые должны начаться в 2019 году. Несколько месяцев назад сообщалось, что ФСБ выступила против развертывания системы OneWeb, включая собственно запуски на российских ракетах, а потому в январе состоится встреча Рогозина и Путина, на которой глава Роскосмоса постарается убедить президента в важности этого контракта.

    Помимо прочего, в начале 2019 года должен быть запущен спутник EgyptSat-A разработки РКК «Энергия», а в конце года – хотя стоит ожидать переноса – новый модуль для МКС «Наука». На апрель запланирован запуск космической обсерватории «Спектр-РГ». Все три запуска являются исключительными в своем роде.

    Всего Роскосмос и Минобороны планируют в следующем году осуществить более 30 пусков. Вероятно, эта цифра завышена, но после «дна» 2016-2018 годов число космических стартов все-таки начнет расти.

    Космическая лента

    Обсудить

  • Несколько вопросов к пресс-службе Роскосмоса

    4 декабря РИА «Новости» опубликовало интервью с главой пресс-службы Роскосмоса Владимиром Устименко, которое вызывает много вопросов. И я хотел бы их задать. Потому что могу.

    Владимир, вы говорите, что «новое руководство Роскосмоса (…) начало переход на современную ракетно-космическую технику и обновление производства», приводя в пример «Ангару», «Союз-5» и сверхтяжелую ракету. Но Роскосмос «вступает» в испытания «Ангары» непрерывно, начиная с 2015 года. Проработки концепции сверхтяжелой ракеты начались в 2013 году. Бумажным работам по «Союзу-5» тоже почти два года. Вы говорите про обновление орбитальной группировки в тот год, когда Роскосмос должен установить антирекорд по количеству запусков спутников на орбиту, и если мы будем учитывать только работоспособные спутники в его орбитальной группировке, то увидим, что она совсем съежилась.

    О какой «информационной атаке» на госкорпорацию можно говорить, если Роскосмос в 2018 году допустил впервые в новейшей истории аварию ракеты «Союз-ФГ» с пилотируемым кораблем, вляпался в международный скандал из-за неосторожных высказываний своего руководителя (нет, это не выдумки журналистов, там прямые цитаты: 1, 2, 3) и не смог поддерживать старый темп пусков? Вы считаете, что критические статьи в СМИ – это ответ на некие «внутренние изменения», но как СМИ могут отвечать на то, что никто снаружи не видит? Журналисты видят очевидные провалы в деятельности Роскосмоса и сообщают о них своим зрителям и читателям.

    Вы говорите, что Роскосмос не проедает деньги, но давайте поговорим про ЦННИМаш и его НИРы. Головной институт Роскосмоса, ЦНИИмаш, ежегодно получает достаточно крупные средства на исследования, смысл которых ускользает не только от сторонних наблюдателей, но и, видимо, от работников самого института, потому что ЦНИИМаш из года в год переписывает одни и те же бумаги, успешно закрывая контракты и получая деньги. НИР «Вертикаль» – т. е. «Системные исследования научно-технических проблем стратегического планирования космической деятельности Российской Федерации в интересах социально-экономической сферы, науки и безопасности страны» обеспечивает институт финансирование на более чем 0,5 млрд рублей в год. И да, эта сумма, вероятно, превышает суммарные инвестиции в любой российский космический стартап. НИР «Авангард» (Системные предпроектные исследования по обоснованию и реализации целевых программ создания космических средств социально-экономического, научного и двойного назначения) добавляет в бюджет ЦНИИМаш-а в два раза больше – около 1 млрд в год (более 10 млрд по Федеральной космической программе 2016-2025). НИР «Обеспечение» (Системные технико-экономические исследования перспектив развития ракетно-космической техники и ракетно-космической промышленности) – почти 2 млрд в год. И это только начало.

    Что входит, например, в НИР «Обеспечение»? «Методологическое и информационное обеспечение создания, развития и сопровождения экономико-статистической расчетно-аналитической управляющей автоматизированной системы финансово-экономической деятельности хозяйственных субъектов РКП.» «Нормативно-методическое и информационно-аналитическое обеспечение управления правами на результаты интеллектуальной деятельности в целях повышения результативности патентно-лицензионной и изобретательской работы в РКП.» «Правовое сопровождение методологии претензионной и судебной работы, разработки и экспертизы нормативных актов в установленной сфере деятельности Роскосмоса.» «Исследования аспектов реализации и разработка программного обеспечения информационных киосков, информационных витрин для специалистов и руководства ракетно-космической отрасли, макетов системы мобильных рабочих мест.» И т.д.

    Это стоит 2 млрд в год? Только на перечисленные в предыдущем абзаце работы Роскосмос планирует за 10 лет потратить треть той суммы, которую он тратит на разработку перспективного пилотируемого корабля. При этом, конструкцию корабля в 2017 году было решено радикально упростить из-за нехватки финансирования.

    Уважаемый Владимир Устименко, Роскосмос погряз в неэффективных расходах, а голословные обещания нового руководства изменить ситуацию ничем не отличаются от аналогичных обещаний предыдущих руководителей, и потому не вызывают никакой положительной реакции в обществе. Обвинять журналистов – не лучшая стратегия для пресс-службы, которая говорит о том, что хочет «придать жизнь» взаимодействию госкорпорации с обществом. Вместо того, чтобы винить в своих проблемах «информационные атаки», Роскосмосу следует продемонстрировать хоть какие-то изменения к лучшему. А пока что – негативные тенденции в российской космонавтике только усиливаются.

    Космическая лента

    Обсудить

  • Кто виноват и что делать?

    Каждая громкая авария в российской космонавтике проходит по одному сценарию. Создается комиссия, которая находит – или заявляет, что находит – причину. В производственный процесс или в процедуру испытаний вносится небольшое изменение. Одного из рабочих увольняют. Роскосмос (а то и правительство!) заявляет об усилении контроля, увеличении централизации, создает дополнительную комиссию по контролю за качеством и рабочую группу по повышению качества, а то и вводит военную приемку. Иногда предлагаются экстравагантные варианты вроде установки камер на производстве – это, конечно, полезно, чтобы постфактум выяснить, кто допустил ошибку, но от аварии не защитит. И затем все повторится после новой аварии, которая, по устоявшейся традиции, происходит не позднее следующего года.

    Ставить диагноз Роскосмосу – дело неблагодарное, а разбираться в причинах аварий и искать пути их решения должны эксперты в полноценных исследованиях, основанных на научных принципах. Поэтому написанное ниже стоит воспринимать не как догму, а как личное мнение и приглашение к дискуссии.

    Ключевое отличие аварий в российской космонавтике от аварий в других странах заключается в том, что у нас аварии зачастую происходят с уже отработанной, серийно выпускающейся техникой, а не с новыми изделиями, в которых, учитывая сложность разработки, ошибок избежать сложно.

    С начала этого десятилетия многие руководители предприятий Роскосмоса говорят о разрыве поколений среди сотрудников: в космонавтике работают старики и молодежь, но почти нет людей среднего возраста. Это можно объяснить простоем Роскосмоса в 2000-х годах. В 1990-х предприятия еще держались на плаву благодаря советскому заделу, сотрудничеству с НАСА и сохранявшейся надежде на восстановление – хотя, конечно, кадровые потери были велики. Но в следующем десятилетии экономика России быстро восстанавливалась, а вот бюджет Роскосмоса оставался маленьким, и российская космонавтика, по сути, не занималась разработкой новых проектов. Не считать же такими два малых модуля МКС. И в этот период времени инженеры ушли работать в частный сектор экономики, где зарплаты, в отличие от космонавтики, росли. Ситуация начала меняться после 2008 года, но оказалось уже поздно. А теперь старики, работавшие на предприятиях Роскосмоса, начали выходить на пенсию, и количество аварий возросло.

    В теории, уход сотрудников не должен быть проблемой, если их место потом займут новые квалифицированные специалисты. На практике же у нас в стране многое упирается в качество рабочей документации, которая используется на производстве для постройки космических кораблей, и ракет. Традиционно сложившееся качество документации таково, что ее в принципе не достаточно для изготовления изделия, либо изготовленное в соответствии с документацией изделие не будет надежным, либо не будет работоспособным вовсе. Недостатки документации закрываются работниками производства, которые знают, как и что делать. А знают они это благодаря опыту, который получили от своих предшественников. Опыт последних основан на повторении той последовательности действий, которая однажды привела к успешному полету, но не была в дальнейшем имплементирована в документацию. Если человек увольняется или выходит на пенсию, не передав никому свой опыт, то в производственном процессе образуется дыра, которая закрывается за счет рабочей документации – иногда безболезненно, а иногда в результате мы получаем аварии.

    В некоторых случаях для того, чтобы изготовить некачественное изделие, бывает достаточно не вовремя вышедшего в отпуск работника, если его сменщик не знает всех тонкостей производства.

    Еще одно следствие недостаточно качественной документации заключается в том, что по ней не всегда возможно контролировать соблюдение технологических процессов. И это снижает эффективность контроля качества в целом. Если с соблюдением документации можно создать как работающее, так и бракованное изделие, то как найти ошибку? И если одни отступления от документации необходимы для создания работающего изделия, то никакие отступления не могут быть критерием для выявления нарушений.

    Конечно, проблемы российской космонавтики намного глубже. Она страдает от общей неэффективности, которую закрепляет структура госкорпорации с объединением заказчика и исполнителей. Но исправить ситуацию с качеством серийной техники, наверное, все-таки можно. Для этого надо перестать привлекать военных и множить комиссии по любому поводу и заняться исправлением документации. Для начала можно провести глобальную программу коррекции документации с учетом опыта производства, а затем – стимулировать работников докладывать инженерам о найденных в документации неточностях. Делать это надо с большой осторожностью, но конечная цель преобразований прозрачна: полное следование требованиям документации на производстве должно гарантировать создание надежного, работоспособного изделия.

    Космическая лента

    Обсудить

  • Авария «Союза» и ее последствия

    Вчера произошло то, чего многие, казалось бы, опасались уже давно: проблемы в российской космонавтике затронули пилотируемую программу. Авария ракеты-носителя «Союз-ФГ» заставила корабль «Союз МС-10» совершить вынужденную баллистическую посадку, и очередная экспедиция не добралась до МКС. К счастью, корабль «Союз МС» не подвел, доставив экипаж на Землю целым и невредимым.

    В действительности, конечно, проблемы с качеством в нашей ракетно-космической отрасли не могли обходить стороной пилотируемые полеты – просто предыдущие нештатные ситуации не получали большой огласки. В прошлом корабли «Союз» сталкивались с разгерметизацией при посадке, «сваливались» в баллистический спуск с большими перегрузками при возвращении на Землю (в т. ч. из-за несработавших пиропатронов, отвечающих за разделение отсеков – такой случай чуть не закончился трагедией, но корабль все-таки распался на отсеки благодаря сопротивлению атмосферы незадолго до ввода парашюта). Кроме того, в СМИ освещался случай, когда не раскрылась одна из солнечных батарей корабля «Союз ТМА-14М» после выведения на орбиту. На этом корабле на МКС летела первая за долгие годы российская женщина-космонавт Елена Серова. Два корабля «Прогресс» с грузами припасов для МКС были потеряны при выведении в 2015 и 2016 годах.

    Вчерашняя авария – это не неожиданность, а вполне предсказуемый результат развития нашей космонавтики. Дело в том, что российская ракетно-космическая отрасль после кризиса 1990-х не вернулась к росту, как многие другие отрасли, а продолжила медленно деградировать. Вот уже 15 лет Роскосмос говорит о будущих успехах и грядущих достижениях, но отрасль, вне зависимости от обещаний начальства, движется другим курсом. И в какой точке движение остановится, пока предсказать сложно.

    Зато можно поговорить о ближайшем будущем. Согласно расписанию Международной космической станции, грузовой корабль «Прогресс МС-10» должен быть отправлен к ней 31 октября. До конца года груз на станцию также доставят американские корабли Cygnus (15 ноября) и Dragon (конец ноября). Запуск корабля «Союз МС-11» с тремя космонавтами планировался во второй половине ноября. Возвращение корабля «Союз МС-9» с тремя членами экипажа станции было запланировано на декабрь, но максимальная продолжительность его эксплуатации по документам позволяет сдвинуть это событие на первую половину января.

    С точки зрения снабжения, МКС ничего не угрожает, но Роскосмосу необходимо разобраться с причинами аварии, устранить их и запустить следующий корабль «Союз» до начала января. В противном случае нынешний экипаж МКС будет вынужден законсервировать станцию и вернуться на Землю. МКС не была предназначена для полета без экипажа, а потому нет гарантии, что ее получится расконсервировать (хотя, конечно, вряд ли с этим возникнут проблемы). Таким образом, работа Роскосмоса и НАСА сейчас будет идти по двум направлениям. Первоочередная цель – возвращение к полетам ракет «Союз-ФГ» до начала января. Но параллельно нужно будет разработать процедуру консервации и расконсервации станции.

    Судя по последним новостям, выяснение причин аварии ракеты не займет много времени. Специалисты уже определились с основной версией: проблема возникла при отделении одного из боковых блоков первой ступени (см. здесь и здесь). Результаты работы аварийной комиссии должны быть представлены 20 октября. Роскосмос уже объявил, что выполнит один непилотируемый пуск «Союза-ФГ» перед запуском следующего корабля с космонавтами. Возможно, на «Союз-ФГ» с «Союза-2» перенесут запуск следующего корабля «Прогресс МС», при необходимости сдвинув его на декабрь.

    В следующий раз вместо Алексея Овчинина и Ника Хейга к МКС отправятся их дублеры – Олег Кононенко и Давид Сен-Жак. Овчинин и Хейг могут быть назначены в полет весной 2019 года.

    Авария скажется и на расписании работ на самой МКС. Выходы в открытый космос придется отменить и перенести. Пересмотреть придется и научную программу.

    А вот ожидать существенных изменений в программе разработки американских коммерческих пилотируемых кораблей не стоит. Хотя обыватели в России и в США обычно представляют себе корабли Dragon и Starliner как возможность США избавиться от «Союзов», это не совсем соответствует действительности. Российские корабли – значимая часть инфраструктуры МКС, и они критически важны для поддержания работы станции. Нужно помнить, что российский и американский сегменты МКС не могут существовать друг без друга. На борту всегда должны находиться как минимум один россиянин и американец, отвечающие за поддержание работы своих сегментов. А потому, согласно ранее публиковавшимся планам, один американец продолжит летать на «Союзах», и один россиянин начнет летать на американских кораблях. Даже если отказаться от этой схемы, то «Союзы» останутся нужны в качестве спасательных капсул. И даже если вместо них начать использовать для спасения, скажем, «Драконы», отказ от российской пилотируемой системы был бы крайне нежелательным для НАСА: ведь в этом случае доставку на МКС российских специалистов для обслуживания станции придется взять на себя именно американскому космическому агентству.

    Полный отказ от «Союзов», таким образом, выглядит малореальным, а американские корабли, как не ускоряй их разработку, в ближайшие два месяца не полетят – а именно это требуется сделать, чтобы избежать консервации МКС. Согласно последнему графику, первый пилотируемый полет новые корабли выполнят летом 2019 года. Впрочем, расписание еще будет пересматриваться, и, скорее всего, со сдвигами «вправо», а не наоборот.

    Именно поэтому НАСА переживает неудачи в российской пилотируемой программе едва ли не более болезненно, чем сам Роскосмос. НАСА куда сильнее зависит от политиков, а потому во вчерашней пресс-конференции представители агентства старались максимально сгладить углы, подчеркивая свою уверенность в партнерах и в безопасности кораблей «Союз».

    В то же время, авария ракеты «Союз» подчеркивает то, насколько не соответствуют реальности амбиции Роскосмоса быть равным партнером НАСА в проекте создания окололунной станции. Проблема Роскосмоса даже не в том, что он не в состоянии создать инфраструктуру для полетов на орбиту Луны: он не может поддерживать в работоспособном виде уже существующую инфраструктуру для полетов на низкую околоземную орбиту.

    Печально это.

    Космическая лента

    Обсудить

  • Перспективный проект: станция БРИКС в радиационных поясах Юпитера

    На прошлой неделе несколько информационных агентств опубликовали информацию о том, что Роскосмос не станет участвовать в американском проекте окололунной станции Gateway (Lunar Orbital Platform – Gateway). НАСА рассматривает эту станцию как национальный проект с участием партнеров, тогда как Роскосмос надеялся на равноправное сотрудничество в международном проекте, аналогичном МКС. О том, что это противоречие вряд ли удастся разрешить, я писал еще полгода назад.

    В качестве альтернативы, если верить СМИ, Роскосмос рассматривает постройку окололунной станции стран БРИКС или даже базы БРИКС на поверхности Луны. Давайте рассмотрим космические программы стран БРИКС по порядку.

    Бразилия – страна, имеющая некоторые космические амбиции. В течение последних десятков лет она предпринимала робкие попытки создать собственную легкую ракету носитель. По большей части это делалось с привлечением иностранных исполнителей, в т.ч. из России и Украины. Сейчас активных разработок Бразилия не ведет, поскольку правительство не готово выделять средства на космонавтику. Пилотируемой программы у Бразилии нет ни в каком виде, как и желания развивать такую программу.

    Оценить состояние российской космонавтики в одном абзаце сложно. Способность Роскосмоса построить космическую станцию подвергается сомнениям, однако нельзя и гарантированно утверждать, что он не в состоянии это сделать. Чего у Роскосмоса нет, так это денег. Даже на постройку маленькой околоземной станции.

    Индийская космическая программа развивается достаточно активно, и у нее даже появилась своя пилотируемая программа. ISRO разрабатывает космический корабль для запуска астронавтов на низкую орбиту Земли. Однако главным партнером Индии в изучении космоса является не Россия, а США. Индия скорее согласится присоединиться к полетам на Gateway, если дорастет до соответствующего уровня. Другая проблема – принципиальное нежелание Индии сотрудничать с Китаем в освоении космоса. Эти страны являются конкурентами, а не партнерами.

    Китай – страна с наиболее развитой космонавтикой в группе БРИКС. У него есть своя долгосрочная программа, которая в первую очередь нацелена на постройку низкоорбитальной станции. Китай не будет возражать, если Россия присоединится к этому проекту на вторых ролях, хотя технические сложности у такой идеи остаются: из-за наклонения орбиты китайской станции запускать к ней корабли с российских космодромов будет очень неудобно. Однако, чем для России подчиненное положение на станции Китая лучше подчиненного положения на Gateway? На этом проблемы не заканчиваются. Китай не захочет сотрудничать с Индией, и, по юридическим причинам, никаким образом не может сотрудничать с НАСА.

    Наконец, остается ЮАР. У это страны нет космической программы и нет желания ее развивать.

    Таким образом, ни одна из этих стран кроме России не готова участвовать в совместном проекте. Единый космический проект БРИКС – это чистая фантазия, не имеющая даже отдаленной связи с реальностью. И не важно, идет ли речь о станции на поверхности Луны, на орбите Луны, на орбите Плутона или в радиационных поясах Юпитера. Эти идеи одинаково невероятны. Мировая космонавтика не состоит из двух лагерей, среди которых Роскосмос может выбрать один или другой. Есть космонавтика западных стран (НАСА, ЕКА, JAXA и др.) и отдельно стоящая космонавтика Китая, которая все еще находится в положении догоняющей. Если мы покидаем первую группу, то остаемся в одиночестве, утешая себя сказками о будущих свершениях, а в 2024 году, вместе с МКС, закрываем свою пилотируемую космическую программу.

    Возможно, г-н Рогозин на октябрьской встрече с главой НАСА Джимом Бриденстайном хочет использовать идею «станции БРИКС» как рычаг, чтобы добиться лучших условий на Gateway. Но это не сработает: в отличие от Рогозина, Бриденстайн не может не понимать всю утопичность этой идеи.

    Если Россия хочет сохранить свою пилотируемую программу, решение надо искать в группе «западных» космических стран: либо соглашаться на подчиненное положение на станции Gateway, либо инициировать связанный с ней проект, при этом не являющийся непосредственной частью американской станции.

    Космическая лента

    Обсудить

  • Два слова о российской космонавтике

    Вчера в ТАСС появилась заметка, в которой вице-премьер правительства Юрий Борисов, курирующий космонавтику, критично высказался о современном состоянии отрасли. «Сегодняшнее состояние отрасли, те позиции, которыми мы гордились, находятся не в лучшей ситуации. (...) Это действительно можно назвать системным кризисом», - заявил Борисов.

    С оценкой Юрия Борисова сложно не согласиться, но мое внимание в первую очередь привлекли другие его высказывания. Во-первых, вице-премьер считает, что для выхода из кризиса отрасль нужно «технически перевооружать» и перевести на цифровые методы проектирования. С моей точки зрения, в российской ракетно-космической отрасли организационные, управленческие и структурные проблемы заметно преобладают над техническими. Другими словами, существующие специалисты на существующем оборудовании и без дополнительной цифровизации могли бы добиться намного большего, однако не могут: им мешают бюрократия, неумение ставить задачи и непонимание руководством проблем производства. Зачастую до менеджмента не доходит информация о реальных препятствиях, возникающих при работе, и он просто требует результатов. Препятствия, которые должны устраняться на верхних уровнях, решаются на более низких – зачастую неэффективно и неправильно.

    Давайте вспомним ситуацию с заменой припоя, используемого при производстве ракетных двигателей. Инженеры были вынуждены использовать припой, не соответствующий требованиям документации, потому что нужного припоя просто не было, а продукцию завод отгружать обязан. Это лишь один пример, вышедший на поверхность, а таких трудностей в отрасли множество.

    Кроме того, сама структура Роскосмоса, который объединяет в одном лице заказчика и исполнителей, крайне неэффективна. Она не применяется нигде в мире.

    Второе любопытное высказывание Юрия Борисова – это список приоритетов отрасли. На первое место он поставил выполнение военного заказа, а на второе – поддержание группировки прикладных спутников. Что касается пилотируемой и научно-исследовательской космонавтики, то им просто «никто не закрывает дорогу». Борисов переживает за авторитет российской космонавтики, но при этом направления, действительно повышающие авторитет, не считает важными.

    В-третьих, Борисов назвал уходом из отрасли переход главного конструктора ракеты-носителя «Союз-5» Игоря Радугина из РКК «Энергия» в S7 Space. Символично, что частную космонавтику вице-премьер не воспринимает как космонавтику в принципе.

    Наконец, Борисов высказывается за то, чтобы лунная программа велась только в международной кооперации. Это мнение широко распространено среди экспертов, однако у меня возникает один вопрос: каких международных партнеров может заинтересовать кооперация с российской космонавтикой, которая, как верно заметил Юрий Борисов, уже давно находится в системном кризисе?

    Еще одна тема, на которую мне хотелось бы высказаться, – это приход Игоря Радугина в S7 Space. В сегодняшнем интервью РИА Новости он сказал, что на новом месте займется разработкой ракеты с многоразовой первой ступенью, которая будет возвращаться на поверхность при помощи маршевых двигателей, как это делает Falcon 9 компании SpaceX. Ее создание должно занять 5-7 лет. Радугин рассчитывает привести за собой в S7 Space компетентных специалистов с предыдущего места работы.

    Наверное, впервые с образования этой компании, в ее действиях я вижу разумное зерно. Дело в том, что «Морской старт» даже в свои лучше годы не смог стать прибыльным, и его покупку частной компанией я мог объяснить разве что отсутствием у инвесторов необходимой экспертизы. Попытки возродить производство «Зенитов» ситуацию не изменили. Разговоры об орбитальных станциях казались довольно безобидными мечтами, которые допускают все космические компании, а вот идея создать многоразовую ракету на базе двигателей НК-33 опять вызвала недоумение.

    Решение нанять Игоря Радугина – специалиста, пользующегося уважением в отрасли – я воспринимаю очень положительно. Как мне кажется, S7 Space смогла признать отсутствие всяких перспектив у своего первоначального подхода и провести ревизию планов. Если мое понимание является верным, то компания хочет продолжать работу в отрасли с осознанием того, что быстрой прибыли – а возможно, никакой прибыли вовсе – ее не ждет. Денег наверняка потребуется вложить больше, чем было вложено до сих пор, но появление частной многоразовой ракеты само по себе будет большим успехом, даже если ее не ждет коммерческий успех.

    Пока что рано начинать верить в S7 Space. Впереди у них – тяжелая работа по формированию своего конструкторского бюро и по созданию производства. Необходимо определиться с двигателями новой ракеты. Необходимо наладить сотрудничество с предприятиями Роскосмоса. И чем больше этого сотрудничества потребуется, тем сильнее будут растягиваться сроки разработки.

    Космическая лента

    Обсудить

  • Мнение: цели международного космического права должны быть пересмотрены

    11-13 сентября в Москве состоится первая конференция ООН по космическому праву. Дискуссия о модернизации космического права назревала давно, но пока Управление по вопросам космического пространства ООН не ставит перед собой амбициозные цели. Задачей конференции является привлечение внимания национальных правительств к накопившимся проблемам в космическом праве.

    В 2015 году в США был принят закон, провозглашающий право собственности на добытые в космосе ресурсы. Позднее в законодательстве Люксембурга появилась похожая норма. Именно эти шаги и стали отправной точкой для современной дискуссии, хотя практические проблемы – например, связанные с космическим мусором – проявились раньше.

    В 1967 году государства, заинтересованные в полетах в космос, подписали «Договор о принципах деятельности государств по исследованию и использованию космического пространства, включая Луну и другие небесные тела». Этот документ регламентировал правила использования космического пространства в военных целях, а также уточнял, что суверенитет государств распространяется только на непосредственно запущенные ими космические объекты, но не на небесные тела и их недра. В 1979 году в ООН было разработано «Соглашение о деятельности государств на Луне и других небесных телах». В рамках этого документа провозглашается, что все тела Солнечной системы, включая Луну, не могут быть присвоены государствами или частными компаниями. Ни одна страна, способная запускать космические аппараты в космос, не ратифицировала это соглашение, однако в целом его никто не нарушает.

    Всего существует пять договоров, регулирующих космическую деятельность. Часть из них решает чисто практические вопросы, а остальные преследуют одну простую цель: исключить возможность конкуренции в космосе. Если говорить упрощенно, то нынешний статус космического пространства сложился в результате сговора двух крупнейших держав, США и СССР, решивших сэкономить себе бюджеты и не распространять конфронтацию на космическое пространство.

    К сожалению, поставленный во главу угла принцип мирного использования космического пространства – сам по себе правильный – был сильно гипертрофирован. Он не просто учитывался при выработке соглашений. Вместо этого он подменил собой все остальные цели и, в конце концов, привел к стагнации в космонавтике.

    До недавних пор существующие нормы никем не подвергались сомнению. Однако идея отдать частным компаниям права собственности на ресурсы, добытые в космосе, если не противоречит напрямую существующим нормам, то, как минимум, не соответствует их духу. Законы США и Люксембурга направлены на создание условий для получения прибыли, а значит, логичным их развитием должно быть насаждение конкуренции. Еще одна естественная цель космического права – способствовать расширению деятельности человека в космосе. Если соглашения по космосу будут модернизированы с учетом этих целей, доля ресурсов, направляемых государствами на освоение космоса, может значительно вырасти.

    Отсутствие права собственности на космические тела и части поверхности космических тел – норма, противоречащая обеим целям. В конкуренции важен стимул, а значит, те, кто вкладывает силы и средства в космическую деятельность, должны что-то получать взамен. От отсутствия права собственности следует перейти к всеобщему недискриминационному праву получать космические тела в собственность.

    На Земле существовали прецеденты, когда государство закрепляло собственность на свободные участки поверхности за частными лицами без прямой продажи. Аналогичным образом можно распределять участки Луны и других тел Солнечной системы, однако критерии присвоения должны вырабатываться очень аккуратно. Если критерий будет слишком простым – например, установка автономного передатчика, – он создаст условия для злоупотребления: государства и частные компании начнут «столбить» космос такими передатчиками просто ради захвата территории. Добросовестность намерений заявитель должен подтверждать инвестициями в развитие участка, на который он претендует.

    Отсутствие границ в космосе – еще один крайне любопытный вопрос. Логично, если национальные законодательные нормы будут распространяться на космические территории всех компаний и организаций, зарегистрированных в юрисдикции этих государств на Земле. Но на Земле существуют четкие границы между юрисдикциями, а в космосе их нет. Предположим, на Луне будет создана международная лунная база. Будет ли космонавт, проходящий станцию из конца в конец через модули разных государств, поочередно подпадать под их законы? А что если эти законы будут противоречить друг другу?

    Другой вопрос, который необходимо урегулировать – право на ресурсы. На Земле разные государства имеют различные нормы на этот счет. Например, в России владелец земельного участка не получает права на ресурсы, находящиеся под его поверхностью, а в США – получает. Для космоса эти нормы должны быть вынесены на уровень международного законодательства.

    Добыча ресурсов в космосе – дело достаточно отдаленного будущего, а потому ни Люксембург, ни США не будут слишком сильно настаивать на пересмотре космического права в ближайшие годы. С другой стороны, Китай, Россия и другие страны не заинтересованы в создании конкурентных условий в космосе, хотя их мотивы изменились. В прошлом веке СССР не хотел ввязываться в разорительную гонку космической экспансии, а сейчас разрыв в освоении космоса между США и остальными странами настолько велик, что в случае начала гонки Россия и даже Китай заранее становятся аутсайдерами.

    Совсем безрезультатно нынешние усилия модернизировать законодательство, конечно, не закончатся. Чиновники из венской штаб-квартиры ООН, как любые бюрократы, заинтересованы в продолжении работы. Однако изменения в космическом праве не выйдут за пределы косметических, а нежелание менять принципы космического права отражено даже в программе конференции. А это печально, потому что от нынешнего положения дел не выигрывает никто.

    Пока мы все живем на одной планете, технологический прогресс в одной стране так или иначе постепенно проникает в другие страны. Аутсайдеры космической гонки тоже выиграют от освоения космического пространства, хоть и меньше, чем победители. Кроме того, в более отдаленном будущем неурегулированный вопрос собственности на космические ресурсы может создать немало конфликтов и препятствий для освоения космоса.

    Космическая лента

    Обсудить

  • Новости российской космонавтики: кратко

    За полтора месяца под руководством Дмитрия Рогозина Роскосмос фонтанирует идеями. Иногда цель декларируемых изменений проследить получается, иногда – не очень. Проследить в них какую-то систему тоже сложно, так что остается только кратно описать запланированные преобразования по пунктам.

    1. Рогозин не намерен отказываться от ракеты «Ангара». Вместо этого, он публично обещает отказаться от «Протонов», и заставляет всех заказчиков и производителей спутников в России переносить запуски на «Ангару-А5». Рогозин объявил о начале строительства стартового комплекса для «Ангары» на Восточном (впрочем, строительство еще долго не начнется из-за необходимости спроектировать сложный стартовый стол) и подтвердил планы разрабатывать водородную версию ракеты – «Ангара-А5В».

    Понятно, как с этими планами сочетается сокращение сотрудников на производстве «Протонов-М» в Москве и на Байконуре, где они занимаются организацией пусков «Протонов». Но вот объяснить сокращения в омском ПО «Полет», где должно быть развернуто серийное производство универсальных модулей «Ангары», уже сложнее.

    2. «Союз-5», который почти успел стать основной надеждой российской космонавтики, отодвинут на задний план. Запуски нового пилотируемого корабля «Федерация» перенесены обратно с «Союза-5» на «Ангару-А5П». Рогозин хотел использовать новые метановые двигатели на «Союз-5», но, судя по всему, ему объяснили, что из этой затеи ничего не выйдет. Новый глава Роскосмоса в принципе считает, что было бы неплохо заставить компанию S7 профинансировать разработку ракеты. Однако ракета пригодится и для сверхтяжелого носителя, который пока существует в исключительно вербальной форме, поэтому недавно был подписан контракт на следующий этап работ по этой ракете с кислородно-керосиновыми двигателями РД-171М. Если ракета появится, то это произойдет к 2024-2025 году.

    3. Разработка корабля «Федерация» до сих пор продвигалась очень медленно, а будет – еще медленнее. После отказа от «Союза-5», корабль снова остался без ракеты для запусков. Согласно слухам, которые приводит РИА «Новости» (Роскосмос дежурно их отрицает), первый запуск корабля может быть перенесен на 2025-2026 год. Это формально объясняется необходимостью обратно адаптировать корабль для «Ангары» (хотя до «Союза-5», который и возник-то совсем недавно, корабль разрабатывался именно под «Ангару»). Вероятнее всего, запуск не состоится и в 2025-2026 году, а будет отложен сразу до появления гипотетической сверхтяжелой ракеты.

    4. Еще одна идея, отбрасывающая тень на «Федерацию» – возвращение к лунной модификации «Союза». Вместе с Рогозиным в Роскосмос пришел Николай Севастьянов, который в период своей работы в РКК «Энергия» стоял за идеей туристического облета Луны на «Союзе». По плану «Энергии», пилотируемый корабль выводился на орбиту при помощи ракеты «Союз-ФГ» (или «Союз-2»), а затем разгонный блок «ДМ» с дополнительными жилым отсеком запускался при помощи ракеты «Протон-М». Они стыковались на орбите и отправлялись в полет вокруг Луны. В новой версии «Протон-М» заменен на «Ангару-А5», а второй жилой отсек – на разгонный блок «Фрегат», благодаря которому пилотируемый корабль сможет не просто облететь Луну, а состыковаться со станцией на лунной орбите и затем стартовать обратно к Земле.

    Пока не очень понятно, понимает ли Рогозин масштабы и стоимость необходимых изменений в конструкции корабля «Союз».

    5. Вчера стало известно, что Рогозин предложил правительству пересмотреть Федеральную космическую программу 2016-2025, принятую в 2016 году. Вероятно, это необходимо Роскосмосу, чтобы получить средства на все новые идеи. Надо также отметить, что пересмотр ФКП можно считать формальностью: де-факто Роскосмос уже несколько лет не соблюдает эту программу.

    6. Еще Рогозин убрал кружочек с логотипа Роскосмоса.

    Хочу напомнить свое мнение по поводу всех инициатив Рогозина: детально с ними разбираться не имеет смысла, потому что реализованы они все равно не будут.

    Космическая лента

    Обсудить

  • Рогозин представил новую стратегию Роскосмоса

    28 июня в Москве прошла конференция «Основные задачи и перспективы развития Госкорпорации «Роскосмос», на которой выступил новый глава этой организации Дмитрий Рогозин. Он представил публике «десять принципов работы Роскосмоса», рассказал о своих «десяти заповедях», сравнил космонавтику с религией и сделал несколько заявлений о переносе пилотируемой программы с «Союза-5» на «Ангару», о пересмотре проекта ракеты «Союз-5» с заменой ее двигателей на кислородно-метановые. Также он говорил об отказе от «долгостроя», что можно истолковать как отказ от запуска модуля «Наука» к МКС.

    Всё сказанное на конференции не стоит отдельной статьи.

    Современная российская космонавтика сложилась даже не в 1990-х, а в первой половине 2000-х годов. В 90-х она двигалась по инерции, теряя кадры и компетенции, но сохраняя инженерную школу, во многом за счет сотрудничества с западными странами. Однако в начале 2000-х отрасль была основательно обескровлена, а ее финансирование, несмотря на быстрый рост государственного бюджета, оставалось крайне низким. За этот период отсутствия кадров и денег российская космонавтика капитально деградировала. Пока бюджет Роскосмоса оставался слишком маленьким, это было не очень заметно, но, когда он вырос – а это произошло в 2009-2013 годах – недееспособность отрасли вышла на поверхность.

    С предыдущим абзацем можно спорить, это очень субъективное представление, но факт остается фактом: единственным масштабным достижением российской космонавтики после запуска модуля «Звезда» в 2000 году является испытательный пуск ракеты «Ангара-А5». Это, однако, достижение достаточно условное, потому что стартовавшая 23 декабря 2014 года ракета была построена в единственном экземпляре, а полноценное производство этих ракет российская ракетно-космическая отрасль создать не смогла. Еще был запущен телескоп «Спектр-Р», но мы все понимаем, что его успех – это исключительная удача (с самого запуска некоторые системы аппарата работают на запасных комплектах), а платформа «Навигатор» была разработана еще до развала отрасли.

    За последние 17,5 лет мы видели множество проектов: «Ангару-А3», «Союз-2.3», «Русь-М», «Союз-7» (изначально – «Союз-5», но название уступили), «Протон-Л», «Протон-Средний», корабли «Клипер» в нескольких вариантах, короткоживущую идею российско-европейского пилотируемого корабля и, конечно, Перспективный транспортный корабль нового поколения, переименованный в «Федерацию». Его летные испытания должны были начаться три года назад. Видели презентации автоматических межпланетных станций, которые полетят к Венере, Ганимеду, Фобосу (ох), Марсу и Солнцу.

    И раз за разом я наблюдаю, как люди, недавно заинтересовавшиеся космонавтикой, всерьез обсуждают каждый новый проект Роскосмоса. Ведь он – не такой, как предыдущие. Он не будет закрыт или заморожен.

    Будет. Если о чем и свидетельствует наш опыт, так это о том, что, без сомнений, Дмитрий Рогозин перейдет на новую работу раньше, чем будет сделан кислородно-метановый двигатель для «Союза-5». Или, правильнее сказать, в период его работы двигатель точно не будет создан. Как и сам «Союз-5», как и «Федерация», и лунный «Союз». Однако не надо думать, что проблема российской космонавтики – это Дмитрий Рогозин. Ее проблема заключается в том, что она, к сожалению, не способна развиваться. Она не может даже поддерживать существующий уровень из-за сохраняющегося дефицита средств.

    Не нужно расстраиваться из-за того, что мы не увидим «Союз-5» с РД-171М, для которого даже была нарисована красивая белая картинка. Мы бы и так его не увидели. И ракету «Протон-Л» обещание Рогозина закрыть производство «Протонов» не убило: легкий «Протон» и так не имел шансов. Точно так же, не имеют шансов идеи, громогласно озвученные Рогозиным вчера в Москве.

    Чего стоит ждать? Запуска космической обсерватории «Спектр-РГ». Вероятно, будет запуск совместной исследовательской миссии «Экзомарс-2020». Как минимум до начала 2020-х годов продолжатся полеты космонавтов на МКС.

    А потом уже ничего не будет.

    Космическая лента

    Обсудить

  • Дмитрий Рогозин возглавит Роскосмос

    Как сообщает РБК, принципиальное решение о назначении уже принято. И ничего хорошего от него ждать не стоит.

    UPD. Днем 24 мая «Интерфакс» сообщил об официальном предложении Рогозину возглавить Роскосмос.

    Ссылка: rbc.ru

    Обсудить

  • Чего ждать от назначения Рогозина в Роскосмос?

    14 мая РБК сообщил, что Дмитрий Рогозин, ранее курировавший космонавтику и военную промышленность в правительстве, в ближайшее время возглавит госкорпорацию «Роскосмос». Это решение, которое сложно объяснить с точки зрения логики, может иметь много неприятных последствий для российской космонавтики.

    Дмитрий Рогозин хорошо известен в США – возможно даже лучше, чем нынешний глава Роскосмоса Игорь Комаров, – и эта известность имеет достаточно неприятный оттенок. Бывший вице-премьер ассоциируется с предложением перестать доставлять американских астронавтов на МКС («пусть на батутах летают») и идеей ввести эмбарго на экспорт российских ракетных двигателей в США.

    Назначение происходит на фоне обсуждения возможного российского участия в постройке американской окололунной станции. Роскосмос добивался превращения национальной американской станции в международный проект, и руководство НАСА вряд ли захочет идти навстречу такому одиозному партнеру. А даже если захочет, этого не допустит американский парламент.

    Дополнительно любое сотрудничество с Европейским космическим агентством и НАСА затруднит тот факт, что Рогозин находится под индивидуальными санкциями. Ему запрещен въезд в США, Канаду, Европейский Союз, Швейцарию, Австралию и на Украину. Из-за этого простая встреча руководителей западных космических агентств с Рогозиным становится очень сложной.

    Рогозин намерен объединить Роскосмос в новом военно-космическом холдинге вместе с предприятиями военно-промышленного комплекса. Не говоря уж о том, что это окончательно перекроет пути сотрудничества с западными странами в области космонавтики (ведь предприятия ВПК тоже находятся под санкциями), такая реформа лишит российскую космонавтики стратегии.

    Заказчиком военной продукции является Министерство обороны, а исполнителем заказа будут предприятия ВПК, объединенные в новый холдинг. Аналогично, исполнителем заказа в области космонавтики станет этот же холдинг, но кто будет заказчиком? Заказчик из этой цепи исчезает, т.к. органа, отвечающего за выработку государственной политики и госзаказа в области космонавтики, не будет. На холдинг ляжет простая задача по поддержанию предприятий на плаву, для чего более убыточные предприятия будут постепенно закрываться или присоединяться к менее убыточным, и выжить смогут те организации, которые получат заказы от того же Минобороны.

    Конечно, в теории, дополнительный небольшой заказ в области космонавтики сможет обеспечить Академия наук. Здесь есть три проблемы. Во-первых, РАН не обладает большим бюджетом. Во-вторых, РАН не может знать, каковы возможности предприятий отрасли и какие миссии она способна выполнить. Именно поэтому во всех странах с развитой космонавтикой существуют космические агентства, которые вместе с учеными определяют, какие научно-исследовательские проекты следует финансировать. Во-третьих, в обязанности РАН не входит развитие технического потенциала космонавтики. Зачастую проекты в космонавтике не имеют прямых научных целей и являются технологическими (примеры – «Марсианский вертолет» НАСА, «Луна-Глоб» в России). Ученые не будут заказывать такие миссии: ими должно заниматься государственное агентство, заинтересованное в развитии космической отрасли и ее возможностей. В России заняться этим будет некому.

    К сожалению, вполне возможно, что мы сейчас наблюдаем второй акт конца российской космонавтики. На первом этапе она была реорганизована в госкорпорацию, что позволило поставить под сомнение необходимость государственного финансирования отрасли в целом. Сейчас будет свернута долгосрочная стратегия развития не-прикладной космонавтики и начнется сокращение размеров отрасли с сохранением обещаний будущих масштабных программ. Наконец, в 2020-х годах от этих лозунгов придется отказаться из-за отсутствия новой техники и вывода из производства старой, а отрасль сожмется до небольших масштабов, которые будут соответствовать скромным запросам Минобороны. Запросы эти будут снижаться вслед за сокращением технического потенциала предприятий, занимающихся космическими разработками.

    Космическая лента

    Обсудить

  • Дмитрий Рогозин получил предложение возглавить Роскосмос

    РБК получил подтверждение этой информации от источников в Минобороны и в окружении самого Рогозина. Российскую космонавтику ждет очередная реформа: госкорпорация Роскосмос будет включена в большой Универсальный ракетно-космический холдинг вместе с предприятиями военно-промышленного комплекса.

    Ссылка: rbc.ru

    Обсудить

  • Джеймс Брайденстайн очертил рамки будущей стратегии НАСА

    Новый директор НАСА Джеймс Брайденстайн, получивший этот пост в результате голосования в Сенате США 19 апреля, выступил с программными заявлениями 8 и 9 мая. В этих двух выступлениях он изложил приоритеты развития НАСА в 2020-х годах – во всяком случае, такие, какими они будут до избрания нового президента и назначения новой администрации космического агентства.

    В декабре 2017 года президент США подписал документ о национальной космической политике, в котором говорится о возвращении американских астронавтов на Луну. Брайденстайн подчеркнул, что это не отменяет марсианских планов: в долгосрочной перспективе НАСА все еще планирует осуществить экспедицию на Марс.

    Серия программ пилотируемых полетов за пределы низкой околоземной орбиты получила общее название Exploration Campaign – Исследовательская кампания. В нее входят постройка окололунной орбитальной станции Lunar orbital Platform – Gateway и серия посадочных миссий на Луну, которая в конечном итоге завершатся пилотируемым полетом на поверхность спутника Земли в конце 2020-х. Постройка посещаемой или постоянно обитаемой базы в планы НАСА не входит.

    Одним из элементов «Кампании» станет программа CLPS (Commercial Lunar Payload Services, Коммерческая доставка грузов на Луну). НАСА намерено начиная с 2019 года заключать контракты на доставку научных экспериментальных установок и других грузов на Луну с частными компаниями.

    Марсианская программа НАСА пока ограничится чисто роботизированными миссиями: в этом году к планете отправился автоматический аппарат InSight, а в 2020 будет запущен новый тяжелый марсоход по программе Mars 2020. Брайденстайн считает, что, прежде чем браться за пилотируемую марсианскую программу, НАСА должно обеспечить успешное функционирование коммерческой экосистемы на околоземной орбите, которая пока находится в ведении НАСА. В обобщенном смысле, Брайденстайн возлагает на НАСА обязанность осваивать новое пространство, но уже освоенные территории должны занимать частные компании – и только после этого государственное агентство может двигаться дальше. В «освоении дальнего космоса» НАСА будет полагаться в первую очередь не на коммерческие компании, а на свою технику. Сейчас это сверхтяжелая ракета SLS и пилотируемый корабль Orion.

    Между тем, 8 мая президентская администрация США представила законопроект о бюджете на 2019 год. Согласно этому документу, на нужды НАСА в следующем году предлагается выделить 21,5 млрд долларов, что на $0,8 млрд больше расходов 2018 года. Если в процессе прохождения через парламент бюджет не будет значительно сокращен, он продолжит уже шестилетнюю тенденцию роста государственных расходов на космос.

    Обсудить

  • Лунная орбитальная станция: организационные разногласия важнее технических

    23 апреля РИА Новости сообщило, что Россия и США не могут согласовать технические параметры шлюзового модуля, который, согласно предварительным договоренностям, может стать вкладом Роскосмоса в проект окололунной орбитальной станции Lunar Orbital Platform – Gateway (LOP-G). Специалисты РКК «Энергия» хотят использовать российские решения для напряжения бортовой электросети и системы терморегулирования, опробованные на российском сегменте МКС. Американцы же настаивают на унификации с собственными решениями. Эти разногласия можно устранить при переговорах, однако они является лишь симптомом более глубоких проблем всего проекта.

    Когда в НАСА впервые заговорили о создании посещаемой станции на орбите Луны, она представляла собой всего два модуля – двигательно-энергетический и жилой, – в задачи которых входило увеличение продолжительности полетов пилотируемых кораблей «Орион» с 20 суток до двух месяцев. В дальнейшем эта концепция превратилась в самостоятельный проект, получивший название Deep Space Gateway (DSG). Станция заметно выросла, но ее задачи не изменились. Особой научной программы у нее нет, а реальная причина появления этого проекта – желание загрузить работой новую сверхтяжелую ракету SLS и корабль «Орион» в 2020-х годах.

    В 2017 году НАСА объявило, что намерено привлечь к сотрудничеству по постройке DSG частных и иностранных партнеров. Япония выразила энтузиазм сразу, а затем стало известно и о переговорах НАСА с Роскосмосом. К концу 2017 года станция DSG, переименованная в LOP-G, уже больше походила на международный проект, чем на национальный американский, однако схема сотрудничества разных космических агентств в этом проекте до сих пор не определена.

    На примере Международной космической станции прослеживаются два возможных подхода. МКС состоит из двух сегментов, американского и российского (АС и РС). РС МКС управляется из московского Центра управления полетами (ЦУП-М), американский – из Хьюстона (ЦУП-Х). Станция, однако, называется международной, а не российско-американской. Все остальные партнеры (Япония, Европа, Канада) работают на АС МКС. Европейские модули и японский модуль принадлежат JAXA и ESA, рука-манипулятор Canadarm2 принадлежит Канадскому космическому агентству, но это оборудование является частью американского сегмента станции. Их технические системы управляются из ЦУП-Х, и только научной эксплуатацией «Коломбо» и «Кибо» европейцы и японцы занимаются сами. В обмен на это оборудование и на рабочее время в иностранных модулях НАСА организует доставку европейских, японских и канадских астронавтов на МКС, а также грузов для них. Другими словами, есть две квоты: американская и российская. Все европейские астронавты летают по американской квоте. Например, в последние годы, до сокращения экипажа РС МКС, на кораблях «Союз» попеременно летали один/два российских космонавта. Из оставшихся двух/одного мест американцы оставляли место для своего астронавта, а второе, при наличии, отдавали кому-нибудь из партнеров.

    Станцию LOP-G американское космическое агентство все еще видит в качестве национального проекта, построенного по той же схеме, что и АС МКС. НАСА готово поручить Роскосмосу создание шлюзового модуля в обмен на определенную квоту мест на кораблях «Орион» и разрешение в дальнейшем посещать станцию на российских кораблях.

    В то же время, для Роскосмоса это означает понижение в статусе и подчиненное положение по отношению к НАСА. Он хочет видеть LOP-G полностью международной станцией с независимыми российскими модулями, как на МКС. Такая позиция имеет несколько слабых мест. Во-первых, российские модули на МКС играют важную роль в поддержании станции, а о гипотетическом шлюзовом модуле LOP-G этого сказать нельзя. Во-вторых, если модуль не будет бартерной оплатой за места на «Орионах», то за эти места придется покупать. Стоимость одного места при полете к Луне может составлять $300-600 млн. В-третьих, сотрудничество на равных в проекте МКС было утверждено американским Конгрессом в 1990-х годах с большим трудом. Нет никаких оснований полагать, что сейчас Конгресс станет более сговорчивым.

    В-четвертых, у Роскосмоса нет козырей в этом споре. У него нет важных технологий, и вкладывать существенные средства он не готов. Сотрудничество с иностранными космическими агентствами вообще не нужно НАСА. Это лишь возможность сэкономить немного средств и времени, но в обмен агентство получает много головной боли, о который, возможно, год назад руководители НАСА просто не подумали.

    В отличие от МКС, размерность LOP-G имеет жесткие ограничения. Первым элементом станции предполагается сделать Двигательно-энергетический модуль (PPE) с электрореактивной двигательной установкой. Его запуск запланирован на 2022 год. Задача этого базового блока – не только снабжение всей станции энергией, но и ее транспортировка между различными орбитами. Именно возможности PPE задают максимально допустимую массу станции. А значит, к ней нельзя бесконечно присоединять отдельные научные модуль для России, Европы и Японии (согласно опубликованным в прошлом году схемам, там вообще нет научных модулей). Таким образом, разные космические агентства не смогут использовать LOP-G для ведения своих научных программ, как это происходит на МКС. Они должны будут работать по американской программе. А это уничтожает всякий смысл в работе, если, конечно, НАСА не готово оплачивать рабочий день условного европейского астронавта.

    Существуют и менее значительные, но, тем не менее, болезненные сложности. Например, реальная стоимость российского шлюзового модуля вряд ли покроет больше одного полета российского космонавта на станцию. На МКС бартерный обмен НАСА с Роскосмосом (а также НАСА с другими партнерами) не учитывал реальную стоимость оказываемых услуг: почти всегда НАСА выступало донором. Но зачем это американскому агентству на окололунной станции, если, напомню, на этот раз партнеры не могут предложить никаких технологий, а только время и деньги?

    В нынешнем виде LOP-G сложно представить в виде международного проекта. До ее утверждения остается около двух лет, и за это время должны обрести четкую форму не только характеристики самой станции, но и схема сотрудничества космических агентств. Полный отказ от LOP-G вряд ли возможен, потому что более простых и дешевых способов занять ракету SLS НАСА просто не найдет. Но станция снова может стать чисто национальной, оставив за бортом и Роскосмос, и ЕКА, и JAXA.

    Из этой ситуации есть выход. За исключением НАСА, которое в долгосрочной перспективе все еще намерено лететь на Марс, все остальные крупные космические агентства мира сходятся в том, что ближайшей целью пилотируемой космонавтики должна стать Луна. Национальная американская станция на орбите Луны может быть не только местом проведения медицинских опытов над астронавтами, но и транспортным узлом, значительно упрощающим доступ к поверхности Луны. Если НАСА обеспечит международным партнерам доставку грузов и людей на LOP-G, им останется лишь разработать сравнительно недорогую часть транспортной инфраструктуры для полетов с орбиты Луны на ее поверхность. Совместная российско-европейская или российско-европейско-японская лунная база могла бы решить большую часть проблем, с которыми сейчас столкнулись космические агентства в попытке поделить LOP-G.

    Во-первых, такой проект является финансово доступным для объединенных усилий ЕКА и Роскосмоса при условии, что транспортировку до орбиты Луны возьмет на себя НАСА. Партнерам по лунной базе останется разработать взлетно-посадочную платформу и лунную инфраструктуру, наращивать которую можно постепенно. Для начала будет достаточно электростанции и жилого модуля. Это – реальная демонстрация того, как специализация труда повышает эффективность.

    Во-вторых, в обмен на использование партнерами SLS/Orion и LOP-G НАСА получит возможность вести научную работу на лунной базе. Это является достаточно ценным и приемлемым для США бартерным обменом.

    В-третьих, международный статус базы защитит ее от политических рисков, что особенно важно для России. Кроме того, в перспективе к расширению базы можно будет привлечь и Китай, с которым НАСА напрямую сотрудничать не может.

    Сложность, увы, заключается в том, что для такого решения всем космическим агентствам требуется определенный уровень взаимного доверия. 20 лет назад Россия и США смогли преодолеть эту проблему, и так появилась МКС. Но справятся ли с ней сейчас Россия и Европа? Кроме того, ЕКА не привыкло брать инициативу в свои руки. Европейское агентство всегда следовало за НАСА. Как ни странно, то же самое относится к России. С 1961 года, когда в США была начала программа «Аполлон», Россия во всех своих проектах пытается либо догнать США, либо присоединиться к ним. О возможности формулировать собственную стратегию изучения и освоения Солнечной системы нынешний Роскосмос уже давно не помнит.

    В прошлом я уже писал, что специализация и разделение труда появятся при развитии космонавтики вне зависимости от желаний космических агентств. Пока и НАСА, и даже Роскосмос не готовы принять этот факт, но, по мере расширения задач в космосе их бюджетов не будет хватать для того, чтобы развиваться во всех направлениях. Чем раньше мы примем этот факт, тем быстрее преодолеем нынешнюю стагнацию.

    (иллюстрации: nasaspaceflight.com)

    Космическая лента

    Обсудить

  • 34 Космический симпозиум в Колорадо-Спрингс: международное сотрудничество

    С 16 по 19 апреля в США прошел 34 Космический симпозиум, посвященный развитию компаний космических отраслей разных стран и международному сотрудничеству.

    1. Роскосмос планирует увеличить длительность долгосрочных экспедиций на МКС. Об этом сообщил исполнительный директор госкорпорации по пилотируемым программам Сергей Крикалев. В настоящее время длительность экспедиций составляет около 160-180 суток. Экипажи прилетают на МКС четыре раза в год на российских кораблях «Союз». В 2019 году количество российских кораблей сократится до трёх, а с 2020 года – до двух.

    «В 2016-2017 годах у нас корабли, бывало, летали по 120-130 суток при том, что они имеют возможность летать до 200 суток. Мы сейчас пытаемся больше использовать эту программу, чтобы дать экипажу больше возможностей и делать меньше «дырок» между полетами, чтобы увеличить использование станции».

    Окончательное решение по этому вопросу пока не принято. Известно, что увеличить продолжительность экспедиций на МКС ранее предложило НАСА. Таким способом американское космическое агентство рассчитывает растянуть полеты астронавтов на «Союзах» до начала эксплуатации новых американских пилотируемых кораблей – Boeing Starliner и SpaceX Dragon 2. Формально пилотируемые полеты этих кораблей все еще назначены на конец 2018 года, но НАСА ожидает, что Starliner полетит не раньше 3 квартала 2019 года. В рамках существующих контрактов американское космическое агентство имеет места на российских кораблях вплоть до «Союза МС-13», который, согласно текущим планам, должен отправиться к космической станции весной 2019 года.

    Изменения затронут космические старты начиная с корабля «Союз МС-10», запуск которого будет перенесен с сентября на октябрь этого года. «Союз МС-11» сдвинется с октября на декабрь. Запуск «Союза МС-12» состоится не ранее апреля 2019 года, а «Союз МС-13» будет перенесен на середину лета.

    2. Подписание договоров по совместной постройке окололунной станции (Lunar Orbital Platform – Gateway, также известна как Deep Space Gateway) ожидается в конце 2019 года. Об этом сообщил Сергей Крикалев корреспонденту ТАСС. В этих договорах разработка необходимых элементов станции и роли партнеров будут распределены между участниками программы. «Концептуальная часть этой программы, предшествующая техническим деталям», должна быть готова к концу текущего года. Параллельно Роскосмос будет разрабатывать собственную лунную программу таким образом, чтобы в нее вписывалось сотрудничество с НАСА по проекту LOP-G.

    По словам Крикалева, передача каких бы то ни было технологий не является условием для участия Роскосмоса в постройке станции. Ранее российские СМИ сообщили, что правительство запретило Роскосмосу подписывать договор о продаже документации на шлюзовой модуль компании Boeing за $15 млн. Сейчас Россия в рамках протокола о намерениях, подписанного в прошлом году на симпозиуме в Аделаиде, предлагает разработать шлюзовой и стыковочный модули.

    Проблема взаимодействия может возникнуть в другой плоскости. Роскосмос хочет видеть LOP-G в качестве полностью международного проекта, в котором все партнеры будут сотрудничать на равных, как это происходит между Россией и США на МКС. Однако НАСА рассматривает окололунню станцию как национальную, пусть и с международным участием. По такой схеме НАСА работает на МКС с остальными партнерами: их модули хоть и управляются отдельно, в то же время являются частью американского сегмента станции.

    «Мы планируем работать в рамках Deep Space Gateway по тем же принципам, по которым устроена программа МКС, то есть, каждый делает свою часть и каждый отвечает за свою часть. И мы договариваемся, координируемся, смотрим, как сделать так, чтобы все модули станции были стыкуемы, взаимополезны и так далее». – подытожил Сергей Крикалев. Каким образом эти пожелания состкуются с планами НАСА, пока остается непонятным.

    3. ЕКА и Роскосмос надеются, что политическая напряженность не окажет никакого влияния на сотрудничество в области космонавтики.

    «Я вижу, что во всем мире есть ряд политических проблем, и очень хорошо, что с космосом мы сможем преодолеть эти земные проблемы, потому что нам нужны все эти связи». – отметил в комментарии журналистам глава ЕКА Ян Вернер. Отдельно он упомянул успешное сотрудничество с Институтом космических исследований РАН.

    Сейчас Россия и Европа сотрудничают в нескольких проектах, включая космическую обсерваторию «Спектр-РГ», автоматические межпланетные миссии «Экзомарс-2016» и «Экзомарс-2020» и перспективные российские станции для исследования Луны.

    Совместное исследование Луны стороны планируют закрепить документально. В договорах будет отражена степень участия Европы в автоматических межпланетных станциях «Луна-Глоб» и «Луна-Ресурс». Ожидается, что европейские компании помогут с разработкой системы мягкой посадки на Луну, а также предоставят буровую установку и научные приборы.

    4. Китай заинтересован в разработке ракеты-носителя сверхтяжелого класса вместе с Россией. Об этом РИА Новости сказал генеральный секретарь Китайской национальной космической администрации CNSA Тянь Юйлун. Пока что две страны имеют самостоятельные планы разработки сверхтяжелых носителей. Эскизный проект российской ракеты предполагается сдать к концу следующего года.

    Кроме того, Роскосмос и CNSA обсудили возможность полетов российских космонавтов на китайскую орбитальную станцию и полетов китайских космонавтов на МКС. Однако двусторонние обсуждения не привели к каким-то решениям. В отдельном пресс-релизе Роскосмос отметил, что визит китайского космонавта на МКС будет возможен только при согласии партнеров по этой программе. «Китай не является участником программы Международной космической станции. Предложения по участию КНР в программе, если они поступят, должны обсуждаться всеми странами-участниками. Пока таких обсуждений не было». – гласит заявление Роскомоса.

    «Переговоры о возможном посещении российскими космонавтами китайской орбитальной станции в настоящее время также не имеют реальных контуров». – отметили в российской госкорпорации.

    Космическая лента

    Обсудить

  • О возможном влиянии санкций на сотрудничество в космосе

    В Госдуму ее председателем и руководителями всех фракций внесен законопроект об ответных мерах на санкции США. То, что он будет принят в ближайшее время, не вызывает никаких сомнений. Список санкций включает запрет на сотрудничество с американскими компаниями в трех отраслях: атомной, ракетно-космической и авиастроительной. В эту сферу попадают экспорт титана (его использует Boeing в производстве самолетов), урановой продукции и ракетных двигателей. Ниже – мое мнение по этому поводу в кратких тезисах.

    1. Принятие закона не означает введение санкций. Оно лишь создает инструмент для них. Конкретные санкции, если до них дойдет, будут вводиться правительством и утверждаться президентом. Возможно, никаких санкций вообще не будет.

    2. Из всего списка наиболее вероятным является запрет на экспорт российских двигателей. Американские компании являются весьма крупными потребителями титана, и потеря этих клиентов нанесет тяжелый удар по российской «ВСМПО-АВИСМА». «Росатом» имеет контракты на поставку урана на $6,5 млрд. Это тоже немало, хотя госкорпорация сможет пережить потерю этих контрактов.

    3. Доходы от продажи двигателей РД-180 и РД-181 (экспортная версия РД-190) составляют десятки млн долларов в год, т. е. сравнительно немного. На их поставках зарабатывает НПО «Энергомаш» (входит в «Роскосмос»). Покупателем РД-180 является компания ULA (ракета Altas V), РД-181 использует Orbital ATK (Antares).

    4. «Энергомашу» придется тяжело, но у государства достаточно ресурсов, чтобы без особых проблем возместить ему потери. Сделать это можно заказами на перспективные НИОКР и на постройку двигателей РД-191 (ракета «Ангара») или РД-171МВ («Союз-5») впрок.

    6. Американские компании имеют запас двигателей, которого хватит на 2-3 года. Однако по их планам санкции могут ударить очень серьезно. Ракету Atlas V предполагается использовать для запусков нового пилотируемого корабля Starliner. Если в запусках автоматических аппаратов ее можно заменить более дорогой Delta IV и более дешевой Falcon 9, то в пилотируемых миссиях так не получится. Starliner придется перенести на перспективную ракету Vulcan, однако завершение ее разработки, создание необходимой инфраструктуры и сертификация для пилотируемых полетов займут много времени.

    Orbital ATK обладает контрактами НАСА на доставку грузов на МКС до 2024 года. Именно в этих миссиях она применяет ракету Antares. В прошлом Orbital ATK несколько раз заменяла Antares на Atlas V, но в данном случае это не вариант.

    7. Если санкции будут введены, больше всего выиграет от них компания SpaceX, больше всего потеряет Boeing. В краткосрочной перспективе потери американской экономики будут не критическими, но болезненными для космической отрасли и значительно более высокими, чем для России. В долгосрочной перспективе российские космические технологии потеряют доступ к американскому рынку на очень долгое время.

    8. Потеря Atlas V и Antares не помешает НАСА продолжить эксплуатацию МКС. Людей и грузы на нее можно будет доставлять на ракетах и кораблях компании SpaceX. Перенос грузовых запусков к МКС на другие носители (Delta IV, Falcon 9, находящиеся в разработке Vulcan и New Glenn) тоже не станет большой проблемой.

    9. Возможно, именно широкое использование Atlas V и Antares в программе МКС удержит Россию от введения санкций. Пока что и США, и Россия не настроены распространять санкции на международные научно-исследовательские космические проекты, а главным из таких является, несомненно, Международная космическая станция.

    Космическая лента

    Обсудить

  • Конфликт Dauria и Роскосмоса может выйти на уровень правительства

    Сегодняшняя статья в «Коммерсанте» посвящена разгорающемуся скандалу, связанному с потерей в 2017 году спутников МКА-Н, разработанных компанией Dauria Aerospace по заказу Роскосмоса.

    Два космических аппарата не вышли на связь после запуска на ракете «Союз 2.1а» 14 июля 2017 года. Такая же судьба ждала, по разным оценкам, от 7 до 12 других малых спутников из 72 малых аппаратов, выводившихся в космос в качестве дополнительной нагрузки. Основная нагрузка – спутник зондирования Земли «Канопус-В-ИК» – успешно выведена на орбиту. Dauria получила заказ на разработку двух малых спутников стоимостью 290 млн рублей в 2012 году. Таким способом Роскосмос в лице тогдашнего руководителя Владимира Поповкина пытался поддержать зарождающуюся в России частную космонавтику.

    Несмотря на многочисленные свидетельства, Роскосмос и его дочерняя компания Главкосмос, являющаяся оператором космических запусков, отрицают наличие проблем при пуске «Союза» в июле прошлого года. Между тем, американская компания AstroDigital, потерявшая свои спутники Corvus-BC, получила от Главкосмоса телеметрическую информацию с разгонного блока «Фрегат», в которой говорилось о неполадках в работе двигателей ориентации, и благодаря этой информации добилась страховых выплат за свои спутники.

    Важно отметить, что аномалии в работе малых двигателей блока «Фрегат» случались и ранее, но их игнорировали, поскольку они не представляли угрозы для основной полезной нагрузки. Главкосмос же решил зарабатывать на запусках малых спутников в качестве вторичной нагрузки, судя по всему, не приняв во внимание особенности разгонного блока.

    Подробнее о том, как развивается конфликт между Роскосмосом и Dauria, можно прочитать в «Коммерсанте». Любопытство, однако, вызывают два момента.

    Во-первых, очевидно, Роскосмос с прошлого года решил скрывать свои неудачи в тех случаях, когда это будет возможно. В дальнейшем экспертам следует иметь это в виду, особенно когда речь идет не о запусках, а о работоспособности спутников на орбите. Доказать, что спутник вышел из строя уже после выведения на орбиту, достаточно сложно, и сейчас любая поломка любого космического аппарата Роскосмоса может скрываться.

    Во-вторых, удивляет, мягко говоря, недальновидность юридической службы Роскосмоса. Про лицемерие я не говорю – оно не удивляет. Пытаясь требовать с Dauria возврат средств за неработающие спутники, они раздувают скандал, который руководство госкорпорации пытается скрыть. Ведь Роскосмос отлично знает, что спутники потеряны по вине разгонного блока, а не из-за ошибок при проектировании и сборке самих аппаратов. И если бы Роскосмос не стал требовать возмещение ущерба от ни в чем неповинных разработчиков спутников, вероятно, история не вышла бы за пределы заметки в американском журнале SpaceNews.

    Космическая лента

    Обсудить

  • Российскую космическую отрасль планируют передать новому холдингу

    Правительство России одобрило план по созданию ракетно-космического холдинга, в который войдут «Роскосмос», концерны ВКО «Алмаз-Антей» и «РТИ Системы» и корпорация «Тактическое ракетное вооружение». Об этом сегодня сообщила газета «Известия». Информацию об объединении подтвердили семь независимых источников. По данным «Известий», идея создания военно-космического холдинга принадлежит Дмитрию Рогозину.

    Что это будет означать для космонавтики?

    В России перестанет существовать ведомство, отвечающее за формирование государственного заказа в космонавтике. Такие ведомства есть у всех космических держав. Это NASA в США, ESA в Европе, JAXA в Японии, CNSA в Китае, ISRO в Индии и т. д. Космическая промышленность может быть как государственной, так и частной, но она является исполнителем программы, которую разрабатывает и заказывает государственное ведомство. В России программу разрабатывал Роскосмос, а предприятия – как входящие в него, так и нет – являлись исполнителями.

    В России уже есть крупные государственные промышленные холдинги, подобные тому, который планируется создать. Ни один из них не формирует госзаказ. Они являются только исполнителями. Поэтому вероятным последствием объединения будет отказ от какой-то государственной космической программы в целом. Предприятия бывшего Роскосмоса продолжат выполнять заказ по текущим контрактам, но спланировать программу постройки базы на Луне или новой космической станции будет просто некому.

    Базовая идея того, что основной заказ в космонавтике должно формировать государство, не укладывается в головах высокопоставленных российских чиновников и экспертов, которые почему-то сравнивают Роскосмос с крупными частными холдингами наподобие Airbus и Boeing. Обе эти компании – кстати, очень часто критикуемые за неэффективность – не заказывают сами себе разработку спутников, ракет и космических станций. Они выполняют заказы государственных космических агентств, которые оплачены, соответственно, бюджетными средствами стран Европы или США.

    Все аналогичные холдинги в России нацелены на получение прибыли - по большей части, за счет заказа Министерства обороны и, в случае с авиацией, за счет частных контрактов. Вполне вероятно, что новый ракетно-космический холдинг будет действовать в том же духе, но в него войдет куча космических предприятий, заказы котором не дают ни частные заказчики, ни какое-либо министерство. Разумеется, холдинг захочет минимизировать ущерб от своего чисто убыточного крыла и перепрофилировать часть предприятий под выпуск военной продукции, либо просто закрыть. Это нарушит производственные цепочки на остальных предприятиях, которые рано или поздно станут не в состоянии выпускать свою продукцию.

    «Алмаз-Антей» и другие предприятия, которые предполагается слить в один холдинг с предприятиями космической отрасли, находятся под американскими санкциями, которые на нынешний Роскосмос не распространяются. Пока нельзя сказать наверняка, как объединение скажется на предприятиях Роскосмоса, и будут ли распространены на них санкции. Но вполне возможно, что в дальнейшем НАСА просто не сможет с ними сотрудничать, как оно не может сотрудничать с военизированным космическим агентством Китая. Да и кто будет представлять российскую сторону в гипотетических переговорах с НАСА или ЕКА после объединения в мега-корпорацию? Руководитель государственного холдинга, выполняющего по большей части военные программы? Такой вариант вряд ли будет приемлемым для западных партнеров Роскосмоса.

    Чего ожидать дальше? Думаю, проблема поиска задачи в космосе после окончания программы МКС для России будет не актуальна. К тому времени полноценной космонавтики в стране не останется. Сохранится лишь разработка и производство ракет среднего класса и выпуск постепенно устаревающих военных спутников.

    Космическая лента

    Обсудить

  • Об окололунной станции НАСА и новых перспективах международного сотрудничества

    5 марта помощник директора НАСА по пилотируемым полетам Уильям Герстенмайер рассказал о результатах встреч с представителями других космических агентств на Втором международном форуме по освоению космоса (ISEF2), который прошел на прошлой неделе в Токио.

    С 2017 года НАСА прорабатывает концепцию лунной орбитальной станции, которая сначала называлась Deep Space Gateway (DSG), а теперь – Lunar Orbital Platform – Gateway (LOP-G). Название изменилось после того, как американское космическое агентство отложило полет на Марс и объявило о планах высадить человека на Луну в конце 2020-х годов (и, таким образом, скрывать связь с Луной в названии станции стало бессмысленно).

    По словам Герстнеймайера, в сотрудничестве по этому проекту заинтересованы не только традиционные партнеры по МКС, но и другие страны, причем они предлагают различные варианты участия. Европейское и японское космические агентства выражают желание заняться разработкой систем жизнеобеспечения для будущей станции. С другой стороны, НАСА хочет самостоятельно контролировать разработку этой системы. Поэтому механизм взаимодействия и сотрудничества им еще предстоит определить.

    Второе направление, вызывающее всеобщий интерес – доставка грузов на поверхность Луны. НАСА в ближайшем будущем планирует профинансировать разработку малых посадочных аппаратов частными компаниями, а в более отдаленной перспективе агентству потребуются тяжелые посадочные платформы, в т.ч. способные доставлять на Луну астронавтов и возвращать их затем на орбиту. Пока что НАСА не сформировало требования к таким пилотируемым аппаратам. Герстенмайер отметил, что посадочные модули экспедиций по программе «Аполлон» не подошли бы под современные требования НАСА по безопасности. Поэтому маленькие посадочные платформы первого этапа будут использованы, кроме прочего, чтобы лучше понять, какие требования ставить перед разработчиками пилотируемых платформ.

    НАСА также занимается разработкой стандартов техники, предназначенной для дальнего космоса. 5 марта НАСА объявило о разработке предварительного варианта стандартов в области авионики, связи, систем жизнеобеспечения, систем обеспечения температурного режима и роботизированных систем. Эти предложения по стандартам были представлены международным партнерам НАСА на форуме в Токио.

    Герстенмайер не упоминал Россию, но, как известно, Роскосмос предложил разработать для LOP-G шлюзовой модуль и, опционально, один жилой модуль. После 2028 года также должна заработать транспортная система, состоящая из российской сверхтяжелой ракеты и корабля ПТК НП «Федерация», хотя эти планы и сложно воспринимать без скепсиса.

    НАСА будет непросто найти место для всех потенциальных партнеров. «Проблема заключается в том, что интерес международных партнеров к Лунной орбитальной платформе превышает объем возможностей для их участия». – заявил Герстенмайер. – «Поэтому мы откроем «пространство для торга», что определить, желают партнеры внести свой вклад в транспортную систему или в посадочные технологии».

    Еще одна проблем – это беспокойство партнеров НАСА относительно стабильности американской космической политики. В последние десятилетия направление работы НАСА неоднократно менялось, и другие космические агентства не уверены, что это не случится вновь.

    Концепция DSG/LOP-G стала первой за последние десятилетия попыткой перевести пилотируемую космонавтику на новый этап развития, и она подсвечивает сразу несколько проблем. Во-первых, пока план НАСА проработан очень плохо. Окололунная станция не даст никаких принципиальных преимуществ по сравнению с МКС: да, она позволит изучить биологические проблемы жизни в открытом космосе, но на этом всё. Высадка людей на поверхность Луны – это интересно, но, опять же, не даст ничего нового. В программе НАСА нет внятной долгосрочной цели, которая бы придавала смысл всем усилиям.

    Во-вторых, LOP-G хорошо демонстрирует, что космонавтика становится более сложной и многомерной. Никто не может охватить все направления космонавтики самостоятельно. В связи с этим показательна политика частной компании SpaceX, которая объявила, что планирует заниматься в первую очередь космической транспортировкой, а не чем-то еще. НАСА, возможно, пока этого не ощущает, но Роскосмос уже столкнулся с усложнением космонавтики. После раздвижения границ пилотируемых полетов с низкой орбиты Земли до Луны Россия потеряет независимость в сфере космического транспорта и будет вынуждена полагаться на американцев.

    В этом, конечно, нет ничего приятного, но в действительности мы имеем дело с объективным развитием событий. Если в Средневековье изоляция страны не являлась для нее катастрофой, то в XXI веке экономика ни одной из стран мира (да, включая КНДР) не является самодостаточной. Аналогичным образом можно рассмотреть отдельную отрасль: пока космонавтика была примитивной, каждая отдельная космическая держава могла решать все космические задачи. Но по мере расширения списка этих задач и их усложнения, вне зависимости от наших желаний, между странами появится разделение труда.

    Пытаться бороться со следствием прогресса можно, но это потребует больших ресурсов, а в результате лишь отсрочит неизбежное. Гораздо логичнее не рассматривать ситуацию как проблему, а изменить подход, чтобы занять одну из только намечающихся ниш в космонавтике и в дальнейшем обеспечить место национальным компаниям при освоении космоса.

    Если придерживаться этого подхода, то идея любой ценой вписаться в американскую программу теряет смысл. Вместо этого нужно использовать возможности, которые дает американская окололунная станция, для развития собственной программы. Один из вариантов такой программы – полноценная база на Луне. Она потребует разработки технологий жизнеобеспечения и защиты от радиации, которые будут значительно отличаться от технологий, применяемых в открытом космосе. С учетом того, что систему транспортировки до орбиты Луны разрабатывать не надо, космические агентства, объединившиеся для этой задачи, могли бы сосредоточиться в первую очередь на создании и отработке модулей базы, электростанции, скафандров и т.д. И не было бы ничего страшного в отсутствии полностью независимой транспортной инфраструктуры. НАСА в своей деятельности на Луне пришлось бы опираться на инфраструктуру стран-партнеров точно так же, как они опирались бы на возможности НАСА при полетах с Земли на орбитальную станцию у Луны.

    Космическая лента

    Обсудить

  • Спутник AngoSat-1: скорее мертв, чем жив

    В 2009 году Рособоронэкспорт и Министерство информации Республики Ангола заключили контракт на разработку и запуск спутника связи, а также на постройку центра управления полетом, создание другой инфраструктуры и обучение ангольских специалистов работе со спутником. С российской стороны работа над космическим аппаратом была поручена РКК «Энергия». 85% стоимости контракта было оплачено из средств кредита на сумму $278,46 млн, предоставленного Росэксимбанком, ВЭБ, ВТБ и др. под гарантии правительства России. Стоимость космического аппарата составляет $252,5 млн.

    В новейшей истории «Энергии» есть определенный опыт создания спутников прикладного назначения. В конце 1990-х компания разработала «Ямал-100», который стал первым российским геостационарным спутником на негерметичной платформе. Он был запущен в 1999 году и проработал 10 лет из 12,5 запланированных. Это очень хороший результат с учетом того, что ранее российские спутники работали не более нескольких лет. Более новые разработки оказались менее успешными. Например, спутник дистанционного зондирования Земли EgyptSat-2, запущенный весной 2014 года, проработал около одного года, и обстоятельства его потери не были внятно объяснены.

    Согласно контракту, запуск AngoSat-1 должен был состояться до конца 2016 года. Активная работа над космическим аппаратом началась в 2012 году. Технический проект был готов к маю 2015 года.

    Центр управления полетом AngoSat-1 в Анголе
    Центр управления в Анголе

    Для постройки AngoSat-1 была использована модернизированная версия платформы USP, корнями уходящая к от «Ямалу». В качестве поставщика рабочей аппаратуры выступила европейская компания Airbus Defence and Space. Полезная нагрузка была разработана и произведена на предприятии Airbus в британском Портсмуте.

    Масса спутника Angosat-1 в заправленном состоянии составляет 1,65 т. Предназначенная для него орбитальная позиция – 14,5° в. д. Планируемый срок службы – 15 лет. Полезную нагрузку составляют 16 транспондеров C-диапазона и 6 транспондеров Ku-диапазона (по 72 МГц, в сумме – 1584 МГц). Зона обслуживания C-диапазона должна была включать в себя всю Африку, в нее также попадала Западная и Центральная Европа. В Ku-диапазоне спутник должен обслуживать Анголу и соседние с ней страны вплоть до ЮАР на юге.

    Маршевая двигательная установка спутника является электрореактивной и состоит из восьми плазменных двигателей СПД-70 производства ОКБ «Факел». Потребляемая мощность одного двигателя – 0,66 кВт, суммарная максимальная тяга двигателей – 0,32 Н. Питание бортовых систем проводится по трем шинам с напряжением 28, 50 и 100 Вольт. Российская аппаратура традиционно работает на 28 В, но для полезной нагрузки и электрореактивных двигателей требуется питание по 50/100-вольтовым шинам.

    На спутнике установлен блок литий-ионных аккумуляторных батарей 22x2ЛИ-85 производства ПАО «Сатурн» номинальным напряжением 80 В и энергоемкостью 16,8 кВт*ч. Новый модуль контроля и управления, обеспечивающий выравнивание напряжения на всех элементах аккумуляторной батареи, по заказу ПАО «Сатурн» разработал НИИ автоматики и электромеханики ТУСУРа. Аппаратура регулирования и контроля и аппаратура питания и управления системы энергоснабжения спутника разработаны московским АО «Авэкс». Именно это устройство раздают энергию на три шины питания с разным напряжением.

    Изначально для запуска планировалось использовать принадлежащие «Энергии» комплекс «Морской старт» и украинскую ракету «Зенит». От этого плана отказались после того, как производство «Зенитов» в 2014 году было заморожено. В течение 2015 года представители РКК «Энергия» говорили, что спутник будет запущен на тяжелой «Ангаре-А5», но эти планы не сбылись. Производство «Ангары» не налажено до сих пор, а просрочки с запуском «Ангосата» грозили российской стороне штрафами. Выход удалось найти благодаря переносу космического телескопа «Спектр-РГ» с «Зенита» на «Протон-М». Находящийся на хранении уже готовый «Зенит» освободился для запуска ангольского спутника. Обойти политические проблемы позволило участие частной компании S7 Space в качестве оператора космического запуска.

    Пуск ракеты «Зенит-3SLБФ» со стартовой площадки 45/1 на Байконуре со спутником AngoSat-1 состоялся 26 декабря 2017 года в 22:00 мск. Запуск был признан успешным. Спутник оказался на запланированной орбите, которая выше геостационарной орбиты в среднем на 200 км (177-329 км в зависимости от орбитального положения аппарата). После выведения спутник оказался восточнее точки стояния и начал медленный дрифт на запад со скоростью 3,2°/сутки. Предполагалось, что в начале января при приближении к 14,5° в. д. он задействует двигатели, чтобы снизить орбиту на 200 км и попасть в точку стояния на ГСО.

    Утром 27 декабря информационные агентства сообщили о потере связи со спутником. Обмен информацией с Землей прекратился после построения ориентации на этапе раскрытия солнечных батарей. Вечером 28 декабря появились сообщения о восстановлении связи, и 29 декабря РКК «Энергия» выпустила официальный пресс-релиз, в котором подтвердила эту информацию и сообщила о нормальной работе всех бортовых систем аппарата.

    По неподтвержденной информации, связь со спутником AngoSat-1 была потеряна во второй раз еще до Нового года. Она снова была восстановлена, но 7 января во время попытки включить двигательную установку спутник вновь перестал отвечать. Неизвестно, вышел ли спутник на связь после этого, но 15 января в специальном пресс-релизе РКК «Энергия» сообщила, что AngoSat-1, продолжая двигаться на запад, покинул зону видимости Центра управления полетами в Королеве. Он вернется в нее в середине апреля, обогнув земной шар.

    Официально космический аппарат не признан потерянным и до сих пор находится на стадии летных испытаний перед сдачей заказчику. Однако пока ситуация выглядит так, будто на спутнике штатно работают только базовые бортовые системы, питаемые по шине с напряжением 28 В. Если задействовать 100-вольтовую шину так и не удастся, аппарат не сможет достичь точки стояния, да и имеющейся энергии в любом случае не хватит для питания транспондеров.

    Возможность того, что восстановить работоспособность аппарата удастся, все еще остается, хотя шансов на это мало. AngoSat-1 был застрахован на $121 млн. Если Ангола не откажется от услуг России, и РКК «Энергия» возьмется за постройку нового спутника на замену первому, страховые деньги позволят частично окупить производство нового спутника. В то же время, деньги не вернут потраченное на проект время и никак не помогут спасти окончательно уничтоженную репутацию российского спутникостроения.

    AngoSat-1 оставался последним зарубежным заказом для российской спутникостроительной отрасли в последние годы. Ниже приведена таблица спутников, сделанных в России для иностранных заказчиков за последние 10 лет.

    СпутникРазработчикЗаказчикЗапускСтатус
    KazSat-1 ГКНПЦ им. Хруничева Казахстан 18.06.2006 потерян в 2008 году
    KazSat-2 ГКНПЦ им. Хруничева Казахстан 16.07.2011 активен
    Amos-5 ИСС им. Решетнева Spacecom, Израиль 11.12.2011 сбои с 2012 года, потеря связи 21.11.2015
    БКА ВНИИЭМ Беларусь 22.07.2012 активен
    Telkom-3 ИСС им. Решетнева Telkom, Индонезия 6.08.2012 авария разгонного блока «Бриз-М»
    EgyptSat-2 РКК «Энергия» Египет 16.04.2014 потерян 14.04.2015
    KazSat-3 ИСС им. Решетнева Казахстан 28.04.2014 активен
    AngoSat-1 РКК «Энергия» Ангола 26.12.2017 статус неизвестен

    Можно заметить, что эта статистика значительно хуже, чем у серийных спутников, разрабатываемых по госзаказу. Уже сейчас очевидно, что в спутнике AngoSat-1 сбой дала аппаратура, не имеющая летной квалификации – возможно, это блок регулирования и контроля системы энергоснабжения, но точный ответ даст только проведенное расследование. По сходным причинам был потерян израильский спутник Amos 5. В нем была использована схема бортовой кабельной сети, не имеющая длительной летной истории. Вскоре после запуска начались отказы в блоках питания, которые в конечном итоге и привели к потере спутника.

    Инженеры ИСС им. Решетнева сделали выводы и больше таких ошибок не допускали, но выводы сделал и заказчик – спутник Amos 6 был создан уже без участия России (правда, ему не повезло, и он погиб при взрыве Falcon 9 в сентябре 2016 года). Аналогично поступила индонезийская компания Telkom, заказавшая спутник Telkom-3S у европейской Thales Alenia Space. Из стран постсоветского пространства от сотрудничества с предприятиями Роскосмоса отказались Азербайджан (Orbital ATK) и Туркменистан (Thales Alenia Space). Новых зарубежных заказов у российских предприятий сейчас нет и, учитывая тенденции, вряд ли они появятся в обозримой перспективе.

    Переломить ситуацию, в теории, можно, но для этого усилий одного Роскосмоса будет не достаточно. Во-первых, уже понятно, что стендовые испытания, проводимые на российских предприятиях, не позволяют выявить все ошибки и проблемы. Ужесточать процедуры испытаний можно, но гарантии надежности это не даст. Вместо этого следует изменить подход к проектированию, чтобы не допускать использования оборудования, не имеющего летной квалификации, при выполнении важных заказов – да и в остальных случаях оно должно по возможности дублироваться испытанными схемами. Во-вторых, государство должно активно заняться продвижением российской спутникостроительной отрасли на рынках развивающихся стран, т.е. в Африке и юго-восточной Азии. Помочь могли бы, как в случае с Анголой, кредиты государственных банков, покрывающие до 100% стоимости заказа. Аналогичным образом сейчас свои спутники продвигает Китай. В-третьих, самим предприятиям следует активнее продвигать свои разработки за границей.

    Космическая лента

    Обсудить

  • Стоимость российских ракет-носителей

    Ниже представлена таблица, отражающая стоимость разработки и пусков различных ракет по государственному заказу в России. Все работы по госзаказу осуществляются не по рыночным ценам, а по смете, включающей небольшую норму прибыли, т.е. приведенные цены близки к себестоимости. Источник информации – Единая информационная система в сфере госзакупок.

    Известно, что стоимость «Протона-М» для коммерческих заказчиков составляет $65 млн. Обычно в такую базовую цену не включаются пусковые услуги.

    Космическая лента

    Обсудить

  • Две новости

    Руководство РКЦ «Прогресс» ждут перемены

    Следственный комитет потребовал лишить полномочий главу самарского РКЦ «Прогресс» Александра Кирилина, который управляет предприятием с 2003 года. Следователи считают его ответственным за закупку гидравлического пресса по завышенной цене. Помимо этого, высокопоставленные сотрудники предприятия обвиняются в двойной оплате одних работ.

    Подобные злоупотребления обычно являются признаками «откатов», крайне распространенных на государственных предприятиях в России. Однако нужно отметить, что речь также может идти о простой хозяйственной деятельности, для анализа которой у следователей в действительности нет компетенции. Например, само государство несколько раз переплачивало при строительстве космодрома Восточный, да и Роскосмос дважды заплатил за работу по созданию лабораторного модуля «Наука» для МКС: сначала за подготовку к запуску в 2014 году, а затем – за ремонт. Роскосмос мог бы потребовать у предприятий выполнить ремонт за свой счет, несмотря на вскрывшиеся проблемы, но это привело бы только к тому, что «Наука» превратилась бы в музейный экспонат.

    РКЦ «Прогресс» занимается созданием ракет «Союз-2» и «Союз-ФГ», которые используются для запуска грузовых и пилотируемых кораблей на МКС, а также продаются Arianespace для осуществления запусков с космодрома Куру. «Союзы-2» применяются для запуска большей части военных аппаратов и для выведения на орбиту некоторых коммерческих спутников. После резкого уменьшения производства «Протонов-М» и возникновения тяжелых финансовых проблем в Центре им. Хруничева, самарское предприятие стало основным производителем средств выведения в России. В этой ситуации очень важно проследить, чтобы смена руководства предприятия не привела к возникновению проблем на производстве. В противном случае ситуация в российской космонавтике станет катастрофической.

    Опубликован законопроект о бюджете НАСА на 2019 год

    В начале этой недели президентская администрация в США опубликовала законопроект о бюджете НАСА на 2019 год. Он, несомненно, будет меняться при прохождении через парламент, но некоторые ключевые идеи можно отметить уже сейчас.

    Согласно презентации, опубликованной на сайте агентства, первый пуск ракеты-носителя SLS с новым кораблем «Орион» состоится не в конце 2019, а в 2020 году. Первый пилотируемый полет все еще запланирован на 2023.

    Финансирование исследований планет и пилотируемой космонавтики, согласно плану администрации, будет расти. Финансирование астрономии должно снизиться. В связи с этим предполагается отменить создание космической обсерватории WFIRST. Вполне возможно, что Конгресс с этим решением не согласится.

    С 2025 года американский сегмент МКС может быть передан под управление частным компаниям. Это позволит НАСА сосредоточиться на продвижении космической деятельности за пределами низкой орбиты Земли.

    В 2018-2019 годах НАСА может начать новый конкурс среди коммерческих компаний, на этот раз – на создание легкой посадочной платформы для доставки грузов на Луну. Такие платформы разрабатываются двумя бывшими участниками конкурса Lunar Google X-Prize, компаниями Astrobotic и Moon Express. В начале и середины 2020-х планируется разработать посадочные платформы среднего и тяжелого класса, в т.ч. для доставки на поверхность Луны астронавтов. За эту работу могут взяться Blue Origin и ULA. В планах агентства –научные посадочные станции для исследования Луны.

    Космическая лента

    Обсудить

  • Россия инициировала запрет на добычу ресурсов на астероидах

    В 1967 году государства, заинтересованные в полетах в космос, подписали «Договор о принципах деятельности государств по исследованию и использованию космического пространства, включая Луну и другие небесные тела». Этот документ регламентировал правила использования космического пространства в военных целях, но также уточнял, что суверенитет государств распространяется только на непосредственно запущенные ими космические объекты, но не на небесные тела.

    В 1979 году в ООН было создано «Соглашение о деятельности государств на Луне и других небесных телах». В рамках этого соглашения провозглашается, что все тела Солнечной системы, включая Луну, являются международной собственностью, т.е. принадлежат всем государствам сразу. Среди стран, ратифицировавших соглашение, нет ни одной страны, способной выводить космические аппараты в космос. Индия и Франция подписали договор, но не ратифицировали его (т.е. не имплементировали в своем законодательстве).

    Еще одним примером пространства с международным правовым статусом является Антарктида. В соответствии с конвенцией 1959 года она является международной собственностью. На самом южном материке Земли запрещена любая деятельность помимо научной. Последнее на космос не распространяется: формально государства и частные компании могут строить в космосе хоть заводы, если они используют только земные ресурсы.

    Этот статус космического пространства на протяжении десятков лет устраивал все страны мира – даже космические державы, отказавшиеся подписывать Соглашение ООН. Но в последние годы ситуация изменилась. В США появилось сразу несколько компаний, объявивших, что они заинтересованы в добыче ресурсов на астероидах. Несмотря на то, что в экспертных кругах эта идея вызывает скептицизм, такие компании как Deep Space Industries (2013) и Planetary Resources (2009) смогли привлечь инвестиции на исследование этого направления. Одним из значительных препятствий для них оказалось отсутствие юридической базы для добычи ресурсов в космосе, и в 2015 году в США был принят закон «О конкурентной способности в области коммерческих и космических запусков». Этот закон не отменяет «ничейности» космических объектов, но заявляет, что любые ресурсы, добытые на них, становятся собственностью занимавшейся добычей компании.

    Позднее похожий закон был принят в Люксембурге. Это европейское государство в последние годы делает ставку на космическую промышленность, оказывая новым компаниям в этой отрасли как юридическую, так и финансовую помощь. Благодаря этой государственной поддержке в Европе появились собственные стартапы, обещающие начать добычу ресурсов в космосе, такие как Kleos Spacе и OffWorld.

    Наконец, в конце 2017 года свое слово на тему космических ресурсов сказал Роскосмос вместе с Министерством иностранных дел России. Они самодеятельность США не оценили. Российский МИД запланировал в 2018 году внести на обсуждение ООН дополненный договор о космосе, который запретит распространять права собственности на добытые в космосе ресурсы.

    С юридической точки зрения законы США и Люксембурга можно считать противоречащими международному «Договору о космосе», хотя пространство для споров остается, ведь права на космические тела и добытые там ресурсы – это разные понятия. Они также не идут в разрез с обязательствами перед ООН (напомню, Соглашение ООН они, как и Россия, не подписали). Это создает определенную проблему. Хотя США придерживается экстерриториального принципа распространения своего законодательства (другими словами, американские суды считают, что все в мире должны соблюдать американские законы), остальные страны с этим не согласны. Они не обязаны соблюдать права добывающей компании на ее «космические ресурсы». Это не только создает предпосылки для «космического каперства», которое пока кажется не слишком серьезной угрозой. Но если добыча на астероидах начнется, то компании из большинства стран мира просто не смогут стать клиентами условной Planetary Resources, торгующей «всеобщими» ресурсами.

    В будущем ситуация усложнится, даже если не воспринимать всерьез саму идею добычи ресурсов в космосе. Давайте представим ситуацию с международной лунной базой, в которой НАСА решило отдать на аутсорс добычу лунного льда для снабжения этой базы компании Moon Express – опять же чисто для примера. С точки зрения международных партнеров по лунной базе, это действие будет противоправным.

    Нельзя не отметить и то, что США, столкнувшись с законодательной проблемой, даже не пытались решить ее через международные институты. Они в одностороннем порядке ввели закон в расчете на то, что де-факто никто не сможет им воспрепятствовать.

    Есть и другая сторона. Изучение и освоение космоса продвигаются медленно. В первую очередь это связано с тем, что для бизнеса освоение космоса не представляет никакого интереса, а финансовые ресурсы, доступные государственным космическим агентствам, очень невелики. В этой ситуации любые дополнительные инвестиции в космонавтику приносят пользу, а в добычу ресурсов с астероидов один только Люксембург готов вложить $200 млн. В 2018 году Россия собирается все эти инвестиции лишить смысла, что, несомненно, пагубно скажется на темпах освоения космоса.

    У «коммунистического» статуса космоса есть свои преимущества, но в долгосрочной перспективе он станет блокирующим фактором для любых частных инвестиций в использование космического пространства. Нынешняя ситуация, конечно, недопустима, но это не значит, что требуется заблокировать и запретить частную деятельность в космосе на международном уровне. Наоборот, в ООН необходимо урегулировать вопрос прав на космические тела и космические ресурсы, т.е. создать правила, приемлемые и обязательные для всех стран.

    Космическая лента

    Обсудить

  • Две новости: New Shepard и «Спектр-РГ»

    Пилотируемый полет New Shepard состоится в конце 2018 года

    18 декабря компания Blue Origin провела пресс-конференцию, посвященную успешному полету суборбитальной системы New Shepard 12 декабря. New Shepard – многоразовая ракета с отделяемой капсулой, способная совершать полеты на высоту более 100 км. Капсула может доставить за формальную границу космоса (100 км) до шести пассажиров или научные эксперименты. Декабрьский запуск произошел спустя более чем год после предыдущего полета. На этот раз была использована новая капсула и модернизированная версия ракеты. Было и организационное новшество: испытания прошли с использованием лицензии Федерального космического агентства США, что позволило поместить в капсулу полезную нагрузку от коммерческих заказчиков. Предыдущие полеты проходили под действием разрешений на экспериментальный суборбитальный полет.

    Директор по безопасности полетов Blue Origin Джефф Эшби на пресс-конференции рассказал о грядущих планах Blue Origin. По его словам, первый пилотируемый суборбитальный полет New Shepard состоится приблизительно через год. Точная дата будет зависеть от хода испытаний, график которых расписан на весь 2018 год. Коммерческие полеты с людьми на борту начнутся не ранее, чем через 1,5-2 года.

    Запуск космической обсерватории «Спектр-РГ» в 2018 году не состоится

    Газета «Известия» сообщила, что запуск космического телескопа «Спектр-РГ», который планировался на осень 2018 года, будет перенесен. Формально его ожидают не ранее весны 2019 года, но в действительности космический аппарат пока просто не готов к запуску. В НПО им. Лавочкина не был доставлен летный образец радиокомплекса, который должен обеспечивать связь телескопа с Землей в X-диапазоне. За его разработку отвечает компания «Российские космические системы». Что именно привело к задержке в разработке системы связи, пока неизвестно, но газета со ссылкой на свои источники утверждает, что задержка связана с отсутствием необходимых импортных электронных компонентов. Аналогов для них в России не производят.

    Проект «Спектр-РГ» разрабатывается при международном участии. Один из двух телескопов для обсерватории был создан в Институте им. Макса Планка в Германии. Для российского телескопа зеркало было изготовлено в США. Формально не существует препятствий для поставки электронных компонентов в Россию из Европы для проектов, не связанных с военной техникой. С американскими санкциями ситуация аналогичная, но, согласно правилам регулирования ITAR, любая сделка по продаже электроники класса space в Россию должна быть одобрена Государственным департаментом США. Первый случай запрета экспорта произошел в 2013 году, когда получить электронику не смогли разработчики военного спутника «Гео-ИК». С 2014 года разрешения на поставку из США космической электроники в Россию практически не выдаются. Тем не менее, учитывая американское участие в проекте, шансы договориться с США остаются.

    Кроме того, нельзя исключать, что проблемы РКС не связаны с отсутствием комплектующих или связаны лишь косвенно. Например, компания сама приняла решение не закупать американскую электронику в ожидании разработки российских элементов, которые еще не готовы. Либо задержка вызвана совсем иными причинами.

    Ведущий научный сотрудник Государственного астрономического института имени Штернберга Сергей Попов считает, что очередной перенос запуска «Спектр-РГ» ощутимо снизит научную ценность его работы. «Астрофизики связывают со «Спектром-РГ» множество надежд. – отметил Попов. – Его основная задача – изучение горячих газов в скоплениях галактик. Когда телескоп задумывался, эта информация была бы сверхценной. Но чем дальше откладывается запуск, тем больше данных со «Спектра-РГ» станет лишь гарниром к основному блюду, приготовленному наземными радиотелескопами».

    Космическая лента

    Обсудить

  • Почему «Роскосмос» – не «Росатом»

    С начала реформы космической отрасли, когда Федеральное космическое агентство было преобразовано в госкорпорацию, Роскосмос постоянно сравнивают с другой госкорпорацией – «Росатом». И сама реформа, несомненно, в какой-то мере была продиктована желанием перенести на космическую отрасль опыт «Росатома», который считается относительно успешным.

    Государственные корпорации (не нужно путать их с публичными акционерными обществами, принадлежащими государству) – особая организационная форма компаний, придуманная в России при Путине. Госкорпорации являются некоммерческими предприятиями, которые напрямую принадлежат государству и обладают особым статусом, который защищает их от контроля со стороны надзорных органов и позволяет вести весьма непрозрачную деятельность. Помимо «Росатома» существуют госкорпорации «Ростех», «Роснано», Внешэкономбанк, печально известный «Олимпстрой» и другие.

    Все госкорпорации очень отличаются, и цели у них могут быть различные. «Ростех» – огромный конгломерат, который контролируется Сергеем Чемезовым (другом Путина по работе в Германии) и пытается поглотать почти любые предприятия в России в области авиации, электроники, машиностроения и оборонной промышленности. Входящие в него компании ведут обычную приносящую доход деятельность, но перечисляют прибыль своему единственному акционеру – «Ростеху». Цель «Ростеха» – зарабатывать деньги. Время от времени «Ростех» пытается удивить страну инновациями вроде «убийцы iPhone», но выглядит это довольно позорно.

    «Росатом» от него не сильно отличается. Он является наследником Федерального агентства по атомной энергии. «Росатом» владеет и управляет российскими атомными электростанциями (т.е. продает сгенерированную ими электроэнергию) и предприятиями по изготовлению ядерного топлива, а также разрабатывает, производит и экспортирует атомное оборудование как по заказу государства, так и на экспорт. Другими словами, как и «Ростех», «Росатом» управляет предприятиями, которые получают прибыль за счет продажи внешним субъектам произведенных ими товаров и услуг.

    «Роскосмос» работает иначе. Он отвечает не только за производство, но и за потребление продукции ракетно-космической отрасли. Производимые отраслью «товары и услуги» не приносят прибыль «Роскосмосу», потому что покупаются им самим, а не сторонними клиентами. Если бы «Ростех» или «Росатом» сами выкупали продукцию собственных предприятий, ни о какой прибыли этих госкорпораций не могло бы быть и речи. Ругать «Роскосмос» за убыточность – это почти то же самое, что обвинять в отсутствии прибыли Министерство здравоохранения или образования.

    Небольшое исключение для «Роскосмоса» – это коммерческие услуги по запуску иностранных космических аппаратов и деятельность по доставке иностранных астронавтов на МКС. Они приносят прибыль, но она настолько мала, что не может вывести в плюс даже баланс самих предприятий, которые занимаются этой деятельностью – ГКНПЦ им. Хруничева и РКК «Энергия». О каких-то дивидендах Роскосмосу и говорить не приходится (а еще следует учитывать, что РКК «Энергия» принадлежит государству лишь на 38%).

    Целью «Роскосмоса» является не просто контроль за функционированием предприятий отрасли. Он отвечает за фундаментальные научные исследования, выполнение программы пилотируемых полетов и т.п. Одна только работа на МКС поглощает треть бюджета «Роскосмоса», а ведь она даже в теории не может приносить прибыль. С точки зрения госкорпорации, поддержание работы российского сегмента МКС – это чистый убыток на десятки млрд рублей в год.

    Значит ли это, что ситуация безвыходная? Нет. Только то, что форма госкорпорации, которая в принципе является весьма сомнительным изобретением, совсем не подходит для ракетно-космической отрасли. Между атомной и космической промышленностью есть большая разница. Согласно международным договорам, атомная промышленность должна находиться полностью под контролем государств. Но вот производимая ей продукция – электроэнергия – интересует множество потребителей. Рынок предложения в атомной промышленности на 100% монополизирован государством, рынок спроса – диверсифицирован. Форма госкорпорации, отвечающей за предложение, на такую модель отрасли накладывается хорошо.

    В космонавтике все почти наоборот. В теории, нет никаких причин для монополизации рынка предложения космической техники и услуг. Так и работает космонавтика во всем мире: в большинстве стран компании ракетно-космической отрасли не принадлежат государству, а если и принадлежат, то существуют на равных условиях с частными предприятиями. А вот рынок спроса, наоборот, сильно монополизирован государством. В России – на 100%, в США – более чем наполовину. Почти вся продукция космической отрасли интересует только государство. Исключениями являются сфера космической связи, которая в России представлена ФГУП «Космическая связь» и также принадлежащим государству ПАО «Газпром космические системы», и только зарождающаяся сфера съемки поверхности Земли низкоорбитальными космическими аппаратами.

    Объединение отрасли в единую госкорпорацию накладывает на нее двойные ограничения. Во-первых, оно препятствует диверсификации рынка предложения. Новые, более эффективные предприятия не могут появляться в такой системе. А ведь именно они позволили США за 10 лет почти полностью вытеснить Россию с рынка пусковых услуг.

    Во-вторых, рынок спроса тоже ограничивается исключительно государством. В США ежегодные инвестиции в ракетно-космическую отрасль превышают $35 млрд, из которых на бюджет НАСА приходится только $19 млрд. В России инвестиции в ракетно-космическую отрасль почти полностью равны расходной части бюджета госкорпорации «Роскосмос». «Роскосмос» обладает возможностью навязывать своих поставщиков даже не зависящим от него компаниям, таким как ГКС, что делает их услуги неконкурентоспособными на мировом рынке.

    Другая проблема – отсутствие мотивации у предприятий для развития. Компании ракетно-космической отрасли не заинтересованы в том, чтобы быть прибыльными, поскольку прибыль будет изъята Роскосмосом для финансирования убыточных направлений.

    12 декабря на конференции «Космос как бизнес» помощник президента России Андрей Белоусов предложил отменить Федеральные целевые программы, обеспечивающие госзаказ в ракетно-космической отрасли. В условиях, когда отраслевой заказ в стране на 100% обеспечивается государством, такая реформа может иметь два результата. Либо вся космическая деятельность, не приносящая прибыль, будет прекращена. Либо заказ будут напрямую обеспечивать заинтересованные ведомства (например, Росгидромет будет заказывать разработку и эксплуатацию спутника «Электро-Л», а Академия наук – разработку исследовательской станции «Луна-Глоб». В этом случае появляется угроза того, что деньги, сэкономленные на закрытии целевой программы, не достанутся бюджетам соответствующих ведомств (наподобие РАН). Таким образом, расходы на научно-исследовательскую космонавтику все равно сократятся.

    Формально в результате отказа от целевых программ госкорпорация «Роскосмос», конечно, сможет стать прибыльной, но фактически расходы государства не уменьшатся – просто они будут проходить через другие ведомства, которым придется платить за ту же космическую технику и услуги даже больше, чем сейчас, ведь «Роскосмос» начнет закладывать в цены свою прибыль. Из-за этого само существование «Роскосмоса» потеряет всякий смысл, ведь потребители космических услуг могли бы размещать свои заказы напрямую на предприятиях ракетно-космической отрасли без прослойки в виде госкорпорации. Но то же самое можно сказать и о «Ростехе».

    Нынешняя форма организации космической отрасли неэффективна, но отказ от целевого госзаказа в области космической деятельности ее не исправит. Отрасли нужны рыночные реформы, которые повысят самостоятельность предприятий, создадут понятные и честные условия распределения госзаказа и заложат основу для появления независимых потребителей космических услуг.

    Космическая лента

    Обсудить

  • Помощник президента Белоусов: Роскосмос должен приносить прибыль

    На конференции «Космос как бизнес» помощник президента России и бывший глава Минэкономразвития Андрей Белоусов назвал неэффективной работу «Роскосмоса» и призвал корпорацию перестроить модель ведения бизнеса. «Эта огромная масса людей ни фига не может заработать деньги. Это нормально? Вот, если так по-простому говорить, что из себя сегодня представляет «Роскосмос» – отметил Белоусов. Подробнее о заявлении помощника президента можно прочитать в «Ведомостях».

    У меня складывается ощущение, что господин Белоусов в принципе слабо понимает, о чем говорит. Во-первых, по его словам, в Роскосмосе работает более 200 тысяч человек. Это не так. Приблизительно такое количество людей числится в штате всех предприятиях ракетно-космической отрасли. Но в самом Роскосмосе работает всего несколько сотен человек.

    Во-вторых, требование прибыльности звучит просто бессмысленно. Космические агентства ни в одной стране мира не приносят прямую прибыль государству, потому что это не является целью их существования. От НАСА государственный бюджет США получает 0 долларов при затратах около $19 млрд в год. Эти деньги – инвестиции в развитие науки и ракетно-космической отрасли в целом. В каком-то виде они возвращаются в будущем в виде налоговых поступлений и в виде новых технологий, которые найдут применение в промышленности (и, опять же, увеличат налоговые поступления), но прямой прибыли от НАСА не существует. С тем же успехом можно обвинить в отсутствии прибыли министерство образования или здравоохранения.

    Подобное непонимание функций государства стало типичным для российских чиновников в последние 15 лет. В их понимании, целью существования всех институтов государства и, собственно, самого государства является зарабатывание денег. Любые фундаментальные научные исследования и долгосрочные инвестиции без конкретного плана возврата вложений в рамках этой парадигмы не имеют смысла.

    Ошибочное толкование сложившейся ситуации Белоусовым связано еще и с тем, что форма организации Роскосмоса – госкорпорация – не соответствует задачам, стоящим перед российской космонавтикой. А они аналогичны задачам космической отрасли во всех странах мира. Это проведение фундаментальных научных исследований, повышение эффективности промышленности и увеличение спроса на космическую технику и услуги со стороны частного бизнеса. Последнее должно привести к снижению финансовой нагрузки на государство и, в конечном итоге, вывести отрасль из состояния монополизации рынка спроса государством.

    Космическая лента

    Обсудить

  • Роскосмос и НАСА выступили за сотрудничество при изучении дальнего космоса

    В среду 27 сентября Роскосмос и Американское космическое агентство подписали совместное заявление на 68 Международном конгрессе по астронавтике в Аделаиде (Австралия). Они согласились, что задачи пилотируемого исследования дальнего космоса потребуют объединения сил космических агентств и частных компаний со всего мира.

    Помимо общих слов в заявлении со стороны Роскосмос говорится о намерении космических агентств унифицировать стандарты и интерфейсы разрабатываемой сейчас космической техники. В первую очередь это относится к стыковочным узлам новых пилотируемых кораблей и модулей космических станций. Фактически речь идет о завершении длительного процесса, целью которого была унификация стыковочных механизмов. В 2010 году космическими агентствами, участвующими в постройке МКС, был выработан Международный стандарт стыковочных систем (IDSS). Разработанные с учетом этого стандарта узлы будут использоваться на всех новых американских кораблях, стыковочном порте IDA на МКС и на российском корабле ПТК НП «Федерация». Механизм IDSS является андрогинным, т.е. он не имеет отличий между версиями для пассивного (стыкуемого) и активного (стыкующегося) аппаратов.

    Весной 2017 года НАСА представило концепцию посещаемой пилотируемой платформы Deep Space Gateway (DSG) на орбите Луны и призвало иностранных и частных партнеров к сотрудничеству в этом направлении. Заинтересованность в этом уже продемонстрировало японское космическое агентство. Его устроила бы такая же схема, взаимодействия, как и на МКС, при которой в американский сегмент станции входит японский модуль «Кибо». Свой научный модуль JAXA хотело бы видеть и на окололунной станции.

    На 68 Конгрессе по астронавтике свои предложения к НАСА представил и Роскосмос. Они основаны на проработках концепции окололунной станции, которые осуществляли ранее РКК «Энергия» и американская компания Boeing. РКК «Энергия» готова разработать шлюзовой модуль, а при необходимости добавить к нему еще и жилой. Также Россия, в теории, могла бы предоставить транспорт для доставки грузов и людей на орбиту Луны на основе сверхтяжелой ракеты и корабля «Федерация». Ни того, ни другого у Роскосмоса пока нет. Предполагается, что испытания корабля начнутся в первой половине 2020-х, а вот разработка ракеты-носителя еще даже не начиналась.

    Кроме того, Международная космическая станция является в первую очередь политическим проектом. МКС разделена на два сегмента, которые технически зависят друг от друга, но управляются независимо из ЦУП-Хьюстон и ЦУП-Москва. Модули всех остальных стран-участников программы кроме России являются частью американского сегмента станции. Взаимодействие двух стран в рамках проекта МКС, хотя и оказалось успешным, никогда не было беспроблемным. Не удивительно, что бывший директор НАСА Чарли Болден предлагает – и вполне заслуженно – выдвинуть программу МКС на Нобелевскую премию мира.

    У НАСА, однако, нет веских причин переносить аналогичную схему работы вместе с присущими ей сложностями на орбиту Луны. Американское космическое агентство хотело бы развивать Deep Space Gateway как исключительно собственный проект, к которому могут на одинаковых условиях присоединяться международные партнеры и, возможно, даже частные компании. Таким образом, даже если предложение России будет принято, она перестанет быть равноправным партнером НАСА, как это было на низкой орбите Земли. Впрочем, более приятных вариантов у Роскосмоса просто нет.

    Пока же, как дважды на этой неделе отметил и.о. администратора НАСА Роберт Лайтфут, DSG является всего лишь изучаемой в НАСА концепцией. Пока она не была утверждена Администрацией президента и Конгрессом, слишком рано говорить о конкретной архитектуре и формате международного участия.

    Обсудить

  • Главы национальных космических агентств поговорили о сотрудничестве после МКС

    25 сентября руководители стран-участников программы Международной космической станции обсудили возможные варианты сотрудничества после 2024 года на 68 Международном астронавтическом конгрессе в Аделаиде (Австралия). Ни к каким соглашениям они не пришли. Впрочем, пока такая цель и не ставилась.

    На отдельной пресс-конференции исполняющий обязанности администратора НАСА Роберт Лайтфут отметил, что главы космических агентств составили объединенный «список критериев» того, каким может быть их сотрудничество после 2024 года. Пока что эксплуатация МКС продлена до 2024 года, однако, теоретически, технических препятствий для продления ее работы еще на четыре года нет. С другой стороны, в 2020-х годах НАСА больше будет заинтересовано в полетах в окололунное пространство, а деятельность на низкой орбите Земли, вероятно, захочет передать частным компаниям.

    По мнению главы Роскосмоса Игоря Комарова, необходимо сохранить исследовательский форпост на низкой орбите Земли, чтобы проводить там исследования, для которых не обязательно лететь в дальний космос. При этом низкоорбитальная исследовательская станция будущего должна быть более эффективной и менее затратной с финансовой точки зрения, чем МКС. Комаров выступил за пошаговое продвижение в космос: по его мнению, начинать надо с низкой орбиты, затем перейти к Луне, а затем к Марсу. Комаров также подтвердил, что Россия не планирует отделять свои модули от МКС в отдельную станцию – по крайней мере, до окончания ее существования в качестве международного проекта.

    Президент Японского космического агентства Наоки Окимура хотел бы добиться участия JAXA в окололунной деятельности НАСА. Со своей стороны, Лайтфут отметил, что пока что план постройки окололунной посещаемой станции Deep Space Gateway не был утвержден в Белом доме и Конгрессе, а потому остается лишь концепцией. На Космическом симпозиуме в Колорадо Спрингс в апреле этого года НАСА заявляло, что США заинтересованы в международном сотрудничестве в проекте создания DSG.

    На одной из панельных дискуссий на Международном астронавтическом конгрессе представители корпорации Boeing (занимается эксплуатацией американского сегмента МКС по контракту с НАСА) и РКК «Энергия» (играет аналогичную роль для Роскосмоса) выступили как за продолжение работы Международной космической станции, так и проработку концепта Deep Space Gateway.

    Ссылка: spacenews.com

    Обсудить

  • Две новости: New Horizons и Northrop Grumman

    NASA планирует дополнительную пролетную цель для New Horizons

    Космическая станция New Horizons («Новые горизонты») пролетела мимо Плутона летом 2015 года. Она передала на Землю огромный массив информации, включая большое количество снимков в высоком разрешении. Ученые убедились, что Плутон – не мертвый кусок камня, а сложный мир с необычной геологической историей и разнообразными формами рельефа.

    Сейчас «Новые горизонты» находятся в поясе Койпера. Станция продолжает свой полет к объекту 2014 MU69 и достигнет его 1 января 2019 года. Это событие станет рекордно удаленным от Земли сближением искусственного аппарата с космическим телом.

    Расстояние между New Horizons и 2014 MU69 в момент пролета составит 3,5 тысячи км. В этом случае разрешение снимков поверхности тела составит 70 м на пиксель (в 2,5 раз выше, чем при съемке Плутона). Рассматривается также запасной план, при котором расстояние сближения увеличится до 10 тысяч км. Сложность при выборе маршрута возникает из-за того, что баллистикам не известны точные размеры, форма и гравитация пролетного объекта.

    Сейчас космический аппарат New Horizons находится в 5,8 млрд км от Земли. 11 сентября аппарат был автоматически выведен из режима гибернации и вышел на связь с Землей. Проверка всех инструментов «Новых горизонтов» займет ближайшие месяцы, а 9 декабря должна состояться коррекция курса, которая направит его к 2014 MU69. 22 декабря аппарат вновь будет введен в режим гибернации.

    Формально миссия New Horizons должна прекратиться в 2021 году. Инженеры, однако, считают, что космический аппарат сможет функционировать еще 20 лет, т.е. до 2037 года. В этом время он продолжит свой полет, постепенно удаляясь от Земли, подобно запущенным в прошлом веке «Вояджерам». Это не означает, что после пролета 2014 MU69 в 2019 году про него можно будет забыть. Вероятно, New Horizons хватит топлива на еще один или даже два близких пролета около других тел в пояс Койпера. Для этого, однако, руководству миссии придется добиться ее продления в НАСА.

    Northrop Grumman покупает Orbital ATK

    Американская аэрокосмическая и оборонная корпорация объявила о покупке компании Orbital ATK, которая также специализируется на военных и космических заказах. Сумма сделки составляет $9,2 млрд. Ожидается, что сделка будет закрыта в первой половине 2018 года.

    Northrop Grumman занимается разработкой бомбардировщиков, тяжелых космических аппаратов и другой военной техники. Также она является головным подрядчиком в постройке космического телескопа им. Вебба, запуск которого намечен на 2018 год. Orbital ATK разрабатывает межконтинентальные баллистические ракеты и научно-исследовательские и коммуникационные космические аппараты. Отдельно из ее проектов можно выделить межпланетную станцию Dawn для исследования астероида Веста и карликовой планеты Церера в поясе астероидов. Кроме того, Orbital ATK обладает ракетой-носителем Antares и грузовым кораблем Cygnus, которые используются для доставки грузов на МКС по контракту с НАСА.

    Эксперты отмечают, что объединение этих двух компаний может привести к существенному снижению конкуренции на американском рынке оборонных заказов.

    Космическая лента

    Обсудить

  • Лончаков отрицает грядущее увольнение с поста руководителя ЦПК

    Руководитель Центра подготовки космонавтов им. Ю.Гагарина Юрий Лончаков отрицает слухи о своей скорой отставке, появившиеся на прошлой неделе. Такое заявление он сделал в интервью газете «Известия». Он также добавил, что идея возвращения в отряд космонавтов военных является его инициативой.

    Не стоит переоценивать слова Лончакова. Вполне очевидно, что он не хочет уходить, и будет держаться за свой пост до последнего, однако это не означает, что решение о его отставке в Роскосмосе еще не принято.

    Ссылка: iz.ru

    Обсудить

  • Юрий Лончаков покинет Центр подготовки космонавтов

    Как сообщает газета «Коммерсант» со ссылкой на источники в отрасли, Юрий Лончаков покинет пост директора Центра подготовки космонавтов им. Ю.Гагарина. Роскосмос согласовал новую кандидатуру на этот пост – гендиректора летно-исследовательского института имени Громова Павла Власова. С его приходом в ЦПК могут вернуться представители Минобороны.

    Ссылка: www.kommersant.ru

    Обсудить

  • Насколько «Ангара» нужна Роскосмосу?

    Летные испытания ракет-носителей «Ангара» начались в 2014 году. Второй пуск тяжелой ракеты этого семейства может состояться в 2018 году. Третий – в 2021, уже со стартовой площадки на космодроме Восточный в Амурской области. К третьему пуску ракету планируется модернизировать. Она будет называться «Ангарой-А5М», а основным отличием новой версии станут форсированные на 10% двигатели РД-191М (вместо РД-191). Также она получит резервную пневмогидравлическую систему подачи топлива и обновленную систему управления.

    Причины, побудившие Роскосмос модернизировать еще не завершившую летные испытания ракету, неясны. Но, согласно различным слухам, фактическая грузоподъемность «Ангары-А5» оказалась около 22-23 т на низкую околоземную орбиту вместо проектных 24 т. Носитель такой размерности при запусках из Плесецка не сможет использоваться для выведения на орбиту некоторых государственных и военных нагрузок.

    В планах Роскосмоса присутствует еще одна новая версия «Ангары» – «Ангара-А5В» с кислородно-водородной верхней ступенью грузоподъемностью до 37 т. На ней также предполагается применить модернизированные универсальные ракетные модули 1-2 ступеней с двигателями РД--191М.

    Начиная со второй половины 2000-х годов ракеты «Ангара-А5» разрабатывались в первую очередь в качестве замены устаревшим ракетам тяжелого класса «Протон». Средний носитель «Ангара-А3» не нашел своего применения, а легкий «Ангара-А1.2» сейчас не может конкурировать с конверсионными носителями. При этом со своей ролью «замены «Протона» «Ангара» пока не справилась. В течение годового простоя «Протона» не состоялось ни одного пуска «Ангары». Ее грузоподъемность неудовлетворительна, а к надежности есть вопросы. Стоимость «Ангары» значительно превышает стоимость «Протона».

    В 2010-х годах у «Ангары» появилась еще одна цель – пилотируемые запуски. После отмены проекта «Русь-М», разработкой которого занимался самарский ЦСКБ (теперь РКЦ) «Прогресс», «Ангара-А5» стала единственным возможным средством выведения пилотируемого корабля нового поколения «Федерация». А после отказа от ракеты-носителя сверхтяжелого класса была предложена схема полета на Луну на утяжеленной водородной «Ангаре-А5В».

    То, что «Ангара» плохо подходит для пилотируемой программы, было понято с самого начала. Для запуска низкоорбитального корабля ракета «Ангара-А5М» является переразмеренной (грузоподъемность около 25 т при массе ПТК НП около 15 т), а для лунной программы «Ангара-А5В» слишком слаба: требуется четыре пуска с нескольких стартовых площадок для организации одной экспедиции.

    В 2017 году в России была анонсирована новая модульная линейка ракет-носителей: «Союз-5» среднего класса (17 т на низкую орбиту), трехмодульная ракета «Энергия-3» (около 40 т) тяжелого класса и пятимодульная сверхтяжелая «Энергия-5» (около 90 т). Хотя «Союз-5» несколько уступает «Протону» по грузоподъемности, при запусках на геопереходную и геостационарные орбиты он, особенно при пусках с «Морского старта», сможет взять на себя большую часть «протоновских» полезных нагрузок, а также пилотируемые запуски, которые планировались на «Ангаре». Предполагается, что его летные испытания начнутся в начале 2020-х годов.

    Трехблочная «Энергия-3» даже со слабой верхней ступенью от «Союза-5» перекроет по грузоподъемности и «Ангару-А5М», и «Ангару-А5В». При этом вполне возможно, что она не будет дороже обычной «Ангары» ракеты, и уж точно будет значительно дешевле водородной. По поводу сравнения их стоимости можно спорить, но нужно помнить, что 1-2 ступени «Ангары-А5» состоит из пяти модулей с пятью дорогостоящими двигателями РД-191, а для «Энергии-3» потребуются три более модуля с тремя, пусть и более крупными двигателями РД-171. С учетом разницы в размерах, можно ожидать, что цена «Ангары-А5М» и «Энрергии-3» будет сопоставимой. Начало полетов «Энергии-3» запланировано на вторую половину 2020-х с космодрома Восточный. Что касается одномодульного «Союза-5», то его цена для заказчиков планируется на уровне 55 млн долларов, что почти в два раза ниже цены «Ангары».

    С учетом того что «Союз-5» сможет взять на себя большую часть нагрузок «Протона» в начале 2020-х, задач у ракет семейства «Ангара» фактически не остается. Кажется, что у Роскосмоса нет никаких причин вкладывать деньги в модернизацию «Ангары-А5» и постройку для нее стартового комплекса на Восточном. Проще закрыть программу и прекратить дальнейшие расходы на неудачный проект. Однако существует как минимум три причины этого не делать, хотя две из них и мало связаны со стратегическим планированием.

    Во-первых, сейчас программа эксплуатации ракет-носителей «Протон-М» рассчитана до 2025 года, а «Союз-5» не сможет выводить все его полезные нагрузки. Кроме того, Минобороны, вероятно, не захочет запускать свои спутники с «Морского старта» силами частной компании S7, тем более что плавучий космодром базируется в Калифорнии. Следовательно, при отказе от «Ангары» потребуется продлить эксплуатацию «Протонов» до появления «Энергии-3». В этом нет ничего невозможного, хотя переговоры с Казахстаном могут оказаться непростыми.

    Во-вторых, в разработку «Ангары» в прошлом были вложены большие средства, а в последние годы, уже при новом руководстве Роскосмоса, немало денег потрачено на создание серийного производства универсальных ракетных модулей «Ангары» в ПО «Полет» в Омске. Производство, правда, пока не аттестовано, но может быть введено в строй в следующем году, если пробный образец собранной в Омске «Ангары» пройдет испытания. Отказ от «Ангары» означал бы необходимость признать ошибку, которая стоила государству больших вложений сил и средств.

    В-третьих, необходимо учитывать социальный аспект в ракето-космической отрасли, которая в России целиком в ручном режиме управляется государством. Разработкой линейки ракет «Союз-5» и «Энергия» будет заниматься РКК «Энергия», а производством – самарский РКЦ «Прогресс». В случае закрытия программы «Ангара» Центр им. Хруничева окажется загружен только разработкой разгонных блоков и водородных верхних ступеней будущих ракет. Этого явно не достаточно для поддержания на плаву такого крупного предприятия.

    Космическая лента

    Обсудить

  • Роскосмос отказался от пилотируемой версии ракеты «Ангара»

    На прошлой неделе со ссылкой на анонимные источники информационное агентство ТАСС сообщило, что Роскосмос решил отказаться от создания пилотируемой ракеты «Ангара-5П» и инфраструктуры для пилотируемых полетов на космодроме Восточный. Для запусков нового корабля предлагается использовать новую ракету «Союз-5», известную также как «Сункар» или, по названию соответствующей опытно-конструкторской работы, «Феникс». Плановый первый беспилотный полет пилотируемого транспортного корабля нового поколения (ПТК НП) «Федерация» перенесен с 2021 на 2022 год. Позднее эту информацию подтвердили из других источников, хотя официальной она пока не стала.

    Сначала рассмотрим положительные моменты принятого решения.

    Во-первых, данное решение было необходимо. Проект универсального стартового комплекса для ракет-носителей «Ангара» в обычной («А5»), водородной («А5В») и пилотируемых модификациях получался слишком громоздким. Его никак не удавалось увязать, а потому начало постройки старта для «Ангары» на Восточном откладывалось. Теперь, наконец, работа сдвинется с мертвой точки.

    Во-вторых, «Сункар» или «Союз-5» – теоретически, более перспективная ракета-носитель, чем «Ангара». Одномодульная ракета среднего класса с одним двигателем РД-171 на первой ступени по определению должна быть дешевле пятимодульной ракеты с пятью двигателями. Стартовую площадку для «Союза-5» можно получить путем относительно недорогой перестройки стартовой площадки для ракет «Зенит-2» на Байконуре.

    После недавнего отказа от второго стартового стола для «Ангары» на Восточном и без того не очень реалистичная четырехпусковая схема полета на Луну, остававшаяся в официальных планах, стала совсем фантастической. Поэтому речь идет не об отказе от облета Луны, как и не о переносе испытаний ПТК НП. Роскосмос лишь признал реальное положение дел, при котором «Федерация» в 2021 году никуда полететь не может, и полета к Луне на «Ангаре-А5В» тоже быть не может.

    Теперь о плохом.

    Российская ракетно-космическая отрасль не отличается умением работать оперативно. Впрочем, это относится к любым сложным техническим разработкам в любой стране: создание космических ракет и кораблей, самолетов, гражданских и военных кораблей всегда выбивается из графика, и порой на многие годы. До заявленного начала летных испытаний «Союза-5» остается пять лет. При этом для новой ракеты не готов даже эскизный проект. Шансы на то, что ракета будет готова для начала испытаний «Федерации» в 2022 году, просто равны нулю. Следовательно, первый полет нового корабля переносится в неопределенное будущее.

    Надежды Роскосмоса на успех «Сункара»/«Союза-5» на коммерческом рынке являются излишне оптимистичными. После потери клиентов ILS («Протон-М») нам нужно не удержать свою долю рынка, а завоевывать ее заново. Для этого нужны существенные преимущества, которых у «Сункара» не просматривается. Он обладает меньшей грузоподъемностью, чем американский Falcon 9, и вряд ли будет стоить дешевле ракеты SpaceX даже в одноразовом варианте. В ближайшие годы существует реальная угроза монополизации всего рынка выведения коммерческих спутников американской компанией. Сейчас не самое подходящее время для того, чтобы делать ставку на этот рынок.

    Поскольку пилотируемая инфраструктура для ракет «Ангара» на Восточном создаваться не будет, Роскосмос де-факто признал, что российские космонавты не полетят никуда дальше низкой околоземной орбиты ни на этапе текущей Федеральной космической программы (до 2025 года), ни на этапе ФКП-2035. Для экспедиции к Луне нам потребуется сверхтяжелая ракета, которая, как предполагается, будет создана не раньше середины 2030-х годов.

    Другими словами, для полетов на низкую орбиту Земли РКК «Энергия» разрабатывает дорогой и тяжелый пилотируемый корабль, требующий новой ракеты грузоподъемностью 17-18 т. При этом у нас есть легкий и дешевый «Союз МС», летающий на ту же самую низкую орбиту Земли на дешевой ракете «Союз-2». Единственное преимущество ПТК НП, не считая комфортных условий полета – возможность доставлять на орбиту четырех человек вместо трех. Но у нас даже на «Союзе» одно место из трех пустует. В чем тогда смысл разработки нового корабля?

    Личное мнение.

    Решение Роскосмоса нельзя считать неправильным, потому что это оно является единственно возможным, и как раз оттягивать его так долго было ошибкой. Это не хороший выбор, но хорошего просто не существует.

    От «Ангары» нужно было отказаться еще пять лет назад. Увы – тогда ее проблемы не были так очевидны. Сейчас ситуация повторяется с новым пилотируемым кораблем. Он дорог, для него не предвидится задач, но разработка продолжается просто по той причине, что корабль, как полагают в Роскосмосе, действительно имеет шансы дойти до полетов. Со стратегической точки зрения это неправильно. Разумнее было бы принять тяжелое решение и пересмотреть концепцию нового пилотируемого корабля сейчас, пока ситуация не стала настолько болезненной, как с «Ангарой».

    Роскосмос считает, что будущая сверхтяжелая ракета должна получить центральный кислородно-водородный блок с боковыми ускорителями на основе ракет «Союз-5», т.е. речь идет о полном аналоге советской «Энергии». Реалистичность такого проекта в современных условиях обсуждать даже не хочется. Следующим логичным шагом для Роскосмоса должен быть отказ от этой концепции с водородными двигателями в пользу связки из пяти первых ступеней «Союза-5». Заделом для будущей модернизации станет возможность установки кислородно-водородной верхней ступени. Впрочем, даже в такую ракету верится с трудом.

    Но сверхтяжелая ракета-носитель и полеты к Луне – это дальняя оптимистичная перспектива, а пока вопрос заключается в другом – смогут ли предприятия Роскосмоса создать хотя бы «Союз-5» – ракету среднего класса, для которой все основные элементы уже есть? Ответ на этот вопрос имеет решающее значение для нашей космонавтики.

    Ссылка: tass.ru

    Обсудить

  • О будущем пилотируемой космической программы Роскосмоса

    В начале мая Межведомственная комиссия «Роскосмоса» утвердила состав экипажей 52-55 долговременных экспедиций на МКС. Эти четыре полета состоятся во второй половине 2017 и 2018 году. Во всех случаях корабль «Союз МС» доставит на орбиту по одному российскому космонавту и по два астронавта из США и других стран-партнеров программы МКС. Если в прошлом космос ежегодно посещали шесть россиян, теперь их число сократится до четырех. С учетом продолжающихся технических проблем с ремонтом построенного для МКС модуля МЛМ «Наука», сокращение экипажа российского сегмента станции приобретает черты не временного, а постоянного явления. И это качественное изменение.

    На протяжении многих лет основной претензией к пилотируемой программе Роскосмоса было отсутствие внятных результатов научной деятельности на МКС. При этом результаты, конечно, были, а работа проводилась, пусть и не особо масштабная, однако эффективность работы американского сегмента МКС всегда была выше. На то есть две основные причины.

    С одной стороны, российский сегмент намного меньше американского. Он состоит из двух полноценных модулей, причем один из них («Звезда») является служебным модулем станции, а второй («Заря») сильно загроможден вещами. Отдельного научного модуля на российском сегменте нет. Американские эксперименты проводятся в лабораторном модуле «Дестини», европейские – в модуле «Коламбус», у Японии есть продвинутый научный модуль «Кибо». Вторая проблема заключается в бюрократических сложностях доступа на МКС для научных – да и не только научных – организаций. Например, новость об испытании на американском сегменте МКС 3D-принтера выглядит буднично и теряется в потоке аналогичных статей, а ведь это был частный проект небольшой частной компании, который прошел отработанную процедуру НАСА и попал на орбиту.

    В последнее время Роскосмос занялся привлечением бизнеса к проведению работы на МКС, и в результате появились первые соглашения о допуске на станцию частных экспериментов – пока, правда, в неопределенном будущем времени. А вот скудные новости о собственных научных достижениях Роскосмоса на МКС почти исчезли. Теперь, с сокращением экипажа российского сегмента, наукой и вовсе станет некому заниматься. С 2019 года Роскосмос намерен уменьшить число полетов российских кораблей с четырех до двух в год. На этом фоне РКК «Энергия», ведущие предприятие России по пилотируемым полетам, занимающееся эксплуатацией российского сегмента МКС, предлагает окончательно отказаться от должности бортинженера. Это изменение закрепит схему полетов с одним россиянином на борту в качестве командира корабля. Два оставшиеся места в «Союзе» смогут занять коммерческие пассажиры – туристы или космонавты государственных космических агентств других стран.

    Гендиректор «Энергии» Владимир Солнцев считает, что компания найдет покупателей на все свободные места на «Союзах». Весьма вероятно, что их выкупит НАСА или частная компания, которой НАСА постепенно будет передавать эксплуатацию своего сегмента станции. Американское космическое агентство с приближением 2024 года и завершения работы МКС демонстрирует желание интенсифицировать работу на станции. С этой целью экипаж американского сегмента будет увеличиваться, и свободные места на российских кораблях могут оказаться как нельзя кстати.

    Есть, однако, принципиальная разница между наличием собственной программы пилотируемых полетов и использованием имеющегося производства ракет-носителей и космических кораблей для ведения коммерческой деятельности. Если у государства нет цели полетов в космос и нет задач, которые там нужно решать, то говорить о наличии какой-то программы просто нельзя. И де-факто пилотируемой программы в России на данный момент нет. Конечно, можно верить, что через несколько лет ситуация изменится, но никаких гарантий этого нет. В такой ситуации мы оказались впервые с начала пилотируемых полетов в космос.

    Кризис в российской пилотируемой программе особенно заметен на фоне оживления пилотируемой космонавтики за границей. Как уже упоминалось выше, в ближайшие годы НАСА намерено увеличить экипаж своего сегмента космической станции. С начала 2020-х в составе МКС начнут работать частные модули, возможно появление частных астронавтов и специалистов для проведения отдельных экспериментов.

    На 2018 год запланированы первые пилотируемые полеты двух новых американских кораблей, Boeing Starliner и SpaceX Dragon. В 2019 году состоится запуск пилотируемого корабля Orion на сверхтяжелой ракете SLS, и впервые с 1972 года люди отправятся в «дальний космос», т.е. за пределы низкой околоземной орбиты. Приблизительно в то же время компания SpaceX может осуществить пилотируемый облет Луны. Это все – свидетельства грядущего подъема в пилотируемой космонавтике на такую высоту, которую многие из нас, родившиеся после программы «Аполлон», при своей жизни не застали. И произойдет это не в отдаленном будущем, а всего через два года – ровно в то время, когда Роскосмос начнет запускать не по четыре, а по два «Союза» в год.

    P.S. Последняя успешная миссия по исследованию Солнечной системы была запущена нашей страной в 1986 году. Редкие попытки продолжить изучение космического пространства автоматическими станциями («Марс-96» в 1996 и «Фобос-Грунт» в 2011 году) окончились неудачей, и потому говорить о том, что Роскосмос занимается изучением космоса при помощи автоматов, тоже не приходится.

    В пессимистичном сценарии развития событий, если запланированная на 2019 год миссия «Луна-Глоб» окончится неудачей, вполне возможно, что с ней и вовсе завершатся и попытки запускать исследовательские станции. Есть мнение, что фундаментальные исследования, включая пилотируемую космонавтику и изучение космического пространства, являются бессмысленной тратой средств, а потому их надо закрыть и сосредоточиться на прикладной космонавтике. К сожалению, с ней ситуация тоже далека от идеальной. Например, как свидетельствуют данные компаний-операторов спутниковой связи, использование российских спутников является убыточным. И это еще положительный пример, ведь спутники связи производства ИСС им. Решетнева демонстрируют характеристики, сравнимые с характеристиками спутников ведущих мировых компаний. По многим другим направлениям ситуация хуже. Конечно, всегда остается военный заказ, но разве он вечен? Вряд ли. Рано или поздно российские военные спутники, все сильнее отстающие от западных аналогов, станут абсолютно бесполезными, и их запуски просто прекратятся.

    Остается всего один вопрос: как избежать реализации пессимистичного сценария? Мой честный ответ: мы ничего не можем поделать. С одной стороны, российская ракетно-космическая отрасль, за исключением отдельных направлений, уже несколько десятилетий продолжает деградировать. С другой – развитие зарубежной космонавтики в последнее время ускоряется. С нашей неэффективностью управления и низкой производительностью труда мы не смогли бы угнаться за американцами даже при сохранении бюджета Роскосмоса на уровне пика 2013-2014 года.

    Антон Антонов

    Космическая лента

    Обсудить

  • Руководство Центра подготовки космонавтов подверглось открытой критике

    В открытом письме в газете «Московский комсомолец» бывший космонавт Геннадий Падалка, мировой рекордсмен по длительности пребывания на орбите, выступил с резкой критикой руководства Центра подготовки космонавтов им. Гагарина. Полностью письмо можно прочитать здесь. Сам Падалка только что уволился из отряда. По различным причинам за последние два года из отряда космонавтов ушли 10 человек.

    В адрес главы ЦПК Юрия Лончакова, который находится на этой должности уже три года, накопилось множество претензий. Факты можно интерпретировать по-разному, а многое остается на уровне слухов. Это следует иметь в виду при составлении своего мнения об обстановке в ЦПК.

    1. Геннадий Падалка эмоционально назвал дезертирством увольнение Юрия Лончакова из отряда космонавтов в августе 2013 года. Фактически это не так: отряд космонавтов в то время уже не являлся военной частью. Как и любой работник, космонавт имеет право уволиться в любой момент. Однако к моменту ухода Лончаков уже был назначен в полет, и для него пришлось срочно искать замену. Увольнение стало неожиданностью как для тогдашнего главы ЦПК Сергея Крикалева, так и для руководителя Роскосмоса Владимира Поповкина. Лончаков обставил свой уход достаточно публично, выступив перед СМИ и объявив, что ему предложили «более интересную работу».

    2. Лончакова обвиняют в «подсиживании» Крикалева. Спустя два месяца после увольнения из отряда космонавтов и ЦПК он стал советником Олега Остапенко, который сменил Поповкина в кресле главы Роскосмоса, и менее чем через полгода после этого Лончаков вернулся в ЦПК уже в качестве директора. Роскосмос крайне некрасиво уволил Крикалева против его воли и вопреки публичным обещаниям этого не делать, прозвучавшим буквально за месяц до увольнения.

    Стоит отметить, что на днях Крикалев, в настоящее время работающий в Роскосмосе, выразил сожаление по поводу ухода Падалки. Он отказался комментировать работу своего преемника.

    3. Падалка намекает, что Лончаков мог стоять за кампанией по дискредитации Крикалева среди сотрудников ЦПК. Он также считает, что Лончаков в 2016 году «выжал» из Центра подготовки космонавтов Олега Котова и добился того, чтобы тот не получил работу директора департамента пилотируемых программ в Роскосмосе.

    4. По мнению Геннадия Падалки, звание «космонавт первого класса» Лончаков получил незаслуженно.

    5. Существует распространенное мнение, что руководство Центром подготовки космонавтов осуществляется очень неэффективно. По словам Падалки, команда Лончакова набрана по принципу «не профессионализма и авторитета, а по лояльности, личной преданности и кумовства». Аналогично высказался анонимный источник «Московского комсомольца» в ЦПК: «Если раньше в экипажи отбирали самых достойных летчиков, инженеров, то теперь два-три человека в окружении главы ЦПК назначают на полет тех, кто им нравится, кто к ним лоялен». Неназванный собеседник «Медузы» говорит примерно то же самое: «С назначением Лончакова расширилась номенклатура должностей его заместителей и советников, обоснованность которых совершенно неочевидна. Эти должности заняли люди, близкие и лояльные к руководству, но нередко не имеющие ни опыта руководящей работы, ни опыта работы в космической сфере».

    Многие проекты, которыми занимается ЦПК, превратились в долгострои. В частности, уже два года гидролаборатория остается недостроенной, из-за чего не проводятся тренировки выходов в открытый космос. Такой же срок не работает центрифуга.

    6. Согласно «Медузе», зарплата космонавтов в последние годы не растет, а, скорее, снижается. Проблемы с оплатой труда в отряде космонавтов существовали очень давно, но к приходу Лончакова заработная плата космонавта достигла приличного уровня (это, конечно, произошло не сразу, и преобразование отряда космонавтов в гражданское учреждение с последующим выравниванием зарплат нельзя было назвать безболезненным процессом, но это уже другая история).

    7. Некоторые посетители ЦПК, включая журналистов, жаловались на требования оплаты экскурсий сверх прейскуранта и другие проявления коррупции.

    Космическая лента

    Обсудить

  • Трое опытных космонавтов покидают российский отряд

    На днях СМИ сообщил об уходе из отряда космонавтов сразу нескольких человек.

    Побывавший в космосе пять раз Геннадий Падалка пояснил, что решил уйти, поскольку не видит перспектив на еще один полет, а другой работы в Центре подготовки космонавтов для него «не нашлось». Ранее он говорил, что хотел слетать в космос еще раз, чтобы число проведенных на орбите дней превысило тысячу. К настоящему моменту он провел в космосе 878 дней и является абсолютным рекордсменом мира по этому показателю.

    Александр Самокутяев (два полета, 331 сут. налета, два выход в открытый космос) освобождается от должности на основании решения Государственной медицинской комиссии. Он остается работать в ЦПК.

    Сергей Ревин, совершивший один полет в космос (124 суток) также увольняется из отряда по медицинским показаниям и покидает ЦПК по собственному желанию.

    Решение об увольнении Падалки, Самокутяева и Ревена из отряда космонавтов будет утверждено в ближайшие недели. После официального оформления в отряде останется 28 человек, из них 14 совершили хотя бы один полет в космос. В этом году ЦПК объявил новый конкурс для пополнения отряда.

    Ранее, в феврале 2017 года, из отряда космонавтов по собственному желанию выбыл Сергей Волков, участник трех космических полетов. Он провел на орбите 547 суток, совершил четыре выхода в открытый космос и выходил в группу наиболее опытных космонавтов. Он был предварительно назначен в экипаж корабля «Союз МС-12», который должен был стартовать в 2019 году, однако осенью 2016 года (т.е. примерно за полгода до увольнения) этот полет не был утвержден в связи с сокращением экипажа Российского сегмента МКС.

    Год назад из отряда ушел Олега Котов, еще один очень опытный космонавт (три полета, т.е. 526 суток налета, и шесть выходов в открытый космос). Он одновременно покинул ЦПК и возглавил Центр пилотируемых программ в ЦНИИМаше.

    В марте 2017 года медицинская комиссия признала временно негодным к тренировкам Александра Скворцова из-за травмы, полученной во время спортивных занятий. Александр Александрович дважды летал в космос. Он остается в отряде космонавтов.

    В связи с сокращением экипажа на Российском сегменте МКС многие космонавты могли потерять надежду отправиться в космос. Раньше корабли «Союз» летали попеременно с одним или двумя россиянами на борту и, соответственно, двумя или одним астронавтами из США, Европы или Японии по контракту с НАСА. Обычно в полет командиром корабля назначался один опытный космонавт. Вместе с ним на тех кораблях, на которых Роскосмос имел два места, в качестве бортинженера мог полететь новичок.

    Теперь же – по крайней мере до начала полетов американских пилотируемых кораблей – на всех «Союзах» будет один россиянин и два астронавта по американской квоте.

    Это не первый раз, когда из Центра подготовки космонавтов приходят печальные новости. Можно вспомнить очень странное увольнение Сергея Крикалева с поста главы ЦПК в марте 2014 года. Буквально за месяц до этого тогдашний глава Роскосмоса Олег Остапенко заявил, что Роскосмос готов продлить с ним контракт, если он захочет. Крикалев после этого публично подтвердил желание остаться на своей должности, однако нового контракта так и не дождался. Вместо него ЦПК возглавил Юрий Лончаков, который внезапно уволился из отряда космонавтов за полгода до этого и заявил при уходе, что ему предложили «более интересную работу». Сейчас Лончаков остается главой ЦПК, Крикалев с 2016 года является исполнительным директором по пилотируемым космическим программам госкорпорации Роскосмос.

    Космическая лента

    Обсудить

  • Черновик нового бюджета НАСА грозит закрытием миссии по доставке астероида к Луне

    16 марта президентская администрация США представила черновик бюджетного запроса для НАСА на 2018 год. Судя по этому документу, стратегию американского космического агентства при новой администрации ждут серьезные, но не радикальные изменения.

    В США именно президент назначает руководство космического агентства и в дальнейшем представляет позицию НАСА. Ежегодно президентская администрация подает составленный НАСА бюджетный запрос на следующий фискальный год, в котором расписаны статьи расходов и желаемое финансирование. Затем парламент вносит в этот документ изменения. Конгрессмены и сенаторы могут как менять финансирование по предложенным статьям, там и добавлять новые. В частности, в последние годы посадочный исследовательский аппарат в миссии Europa Clipper и работы по созданию жилого модуля для дальнего космоса появились в бюджете по инициативе конгрессменов.

    Новый бюджетный запрос требует для НАСА $19,1 млрд в 2018 году, что немного меньше бюджета агентства в текущем году ($19,285 млрд). Многие эксперты отметили, что НАСА от урезания государственных расходов пострадало меньше других агентств.

    Расходы на сверхтяжелую ракету SLS и корабль для дальнего космоса «Орион» от уменьшения бюджета вовсе не пострадали и даже немного увеличились. На них предлагается выделить $3,7 млрд. Увеличился и консолидированный бюджет, направленный на исследование Солнечной системы. Он вырос с текущих $1,63 до $1,9 млрд.

    Программа исследования Земли, наоборот, подверглась сокращению. Администрация НАСА предлагает отказаться сразу от четырех миссий: PACE, OCO-3, DSCOVR и CLARREO Pathfinder. Это является результатом старого спора между чиновниками: НАСА утверждало, что исследование Земли при помощи космических средств является его прерогативой, в то время как многие критики требовали отдать эти исследования другим научным организациям, а НАСА сосредоточиться на изучении космического пространства.

    Также в бюджете не выделены средства на образовательную программу НАСА.

    В запросе не упомянуты коммерческая программа (снабжение МКС и разработка пилотируемых кораблей) и расходы на разработку технологий. Косвенно это может свидетельствовать о том, что черновик будет серьезно дорабатываться и меняться.

    Неожиданно для всех, НАСА решило отказаться от посадочного аппарата, ранее включенного в миссию по исследованию спутника Юпитера Европы Europa Clipper. Пока говорить о полном отказе от нее рано: как и раньше, Конгресс может добавить эту статью в бюджет, либо ее финансирование вернет сам Белый дом. Отказ от амбициозного исследовательского проекта во внешней Солнечной системе в целом не совпадает с заявленной линией на поддержку планетарных исследований.

    А вот миссия ARM (Asteroid Redirect Mission) по доставке астероида на лунную при помощи автоматического аппарата, скорее всего, отменена с концами. ARM – это часть предложенного Бараком Обамой пилотируемого полета на астероид в середине следующего десятилетия по программе «Гибкий путь». За несколько лет эта сложная и амбициозная миссия мутировала в бессмысленную отправку космонавтов на лунную орбиту, куда автоматический аппарат предварительно доставит булыжник с астероида.

    В прошлом парламентарии и эксперты неоднократно критиковали миссию в таком виде, но разработка ARM продолжалась из-за упрямства космического агентства и Белого дома. Теперь ситуация изменилась. В своем заявлении от 16 марта исполняющий обязанности директора НАСА Роберт Лайтфут подтвердил намерение закрыть ARM. По его словам, несмотря на отказ от программы, НАСА продолжит развитие создававшихся для нее перспективных технологий – мощных электрореактивных двигателей и солнечных батарей.

    Ссылка: spacenews.com

    Обсудить

  • Российская частная космонавтика продолжает делать первые шаги

    3 марта в Москве прошел второй форум по коммерческой космонавтике InSpaceForum, на котором представители Роскосмоса и нескольких частных компаний обсудили текущее состояние отрасли. Ниже кратко приводятся наиболее значимые заявления и высказанные идеи.

    В целом в отношении Роскосмоса к частной космонавтике за год, прошедший с первого форума InSpaceForum, наметился определенный прогресс, что нельзя не приветствовать. Присутствовавший на первой панели «Выбирая путь в Будущее» директор по коммуникациям госкорпорации Роскосмос Игорь Буренков несколько раз упомянул прошедшую в феврале встречу Игоря Комарова, главы Роскосмоса, с представителями крупного российского бизнеса. Кроме того, он положительно отозвался о покупке плавучего космодрома Sea Launch компанией S7. В дальнейшем, по его словам, государство создаст обобщенную процедуру приема и взаимодействия с частными космическими компаниями.

    В остальном позиция Роскосмоса меняется крайне медленно. Госкорпорация пригласила крупный бизнес инвестировать в космическую отрасль и считает, что этого достаточно. Создавать среду для работы частного бизнеса в космонавтике она не хочет.

    Представители «частной» стороны на обсуждении предложили два ключевых нововведения, позаимствованные из практики западных космических агентств.

    Первое – гарантии на будущий госзаказ, которые позволили бы компаниям получить инвестиции в разработку. Согласно этой идее, государство и частное предприятие оговаривают характеристики космической системы и объемы будущих закупок. В отрасли с таким большим временем возврата вложений как космонавтика зачастую только наличие государства в качеств якорного заказчика позволяет находить инвестиции. Игорь Буренков в ответ отметил, что государство никому не обязано предоставлять никакие финансовые гарантии.

    Вт